Сотрудничество УПА с нацистами. Документы изобличают

С самого начала формирования УПА ее руководители, как высшего, так и низшего звена налаживали связи с немцами, а также их союзниками. Да и иначе быть не могло. Ведь весь центральный провод ОУН был сформирован Бандерой из агентов различных германских спецслужб, и как уже было показано, сам он являлся немецким агентом.

В первых числах августа 1943 года в г. Сарны Ровенской области состоялось совещание представителей немецких властей и ОУН по вопросу совместных действий против советских партизан. В середине августа делегация ОУН для этих же целей выезжала в Берлин.

 

В результате переговоров было достигнуто соглашение, согласно которому ОУН-УПА берут на себя обязательство охранять железные дороги, мосты от налётов советских партизан, принимать участие в борьбе с партизанским движением, выполнять и поддерживать проводимые немецкими оккупационными властями мероприятия. В свою очередь немцы обязались: оказывать всемерную помощь украинским националистам в поставке оружия; в случае победы Германии над СоветскимСоюзом разрешить создание самостоятельного украинского государства под протекторатом Германии 156.

 

А для переговоров с представителями венгерской армии был назначен член центрального провода ОУН Емельян Логуш («Иванив»), выполнявший в то время функции руководителя краевого провода ОУН «Південь».

Приведем текст одного документа.

                                                               «... Секретно.

                                                              Приказ №21

Командирам и казакам УПА, комендантам и работникам подполья ОУН.

8 связи с политической ситуацией и определенными настроениями, требующими от нас чрезвычайного чутья и политической гибкости,—

Приказываю:

1. Прекратить какие-либо агрессивные действия против мадьяр на территории всего военного округа.

2. Договориться на местах с командованием мадьярских подразделений с целью недопущения выступлений одной стороны против другой.

3. В отношении мадьяр необходимо быть приветливыми и предупредительными...

4. Ответственность за выполнение настоящего приказа возложить на командиров подразделений УПА и комендантов подполья ОУН.

Слава Украине.

Командир группы УПА Эней.

9 сентября 1943 года. Ставка...» 157.

 

Происходило все так. Во второй половине августа 1943 года возле с. Конюшки (Здолбуновский район Ровенской области.— Авт.) состоялась встреча руководителя отдела разведки т.н. штаба Южного военного округа УПА Андрея Дольницкого, известного в оуновском подолье под кличкой «Голубенко» и «Нема», с офицерами венгерской армии: начальником дислоцировавшегося поблизости гарнизона и представителем расквартированного в г. Дубно подразделения капитаном Буричем. В ходе переговоров была достигнута договоренность о том, что венгерские войска не будут проводить никаких боевых операций против отрядов УПА, дислоцировавшихся на территории Дубновского и Костопольского районов Ровенской области. О состоявшейся беседе с представителями венгерской армии «Голубенко»-Дольницкий доложил своему непосредственному шефу. На основе этих договоренностей был издан выше цитировавшийся приказ «Энея» — Петра Олейника, являвшегося командиром отрядов УПА «Південь».

 

По распоряжению «Энея» «Голубенко» направился с докладом к командующему УПА «Климу Савуру» — Дмитрию Клячкивскому. Последний одобрил действия «Голубенко»-Дольницкого и предложил продолжить дальнейшие контакты с венгерской стороной. По решению Главного штаба УПА для дальнейших переговоров с представителями венгерской армии был назначен член центрального провода ОУН Логуш. По договоренности с венгерской стороной он встретился с сотрудниками Главного штаба соединений венгерской армии подполковником Падани и майором Вецкенди.

 

Данные переговоры начались 25 декабря 1943 года в с. Дермань Мизочского района Ровенской области и продолжались в течение десяти дней. В этот период в с. Будераж Здолбуновско-го района проводом ОУН был специально организован для венгров вечер художественной самодеятельности и парад отрядов УПА, находившихся в этом районе. Переговоры закончились 3 января 1944 года подписанием соглашения. Вот его текст:

 

«... 1. Венгерское командование не будет проводить никаких враждебных действий против УПА и украинского населения.

2. Подразделения УПА не будут осуществлять политических и вооруженных выступлений против венгерских гарнизонов на Украине...

3. Венгерское командование будет сообщать командованию УПА о действиях советских партизанских подразделений или коммунистической разведки. Командование УПА будет ставить в известность венгерские штабы обо всех известных ему передвижениях большевистских партизан.

