Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Неизвестный художник конца XIX века. Святейший Гермоген, патриарх московский и всея Руси.
Патриарх Гермоген (ок. 1530–1612) в «смутное время» обратился к народу с призывом к восстанию против Польских захватчиков. Судьба патриарха была трагической — он умер в заключении от голода. Но Марина и ее отец не скоро выехали из Польши; гордые Поляки, кичась помощью, какую они оказали Русскому царю, не соглашались на обручение, пока он не прислал 200 000 злотых на уплату долгов воеводы Сандомирского; дары же, посланные невесте, стоили 800 000 рублей, кроме той бесчисленной суммы, которая была издержана на путешествие Марины и ее свиты[171] до Москвы. Это путешествие было единственное в то время по своей блистательной пышности, и едва ли какая-нибудь истинно царская невеста ехала к своему жениху с таким великолепием, как эта гордая Полька к своему мнимому царю-жениху. Свита воеводы Сандомирского состояла из двух тысяч человек и такого же числа лошадей. Невеста ехала между рядами конницы и пехоты. От местечка Красного повезли ее в великолепных санях, украшенных серебряным орлом и запряженных двенадцатью белыми лошадьми; кучера были в парчовой одежде и в черных лисьих шапках. Во всех селениях встречали ее хлебом и солью; в городах — с драгоценными дарами. Лжедмитрий I. Гравюра 1850 г. Очень скоро Лжедмитрий I стал возбуждать недовольство своих московских подданных тем, что не соблюдал старых Русских обычаев и обрядов, и тем, что пришедшие с ним Поляки держали себя в Москве высокомерно и заносчиво, обижали и оскорбляли москвичей. Царствование Лжедмитрия I продолжалось примерно 11 месяцев. 2 мая 1606 года Марина приехала в Москву. У городской заставы[172] ее встретили дворянство и войско. Еще не въезжая в город, невеста пересела в колесницу[173] с серебряными орлами, запряженную десятью пегими* лошадьми. Музыка раздавалась со всех сторон. Звон колоколов, бой барабанов, пальба из пушек оглушали всех Москвитян. Для них странно и неприятно было видеть, что духовенство не встречало царскую невесту: она была католичка, и самозванец, намереваясь и всех своих подданных сделать католиками, не требовал, чтобы она крестилась. Безрассудный не думал, какое негодование возбуждал он такими поступками в народе, который всегда был чрезвычайно привязан к своей вере и никогда еще не имел царицей иноверку. Бессовестный обманщик сделал еще более: он почтил свою невесту такой честью, какой не имели и самые лучшие и добродетельные царицы: короновал Марину, эту простую Польскую дворянку, венцом Мономаха! На нее надели, как на Русских царей, животворящий крест, бармы и цепь Владимира, помазали миррой[174] и причастили![175]
Эта последняя дерзость совершенно разоблачила царя: все увидели, что он не может быть истинным Дмитрием, и в то время, когда самые шумные свадебные праздники один за другим сменялись при дворе, когда гордые Польские паны, везде занимая первое место, веселились, унижая народ, всегда для них ненавистный, и надеялись по милости хитрой Марины и ее услужливого супруга скоро завладеть всей Россией, Русские, с виду спокойные и равнодушные, но в душе встревоженные и оскорбленные, тайно советовались о средствах спасения святой веры и милого Отечества. Смерть самозванца 1606 год Эти совещания происходили в доме того, кто первый осмелился назвать Лжедмитрия обманщиком, кто ужасно пострадал за эту смелость, и хотя потом был помилован, но сохранил в душе жестокое воспоминание о минуте грозившей ему казни, — в доме князя Василия Ивановича Шуйского. Зная лучше всех о смерти истинного царевича, он считал своим долгом вывести Россию из заблуждения, особенно с того времени, когда все дела и поступки самозванца стали явно вредить счастью нашего Отечества. Может быть, вы удивитесь, что он не сделал этого с самого начала; но восхищение народа и его преданность воскресшему Дмитрию были так велики, что никто не поверил бы в то время словам князя Шуйского, и он, верно, сделался бы жертвой своего усердия. Теперь же было совсем другое дело: все ясно видели обман и искренно благодарили человека, который предлагал средство избавиться от стыда называть своим государем беглого расстригу. Князь Шуйский был умен, хитер, решителен; был любим народом как потомок царского поколения и как герой, не страшившийся умереть за правду, итак, ему нетрудно было управлять умами всех бояр, недовольных Лжедмитрием и его Поляками, и мало-помалу составить заговор, в котором участвовали почти все Москвитяне. Он умел склонить на свою сторону и городских чиновников, и военных людей: первые были уверены в согласии народа, вторые — войска. Кроме того, помещики предоставляли от себя усердных слуг, а Шуйские призвали в Москву 20 000 надежных людей из своих собственных деревень.
