Золото и международная валютно-финансовая система

 

В мировую валютную систему возвращается золото. Если вы реально оцениваете происходящее в мире, то есть отличаете фактические события от радостных вещаний телекомментаторов, вам должно быть понятно, что мир уже стоит на пороге золотого стандарта, который возвращается обратно в его формальном виде, возвращая золоту денежный статус. Мы уже видим это по всем признакам и не основываемся на предположениях чего-то такого, что может произойти когда-то в будущем. Движение золота «в обратную сторону», то есть к центру, происходит по ряду причин, и доказательство лежит на поверхности.

 

МВФ – третий по величине держатель мирового золота (на первом месте США, на втором – Германия).

Вполне вероятно, что второе место может занимать Китай, но данные об объеме золота, которым эта страна фактически владеет, нигде не опубликованы, и подтвердить их ничем невозможно.

 

МВФ играет ключевую роль в глобальной монетарной системе и обладает гораздо большими силой и влиянием, чем это можно было бы предположить, исходя из манеры поведения руководства МВФ (как технократического, так и бюрократического). МВФ любит позиционировать себя в виде доброго друга малых развивающихся стран, однако в действительности он больше похож на большую жадную корпорацию, делающую благотворительные пожертвования сегодня, чтобы напомнить завтра, насколько она была щедрой вчера.

Как известно, фонд был создан в 1944 году на Бреттон-Вудской конференции, но реально его деятельность началась на рубеже 40–50-х годов и заключалась в своеобразных денежных «качелях», то есть в кредитовании состоятельных стран, испытывающих краткосрочные балансные дефициты.

Рассмотрим теперь страну, имеющую такой дефицит из года в год. Одним из способов его устранения является удешевление национальной валюты с целью повышения конкурентоспособности экспорта. Однако удешевление не допускалось Бреттон-Вудским соглашением, предусматривающим фиксирование валютных курсов. Вместо этого МВФ оказывал кредитную поддержку, чтобы страна держалась на плаву на время проведения структурных реформ собственной экономики.

Предполагалось, что реформы должны быть направлены на снижение трудовых затрат, повышение производительности труда или на улучшение инвестиционного климата. Бюджетный профицит, полученный в результате принятых мер, давал возможность погашения кредита.

В крайнем случае, МВФ разрешал девальвацию, но только при условии, что все другие способы решения проблемы, как монетарного, так и структурного свойства, были исчерпаны.

«Качели» сломались на рубеже 60–70-х годов, когда произошла резкая девальвация курса фунта стерлингов по отношению к доллару, США приостановили конвертируемость золота, и вся система фиксированного обменного курса скончалась. С тех пор мы стали жить с плавающим валютным курсом.

С 80-х годов МВФ почти двадцать лет блуждал по пустыне, не имея ясного предназначения. В 80-х и начале 90-х он выступал в качестве кредитора развивающихся рынков без каких-либо определенных собственных творческих миссий по стабилизации обменных курсов в рамках Бреттон-Вудского соглашения.

Репутация МВФ сильно пострадала во время азиатского финансового кризиса 1997–1998 годов, когда по улицам текла кровь, причем не в фигуральном смысле – в Джакарте и Сеуле гибли люди. И по сей день многие видные ученые, в том числе и самый известный из них Джозеф Стиглиц[24], считают, что этот кризис явился следствием неправильных советов МВФ.

К 2000 году МВФ напоминал кита, выброшенного штормом на морской берег и не способного вернуться назад. Никто точно не знал, чем именно и каким образом занимается это учреждение, поэтому к 2006 году зазвучали призывы о его роспуске.

На фоне разговоров о целесообразности существования Международного валютного фонда произошла курьезная вещь: фонд снова неожиданно оказался в игре во время мирового финансового кризиса 2008 года, де-факто войдя в состав секретариата «Большой двадцатки» (G20). Получалось, что G20 действует от лица Совета директоров МВФ как от представителей своего собственного штаба и имеет свой собственный Совет управляющих, выполняющих указания руководства МВФ, то есть самих себя. То, что стран – членов «Большой двадцатки» – 20, а членов исполнительного комитета МВФ – 24, не оказывает здесь по большому счету принципиальной разницы.

Таким образом, G20 – это клуб правительств и глав центральных банков государств с наиболее развитой и развивающейся экономикой, который не имеет сотрудников, в то время как МВФ обладает в нем вполне укомплектованным персоналом.

Начиная с 2009 года саммиты G20 проходили под завуалированным жестким контролем со стороны МВФ, используя его технические, кадровые и аналитические ресурсы. Кредитование обрело новые возможности, перейдя из экономики в политическую плоскость, что и наблюдается по опыту Украины и Греции.

