Мировые религии. Культура иудаизма.

 

Каково отношение Православной Церкви к иудаизму?

Иудаизмом мы называем религию, которая возникла после христианства, но очень скоро после него. Была единственная основа для трех главных монотеистических религий: эта основа называется Ветхий Завет, созданная в рамках и в лоне древнеизраильской культуры. На этой базе сначала возникает позднее иудейство, в лоне которого рождается Христос и проповедуют апостолы. К концу I столетия возникает религия, которая называется иудаизм. Что у нас, у христиан, общего с этой религией? И они, и мы признаем Ветхий Завет, только для нас это часть Библии, для них — вся Библия. У нас есть свои уставные книги, которые определяют церковную и богослужебную жизнь. Это типиконы, новоканоны, церковные уставы и так далее. Иудаизм развивал аналогичные, но уже свои каноны. В чем-то они совпадают с нашими, в чем-то отделяются.

<Есть два главных отличия иудаизма от христианства. Первое: христианство стоит на том, что Бог открылся через Иисуса Христа, что было и остается единственным и уникальным спасительным актом соприкосновения между Небом и землей. Для иудаизма Иисус Христос был в лучшем случае великим учителем морали и веры, последним из библейских пророков. Второе отличие: иудаизм, родившись из ветхозаветной религии, почти уже универсальной, превратился в религию национальную, то есть был отброшен в одну из древних фаз религиозного развития. В древности, до времен Александра Македонского, все религиозные традиции были тождественны национальным. То есть если человек был греком, он исповедовал греческую религию, потому что он не мог почерпнуть информацию нигде, кроме своей семьи, города, своей общины. Национальные религии являются пережитком тех древних времен. Для иудаизма это имело значение чисто историческое, потому что он сохранял идентичность израильского народа, еврейского народа. Но свое мировое значение он утратил.

Как понимают богоизбранность современные иудейские священники? Почему они не признают Спасителя?

С точки зрения Библии, богоизбранность — это призвание. Каждый народ имеет свое призвание в истории, каждый народ несет на себе некую ответственность. Израильский народ получил от Бога религиозное мессианское призвание, и, как говорит апостол, эти дары неотменимы, то есть это призвание остается до конца истории. Человек может его соблюдать или не соблюдать, быть ему верным, изменять ему, но Божие призвание остается неизменным. А почему не приняли Спасителя? Дело в том, что это не совсем точно. Если бы иудеи не приняли Христа, то кто бы нам рассказал о Нем? Кто были те люди, которые написали Евангелия, послания, которые разнесли по древнему миру весть о Христе? Это были тоже иудеи. Так что одни приняли, другие не приняли, так же, как в России или во Франции. Скажем, святая Жанна Д»Арк приняла, а Вольтер Его не принял. И у нас тоже — есть Святая Русь, а есть Русь богоборческая. Всюду есть два полюса.

(прот. Александр Мень «Об отношении православия к иудаизму», https://azbyka.ru/ob-otnoshenii-pravoslaviya-k-iudaizmu)

 

Исламская культура.

Для нас с вами проблема взаимоотношений ислама и христианства — это не теоретическая проблема, не проблема школьная, это самая что ни на есть насущная проблема. Проблема и потому, что каждый из нас если не на каждом шагу, то через шаг встречает людей из мира ислама, а верующие мусульмане, естественно, встречают христиан. В нашей стране — вот так вот Бог дал — живут не просто христиане и мусульмане, этим сейчас по всей Европе никого не удивишь, но в нашей стране есть места, земли, как сейчас говорят, субъекты федерации, которые являются преимущественно мусульманскими, а есть преимущественно христианские. У нас одна страна, и мы не можем сказать, что у нас страна только христианская, мы не можем сказать, что у нас страна только мусульманская. Россия в этом смысле удивительная страна, это Богом данный мир, где мы должны научиться жить вместе. Если мы не научимся, то как минимум распадется страна, и естественно, будет очень плохо людям. Но чтобы научиться жить вместе, надо, естественно, понять друг друга. Вы все ведь отлично знаете, что когда люди незнакомы, не знают друг друга, им легко злиться друг на друга. Даже когда идет война, когда солдаты противоположных армий видят друг друга только через прицел автомата, они убивают друг друга почти без трепета. Если так получится, что вдруг неожиданно войны противоборствующих армий оказываются как-то вместе, ну скажем на продуктовом складе, где можно и выпить и закусить, и вдруг они становятся почти друзьями, друзьями… Потому что они понимают, что они такие же люди, и в них 99% одинакового, а разница в 1% культуры и языка. Таким людям уже тяжело убивать друг друга. Промысел Божий не одну такую Россию создал, и другие есть страны со смешанным населением, та же Индия, но Россия во многом удивительная страна. Здесь — и это удивительно, это не могут понять, кстати, говоря, многие деятели мирового ислама и христианства, — почему-то мусульмане и христиане живут в России, в общем-то, в мире. Да, проблемы есть, но в общем живут в мире.

