Лекция: полемика М. М. Щербатова и И. Н. Болтина

План

1. Общественно-политические и теоретико-методологические взгляды М.М. Щербатова.

2. «История Российская от древнейших времен» М.М. Щербатова.

3. Общественно-политические и теоретико-методологические взгляды И.Н. Болтина.

4. Критика И.Н. Болтиным произведений Н.Г. Леклерка и М.М. Щербатова.

5. Историческая концепция И.Н. Болтина.

       I. Общественно-политические и теоретико-методологические взгляды М.М. Щербатова.

       Щербатов Михаил Михайлович (1733-1790) родился в семье князя Михаила Юрьевича Щербатова – одного из младших сподвижников Петра Великого. Щербатов получил прекрасное домашнее образование. Свою карьеру Щербатов начал на военной службе. С появлением манифеста «О вольности дворянской» Щербатов в чине капитана вышел в отставку.

       В историографии общественно-политические взгляды Щербатова разными авторами оценивались по-разному: как либеральные, просветительские, консервативные и славянофильские. Щербатова называли «вольтерьянцем с московской закваской», «стародумом» и идеологом родовитого дворянства. Скорее всего Щербатов являлся монархистом, чьи взгляды были усложнены аристократическими амбициями. Лучшим политическим строем он признавал монархию, в которой государь опирается на родовую знать, и с ней постоянно советуется. Такая монархия существует в интересах народа. Щербатов считал, что вместе с монархами во главе государства должно стоять дворянство. Во-первых, потому что исторически оно сложилось как служилое сословие. Во-вторых, история каждого из дворянских родов связана с проявлениями доблести в пользу отечества. Именно дворянство отличается своей доблестью и честью.

       Историю Щербатов определял как «науку причин», а задачу историка – «изыскивать причины деяний». Щербатов ценил практическую целесообразность изучения истории. По его мнению, изучение истории своей страны необходимо было для тех, кто правит. Следовательно те, кто изучал и освещал историю, приносили истинную пользу государству.

       Главенствующим началом в истории у Щербатова являлись личность, её ум и нравственные устои. Деяния исторических фигур объяснялись им с точки зрения «здравого смысла» и «естественно-психологических» причин. При этом Щербатов не допускал, что в древности понимание здравого смысла могло быть отличным от представлений человека XVIII столетия. При объяснении исторических фактов Щербатов ориентировался на доступные ему категории и современный ему здравый смысл. Отсюда проистекали заблуждения Щербатова.

       В Щербатове сочетался историк и моралист, что также предопределило его отношение к историческим событиям и личностям. В истории и через неё он пытался понять человека, уделяя особое внимание анализу поступков и личных качеств человека.

       Щербатов смог сформулировать четкие правила критики исторических источников. Во-первых, источник должен был быть обнаружен в таком месте, которое снимало сомнения в его недостоверности. Во-вторых, источник должен был соответствовать палеографическим стандартам времени. В третьих, стиль изложения в источнике должен был соответствовать канонам эпохи. В четвертых, имя автора источника и описываемые им события должны были упоминаться в других документах.

       II. «История Российская от древнейших времен» М.М. Щербатова.

       В 1768 г. по рекомендации придворного историографа Г.Ф. Миллера Екатерина II поручила Щербатову сочинение российской истории. Многотомная «История Российская от древнейших времен» начала выходить с 1770 года, и печаталась в течение двадцати лет. Всего было издано 7 томов. Изложение русской истории обрывается на событиях 1610 года, хотя Щербатов предполагал довести исследование до начала царствования Петра I.

       Щербатовская концепция русской истории определялась несколькими принципиальными положениями. Во-первых, историк считал «отсталость», которая не была тождественна «неполноценности», перманентным состоянием России, а «подражание» - постоянно действующим фактором развития. Во-вторых, преобразования в России протекали динамичнее, чем на Западе. В третьих, он обратил внимание на существенные отличия российского феодализма от западноевропейского.