4. Венгерские гарнизоны могут получать от хозяйственных подразделений УПА необходимое продовольствие. Взамен они будут передавать в УПА соответствующее количество оружия, боеприпасов, а также другие технические и медицинские материалы.

5. Для успешного выполнения настоящего договора и налаживания необходимого взаимодействия командование венгерской армии на Украине и командование УПА обменяются соответствующими военными представителями» 158.

 

Вскоре после подписания указанного договора Логуш вместе с подполковником Падани и майором Вецкенди самолетом военно-воздушных сил Венгрии вылетели в г. Львов, где встретились с другими представителями центрального провода ОУН и обсудили достигнутые соглашения.

 

Руководство ОУН приняло решение о необходимости закрепления этого договора на более высоком уровне и достижения политических соглашений. В январе 1944 года делегация в составе: Е. Логуша, Е. Врецьоны, А. Луцкого и В. Мудрого совместно с подполковником Падани вылетела на венгерском самолете в Будапешт, где провела ряд встреч с одним из руководителей генерального штаба вооруженных сил Венгрии полковником Шотани и другими офицерами из высшего командного состава. Шотани заверил представителей ОУН, что регент Венгрии Хорти осведомлен о происходящих переговорах. Было достигнуто соглашение о совместных боевых действиях против СССР, за что венгерская сторона обещала в случае необходимости предоставить возможность эмиграции в Венгрию руководящим деятелям оуновского подполья на Украине.

 

Характерным примером взаимодействия ОУН-УПА с немецкими войсками является факт замены 13 января 1944 года немецкого гарнизона в г. Камень-Каширский Волынской области отрядами УПА. Ушедший гарнизон оставил оуновцам 300 винтовок, 2 ящика патронов, 65 комплектов обмундирования, 200 пар белья и другое снаряжение159. В марте 1944 года партизанами соединения А.Ф. Федорова, действовавшими  тогда в северных районах Волынской области, при отражении вооруженного нападения УПА на один из отрядов был захвачен документ, подтверждающий связь УПА с немцами. Вот его содержание:

 

«Друже Богдан»! Пришлите 15 человек к нам в курень, которые будут работать на строительстве моста. 3 марта 1944 года я договорился с немецким капитаном Ошфтом, что мы построим мост для переправы немецких войск, за что они дадут нам подкрепление — два батальона со всей техникой. Совместно с этими батальонами 18 марта с.г. мы очистим от красных партизан лес по обе стороны р. Стоход и дадим свободный проход в тыл Красной Армии своим отрядам УПА, которых там ждут. На переговорах мы пробыли в течение 15 часов. Немцы нам устроили обед. Слава Украине! Командир куреня Орел. 5 марта 1944 года»160.

 

Из документа, определяющего условия тесного сотрудничества ОУН-УПА с немцами в Рава-Русском районе Львовской области и составленного по результатам переговоров 1 января 1944 года между руководителями банды УПА Магарасом Тарасом и Руденко Семеном — с одной стороны и оберштурмфюрерами СС Отто Рюккерихом и Унбелесом — с другой, и достигнутого между ними соглашения видно, что обе стороны договаривались о сохранении факта переговоров в строжайшей тайне. Этот же документ свидетельствует о том, что руководители УПА обязывались задерживать и передавать гестапо забрасываемых на оккупированную фашистами территорию советских разведчиков, доставлять добываемые советские шифры, сообщать о дислокации советских и польских (на территории восточных районов Польши — Авт.) партизанских отрядов и совместно с немецкими вооруженными силами и полицейскими подразделениями принимать меры к их уничтожению, а также выдавать немецкой полиции дезертиров из дивизии СС «Галичина» 161.

 

Сотрудничество УПА с немцами не явилось фактом какого-то местного, единичного порядка, а поощрялось сверху и получило широкое распространение, что вызвало соответствующее реагирование со стороны немецких властей. К примеру, главнокомандующий полицией безопасности и СД по Украине бригаденфюрер СС и генерал-майор полиции Бреннер 12 февраля 1944 года ориентировал подчиненные ему разведорганы в западных областях Украины на то, что в связи с успешным проведением переговоров с УПА в районе сел Деражное— Верба (Ровенская область.— Авт.) руководители УПА обязались забрасывать в советский тыл своих разведчиков и о результатах их работы информировать отдел 1-ц боевых групп, находившихся при штабе германских армий «Юг».