Все это было приготовлено очень скоро. Заговорщики решились истребить самозванца и Поляков и уже назначили для этого день: это было 17 мая 1606 года, через неделю после свадьбы царя. Пышные праздники еще не кончились: Лжедмитрий намеревался удивить народ невиданной на Руси забавой — велел построить деревянную крепость за Сретенскими воротами, вывезти туда несколько пушек из Кремля и представить картину приступа. Марина также собиралась повеселить придворных дам маскарадом или, как Русские говорили тогда, собиралась плясать со своими Польками в личинах. Вы догадываетесь, милые читатели, что наши предки называли личинами маски. Надеть маску считалось у них величайшим грехом, и рассказы о приготовлениях царицы к маскараду выводили из терпения самых кротких и покорных людей. Досадуя на такое, по нашему мнению, безбожие, они готовы были на все предложения заговорщиков, особенно когда те прибавляли к своим рассказам описание нового праздника, затеваемого царем. Слушая их, нельзя было не верить, что деревянная крепость строилась не для забавы, а для погибели всех Русских бояр, которые будут на празднике, и что потом самозванец отдаст все места и должности, все богатства и всех их людей своим любимцам — Полякам. Разумеется, что, слыша это, никакой Русский, искренно любивший свое Отечество, не мог отказаться от участия в единодушном восстании. Одним словом, князь Шуйский распоряжался в этом деле с такой осторожностью и благоразумием, что вся Москва уже с нетерпением ожидала назначенного дня, прежде чем самозванец получил малейшее подозрение о том, что происходит около него. Даже накануне 17 мая, когда уже все двенадцать Московских ворот были заняты воинами Шуйского, а городские чиновники ходили по домам с тайным приказанием, чтобы все были готовы защищать церковь и царство и ожидали набата, Лжедмитрий и все Поляки веселились на великолепном празднике, вовсе не думая о том, что ожидало их на другой день. Все они еще спали глубоким сном, как вдруг в четыре часа утра раздался звон набата во всей Москве и народ побежал из домов на Красную площадь. Там его уже ожидали бояре и воеводы в полном вооружении. Впереди всех был князь Василий Шуйский с мечом в одной руке и с крестом в другой. По его знаку Спасские ворота в Кремле растворились, и вслед за ним туда вошли бесчисленные толпы народа. Набожно приложился он в церкви Успения к образу Божией Матери Владимирской и потом с жаром обратился к народу: «Во имя Божие идите на злого еретика![176]» Этих немногих слов было достаточно для убеждения: тихие толпы, еще в каком-то молчаливом ожидании шедшие за боярами, стали шумными, необузданными и с яростью бросились во дворец. Но там еще не скоро нашли они того, кого искали. С первыми ударами набата самозванец проснулся и в страхе, не зная на что решиться, видя, что уже и храбрый друг и защитник его, Басманов, убит, не мог придумать ничего более, как выскочить в окно. Несчастный злодей вывихнул себе ногу, разбил грудь и голову и упал прямо к стрельцам, стоявшим на карауле в Житном дворе. Однако они не сделали ему ничего дурного, а, напротив, слушая его уверения, что он истинный Дмитрий, убедили собравшийся к ним народ отнести его к царице-инокине[177] и от нее удостовериться, точно ли он сын ее. Печальная государыня была вызвана из кельи и торжественно объявила, что истинный царевич скончался на ее руках в Угличе и что она молчала об этом во все царствование самозванца от одного страха к нему: он угрожал тайно умертвить ее за одно неосторожное слово, сказанное против него. Царица винила себя за свое малодушие, со слезами просила прощения у народа и показала ему портрет маленького царевича: все увидели, что ни одна черта его ангельского лица не походила на расстригу.
Русский воин в шеломе Объявление горестной матери решило судьбу обманщика. С него сорвали царскую одежду, еще несколько минут расспрашивали, откуда он, и, не дослушав его рассказов, застрелили. Народ, раздраженный такой неслыханной дерзостью, не скоро оставил в покое и его мертвое тело: всякий, кто хотел, бил и колол его мечами, а потом чернь вытащила его из Кремля и положила на Лобном месте с маской, дудкой и волынкой. Этим наши предки хотели показать склонность самозванца к пляскам, шутовским забавам и музыке. В то самое время, когда Отрепьев получил достойную награду за свои дела, его гордая супруга и с ней вся ее свита были в ужасном положении: народ с яростью бегал во все дома, где только думал найти Поляков, и везде убивал их. Марина скрылась в комнатах одной из своих придворных дам и была оставлена живой только по просьбе бояр, которые спасли также и ее отца, и Вишневецкого. Семь часов продолжались убийства и смятение народа. Наконец, все утихло, и к вечеру того же дня Москва была так спокойна, что чужестранцы, жившие в ней, не могли надивиться этой быстрой перемене, тем более, что народ еще не имел царя и даже не знал, кто им будет.
|
|||||||
Последнее изменение этой страницы: 2020-11-22; просмотров: 76; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.144.98.13 (0.005 с.) |