Я буду говорить о вещах конкретных, разумеется, но меня поразило недавнее событие. Вы знаете, что в Татарстане были сожжены две православные сельские церкви и на себя взяла ответственность какая-то радикальная мусульманская организация. И вот когда мне это рассказали, я подумал, Боже, что же надо сделать, чтобы все это не вылилось в широкомасштабный конфликт? А люди решили сами собой и решили без меня. Во всех мечетях Татарстана совет улемов благословил поставить чаши для сборов подаяния, чтобы восстановить эти храмы, и собрали так много, что не только эти два храма могут восстановить, но хотят построить еще один. Но вслед за тем, дорогие друзья, у нас есть еще и глубокая проблема, глубокая тайна вообще появления ислама. Понимаете, нам легко говорить, что вот есть христианство, которое возникло естественно в I веке проповедью Самого Господа и Его апостолов, и есть эволюционные религии, которые обычно называют религии народов, называют язычниками, забывая, что это слово в Евангелии означает просто народы, этносы. И вдруг через полтысячелетия после Христа появляется в общем новая религиозная ветвь. Причем появляется не где-то там в другом уголке мира, а появляется в районе, который абсолютно выносил христианство, район, в котором христианство сложилось, причем восточное православное христианство. Регион, в котором отцы Церкви процветали — и египетские, и сирийские: Иоанн Домаскин и Афанасий Александрийский, Исаак Сирин. И этот вот мир становится миром ислама. Как так сложилось, почему? Злые враги завоевали православные страны? Никогда бы арабские из Внутренней Аравии небольшие сравнительно отряды в общем в военном отношении достаточно элементарно неорганизованных людей не смогли бы победить регулярную армию сильнейшей в мире Византийской империи, если бы чего-то другого не было, а было что-то. А было то, что христиане Сирии и Египта открыли свои ворота перед мусульманами и выгнали византийцев. Из Александрии грузилась на корабли гвардия императора и бежала в Константинополь. А в будущем Каире христиане открывали ворота войнам праведного халифа Омара. То же самое и в Сирии. Приводило ли это к уничтожению христиан? Конечно, нет, не приводило. Вы прекрасно знаете историю Иоанна Дамаскина: он и его отец были градоначальниками столицы халифата, Дамаска, то есть государства мусульманского по правителю, но градоначальником главного города которого был христианин, и это никого не смущало. Вот пример совершенно других отношений. Это совсем непохоже на то, что мы себе представляем. И посмотрите в конце концов, как говорят, на сухой остаток сейчас в начале XXI века. При всех пертурбациях часто серьезных религиозных конфликтов, 10% населения Египта, 10% населения Сирии — христиане. Если бы был ислам так агрессивен к немусульманам, за 1300 лет христиан бы не осталось. Вот вам для сравнения или может быть даже для покаяния: мусульманская Испания была отвоевана христианами, и конкиста началась как раз в XII–XIII веке и завершилась в XV веке. После этого мусульманских государств не осталось в Испании, но не осталось и мусульман, ни единого. Мусульманам было предложено на выбор три варианта: или обращение в христианство, или эмиграция без имущества, или смерть. И это наши братья по вере — это всегда надо помнить.