В связи с этим Бреннер приказал: разрешить агентам УПА с пропусками капитана Феликса свободное передвижение, запретить изъятие оружия у членов УПА, а при встрече групп УПА с немецкими воинскими подразделениями пользоваться опознавательными знаками (растопыренные пальцы поднятой перед лицом кисти левой руки.» 162.

 

12 февраля 1944 года разведывательным отделом 1-ц боевой группы Прюцмана при штабе германских армий «Юг» был издан приказ, в котором отмечалось, что в результате начатых в районе с. Деражное (Костопольский район) и успешно законченных в районе с. Верба (Дубновский район) переговоров немецкого командования с украинскими националистами достигнута договоренность о взаимном ненападении и помощи в вооруженной борьбе с Красной Армией. ОУН-УПА предписывалось также ведение разведки в пользу немецкого командования.» 163.

 

9 февраля 1944 года в районе сел Башковцы, Тилевка и Угорек Шуйского района Тернопольской области передовыми частями Красной Армии была ликвидирована в ходе боевого столкновения вооруженная группа ОУН, которой руководили два немецких офицера. В том же районе была частично ликвидирована банда ОУН численностью около 60 человек, возглавляемая Панасюком. Также было установлено, что эта группа была переброшена Абвером через линию фронта южнее города Броды Львовской области. При ликвидации указанных банд захвачены: немецкая портативная радиостанция, значительное количество оружия немецкого производства. Среди убитых обнаружены трупы семи немецких военнослужащих.

 

В начале марта 1944 года сотня УПА, возглавляемая куринным по кличке «Макс», в местечке Подкамень Бродовского района Львовской области встретилась с одним из воинских подразделений немецкой армии. С согласия немцев бандиты разграбили местный католический монастырь и по указанию коменданта СБ «Грозы», являвшегося местным уроженцем, повесили нескольких ксендзов. От командования дислоцировавшегося здесь немецкого гарнизона курень получил 4 станковых пулемета, 300 винтовок, 25 тысяч штук патронов, 3 ротных миномета с 35 минами к ним и несколько военных топографических карт. Данный факт сотрудничества УПА с немецкими военными и разведывательными органами, а также чинимых зверств по отношению к полякам подтверждается письмом начальника гестапо и СД в Кракове оберфюрера СС Биркампа»164.

 

15 марта 1944 года Биркамп сообщал вышестоящему руководству о том, что в районе пос. Подкамень Бродовского района немцы передали бандам УПА оружие, боеприпасы и перевязочные материалы, а также отметил, что «к УПА необходимо относиться как к своим союзникам»165.

 

Документ (дело СД-4 № 123/44 от 4 апреля 1944 года), составленный гауптштурмфюрером СС и уголовным комиссаром СД Паппе, свидетельствует о начале его переговоров с руководителями группы УПА, пребывавшими в Рава-Русском и прилегающих к нему районах.

Командир разведывательной группы немецкого воинского подразделения Лобау, также участвовавший в этих переговорах, в своем рапорте докладывал, что руководитель группы УПА при встрече с ним сделал следующее заявление:

«— Участники УПА нашли полное понимание со стороны вермахта и сожалеют, что с гестапо еще не достигнуто такого единства. Планы УПА не направлены во вред немецким интересам;

— УПА никоим образом не нарушала немецких коммуникаций и подвоз на Восток, хотя имела такие возможности;

— УПА воюет не против немцев, а только против Красной Армии...» 166.

 

В ходе неоднократных переговоров с УПА, участие в которых принимали адъюнкт командира 4-го полицейского полка лейтенант Зефарс, уголовный секретарь СД во Львове Штрейхер, окружной руководитель Рава-Русской полиции безопасности Хагер, капитан полиции безопасности Бухенвизер и другие, Паппе имел возможность несколько раз встречаться с руководителем подразделения УПА.

 

На этих переговорах представитель УПА заверил Паппе, что они готовы выделить в распоряжение немцев один батальон (курень УПА — Ред.) для заброски в тыл Красной Армии с задачей срыва там снабжения советского фронта, совершения террористических актов, ведения военной разведки в пользу вермахта. На этом же совещании, в ответ на предложение Рава-Русского руководителя полиции безопасности Хагера, представитель УПА обещал провести в пользу немцев полностью и в срок заготовку и поставку скота, зернофуража, продовольствия 167.