       Состояние Руси до крещения изображалось Щербатовым как крайне примитивное. Он говорил не только о невежестве и отсутствии просвещения, но также об отсутствии городов и даже о кочевом быте славян. Принятие Владимиром христианства коренным образом изменило культурное и экономическое состояние Руси. Этот поворот связывался исключительно с княжеской волей.

       Не столь решительно осуждалась раздробленность XII-XIII веков. Удельная система рассматривалась как допустимая форма аристократического правления. В основе сдержанной оценки лежали аристократические симпатии Щербатова. Более пагубную роль, чем раздробление Руси на отдельные княжества, имело, по Щербатову, своеволие городов. Ослабление Руси после смерти Ярослава объяснялось обычаями избрания и замены князей по воле городов.

       Анализируя причины военных успехов монголов и установления золотоордынского ига, Щербатов сводил их исключительно к раздробленности и отсутствию политического единства русских княжеств. Он полагал, что русские княжества в целом были не способны к эффективному сопротивлению, во-первых, из-за неоднородности русского войска в сословном отношении, во-вторых, из-за существенной разницы в вооружении русских воинов и, в третьих, по причине моральной подавленности россиян, чья воля к сопротивлению была поколеблена такими предзнаменованиями, как землетрясение, затмение солнца и появление комет. Щербатовская трактовка была менее основательная, чем у В.Н. Татищева и М.В. Ломоносова, однако, продуктивен авторский интерес к роли обычаев и нравов в истории человечества.

       Приоритет нравственной сферы над политической, сформировал отношение Щербатова к русскому самодержавию. В его представлении, самодержавие не являлось решающим фактором русской истории, укрепление которого было залогом процветания страны, а ослабление – упадка.

       Одним из первых Щербатов отказался от культа Петра Великого. В его сочинениях Петр I выступал как великий государь, не лишенный слабостей и пороков, в том числе порока самовластия. Деспотические наклонности Петра объяснялись актуальными внешними угрозами и тогдашними нравами русского общества. Возвышение России в петровскую эпоху сопровождалось принижением роли родовитого дворянства. В результате реформ почетными стали не знатные фамилии, а чины и выслуги, причем, стремление выслужиться привело государство к пагубным последствиям.

       Этическое измерение истории общества определило отношение Щербатова к идее вольности. Он с восторгом писал о «великом имени свобода» и приветствовал вольность дворянства. Он признавал, что крепостное право – противоположность вольности, однако считал его средством социально-экономической стабилизации страны и не видел реальной альтернативы сложившейся системе. К тому же установление крепостных отношений было связано со службой дворян, которые вознаграждались поместьями и крестьянами за свое участие в защите отечества. Следовательно право на владение крепостными было вполне заслуженным.

       «История Российская от древнейших времен» не стала популярной среди образованной публики, особенно, по причине её тяжеловесного литературного слога. Позднейшие исследователи были милосерднее к Щербатову. Современные историографы, не отрицая громоздкие внешние параметры труда Щербатова, признают, что «История Российская…» была первым связанным и обобщающим научным трудом, выгодно отличающимся от церковного учебника «Синопсиса», от «летописного» сочинения В.Н. Татищева и литературных опытов М.В. Ломоносова на мотивы русской истории.

       III. Общественно-политические и теоретико-методологические взгляды И.Н. Болтна.

       Болтин Иван Никитич (1735-1792) был представителем высших слоев дворянства. На посту начальника Васильковской таможни в Петербурге он дослужится до звания генерал-майора. Историк В.О. Ключевский охарактеризовал его как добросовестного и делового служаку, находившего время учиться.

       В оценке форм государственного устройства Болтин неодобрительно отзывался о демократии, которая, по его мнению, сводилась к своеволию и необузданности простонародья. Аристократический строй также не встречал его сочувствия. Олигархия была плоха уже потому, что единовластитель скорее примет нужное решение, нежели правительство из многих лиц. Лучшей формой государства Болтин считал монархию. Прадва, он не отрицал возможность деспотических проявлений. Видимо поэтому В.О. Ключевский назвал Болтина «умеренным вольтерианцем». Но на всем протяжении русской истории Болтин находил только один случай самодержавного произвола – царствование Ивана Грозного.