Теперь главный вопрос. Почему же через шесть веков после проповеди Христа в районах, которые были охвачены этой проповедью в первую очередь, почему появляется новая религиозная система? И не просто появляется, а победоносно покоряет себе большую часть восточного христианского мира и существует на этих землях очень часто до сего дня на протяжении 1300 лет. Мы с вами помним слова, «то, что не Отец Мой Небесный насадил, то искоренится». Про ислам же можно сказать, что он сейчас достаточно успешно распространяется. Чтобы понять, почему это произошло, и почему это происходит, нам, видимо, надо все же взглянуть немножко на основы ислама, тогда мы о многом догадаемся и многое поймем. Собственно, ислам возникает и связан очень тесно с именем пророка Мухаммада. Пророк Мухаммад родился примерно в 570 году, естественно, после рождества Христова. То есть это было время, когда Передний Восток был цивилизованным и в сущности современным миром. Писались книги, создавались и строились великолепные храмы и дворцы, существовали государства уже многие века до этого. Это была не глубокая древность, а в общем почти современность для историка. Еще жила и доживала свои дни западная Римская империя, уже распадающаяся под ударами варваров, когда на Переднем Востоке на Аравийском полуострове рождается мальчик, которому суждено стать великим пророком. В очень коротком символе веры мусульман, первый член этого символа веры разделяем все мы. «Нет Бога, кроме Бога», — кто из христиан или иудеев в этом сомневается? А второй — чисто мусульманский: «и Мухаммад пророк его». Даже в сам символ веры имя пророка вложено, как та правда о Боге, которая обязательна для мусульман. Если ты веришь пророку Мухаммеду, его проповеди и его слову и слову, через него запечатленному, то ты мусульманин. Этот угол Аравии, сейчас эта страна называется Саудовская Аравия, в котором родился Мухаммад, был единственный кусок Переднего Востока, который не был частью какой-либо империи. Это была пустыня, нефть тогда была неизвестна, и жившие там бедные люди промышляли в общем двумя вещами: они были проводниками торговых караванов или разбойниками. Это люди мало кого интересовали, и эти земли мало кому были нужны. С северо-запада Аравийский полуостров окружала Византийская империя. С северо-востока Саудовскую Аравию окружала Персидская держава, тоже монотеистическая, но не христианская. С юга на Аравийском полуострове VI века существовало иудейское государство, которое занимало территорию нынешнего Йемена. Это государство было не евреев, а иудаистов-арабов. Тогда ведь иудейская религия была совершенно не такой, как сейчас, она не была этнической религией, это была очень проповедническая религия. Сами арабы в основном были тем, что мы бы сейчас назвали шаманистами, то есть поклонялись многим духам и пытались с помощью духов организовать свою жизнь. Но уже, конечно, среди них было и не мало монотеистов, людей, которые уже знали о существовании единого Бога и почитали Его. В арабском языке было специальное понятие халифа для тех, кто были единобожниками, но еще не конфессиональными. Кроме того, немало было христиан, например, один из ближайших родственников Мухаммада был христианином. В этой поэзии, которые писали арабские еще языческие поэты, часто уже упоминаются христианские монахи, и скажем, герой скачет к своей возлюбленной на верблюде, естественно ночью — ведь к возлюбленной по-другому не скачут — видит вдали огонек и понимает, вот я скачу к своей любимой, а там, наверное, монах творит монашьи свои дела в келье, вот, у него горит лампадка. То есть понимаете, вот такой был удивительный мир, в котором одни были строгие сторонники язычества, обычаев отцов и дедов, племенных богов, другие искали уже единого Бога. Это был такой бурлящий мир, да и вообще Среднему Востоку это свойственно.

Именно в таком удивительном котле, как бы и забытом, но все-таки нечуждом всех процессов происходящих вокруг, рождается мальчик Мухаммад. Как часто бывает, его отец умирает, когда его жена еще беременна, то есть мальчик никогда не видит своего отца. Надо сказать, что многие духовные люди растут без отца. В этом есть глубокий духовный смысл, ведь когда в семье происходят такие проблемные вещи, и мальчик растет без отца, ему всегда ищут того мужчину, которого можно взять за образец. В принципе таким образцом должен быть отец, но отца нет, вот кто тогда? Учитель, старший товарищ, политический деятель — такое бывает. Но для религиозного подвижника это, конечно, Бог. То есть он выбирает себе уже не плотского отца в пример, а Того, Кто сотворил небо и землю, и является Отцом всяческих. Поэтому этот образ и ход не раз и не два появляется в истории человечества. Мать его тоже умерла, когда он был совсем маленький, и ребенок остается сиротой, которого воспитывает его дед и дядя Абу Талиб, брат отца. Ребенок принадлежит к аристократическому роду, правившему в городе Мекка, но к нисходящей ветви этого рода, то есть более бедной и безвластной. В нем течет, как бы мы сейчас сказали, голубая кровь, но он не имеет от нее никаких дивидендов. Как это было принято, тем более после смерти матери, ребенка отправляют из города. Считалось, что жизнь в городках при оазисах нездоровая, почти как в современной Москве. Надо, чтобы ребенок рос так, как росли предки, то есть в пустыне среди стад и от молока нормальной женщины, кормилицы. Мухаммад растет там.