 

27 февраля 1944 года начальник полиции безопасности и СД Галиции доктор Витиска доносил в Берлин штурмбанфюреру СС Элиху и в Краков оберфюреру СС Биркампу о том, что банды УПА избегают вооруженного столкновения с немцами. В тех случаях, когда немецкие военнослужащие захватывались УПА, им предлагалось занять руководящее положение в банде. При их отказе задержанные освобождались и с пропусками УПА свободно возвращались в расположение немецких войсковых частей 168.

 

8 апреля 1944 года уголовный комиссар полиции безопасности и СД Галиции Паппе имел беседу с сотрудником разведывательной группы 1-ц Прюцмана штурмбанфюрером СС Шмитцем о переговорах, которые тот проводил с руководителем банды УПА. В составленной по этому вопросу справке Паппе отметил, что по словам Шмитца вояки УПА использовались немцами в тылу Советской Армии в диверсионных и разведывательных целях. На основе конкретных фактов Шмитц высказал убеждение, что «банды УПА честно стремятся всемерно поддерживать германские интересы»169.

 

Особый интерес представляет содержание переговоров Герасимовского — члена и представителя Центрального провода ОУН-б — с руководителями германских оккупационных властей в генерал-губернаторстве. «Герасимовский» – псевдо бывшего капеллана «Нахтигаля» и члена Центрального провода ОУН Ивана Гриньоха. Приведем максимально полно выдержки из этих трофейных немецких документов.

 

Первая встреча «высоких договаривающихся сторон» состоялась 5 марта 1944 года. В совершенно секретном «государственной важности» документе №90/44 от 13 марта 1944 года, адресованном командующему полиции безопасности и СД в генерал-губернаторстве гитлеровский сановник Паппе сообщал следующее:

 

  Краков. 5 марта 1944 года состоялась встреча моего референта (N) с одним украинцем, назвавшим себя Герасимовским и утверждавшим, что он уполномочен центральным руководством бандеровской группы ОУН вести переговоры от имени политического и военного сектора этой организации, представляющей все территории, на которых проживают украинцы... Герасимовский высказал следующие положения ОУН (группа Бандеры):

1. Полиция безопасности впредь не будет арестовывать укра­инцев за нелегальную политическую деятельность, если бандеровская группа ОУН будет твердо придерживаться своего обеща­ния вести активную борьбу исключительно против большевизма и прекратит всякий террор и всякие попытки... Бандеровская группа ОУН хотела бы доказать свою добрую волю и свое чес­тное стремление к сотрудничеству тем что она не настаивает на освобождении отдельных политических заключенных, если по­лиция безопасности по каким то соображениям особенно заин­тересована в содержании их под арестом. Она достаточно бла­горазумна, чтобы ни разу не потребовать освобождения Банде­ры... Что касается подготовительных военных мероприятий, то они должны распространяться исключительно на организацию предстоящей борьбы с большевизмом или на выполнение бое­вых задач, которые будут поставлены перед организацией гер­манской стороной...

 

... Группа ОУН под руководством Бандеры дает следующие обещания:

1. Группа Бандеры соблюдает безусловную и полную лояль­ность относительно всех германских интересов, в частности, службы подвоза и снабжения, германских сооружений на Вос­токе и необходимые условия режима в зоне оперативного тыла группы войск.

 

2. Бандеровская группа ОУН предоставляет в распоряжение полиции безопасности добытые ею разведанные о большевизме, коммунизме и польской стороне и позволяет полиции оценивать и использовать эти сведения по своему усмотрению...

 

4. Бандеровская группа ОУН будет использовать свои воен­ные силы против советских банд и в других военных акциях подобного рода.

О дальнейших действиях УПА должны состояться особые переговоры» 170.

 

Если первую встречу с Герасимовским вел референт полиции и службы безопасности в Кракове, то на вторую встречу, которая проходила во Львове в конце марта 1944 года пожаловал сам оберштурмфюрер СС и криминал-комиссар Паппе. Её содержание отражено в совершенно секретном «государственной важнос­ти» документе, датированном 24.03.1944 года. Его содержание: «Во второй встрече Герасимовского с оберштурмфюрер СС и крими­нал-комиссаром в, частности, предлагается следующее:

1) ОУН готова немедленно прекратить всякую деятельность, на­носящую ущерб Германским интересам и всякий террор против поляков...