       Общественно-политические взгляды непосредственно повлияли на исследовательскую программу Болтина. Многолетние исторические изыскания Болтина отличали две основные черты: во-первых, стремление опровергнуть представление многочисленных авторов об отсталости и варварстве допетровской Руси и чуждости её европейской цивилизации; во-вторых, консервативное стремление идеализировать самодержавный порядок.

       Главным своим учителем в области истории Болтин считал В.Н. Татищева и его труд «История Российская». Он имел богатую библиотеку и в течение всей жизни делал выписки из различных сочинений европейских историков и мыслителей. Болтин испытал влияние сочинений Вольтера, особенно его трактата «Опыт о нравах». Следом за французским просветителем, Болтин видел душу исторического процесса не только в деятельности царей и полководцев, но также во влиянии обычаев, нравов, идей, связав их с «климатом, религией, образом правления». Болтин также интересовался не столько событиями, сколько характером и условиями народной жизни – законами, учреждениями, уровнем культуры. Болтин искал причины человеческой деятельности в нравах, а последнее выводил из природной среды. Тем не менее, он не стремился выводить из климата все перемены в человеческой истории. Болтин отмечал, что воспитание и формы правления могут содействовать или препятствовать воздействию климата. У Болтина было сильное, почти врожденное чувство исторического процесса, неразрывной связи настоящего с прошлым и невозможности осмыслить одно без другого.

       IV. Критика И.Н. Болтиным произведений Н.Г. Леклерка и М.М. Щербатова.

       Князь Г.А. Потемкин предложил Болтину написать возражения на сочинение французского медика Н.Г. Леклерка «Естественная, политическая и гражданская история России» - легкомысленную книгу, изобиловавшую поверхностными наблюдениями и экзотическими трактовками. Таким образом, на поприще исторической науки Болтин вступил в качестве наблюдательного блестящего критика, а не автора цельных исторических исследования. В 1788 г. публикуется объемный двухтомный труд Болтина «Примечания на “Историю древней и нынешней России” господина Леклерка». Книги Болтина представляли собой собрание примечаний на чужие труды. Примечания были разделены на сотни разрозненных параграфов. Эти слабо связанные между собой параграфы охватывали огромный круг вопросов исторической жизни.

       Болтинская критика Леклерка была беспощадной и предметной. По касательной Болтин обратил внимание на ряд ошибок в сочинениях Леклерка, которые имели своим источником труды М.М. Щербатова. Болтин перечислил многочисленные фактические ошибки и небрежности в сочинениях Щербатова, обвинив его в неверном понимании всей древней русской истории, в незнании научных приемов, в неумении разобраться с фактами и верно распределить их по степени важности.

       Уязвленный князь Щербатов постарался отмежеваться от скандального сочинения Леклерка и стремиться защитить свою научную репутацию. Он пишет два тома собственных возражений «Письмо одному приятелю в оправдание на некоторые сокрытия и явные охуления, учиненные его истории от господина генерал-майора Болтина» (1789). В ответ Болтин приступает к критическому разбору многотомной «Истории Российской…» Щербатова. Им были подготовлены два тома «Критических примечаний генерал-майора Болтина на I и II тома “Истории” князя Щербатова». Болтин сосредоточился на анализе географических данных, летописной терминологии, неверных представлений о быте, нравах и занятиях древних славян. Настоящий труд Болтина будет издан в 1793-1794 годах уже после смерти автора.

       V. Историческая концепция И.Н. Болтина

       Из многочисленных сюжетных параграфов в трудах Болтина можно сложить общую схему русского исторического процесса.

       Изучая этногенез славян, Болтин разделили обитавшие на восточно-европейской равнине народы на четыре группы: скифов – татар, гуннов – калмыков, сарматов – финнов и собственно славян. Между ними были распределены прочие народы. Болтин доказывал, что в древности русские имели высокую форму общественной организации. Они обладали меньшими знаниями, однако их нравы были чище, чем у современных людей. В Древней Руси были распространены промыслы, торговля, поддерживалось сообщение с соседними народами. Сословная структура была представлена боярами, дворянами, гостями, купцами, свободными людьми и рабами. Таким образом, Древняя Русь мало отличалась от других европейских стран.