Рассказы самого Мухаммада потом будут записаны через 100–150 лет в шести хадисах, что говорит о том же, что говорят четыре Евангелия у нас. Вы никогда не задумывались, почему есть четыре Евангелия? Ведь были случаи, когда многие богословы пытались свести четыре Евангелия в один текст. А на самом деле в этом есть глубочайший смысл. Это пророчество о нашей свободе, понимаете. Нам не дается вот от сих до сих, текст выучи и иди прямо. Нам даются варианты, нам говорится, думай, сравнивай, принимай то, что тебе ближе к сердцу. Одному близок такой пророческий евангельский текст как Евангелие от Матфея, другой воскрыляется Евангелием от Иоанна, а третий таким эллинистическим, романтическим ходом, который ясно литературовед видит в Евангелии от Луки. Понимаете, они все священны, они все благи, но они различны, потому что люди различны. Потому что мы все здесь разные, неодинаковые. Бог создал каждого неподобным другому. Смотрите, сколько людей было за всю историю человечества, и нет двух одинаковых лиц, нет двух одинаковых отпечатков пальцев. Это ведь все неслучайно. Поэтому же хадисов канонизировано шесть, а не один. В хадисах мне как историку нравится, что всегда дается прямая линия рассказа. Как сказал Мухаммад такому-то, такой такому-то, этот такому-то, а этот мне и я записал, то есть совершенно ясно видно, что это все приличные люди, понимаете, среди них нет обманщиков, фантазеров, и это серьезный текст. Так вот, Мухаммад рассказывает, что когда он был еще мальчиком и жил в кочевьях, как-то он играл за шатрами, и вдруг увидел, что к нему идут два человека в белых одеждах, два ангела, которые подошли к нему и сказали: «Вот этот». И они разрезали ему грудь, вынули его сердце, — совершенно пророческий образ, как у пророков — омыли его в тазу со снегом, —представляете себе в аравийской пустыне снег, это уже чудо — и сказали: «Взвесь его сердце и сердца любых других истинных людей из его народа». Они взвесили, и оказалось, что сердце Мухаммада уравновесило сердца десяти. «А взвесь сто, тысячу», — и оказалось, что сердца всего народа уравновешивали сердце Мухаммада. Его очистили этим снегом, и он стал иным человеком. Вот такой рассказ он сам помнит из своего детства, такое вот удивительное явление.

А дальше жизнь складывалась довольно обычно, потому что юноше надо было работать, зарабатывать деньги, там не было такого родового богатства, когда можно было жить сложа руки. И он нанимается проводником караванов, как делали и все серьезные мужчины в этом оазисе, которые не хотели заниматься разбоем, а хотели заниматься чистым делом. Он водит караваны в Сирию в Дамаск, в города как раз Византийской империи. Естественно, культурный контакт при знании языка обеспечен. Через некоторое время он женится на хозяйке этих караванов, и она свободная женщина. Она сама пришла к его дедушке, к его попечителю, и сказала, что я хочу взять в мужья твоего внука, он достойный, благородный, хороший, я тоже из хорошего рода. И конечно, все с удовольствием согласились. Понимаете, в исламе очень многое значит поведение пророка, то, что называют сунна пророка. И как вы видите, сунна пророка далеко не делает женщину приниженным подчиненным существом. Хадиджа — очень почитаемая в исламе, сейчас вы поймете почему, она совершенно инициативное лицо. Более того, она халифа, она единобожница, она верит, что есть единый Бог, хотя и не принадлежит ни к какой конфессии, а вот ее брат — христианин.

Супруги очень любят друг друга, это любящая семья, Хадиджа рожает Мухаммаду шестерых детей. Она учит своего молодого мужа тоже единобожию, почитанию единого Бога. Но в итоге она говорит, что нельзя заниматься только, как сейчас бы сказали, бизнесом, нельзя только водить караваны, нельзя только жить суетой этой городской и политической жизни. Ты имеешь в себе духовный дар, ты должен его согревать в крови, ты должен обязательно на время уединяться для молитвы, для разговора с Богом один на один. Она ему рекомендует стоящую над Меккой гору и пещеру в ней, где можно вот так проводить какое-то время в уединении. Именно там, когда Мухаммаду было примерно сорок лет, примерно в 610 год, Мухаммаду происходит первое явление Бога. Это явление было в немного странной, для нас немного необычной форме. Явился архангел Гавриил, по-арабски Джебраил, и сказал, «читай», и протянул ему свиток. А Мухаммад был неграмотный, что тогда было обычно, и он говорит, я не могу читать, я не умею. Гавриил говорит, «читай», и стал его душить. Тот несколько раз говорил, что он не умеет, но когда понял уже, что дело плохо, он стал читать. И это немного необычный для нас образ. Но на самом деле это очень сильный образ, это образ преодоления себя, потому что он не умел читать по своему человеческому разумению. Однако невозможное человекам возможно Богу. И здесь явился этот образ Божественной мощи. Что же он прочел и что он запомнил? Он прочел и запомнил первый — но не первый по нумерации — из явленных стихов или, как говорят на арабском языке, сур святого Корана.