2) ОУН (группа Бандеры) обязуется предоставить в распоряже­ние полиции безопасности все разведанные о большевизме, коммунизме и о польском движении сопротивления. Кроме того, ОУН готова сотрудничать с немцами во всех военных областях, которые окажутся необходимыми в борьбе против общего врага (большевиз­ма)... С целью обеспечения интенсивности ведения боевых действий против общего врага ОУН желает, чтобы немцы поставляли ей кон­спиративным путем боеприпасы, оружие и взрывчатку. Доставка оружия и диверсионных материалов с немецкой стороны через ли­нию фронта в боевые подразделения УПА должна осуществляться по всем правилам конспирации, чтобы не дать повода большевист­скому режиму выставить оставшихся за линией фронта украинцев, как германских пособников и агентов и отреагировать соответству­ющими акциями по истреблению... ОУН желает впредь вести пере­говоры и заключать соглашения лишь централизовано и чтобы парт­нером по переговорам с германской стороной была по возможности полиция безопасности, так как она знает правила конспирации и умеет их использовать, в то время как другие инстанции и заведе­ния такими знаниями не владеют. ОУН выражает в этой связи свое удовлетворение тем, что удалось, наконец, добиться локальных дого­воренностей между УПА и армейской стороной. Поэтому отдала приказ своим подразделениям УПА строго придерживаться этих соглашений, несмотря на большие потери и чувствительные уда­ры, наносимые большевиками в ходе их операций по уничтоже­нию... подпись» 171.

 

Третья встреча Герасимовского с высоким немецким начальством зафикси­рована в совершенно секретном «государственной важности» документе, составленном во Львове 29.03.1944 года. Его содер­жание: «Господин командир начал с заявления, что германс­кие оккупационные власти, и особенно охранная полиция, с пониманием относятся к борьбе за самостоятельность, которую ведет бандеровская группа ОУН... Именно сегодня украинцам представилась возможность доказать свои солдатские дости­жения и доблести, именно сейчас, когда большевистская опас­ность подошла вплотную к Западной Украине. Однако ОУН не хочет видеть или понять этой опасности и, мягко говоря, иног­да допускает антигерманские действия, вместо того, чтобы под­няться и включиться в борьбу с большевизмом и тем самим оказать помощь германскому народу, так как только он один в состоянии уничтожить большевизм или не допустить его втор­жения в Европу. Если такое положение будет продолжаться, то фюрер не увидит в украинском народе фактора, претендующе­го на определенное место в новом порядке Европы. Похоже, что украинцы готовы не упустить последнюю возможность внести свой вклад в создание новой Европы и пойти ради этого на жерт­вы, в то время как латыши и литовцы сами поняли необходимость призвать свою молодежь под ружье и отправить ее на борьбу с большевизмом под руководством немцев. Этот шаг латышей и ли­товцев оценен, а впоследствии будет и вознагражден фюрером. Вот с кого должны брать пример украинцы, иначе они никогда не смогут достичь своих чаяний и целей, тем более, что от большеви­ков им ждать абсолютно нечего ( стоит отметить, что уже новые кураторы снова предлагают украинцам брать пример с тех же латышей и литовцев, иначе не видать нам места в Новом Порядке, - Авт.).

 

Герасимовский высказал подробно свою точку зрения по всем пунктам, содержащимся в заявлении господина командира. Его высказывания по всем вопросам уже известны из донесений о первых переговорах с ним. В заключение он особенно подчерк­нул, что вся нелегальная деятельность бандеровской группы ОУН есть не что иное, как борьба исключительно против большевизма и что нанесение ущерба германским интересам и вообще всякие антигерманские тенденции никогда не исходили в приказном по­рядке от бандеровской группы ОУН и никогда не будут исходить впредь, потому что она видит в германском народе единственного партнера, на которого можно опереться в борьбе против больше­визма с надеждой на успех. Он признал, что латыши и литовцы, мобилизовав свою молодежь против большевиков, однозначно до­казали фюреру, что они видят в большевизме своего смертельного врага, а в Германии — своего союзника, с которым они хотят сражаться вместе. Что касается бандеровской группы ОУН, то она так внешне откровенно не может выступить против большеви­ков, так как в противном случае организация лишится своей кон­спирации... бандеровская группа ОУН рассчитывает завоевать ува­жение фюрера и своей подпольной борьбой и поможет украинско­му народу заслужить подобающее ему место в новой Европе.... Взаключение беседы господин командир задал несколько конкретных вопросов:... Если германская сторона снова объя­вит мобилизацию украинского народа на борьбу с большевиз­мом, станет ли бандеровская группа ОУН воздерживаться от пропагандистской деятельности, направленной против этого ме­роприятия и прекратит ли она всякие попытки как-то поме­шать мобилизации? Герасимовский заявил в этой связи, что ОУН не станет чинить никаких препятствий, тем более что, по его мнению, украинский народ располагает еще такими сила­ми, что германские оккупационные власти могут проводить свою мобилизацию, одновременно может ОУН вербовать себе силы для УПА, так что обе стороны не будут мешать друг другу... Криминаль-комиссар — подпись» 172.