Все дело заключается в том, что в состав МВФ всегда входили представители стран с богатейшей экономикой. Для проведения каких-либо существенных изменений в руководящих документах или для одобрения крупного кредитования требуется не менее 85 % голосов, распределенных по квотам. США обладает квотой более 16 %, и это означает, что, если все члены МВФ проголосуют «за», а США – «против», решение не пройдет, поскольку голосов окажется недостаточно. Ничто не происходит случайно, на протяжении всей истории МВФ всегда обладала крупнейшей голосовой квотой, и сама штаб-квартира фонда находится в Вашингтоне.

Один из важнейших вопросов мирового финансового управления заключается в изменении механизма голосования. Если рассмотреть процент ВВП страны-участницы по отношению к общемировому ВВП и сравнить его с процентной «взвешенностью» при голосовании, легко заметить, что имеется явный «перекос» в сторону богатых стран. Это хорошо видно на примере Китая. Его ВВП составляет 14 % от мирового, в то время как голос на МВФ составляет только 5 %. Закон, который позволил бы увеличить «вес» Китая при голосовании, висит в Конгрессе США с 2010 года. Таким образом, признание законного места Китая в иерархии МВФ находится в руках американского правительства, делая эту страну заложницей в обмен на «хорошее» поведение при манипуляциях юаня против доллара.

Вернувшись к первоначальной миссии кредитования относительно развитых в экономическом отношении стран, МВФ теперь «спасает» Европу, куда направляет подавляющую часть кредитований. Кредитной помощи не видят ни Ботсвана, ни Мали, ни Ямайка, зато она поступает в Польшу, Грецию, Португалию, Ирландию и – по политическим мотивам – на Украину.

Этот новый кредитный бум требует новых источников финансирования для самого МВФ. Если вы планируете одолжить деньги, где вы их сами возьмете? Банки могут принимать средства на депозит, закладывать свои активы центральным банкам или, в крайнем случае, делать их из воздуха.

У МВФ таких возможностей нет, но фонд, не открывая депозитных счетов, выдает кредиты записями на банковских счетах, то есть посредством SDR. На момент написания книги действовало соотношение 1 SDR=1,40 доллара.

Что же все-таки такое «Специальные права заимствования» (SDR)? Хорошо, пусть это будут деньги в виде безналичного искусственного платежного средства. Но вы не сможете положить их в карман или снять пачку SDR в банкомате. Тем не менее, SDR играют все более важную роль в мировых финансах, поскольку могущество доллара катится по наклонной плоскости. Вот простой пример того, как работает SDR. В 2009 году МВФ выдал 182,7 миллиарда SDR, что эквивалентно приблизительно 255 миллиардам долларов по текущему курсу. Выдача SDR осуществляется в соответствии с квотами, установленными для каждой страны-участницы. Предположим, что я обладаю 5-процентной квотой и МВФ выдает по ней SDR на 100 миллиардов. Теперь я могу получить еще 5 миллиардов, как 5 % от общей суммы. Многие страны, входящие в МВФ, имеют такие квоты, но не нуждаются в SDR, предпочитая другие твердые валюты.

Показательным примером здесь выступает Венгрия. Еще в начале 2000-х местные банки предложили своим клиентам ипотечное кредитование в двух валютах на выбор – в национальных форинтах либо в швейцарских франках, предоставленных европейскими банками в Вене и Цюрихе. Процентная ставка на ипотечное кредитование во франках составляла 2 %, а в форинтах – 9 %. Естественно, большинство заемщиков предпочли швейцарскую валюту, предполагая, что обменный курс останется фиксированным. Но случилось непредвиденное: форинт рухнул и сумма ипотечного долга относительно местных доходов в национальной валюте взлетела до поднебесных значений.

Представьте себе, что вы – Венгрия, которой МФВ выделяет некоторый кредит в SDR, поскольку вы убедили фонд, что действительно нуждаетесь в швейцарских франках для того, чтобы ваш центральный банк помог местным банкам погасить внутренние межбанковские кредиты. Теперь вы идете на торговую площадку фонда и говорите: «За мои SDR я хочу получить доллары». В ответ на площадку вызывают представителей Китая: «Не хотели бы вы получить кредит SDR?» Китайцы соглашаются на это предложение, отдают в МВФ доллары и получают в обмен SDR, в то время как вы (то есть Венгрия) получаете китайские доллары и продаете их на месте, чтобы приобрести швейцарские франки для оказания помощи своим банкам. Вот вам простой способ превратить ваши SDR в другую валюту в случае необходимости.