Коран — это особая книга, это не результат совместного творчества Мухаммада и Бога, сотрудничества, каким являются, скажем, Евангелия. Евангелия — это все благая весть, описанная, конечно, в даре Духа Святого, но описанная человеком, личностью и имеющая ясный отпечаток личность, ее написавшей. Даже в посланиях апостолов мы ясно видим осторожную основательность Петра, пылкую воинственность духовную Павла — личность каждого видна прекрасна. В Коране же по-другому. Здесь Божественный текст отпечатывается в Мухаммаде. Мухаммад как ветхозаветный пророк, не может ничего говорить от себя. Он не может говорить, как ему кажется, он говорит только то, что сказал ему Бог, и ничего более. Поэтому Коран есть абсолютный Божественный текст, с точки зрения мусульманина, в котором нет ничего человеческого, только язык, да и то Коран дан на языке, который, естественно, знал Мухаммад, на арабском языке, то есть именно так он запечатлелся в Мухаммаде. Поэтому только арабский текст Корана каноничен. Мы можем читать свои тексты по-русски, по-славянски, на всех языках мира, и всюду Благовестие есть Благовестие. Здесь же отпечаток Божественной мудрости, Божественной воли и Божественного знания. Коран является не сразу, а практически на протяжении всей последующей жизни Мухаммада, суры даются одна за другой, но располагаются уже в каноническом тексте Корана не по времени их произнесения, то есть ниспослания, а по величине, то есть формальным образом. Самые большие впереди, самые маленькие сзади. Так вот, потрясенный Мухаммад, когда спускается с горы к Хадидже и рассказывает, что ему явилось, она ему говорит, что ты не сомневайся, это — явление Бога, тебе явился Бог, ты великий пророк. А ее брат сказал ему, что ты пресвятой, ты святой. И сам Мухаммад думает, что он еще один иудейский, иудеохристианский пророк. Но очень ясно потом понимает, что это не так, когда евреи и христиане показывают ему, что у него много ошибок в его понимании. А он-то знает, что это никакие не ошибки, он-то знает, что ему Бог все это явил, поэтому он говорит, что это у вас ошибки, это вы исказили текст вашими вставками и дополнениями, а вера, изначальная вера Авраама, Исаака, Измаила — это все мне дано в полноте. Все, что я вам проповедую есть истинная вера, потому что она отпечаталась во мне.

Дальнейшая судьба Мухаммада делится на два периода: на период гонений и период славы. Период гонений начинается практически сразу же после ниспослания Корана, потому что его родственники и жители Мекки смеются над ним. Мухаммад меняется, абсолютно меняется, он говорит о том, что нельзя убивать, нельзя воровать категорически, что надо относиться к каждому человеку, даже к рабу, как к такому же человеку, как ты. Да, он находится у тебя во служении, ты можешь требовать от него труда, работы, но он человек. Он говорит о том, что будет страшный суд, на который пойдут все люди, и будут судиться все их дела. Будет воскресение мертвых. Уже многие его соотечественники знают, что многие — и христиане, и иудеи учат этому же, но многие смеются над ним, многие не понимают, многим этого не хочется, многие привыкли жить такой бандитской жизнью, и он гоним среди них. И к его дяде, очень уважаемому человеку, приходят несколько раз жители Мекки, и говорят, ну отдай нам своего племянника, мы с ним по-свойски разберемся. Нет, говорит, я вам его не отдам никогда, пусть я не все его взгляды разделяю, но я его не отдам. Так что до 619 года жизнь была в общем-то более-менее терпимая, хотя были нападения на Мухаммада, но в 619 году происходит несколько печальных событий: умирает Абу Талиб, умирает Хадиджа, и усиливаются, естественно, гонения. Почти все сторонники Мухаммада разбегаются, тогда еще не было мусульман, но были уже последователи Мухаммада, и христиане им дают приют и даже считают их какой-то новой своеобразной христианской сектой. Сам же Мухаммад не знает, куда деться, но неожиданно к нему обращаются жители соседнего города и говорят, что у нас споры по поводу того, как кому восстанавливать родовое святилище в городе — некий конфликт. Тебя же мы посчитали как пророка, как благочестивого человека, ты вот разреши наш конфликт. В 622 году Мухаммед тайно уезжает из Мекки в этот город, который скоро будет называться городом пророка и это соответственно Медина. Бегство из Мекки в Медину — это начало мусульманского летоисчисления. Он разрешает этот конфликт и становится фактически вождем мединцев, и начинаются уже его военные успехи, когда он постепенно завоевывает весь полуостров. Первая победа в 624 году над иудейскими племенами, потом постепенно весь Аравийский полуостров им завоевывается силой. В 628 году заключается мир с жителями Мекки, в 630 году Мекка занята Мухаммадом, и в 631 году закрыта для немусульман до сего дня. 8 июня 632 года Мухаммад умирает в своем доме, где он и похоронен.

