Органы высшего церковного и епархиального управления XVI–XVII вв.: особенности администрирования.

В конце XVI в., по учреждении патриаршества, кроме патриарха иерархия состояла: из четырех митрополитов, шести архиепископов и трех епископов, хотя предполагалось при самом учреждении патриаршества, основать восемь епископских кафедр, не считая патриарха, четырех митрополитов и шести архиепископов⁴⁶⁸. При Михаиле Феодоровиче было даже только двое простых епископов, все же остальные носили титулы митрополитов и архиепископов⁴⁶⁹, хотя с этими титулами не связывалось никаких особых церковно-правительственных прав. При митрополите московском и позднее при патриархе московском существовал вспомогательный орган с архиерейским саном, епископ сарский и подонский, при патриархах переименованный в митрополита крутицкого, который, после падения сарайской орды, стал жить в Москве на Крутицах, не переставая, впрочем, быть епископом своей прежней епархии⁴⁷На стоглавом соборе 1551 г. было воспрещено как царским боярам и дворецким, так и митрополитским, архиепископским и епископским служилым людям судить черное духовенство по каким бы то ни было делам, а духовенство белое и мирян по делам духовным⁴⁷². Боярам, однако, предоставлено судить лиц последней категории по делам недуховным. Но так как проведение точных границ между делами духовными и недуховными не только для древней Руси, но и для нашего времени не представляется делом легким, и так как служилый человек в большей степени гарантировал аккуратность сбора и доставление пошлин в архиерейскую казну, чем кто-либо из местных священников⁴⁷³, то вмешательство светского элемента в ход епархиального управления не прекратилось, несмотря на позднейшие подтверждения запрещения стоглавого собора⁴⁷⁴, пока в начале XVIII столетия не был положен конец самому существованию служилого класса при архиереях – бояр и боярских детей. Первое же ограничение касательно образования при архиереях этого класса было сделано тем же стоглавым собором, которым установлено было в первое ограничение относительно вмешательства этого класса в епархиальное управление. Стоглавый собор постановил, чтобы митрополит, архиепископы и епископы без царского ведома бояр и дворецких от себя не отсылали и вместо их других к себе не принимали, а в случае если бы перевелись боярские роды, обращались с челобитьем к царю, «чтобы государь пожаловал, изобрал у себя и дал им которым будет пригоже в том чину быти».

40. Духовное просвещение и литература XVII века

Совершенно невозможное для прежних веков смешение автобиографической и житийной литературы мы видим в таком шедевре письменного творчества как «Житие протопопа Аввакума», написанное им самим. Протопоп Аввакум повествует о себе как о герое-борце, подменяя внутреннюю борьбу с грехом борьбой с его гонителями. «Житие» написано великолепным слогом, с замечательной художественной силой, делающей его шедевром не только русской, но и мировой литературы.

Начавшееся в 17 веке секуляризация общества, привела к тому, что стали появляться и сатирические произведения, где высмеивались имевшиеся пороки в монастырской среде и духовном сословии («Калязинская челобитная», «Повести о Карпе Сутулове и премудрой жене его») или в нарочито потешном виде показывавшие некоторые истины и глубины милосердия Божия, вроде «Слова о бражнике, како вниде в рай». Среди созданного Симеоном Полоцким выделяются его нравоучительные вирши, объединённые в сборнике "Вертоград многоцветный", а также стихотворное переложение Псалтири: по сути, именно Симеон стал основоположником традиции поэтического переложения текстов Священного Писания в новой русской литературе.

Труд Сильвестра Коссова, первого ректора Могилинской Коллегии, «Дидаскалия, альбо наука о седьми сакраментах» (1637 и 1653 г.) была пропитана латинским истолкованием таинств. Помимо прочего им написан пересказ на южно-русское наречие Киево-Печерского Патерика.

Коллега Сильвестра по киевской школе Иннокентий Гизель энергично содействовал напечатанию произведений других своих современников: проповедей архиеп. Лазаря Барановича («Меч», «Трубы словес»), Антония Радивиловского («Огородок»). Под своей редакцией дважды перепечатал (в 1661 г. и 1678 г.) Печерский Патерик. В редакции Иннокентия Гизеля была напечатана под заглавием «Синопсис» русская история от времен сынов патриарха Ноя, автором которой был игумен К.-П. Лавры Феодосий.

Другими яркими представителями латино-школьной выучки были архиеп. Черниговский Лазарь Баранович и киевский проповедник — Антоний Радивиловский († 1688 г.), оставивший два сборника вероучительных проповедей: один, посвященный прославлению Господа — «Венец Христов», а другой — «Огородок Марии Богородицы», с пафосом проповедующий латинский догмат непорочного зачатия.