Четвертая встреча Герасимовского с Криминаль-комиссаром зафикси­рована в секретном документе «государственного значения», со­ставленном во Львове и датированном 29 марта 1944 года. Его содержание: «При встрече господина командира с Герасимовским 27.03.1944 года последний заметил, что одному подразделению УПА, действующему за линией фронта удалось схватить больше­вистских агентов, одного одетого в форму оберлейтенанта с мате­риалами связанными с убийством начальника управления Бауэра и двух агентов генерала Зейдлица руководителя «Союза германских офицеров» в Москве. Герасимовский заявил о готовности пе­редать захваченные документы в полицию безопасности и агентов (если они еще живы). В качестве компенсации Герасимовский по­требовал освободить некоего Барабаша и госпожу Лебидь. Госпо­дин командир намерен ходатайствовать об освобождении Бараба­ша и Лебидь». Криминаль-комиссар. Подпись» 173.

 

Пятая, но не последняя встреча Герасимовского с оберштур-мфюрером СС и криминаль-комиссаром Паппе состоялась во Львове 3 мая 1944 года. Она зафиксирована в секретном госу­дарственной важности документе, датированном 5 мая 1944 года. Его содержание: « 3 мая 1944 года состоялась еще одна встреча с Герасимовским, при этом он заявил, что он, согласно моему пору­чению связался с подразделениями УПА в дистрикте Галиция и узнал, что УПА захватила живыми в свои руки 20 советско-рус­ских парашютистов, сброшенных на территории Галиции... ОУН (группа Бандеры) готова передать мне этих агентов-парашютис­тов... Группа ОУН желает, чтобы охранная полиция за передачу ей 20 парашютистов выполнила следующие просьбы:

а) освободить Черныка, арестованного группой Барабаша;

б) помиловать и отменить приговор к смертной казни за хране­ние оружия и указанных в последних вывешенных 20.04.1944 года списках украинцев Степана Рогула или Вагула, его жену Анаста­сию и дочь Софию, проживающих в с. Зозули под Золочевым. Герасимовский подчеркнул, что об этой передаче агентов в охран­ную полицию не должны знать ни сами парашютисты ни УПА... 09.05.1944 года Герасимовский должен сообщить мне окончатель­но и точно, когда и где первые агенты парашютисты могут быть взяты охранной полицией. Герасимовский... обещал представить мне материалы о новом статусе советско-русских политруков в Красной Армии и данные о деятельности генерала Ципаева... Оберштурмфюрер СС и криминаль-комиссар. Подпись » 174.

 