Вот так завершается удивительное пророчество еще ветхозаветное. В 17-й главе Бытия читаем: «И о Измаиле Я услышал тебя: вот, Я благословлю его, и возращу его, и весьма, весьма размножу; двенадцать князей родятся от него; и Я произведу от него великий народ». И собственно, репликой этих слов книги Бытия является 130–138 аяты, то есть стихи 2-й суры Корана. «Кто отступится от веры Авраама? Разве только глупый! Его Мы сделали избранником [Своим]» — речь идет о Боге, это слова Божии — «в мире этом, и, воистину, в мире будущем будет он в числе праведников. [Вспомни,] как сказал Бог Аврааму: «Предайся [Мне]», и ответил тот: «Предался я Господу миров». Авраам, а также Иаков заповедали Веру сынам своим: «О сыны мои! Предназначил вам Бог религию эту. Не умирайте же не предавшимися [Ему]». Разве присутствовали вы (т.е. иудеи, слушавшие Мухаммада), когда смерть подступила к Иакову, и спросил он сынов своих: «Чему после меня будете поклоняться вы?» — ответили они: «Будем поклоняться мы Богу твоему и Богу отцов твоих — Авраама, Измаила и Исаака – Богу Единому, Ему предаемся мы!»? Это народ, уже нет которого. Ему — то, что заслужил он, а вам — то, что заслужили вы, и не в ответе вы за содеянное ими. Говорят они: «Будьте иудеями или христианами, тогда пойдете путем истинным». Отвечай [, о Мухаммад]: «Нет, [следуем мы] Вере Авраама-ханифа, а он не был многобожником». Скажите [, о мусульмане]: «Веруем мы в Бога [Единого] и в то, что ниспослал Он нам, и в то, что ниспослано было Аврааму, Измаилу, Исааку, Иакову и потомкам их, в то, что даровано было Моисею и Иисусу и что даровано было пророкам Господом их. Не проводим мы никакого различия между ними и предаемся Ему».

Мухаммад твердо верил и говорил своим последователям, что мы веруем в ту веру, которой веровал Авраам, которую Бог открыл Аврааму, Исааку, Измаилу и Иакову и потомкам его, то есть мы продолжатели истинной веры евреев, а не вы, нынешние иудеи, которые многое исказили. Дальнейшая после смерти Мухаммада жизнь мусульманской общины, уммы, внешне очень отличается от того, что могут наблюдать наши общины в Церкви. Дело в том, что это жизнь в том числе и политическая и даже в огромной степени политическая жизнь, потому что то, что произошло, это борьба за власть: сначала община выбирает праведных людей, которые возглавляют ее, потом уже идет борьба за власть над общиной, и побеждают, к сожалению, не праведники. По исламской традиции, сам Мухаммад является посланником Божиим, а возглавители общины после него именуются наместниками посланника Божьего, то есть они наместники не Бога — ни в коем случае — они наместники Мухаммада, Его посланника. И мусульманский мир признает четырех праведных наместников посланника: это первый после Мухаммада, Абу Бакр, который собрал Коран, второй Омар, он правил десять лет, и был убит. Потом, Усман, который кодифицировал Коран и придал ему современную форму. И наконец, четвертый праведный халиф — это Али ибн Абу Талиб, наш старый с вами знакомый, который был одним из первых приверженцем и друзей Мухаммада и мужем его дочери от Хадиджи, Фатимы. Он правил в 656–661 годах и тоже был убит.