       Следом за М.В. Ломоносовым Болтин выступил с обоснованной критикой норманнской теории, допуская при этом, что первые князья были скандинавами, но только не немцами. Акцент делался на форме государственного устройства, связанного с объективными условиями и варяжским призванием. Иногда он именовал Рюрика самодержавным государем, а порою оговаривался, что до монгольского нашествия власть великих князей была умеренной и растворенной участием бояр и народа. По мнению Болтина, история всех государств начиналась с монархического правления – наиболее естественного и удобного. В целом образ жизни, воспитание, судопроизводство и состояние сословий в Древней Руси были аналогичны другим европейским народам – французам, британцам и германцам.

       Болитн первым среди русских историков остановился на проблеме существования на Руси еодальных отношений. Феодализм, согласно Болтину, характеризовался властью помещика над крестьянами. Право на населенные земли первоначально было условным и вытекало из пожалований государем поместй. Постепенно помещики превратили поместья в наследственные вотчины и обрели самостоятельность от центральной власти. Великокняжеская власть стала номинальной. Феодалы-землевладельцы вели войны друг с другом. Междоусобицы и феодальная раздробленность стали главной причиной поражения русских княжеств и господства золотоордынцев. Феодализм имел место в Западной, Центральной Европе и в России. Переход от феодальной раздробленности к государственному единству трактовался Болтиным как преодоление феодализма. Таким образом, во Франции с феодализмом было покончено при Людовике XI, а в России в царствование Ивана Грозного, который разрушил вотчинное землевладение и уничтожил вассальные связи, существовавшие независимо от центральной власти. В духе просветительской философии Болтин рассматривал феодализм и в целом эпоху средневековья как регресс и отступление от законов человеческого разума.

       Более основательно Болтин осветил проблему происхождения крепостного права. Первопричиной являлся запрет на переход крестьян с места на место. По судебнику 1550 г. крестьяне еще могли перейти от одного помещика к другому и, следовательно, считал Болтин, считались тогда вольными людьми. В царствование Федора Иоанновича крестьяне были прикреплены к земле, но еще не к личности землевладельца. Потом владельцы присвоили себе право бесконтрольного использования самой личности крестьянина как полным холопом. Болтину принадлежит приоритет в установлении роли, которую играла в ужесточении крепостнических прав произвольная, не подкрепленная правительственными указами частнособственническая практика распоряжения крестьянами. Именно Болтиным были заложены основы теории безуказного закрепощения крестьян.

       Петровские реформы казались Болтину необдуманными и чрезмерно радикальными. При этом он признавал неординарность личности Петра Великого. Петровские реформы оставили болезненное ощущение: «Мы стали непохожими на себя и не сделались теми, чем быть желали».

       Безусловно, И.Н. Болтин имел незаурядный критический ум, позволивший ему без всякой профессиональной подготовки достаточно квалифицированно рассуждать на исторические темы, анализировать исторические источники и устанавливать причинно-следственные связи. В современной историографии в заслугу Болтину ставится его внимание к общим чертам русской и европейской истории, что подводило к раскрытию общих законов исторического развития.

       Вывод

       Для стороннего наблюдателя замечания и наблюдения И.Н. Болтина и М.М. Щербатова были весьма ценными, а их полемика оказалась довольно плодотворной для дальнейшего развития исторической науки в России. Щербатов поднял и собрал большой конкретно-исторический материал, но не сумел подчинить его единой внутренней основе. Его антагонист Болтин подошел к пониманию внутренней исторической связи, лишь попутно привлекая факты к освещению отдельных вопросов. Однако Щербатов не смог осмыслить конструктивную критику своего оппонента. В свою очередь Болтиноказался не в силах оценить всю совокупность и значение труда Щербатова.