Все вышеперечисленные трофейные документы (и не толь­ко) не оставляют сомнения в том, что, во-первых, бандеровцы просили, а гитлеровцы обязывались поставлять оружие «украинс­ким повстанцам» для вооруженной борьбы с советскими и польскими партизанами и частями Советской Армии; во-вто­рых, бандеровцы были обеспокоены возможной утечкой ин­формации о поставках оружия УПА германской стороной, чре­ватой разоблачением их секретного сотрудничества и утратой доверия со стороны местного населения западных областей Украины, принимавшего на веру пропагандистские заявления бандеровцев о том, что они якобы ведут вооруженную борьбу против оккупантов — как советских, так и немецких. Именно этим и мотивировалась просьба Герасимовского: поручить по­ставку германского оружия подразделениям УПА полиции бе­зопасности; «так как она знает правила конспирации и умеет ими пользоваться». Кроме того, бандеровцы помогали немцам вылавливать советских парашютистов, заброшенных по воз­духу в тыл врага, и, передавали их оккупантам, но желали, чтобы об этом не знали не только местные жители, но и рядовые боевики УПА, так как этим могли выдать свое сотрудничество с гитлеровцами. Представитель Центрального про­вода ОУН-б особо подчеркнул, что « вся нелегальная деятельность бан­деровской группы ОУН есть ничто иное, как борьба исключи­тельно против большевиков, и что нанесение ущерба германским интересам и вообще всякие антигерманские тенденции никогда не исходили в приказном порядке от бандеровской группы ОУН и никогда не будут исходить впредь, потому, что она видит в герман­ском народе единственного партнера, на которого можно опереть­ся в борьбе против большевизма с надеждой на успех». Кроме этого, бандеровцы через Герасимовского обязались добывать нуж­ную гитлеровцам информацию «о противнике», т.е. о частях Красной Армии советских и польских партизанах175.

 

Из других трофейных документов узнаем, что обе до­говаривающиеся стороны добросовестно выполняли принятые обязательства. Немцы обеспечивали бандеровцев оружием, бо­еприпасами, снаряжением и даже направляли в подразделения УПА своих военнослужащих для совместной вооруженной борь­бы с советскими войсками и партизанами. «По меньшей мере, один раз в неделю я направлял для УПА по 3—4 грузовых авто­машины с оружием»,— показал взятый в плен начальник отдела обеспечения штаба германских войск в генерал-губернатор­стве Юзеф Лазарек. И такие отправки, по его заверению, про­изводились вплоть до августа 1944 года. 176.

 

Вот еще один трофейный документ, подтверждающий показания Лазарека. Это сек­ретное донесение жандармерии города Каменка Бугская жандармскому управлению г. Львова от 5 апреля 1944 года. В документе сообщается, о поставке оружия УПА через предводи­теля округа. Капитан жандармерии Дильман из жандармского взвода г. Каменка Бугская извещает командира жандармерии Галиции о передаче командиру УПА оружия и боеприпасов, полученного из Шуйского перехватного стана, а также о том, что получившие оружие и боеприпасы командир УПА получил от полковника Эйлера определенное поручение о деятельнос­ти в боевой зоне.

Другой не менее впечатляющий документ — донесение гитлеровского сановника во Львове Паппе Главному имперскому управлению безопасности (РСХА) о результатах переговоров с Герасимовским 7 июня 1944 года. В нем сообщается, что в раз­говоре о поставках немецкого оружия в подразделения УПА Герасимовский поднял вопрос: «Не целесообразно ли уже сейчас подумать о закладке на территории дистрикта Галиция складов оружия и боеприпасов для УПА. Однако этими складами она сможет воспользоваться лишь в том случае, если германский вермахт будет вынужден в последующем оставить часть территории дистрикта Галиция. Эти склады могли бы содержаться германской стороной в полной тайне и охраняться так чтобы они оставались недоступными для посторонних до самой эвакуации» 177.

 

И это предложение представителя Центрального провода ОУН было принято и реализовано гитлеровцами. При отступлении с советской территории немцы создали в Галиции 40 секретных баз с оружием и боеприпасами. Этим занималась специальная группа Абвера, возглавляемая майором Гельвихом. Данные о базах были вручены командованию УПА. Об этом дали показания высокопоставленные сотрудники Абвера Эрвин Штольце и Юзеф Лазарек 178.

 

В свою очередь верхушка ОУН-УПА скрупулезно выполняла обязательства, принятые перед гитлеровцами. Об этом рассказывается в нижеприведенных архивных документах.

 

1. Секретный доклад верховного командования Южной группой германских войск «О положении банд УПА за февраль 1944 года», адресованный 4-му Управлению РСХА. Львов, 11 марта 1944 года. В нем сказано:... «Национальные украинские банды препятствуют проникновению советских бандитов (так нацисты называли советских партизан, - Авт.). Есть много сообщений о схватках между украинскими бандитами и советскими.

Банды УПА проводят свои собственные операции против Красной Армии. Взятые в плен русские доставляются в расположение немцев для допросов. Сведения, добытые УПА о советских русских бандах и Красной Армии, сразу же передаются вермахту» 179.