Именно в это время возникает разделение мусульманского мира на три главных ветви, одна из которых христианам кажется самой естественной, но для мусульман она самая малочисленная, это раскольники. Вообще спор о власти очень важен для ислама, как он важен, скажем, в западном христианстве, и как он в общем не очень важен в восточном христианстве, хотя разумеется, иногда православная та или иная церковь увлекается этим, начинается борьба — историки все это прекрасно знают. Вопрос о власти в исламе очень важен, он как бы структурообразующий. Так вот, хариджиты говорят, что халифом может быть любой благочестивый мусульманин, даже черный раб, что в то время считалось низшей социальной группой, главное, чтобы он был благочестивым. Таких людей оказалось мало, и сейчас они сохранились только в некоторых районах Африки. Вторая большая группа говорит, что халифом может быть любой мусульманин, который происходит из рода, из которого происходит Мухаммад, происходят все праведные халифы, да и все последующие халифы. И только он может быть халифом. Это сунниты. Это течение абсолютно доминирует в России. И третья группа это те, кто говорят, что только потомки последнего праведного пророка и Фатимы могут быть халифами. Это третье направление, которое получило название шиизма, и эти люди с IX века находятся в довольно сложном положении. Шииты верят в то, что последний потомок Али, двенадцатый халиф, последний праведный халиф не умер вообще, он находится в некоем неприступном убежище, и оттуда через тех, кто слышит его голос, через тех, кто с ним общается, через них он общается с унной. Так думают большинство шиитов. Как вы видите, и это уже важный момент, речь идет о власти. Кто должен быть халифом? Надо сказать, что халифат прерывается практически всюду. У суннитов он формально не прерывается до 1924 года, но фактически халиф становится безвластным человеком, игрушкой в руках султанов. В 1924 году халифат официально ликвидируется Кемалем Ататюрком в Турции и во всем мире, и сейчас халифата нет. Вот уже почти 100 лет, как халифата нет формально, хотя фактически халифат как власть пророка и его наместников прекратился в XII веке. Таков исторический контекст ислама. Можно только добавить, что в настоящее время ислам исповедует где-то каждый пятый–шестой житель земли, он очень распространяется, его численность растет.

Теперь же, чтобы понять, что к чему, обратимся к самым общим вопросам веры. Основной исламского вероучения является принцип абсолютного единобожия. Един Бог, и нет более никакого бога, кроме единого Бога. И все, что не Бог, и все, что обращено не к Богу, — это грех, это отклонение, это ширк по-арабски. Это важное слово в исламе, потому что мы с вами привыкли жить в мире идеологии, и даже есть такие умники, которые само христианство сделали идеологией. Это абсолютно невозможно представить в исламе, так как любая идеология, даже самая благочестивая — это ширк, то есть уклонение от Бога, национализм, коммунизм, социализм, либерализм — это все ширк. Это великий грех, поэтому национальная партия Сирии — это ширк, с точки зрения суннитов и совершенно неблагочестивое дело, не говоря уже о всех остальных религиозных экспериментах. Единственное же что есть, это чистая вера пророков, посвященная Мухаммаду, и вера в Мухаммада и в его Коран, который Бог дал через него всем людям. Почему? Потому что, по определению ислама и Корана, мусульмане это «средние люди». Между крайними религиозными фанатиками, которыми они считали, скажем, христианских аскетов монахов, с которыми они были знакомы, и абсолютно равнодушным к вере большинством христианского и еврейского народа, который они тоже отлично знали, они же были торговцами. Они видели, что да, эти люди ходят в церкви и в синагоги, но живут совершенно нерелигиозной жизнью, и Бог для них мало что значит. Они отдают дань Богу, может быть, даже боятся страшного суда, но они в повседневной жизни живут не для Бога, а для себя, и вот это — «меньшее», не фанатики («большее»), а абсолютно холодные, а мусульмане «средние люди». Не нужен этот фанатизм, не надо особой аскезы, Бог создал человека таким, каким Он его создал, но при этом нужно постоянное памятование о Боге и жизнь ради Бога. Это важнейший принцип. Вы уже чувствуете, наверное, что разве в Евангелии сказано иное? Нет, конечно жизнь ради Бога, и возлюби Господа всем сердцем своим — то же самое. Но одно дело, что сказано в Евангелии, другое дело, что видели эти мусульмане, эти арабы, приходя в византийские города, они видели совсем другое. Они видели неправду. Сейчас, когда у нас есть в руках археология, когда ученые раскопали в XX веке сельские в основном поселения византийской Малой Азии, мы убедились, что это учение было не так не право, потому что формально христианизированные жители Малой Азии фактически жили абсолютно нерелигиозной жизнью. И хоронили своих умерших не по-христиански, а по старым языческим обрядам. Да, там был крестик, ну и все, было ясно видно, что это не религиозная жизнь, что это не христианская жизнь, а практически произошла реставрация дохристианской жизни с легким внешним налетом православия.

