Хюгге как повседневное счастье

 

Я изучаю счастье. Каждый день я пытаюсь ответить на вопрос: почему одни люди счастливее других?

 

Мне рассказывали, что музыканты могут смотреть на ноты и слышать музыку в своей голове. То же самое происходит со мной, когда я изучаю статистику благополучия. Я слышу успокаивающие звуки благополучной жизни. Я слышу радость, ощущение общности, понимание цели своего существования. Однако многие скептически относятся к возможности измерить счастье. Одно из самых частых возражений: как можно измерить счастье, если каждый человек представляет его по‑своему? Мы соглашаемся с этим, но добавляем, что счастье – весьма широкий термин. Мы разбираем его на составные части и рассматриваем отдельные компоненты. Поэтому, когда Институт исследования счастья, ООН, ОЭСР и правительства разных стран пытаются измерить счастье и количественно охарактеризовать качество жизни, рассмотрению подвергаются как минимум три аспекта счастья.

Во‑первых, мы принимаем во внимание удовлетворенность жизнью. В ходе международных исследований людей спрашивают: насколько вы удовлетворены своей жизнью в целом? Вариант: насколько вы счастливы – по шкале от 0 до 10? Отступите на шаг назад и оцените свою жизнь. Представьте самый лучший, а затем самый худший вариант развития событий и скажите, где, по‑вашему, вы находитесь в данную минуту. В этом вопросе Дания набирает максимальное количество очков из всех стран мира.

Во‑вторых, мы обращаем внимание на аффективный, или гедонический, аспект. Какие эмоции люди испытывают регулярно и ежедневно? Оглянитесь на вчерашний день. Что вы чувствовали: гнев, печаль, одиночество? Вы смеялись? Вы чувствовали себя счастливым? Вы чувствовали себя любимым?

Третий аспект – эвдемонический. Его название происходит от греческого слова eudaimonia – «счастье». Он основан на аристотелевской концепции счастья: Аристотель считал, что хорошая жизнь должна быть наполнена смыслом. Таким образом, нам важно определить, есть ли у людей понимание цели жизни.

В идеале нам нужно выбрать около десяти тысяч человек и следить за ними – как ученые, а не как охотники‑следопыты – в течение десяти лет. За это время кто‑то получит повышение, кто‑то потеряет работу, кто‑то обзаведется семьей. Нас интересует, как эти жизненные перемены влияют на разные аспекты счастья.

Насколько вы счастливы в целом? Насколько вы удовлетворены своей жизнью? Эти вопросы задавали миллионам людей из разных стран мира, и теперь у нас есть достаточно ответов, чтобы обнаружить среди них некоторые закономерности. Что общего у счастливых людей – не важно, откуда они: из Дании, Великобритании, США, Китая или Индии? Какое в среднем влияние на счастье оказывает удвоение доходов или вступление в брак? Каковы общие свойства счастья?

Мы много лет ведем похожие исследования в области здравоохранения, например пытаемся установить, что общего у людей, которым удается дожить до ста лет. Благодаря этим исследованиям мы выяснили, что алкоголь, табак, физические упражнения и характер питания заметно влияют на нашу продолжительность жизни. Чтобы понять, от чего зависит счастье, мы пользуемся теми же методами.

Вы можете возразить: но ведь счастье субъективно. Конечно да – так и должно быть. Однако мне важно знать, что вы сами думаете о своей жизни. Я думаю, вы – самый объективный себе судья и можете точнее всех определить, счастливы вы или нет. Да, работать с субъективными показателями нелегко, но все же возможно. Мы постоянно обращаемся к ним при изучении стресса, тревожности и депрессии, ведь это тоже в каком‑то смысле субъективные феномены. В конечном итоге важно то, как мы лично воспринимаем свою жизнь. И я еще не слышал ни одного убедительного аргумента против изучения счастья с научной точки зрения. Почему мы не должны пытаться постигнуть вещи, которые так много для нас значат?

Итак, мы пытаемся понять, что стоит за жизненной удовлетворенностью, аффективным, или гедоническим, счастьем или эвдемонией. Все эти аспекты связаны между собой. Если ваша повседневная жизнь наполнена положительными эмоциями, вы, скорее всего, сообщите о более высоком уровне удовлетворенности жизнью. Второй аспект не отличается таким постоянством. Здесь мы наблюдаем «эффект выходных». В выходные дни люди испытывают больше положительных эмоций, чем в будни. Вряд ли кого‑то это удивит, поскольку мы обычно занимаемся теми делами, которые вызывают у нас положительные эмоции, именно по выходным. Кроме того, разные аспекты счастья связаны биологически. Например, между гедоническим и эвдемоническим аспектами существует корреляция, и многие механизмы мозга, участвующие в гедоническом опыте получения разного рода удовольствий, также активизируются при получении эвдемонического опыта.

Возвращаясь к хюгге и счастью, я думаю, что одна из самых интересных находок за последние годы состоит в том, что положительные эмоции больше значат для нашего благополучия в целом и общей удовлетворенности жизнью, чем отсутствие отрицательных эмоций (хотя и то и другое важно, согласно Рейтингу стран мира по уровню счастья).

Во время работы над этой книгой я осознал, что хюгге может служить стимулом для регулярного, повседневного чувства счастья. Хюгге дает нам язык, цель и методы планирования и сохранения счастья – и возможность получить кусочек счастья каждый день. Пожалуй, хюгге, которое мы ощущаем, возвращаясь домой после утомительной работы холодным и дождливым январским днем, больше всего похоже на счастье.

И давайте признаемся: именно так проходит большая часть нашей жизни. Я говорю, конечно, не о холодных январских днях, а о повседневности в целом. Раз в год (или чаще, если повезет) мы можем оказаться на пляже в какой‑нибудь экзотической стране и найти на этих дальних берегах хюгге и счастье. Но главное в хюгге – максимально использовать то, чего у нас хватает в избытке: обычные дни. Пожалуй, лучше всего об этом сказал Бенджамин Франклин: «Счастье складывается из мелких каждодневных удобств и удовольствий, а не из большого везения, которое приходит к нам лишь изредка».

А теперь я собираюсь отправиться в гости к своему отцу и его жене. И пожалуй, захвачу с собой пирожные.

 

* * *

 

Я хочу поблагодарить сотрудников Института исследования счастья – Йохана, Фелицию, Микеля и Кьяртана – за помощь в работе над этой книгой. Без них этот проект был бы совсем не таким hyggelig.

 

La Glace, июнь 2016

 

[1] Перевод Т. Щепкиной‑Куперник.

 

[2] В России этот десерт известен как пирожное «картошка». (Прим. перев.)

 

[3] Мягкое д – один из самых сложных звуков в датском языке. Больше всего он похож на английское th, только нужно немного дальше вытянуть язык.