МВФ приступает к расчетам через SDR только в случае кризисов ликвидности. Когда этот кризис приобретет глобальные масштабы, размеры SDR превысят емкость Федеральной резервной системы и других центробанков. Опыт предыдущих кризисов показал, что ФРС готова исчерпывать свой положительный баланс до сухого остатка при неспособности выйти на положительное сальдо еще лет десять. То же относится и к другим центробанкам, поскольку они не в состоянии и дальше печатать деньги, не подрывая к ним доверия. Определенная юридическая возможность для включения печатного станка, конечно, существует, но центральный банк и так находится на пределе возможностей. Именно в ситуации нового кризиса ликвидности мировая экономика обращается к МВФ, чтобы периодически «размачивать» упомянутый «сухой остаток» через SDR.

Этот процесс может протекать и без потери общественного доверия, поскольку мало тех, кто понимает его пагубность.

Когда массовая эмиссия SDR приведет к гиперинфляции в долларовом выражении, то вашингтонским политикам будет достаточно ткнуть пальцем в сторону МВФ и сослаться на его безответственные действия.

Одним из следствий массового выпуска SDR станет препятствие в формировании капитала ввиду уничтожения реальной стоимости долларовых активов. Только твердые активы, включая золото, станут единственным укрытием в этом финансовом шторме. Проницательные инвесторы уже сейчас перепозиционируют свои портфели в сторону крупных держав, каковыми являются Россия и Китай.

Что будет, если люди потеряют доверие к МВФ и к политике «разбавления» твердых активов посредством SDR? Кто его сможет спасти? Сейчас таких нет. Обращение к МВФ не есть его скрытое подталкивание вниз под уклон. Скорее наоборот. В грядущей ситуации это напоминает пинание фонда вверх по лестнице от частного долга к суверенному в ореоле долговых обязательств. Говоря аналогиями, МВФ и так сейчас находится в пентхаусе и подтолкнуть его еще выше невозможно. И единственное, что стоит на его защите, – 3000 тонн золота, принадлежащего американским и европейским членам фонда.

Вот почему я продолжаю возвращаться к теме золота. Вот почему я продолжаю считать коэффициенты отношения золота к деньгам, золота к ВВП, а так же разрабатываю экономические прогнозы для ситуации, когда стоимость золота будет составлять 10 000 долларов за унцию, а возможно, и выше. Что будет, если уверенность в национальные бумажные деньги будет полностью утрачена? Что может случиться, когда экономическую систему пытаются спасти с помощью ценных бумаг, а особенно через специальные права заимствования? Если это и работает, то только по двум причинам. Первая – никто или почти никто не понимает негативного характера происходящего, вторая – никто из нас не имеет SDR в собственных карманах. Это расчетное средство между странами, а не между людьми. SDR никогда не будут прозрачными. Являясь причиной гиперинфляционных процессов, они останутся невидимыми, поскольку представляют из себя самую абстрактную расчетную форму из придуманных ранее.

Расчеты SDR функционируют только потому, что слишком мало людей понимают их сущность. Но понявшие сразу теряют в них уверенность и удостоверяются, что только золото является единственным выходом.

 

Призрак золотого стандарта

 

Страны с развитой экономикой предпочитают приобретать золото ускоренными темпами с целью диверсификации своих резервов. Эта тенденция в сочетании с огромными совместными резервами США, стран Евросоюза и МВФ порождает призрак золотого стандарта.

Самым лучшим способом определить наличие такого призрака в различных странах заключается в вычислении отношения внутреннего золотого запаса к ВВП. Это отношение легко получить, используя официальные данные, а затем можно сравнить полученные результаты по странам, чтобы увидеть, где реальная власть принадлежит золоту.

В числе лидеров полученного списка мы получим 19 стран, входящих в Евросоюз (отношение составляет 4 %) и США (2,7 %). Интересен факт, что такой же коэффициент 2,7 % и у России, хотя ее золотой запас в 8 раз меньше, чем у США. Поскольку российский ВВП приблизительно в 8 раз меньше американского, полученный результат вполне сопоставим. Тем не менее, Россия является одной из стран, которая добывает золота больше и, казалось бы, должна обогнать США и выйти на параметры, сопоставимые со странами Евросоюза. У лидеров же мировой экономики – Японии и Великобритании – отношение золотозапаса к ВВП составляет всего лишь 0,7 %.

