Обострение русско-японских отношений

 

Японские правящие круги немедленно осознали особенности новой ситуации, складывавшейся в Восточной Азии. В 1890 г. Ямагата Аритомо выдвинул концепцию коренной модернизации японских вооруженных сил с тем, чтобы их задачи не ограничивались обороной японской территории, а включили в себя защиту «линии жизненно важных интересов» Японии, пролегавшей на материке. В качестве потенциальных военных противников Ямагата называл великие державы и, в первую очередь, Россию.

Что касается русских дипломатов, то они еще некоторое время по инерции продолжали рассматривать Японию в качестве возможного партнера России, не придавая должного значения подспудному росту напряженности в русско-японских отношениях. Например, в инструкциях министерства иностранных дел, переданных осенью 1892 г. новому русскому посланнику в Токио при его назначении, утверждалось, что между Россией и Японией «не существует никакой принципиальной противоположности». Из этого тезиса выводилась «желательность не только мирных, но даже дружественных отношений» с Японией, что должно было «с одной стороны, обеспечить неприкосновенность и спокойствие наших собственных владений, с другой — противодействовать возможным проискам соперничающих с нами держав».

Отрезвление относительно перспектив отношений с Японией наступило в России под воздействием японо-китайской войны. На правительственном совещании в Петербурге в августе 1894 г. была признана серьезность военной угрозы со стороны Японии, а также возможность перекрытия выходов в открытый океан из восточных русских портов в случае занятия Японией южной части Корейского п-ова. В связи с этим совещание приняло решение добиваться сохранения статус-кво в Корее по крайней мере до тех пор, пока не будет достроена транссибирская железная дорога, и Россия не укрепит свои позиции на Дальнем Востоке. Решено было также добиваться приобретения на Тихом океане незамерзающего порта в качестве базы для русских военно-морских сил (в дальнейшем такой базой стал Порт-Артур).

В феврале 1895 г., когда масштабы японской победы над Китаем стали очевидны, в Петербурге было принято решение усилить русскую эскадру в Тихом океане, чтобы «наши морские силы были по возможности значительнее японских», а также добиваться сохранения независимости Кореи. Наиболее реалистично масштабы японской опасности были охарактеризованы в ходе правительственного совещания 11 апреля 1895 г., на котором новый министр иностранных дел А.Б.Лобанов-Ростовский, назначенный на этот пост в марте, признал, что «на дружбу Японии ни в коем случае рассчитывать нельзя», и что «предпринятая ею война направлена не столько против Китая, сколько против России, а затем и всей Европы».

Вскоре русско-японские отношения испытали ряд кризисов в связи с демаршем трех держав (инициатором которого была Россия) и вызванным им отказом Японии от претензий на Ляодунский п-ов, столкновением интересов России и Японии в Корее, началом строительства Россией КВЖД и получением ею в аренду Порт-Артура, а несколько позднее — в связи с вводом русских войск в Маньчжурию во время восстания ихэтуаней. Параллельно Япония начала непосредственную подготовку к войне с Россией. Большая часть полученной Японией по Симоносэкскому мирному договору контрибуции была затрачена на модернизацию армии и флота. Любопытно, что заем на покрытие расходов по уплате контрибуции был предоставлен Китаю русскими банками. Таким образом, Россия как бы косвенно участвовала в финансировании военных приготовлений против себя самой.

 

* * *

 

Китайская контрибуция и иностранные займы (главным образом британские) позволили Японии досрочно, к 1901 г., выполнить огромную программу перевооружения. В марте того же года начались переговоры между Японией и Великобританией о заключении договора о союзе, а в июне к власти в Японии пришел кабинет Кацура Таро, который сделал выбор в пользу разрешения противоречий между Японией и Россией военными средствами. При этом японское политическое и военное руководство полагало, что Японии следует начать войну за захват Кореи и Маньчжурии по возможности до завершения строительства транссибирской железной дороги, пока переброска русских армий на Дальний Восток и их снабжение затруднены.