И вот, появляется пять основ или как их называют мусульмане, пять столпов веры, пять тех оснований, на которых настоящая вера строится. Сначала само слово ислам, которое происходит от слова покорность. Ислам — это покорность. Так и говорится в 5-м аяте 5-й суры Корана: «Сегодня Я завершил для вас вероустав ваш, в полноте проявил Мое благодеяние вам: Я благоизволил поставить вероуставом для вас покорность», покороность Богу. То, чего на взгляд мусульман, так не хватает большинству окружающих их людей. Одни «фанатеют» там в своих скитах, а 99,99% просто живут не религиозной жизнью.

Какие же это пять столпов веры? Первый столп веры: правильное исповедание. Во-первых, нет Бога, кроме Бога, и Мухаммад пророк Его. Это вера праотцев, вера Авраама, Исаака, Измаила, Иакова. Это вера в судный день, обязательно то, что будет суд на всеми. Вера в ангелов, которых посылает Бог, вера в то, что человек создан Богом и является образом Бога, но выводы из этого делаются другие, чем в христианстве. Это вера в то, что Бог ведет человека к благой жизни и только сам человек уклоняется от этой благой жизни. Это вера, наконец, в предопределение. Эта особенность, которая отличает богословски ислам от христианства очень серьезно, потому что мы сами на эту тему спорим. Это спор, который ведет христианское богословие на протяжении двух тысячелетий, но в сущности вера в то, что человеческая судьба предопределена, в христианстве сталкивается с проблемой благости Божией. Если Бог благ, то как Он мог предопределить судьбу человека ко грехам, страданиям и к падению. Значит, Он не предопределил, но тогда Он что, не всеведущ? Понимаете, это главная проблема. Для ислама эта проблема решается просто: Бог предопределил все, но при этом ты должен поступать в соответствии с теми принципами и с той волей Божией, которая заложена в Коране. А для христиан проблема решается несколько иначе. Да, Бог предопределил наилучший, идеальный путь каждого человека. Каждый человек, когда рождается, он не предопределен к тому, что станет разбойником, бандитом, казнокрадом, коррупционером — ничего подобного, он рождается святым. А человек своей волей меняет этот высший замысел Бога о человеке постепенно в худшую сторону, в лучшую изменить он его не может, потому что Бог задумал для человека, как мы бы сказали словами Корана, наилучшее, а мы меняем это только в худшую сторону с разной интенсивностью. И самое удивительное, что это так в каждый момент нашей жизни — мы совершили уже свинство, и наша жизнь изменилась, — но опять же Бог нам ее предлагает в наилучшем для измененного варианте. Но мы совершаем следующее свинство, и так идет ступенька за ступенькой вниз, но в Церкви Христовой есть возможность подниматься наверх, есть возможность покаяния, восстановления себя во Христе духовно цельным, хотя физические естественные последствия греха останутся, никуда не денутся. Если вы полжизни пили водку, то вы в один момент покаетесь, и греха за вами нет, но печень уже распалась.

Ислам четко говорит, что ты можешь стать другом Бога, это цель, но ты не сможешь стать богом. Тот, кто хочет стать богом, он замахивается на то, на что не может замахнуться человек. За это иногда карают смертью. Вы сейчас удивитесь, но вообще ислам очень терпим. В исламе очень важно соблюдать определенные законы, хотя бы внешне их не нарушать, но как ты веришь — это в общем твое личное дело. Вера — это твоя внутренняя свобода, ты можешь представлять Бога так, как тебе легче его представлять, чтобы служить ему. Человек создан, чтобы пребывать в Эдеме, но он друг Божий, он не бог. Стремиться стать богом — величайшее кощунство, между Богом и человеком непереходимая пропасть, Он — творец, а мы — творения. Чтобы быть друзьями Бога, надо соблюдать Его заповеди. Закон обязателен, он очень четко ясно фиксирован, хотя его исполнение различается. Это все область веры.