Еще интереснее ситуация с Китаем. Официальный золотой резерв этой страны по состоянию на июль 2015 года – 1658 тонн. Но из достоверных источников известно (в том числе с учетом китайской золотодобычи и статистики золотого импорта), что фактическая цифра приближается к 4000 тоннам. Беседы с аналитиками, с представителями некоторых надежных фирм, занимающихся логистикой, с людьми, которые имеют доступ к информации, дополняющей официальные источники, внесли значительные коррективы в мои оценки. В целом, есть основания предполагать, что эти данные достаточно правдивы. Из них следует, что золотой резерв Китая намного превышает 4000 тонн.

Китай, как и Россия, обладает таким золотым резервом, что отношение золота к ВВП находится приблизительно на том же уровне, как у США и Европы, и оно будет играть решающую роль, когда мировая денежная система рухнет и послужит независимой основой игры по «новым правилам».

Как я уже писал, монетарная перезагрузка начнется со встречи стран за круглым столом и будет напоминать покер, где в начале игры каждый участник захочет иметь как можно больше фишек. В этом контексте в качестве фишек будет выступать золотой запас.

Это вовсе не означает, что мир автоматически переходит на золотой стандарт, но «вес» каждого голоса за этим столом будет зависеть от внутреннего золотозапаса игрока в физическом металле.

Официальный мировой запас золота составляет 35 000 тонн. Слово «официальный» подразумевает золото, принадлежащее центробанкам, министерствам финансов и суверенным фондам. В это число не входят золотые ювелирные и прочие изделия, а также золото, хранящееся в частном порядке. Это означает, что золото в количестве, превышающем 3000 тонн, приобретенное Китаем за последние семь лет, составляет примерно 10 % официального мирового запаса.

Во многом этим и объясняется экономическая непрозрачность Китая. Рынок золота текуч и очень чувствителен. Если бы намерения Китая были полностью раскрыты, цены на золото, вероятно, резко пошли бы вверх. Эта страна напоминает огромного слона, заглянувшего в фарфоровую лавку, и, безусловно, Китай заинтересован в сохранении низких цен на золото до завершения своей программы приобретения.

Когда наступит глобальный кризис и страны сядут за стол экономического покера, Китай захочет занять выгодное место, поэтому и пытается получить достаточное количество золота. Между тем Канада, Австралия и Великобритания со своим невеликим значением отношения золотого запаса к ВВП вообще будут сидеть подальше от стола вдоль стены, выполняя роль зрителей и наблюдая, как США, Евросоюз, Россия и Китай будут разрабатывать мировую валютную систему. При этом Германия выступит в качестве главного игрока от Европы, поскольку новая система будет базироваться на «американо-немецко-российско-китайском» валютном кондоминиуме, администрируемом МВФ. Перечисленные крупные «золотые» державы уже готовятся к результатам грядущей встречи. Именно это я имею в виду, говоря о «призраке» золотого стандарта.

 

Заключение

 

Итак, золото – это деньги. Невзирая на принижение его роли со стороны политиков и экономистов, оно остается преимущественным средством хранения богатства и продолжает иметь важнейшее значение в мировой валютной системе. В частности, мы можем только поблагодарить Францию за ее прозорливость, которая еще в 1975 году настаивала на роли золота в качестве официального резерва в рамках МВФ, несмотря на то, что оно в то время уже не являлось средством международных расчетов.

 

Ученых-экономистов золото не волнует. В большинстве случаев оно ими игнорируется и не воспринимается в денежном контексте.

 

Тем не менее, золото никогда полностью не уходило с рынка валютных отношений, словно находясь за кулисами, и по-прежнему учитывается в рамках международной валютно-финансовой системы. В ближайшие годы его значение будет только расти.

Понимание золота как такового подводит нас к пониманию будущего всей международной валютной системы. В следующих главах мы поговорим о том, как дальновидные инвесторы вкладываются в физическое золото, защищая себя от негативного воздействия сложных экономических процессов и нестабильности, с которыми мы сталкиваемся в XXI веке.

 

Золото не является сложным многоступенчатым имущественным комплексом и представляет собой единственный актив, которым должен обладать инвестор в непростом мире экономики.

 

Золото – это страховка

 

Мы выяснили в предыдущей главе, что золото – не средство инвестирования, не товар, не бумажный контракт и не цифровая запись. Это, в отличие от других простых и составных химических соединений, всего лишь элемент периодической таблицы с атомным номером 79. Он устойчив к мировым валютным коллапсам и не зависит от финансовых рыночных сложностей. Владение золотом надежно страхует от текущей экономической ситуации и нестабильности монетарной системы.

Золото не является сложным многоступенчатым имущественным комплексом и представляет собой единственный актив, которым должен обладать инвестор в непростом мире экономики. Взглянем на то, что я имею в виду под понятием «комплексность», и рассмотрим способы, которыми золото может страховать нас от воздействия системных рыночных рисков.