 

2. «Секретное, государственной важности» донесение оккупационных властей дистрикта Галиция Главному Управлению безопасности от 26 мая 1944 года. Содержание: Контакты УПА с инстанциями вермахта, полицией и гражданскими инстанциями.

Представляю донесение моего передового пункта «Тернополь», находящегося в настоящее время в Бережанах о деятельности и взглядах группы Бандеры и УПА в округе Бережаны, где их силы достигли наибольшей концентрации, но (как следует из нижеприведенного донесения) она в последнее время, несмотря на эту концентрацию и силу, ведет себя особенно лояльно по отношению к интересам Германии.

Позволю себе предположить, что в таком изменении поведения УПА не последнюю роль сыграли мои встречи с Герасимовским. Последний сообщил нашему референту во время недавней встречи, что он попытался пресечь все инциденты, происходящие по вине УПА (группа Бандеры) одним ударом. С этой целью с одобрением штаба ОУН он объехал все подразделения УПА в дистрикте Галиция и еще раз обратил внимание всех командиров отрядов на то, что по приказу штаба все отряды УПА должны относиться к немцам строго лояльно... В связи с намерением вермахта, в ответ на действия УПА по уничтожению советско-русских парашютистов, позволить ей сохранить свою организацию и при необходимости носить оружие...Обращает внимание на значение обязательного учета мнения и участия охранной полиции в переговорах с УПА, что представляется исключительно важным с учетом, как уже подчеркивалось, политико-полицейского характера этих акций, позволит обеспечить проведение единой линии и исключить обсуждение политических требований. Поэтому представляется весьма желательным, чтобы эта проблема нашла свое решение в центральных инстанциях. Она могла бы разрешиться в ходе срочного обсуждения с участием Главного Управления имперской безопасности и Главного штаба Сухопутных войск с тем, чтобы войска вермахта получили приказ во всех случаях приглашать на переговоры с УПА представителей охранной полиции.

 

К вопросу о переброске отрядов из района Бережаны в Карпаты. Германские оккупационные власти могут быть уверены, что сосредоточение УПА в Карпатах направлено исключительно против Советов, но ни в коей мере против германских интересов. Если кто-то опасается, что УПА намерена со своих карпатских позиций воспрепятствовать возможному отступлению германских войск, то это предложение ложное» 180.

 

Приведенные архивные документов дают недвузначный ответ на вопрос какими на деле были отношения между германскими оккупационными властями и УПА. Естетственно, они не были союзническими — немцы никогда не считали украинских националистов равноправными партнерами, то и не врагами.

 

Архивными документами опровергаются утверждения современных апологетов бандеровщины, что украинские националисты якобы защищали украинский народ от «незаконного» изъятия оккупантами скота и иного имущества. Как видно из иллюстрируемого нами приказа командования 13-го армейского корпуса, националисты не препятствовали немцам изымать у селян скот и иное имущество для потребностей вермахта, а лишь поставили условие: такие действия законны, если совершаются в присутствии сельского старосты, т.е. члена ОУН. И немцы приняли это условие, чтобы поддержать авторитет «союзника» и избежать ненужных эксцесов.

 

Конечно же, эксцесы имели место. Об этом сказано в донесении командира филиала Тернопольской тайной полиции командиру охранной полиции и СД в дистрикте Галиция оберштурмбан-фюреру СС доктору Витиске от 22 мая 1944 года. «За отчетный период,— говорится в донесении,— в подведомственном округе политическая обстановка заметно успокоилась. Не отмечается нападений на немцев, прекратились убийства поляков. Как уже отмечалось в нашем донесении от 16 мая 1944 года, УПА отдала распоряжение прекратить всякие нападения на немцев. Это распоряжение, по всей видимости, строго выполняется. Даже рабочая сила для выполнения дорожно-строительных и окопных работ выделяется безоговорочно... секретарь общины Вирцбов, округ Бжежаны, заявил, что мы все должны стремиться к взаимопониманию с УПА. Трудящийся крестьянин и в первую очередь администрация сельских общин чаще и больше всего страдают от бесчинств со стороны УПА» «... В подведомственном районе до сих пор не прекращаются акции УПА по сбору продуктов и, как теперь стало известно, эти акции проводятся не только у украинцев и поляков — натуральные продукты отбираются под угрозой наказания. В Пановице, округ Подгайцы, староста одной деревни с польским населением получил в середине