Объясните, пожалуйста, что значат слова: «Клятва разрушена Божией Матерью. Клятва преодолена». Что такое «клятва»?

На самом деле, в церковнославянском языке очень много таких словесей, которые в нашем русском языке имеют иное, а то порой и диаметрально противоположное значение. В славянских богослужебных книгах слово «клятва» означает «проклятие». И вот «клятву разрушил» — это значит, «ты разрушил проклятие».

Как Христос Своей смертью разрушил клятву, то есть человек был проклят, значит, отвержен от Бога, Своей проклятой смертью Он это проклятие разрушил, то есть нас примирил с Богом, и то же самое Божия Матерь.

Там двойной смысл. Во-первых, она преодолела проклятие рода человеческого, потому что смогла вместить Бога, через Нее Бог стал жить среди людей, и, стало быть, уже не проклятое это человечество. И знаком этого является пение Ангелов на Рождество: «Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение». То есть не проклятие в человецех, а уже благоволение.

Само вмещение, само вхождение Иисуса Христа в человеческое тело, вместилищем которого стала Матерь Божия, говорит о том, что проклятие, отвержение человека от Бога разрушено.

Но Матерь Божия еще и двойное значение имеет, потому что, как это тоже в богослужебных книгах обыгрывается, женское естество было проклято, из-за того что Ева согрешила, а после того, как Матерь Божия родила, женское естество стало освященным, благодаря тому что женщина смогла родить Сына Божия.

То есть буквально в каждом акафисте Матери Божией говорится о том, что Матерь Божия — разрушение клятвы, проклятия Евы. То есть то особое проклятие, которое было у Евы, Она разрушила, и женское естество стало освященным.

Оно не стало второсортным, перестало быть второсортным, оно имеет доступ к благодати Божией. И знаком того, что нет больше проклятия, стало то, что Матерь Божия не имела мужа и Сына родила не в муках.

У благоразумного разбойника на кресте было время, маленькое, может быть, секунды, принести покаяние, раскаяться. И он получает право первым войти в Царство Небесное. Здорово, когда Господь благословляет человека болезнью, в течение которой он может и исповедоваться, и вспомнить все обиды, и простить, и причаститься перед самым концом. Но бывает так, что внезапно это наступает, и не по воле даже человека. Скажем, авария, выстрел — ну, вот такая смерть. Здесь человек как бы не успел, не по своей воле, скажем.

Нет, он не успел по своей воле. Если он когда-то ходил в церковь, если он когда-то молился Богу, то, да, внезапная кончина, но у него осталось что-то, что соединяет его с Богом. А если он во время своей жизни, пока мог, не ходил и не хотел ходить, то это его вина.

Но, в любом случае, если человек до того, как он внезапно умер, все-таки был верующим и эту веру свою как-то засвидетельствовал, скажем, жене сказал, например: «Маша, я конечно, в церковь не хожу, но ты за меня-то Богу молись», — это и есть основание, у него есть какая-то вера. Значит, за этого человека, если он крещеный, можно молиться.

И жена, если она благочестивая супруга и переживает за своего мужа, как Ксения Петербургская, она будет молиться. И, кто знает, может, она сможет помочь своему мужу. По крайней мере, Церковь внушает ей мысль, что помочь ему можно.

А вот если человек прожил вообще никак, даже ни родной жене, ни детям, ни матери никак веру свою не показал, а, наоборот, всегда богохульствовал, ругал, высмеивал, и потом с ним случается такая внезапная кончина, тут уж удивляться нечему. Сам себе такое напророчил.

Смысл вопросов — процесс общения он делает насыщенным, содержательным, потому что все вопросы вызваны насущной потребностью человека. То есть я вам что-то говорю, а насколько это важно, насколько это применимо именно к реальным нуждам конкретного человека — это ведь не факт, не очевидно.

То есть кому-то это все надо, скажем, послушать про гнев или стяжать плач, а кому-то это и не надо, у кого-то душа о другом болит. Его волнуют, скажем, украинские события или судьба его собственного храма, он не знает, как к этому относиться, и поэтому вот эти вопросы придают нашим встречам некую остроту, некую живость.

И всякий раз, каждый год так получается, что ответы на эти вопросы порой занимают целую лекцию, но, как правило, эти лекции полезны и нужны всем. Потому что вопрос-то вызван именно реальной потребностью, то есть у человека наболело, что называется. Где-то он что-то в интернете увидел, что-то он услышал на улице, где-то еще что-то такое, поэтому действительно не смущайтесь.  

Это я говорю для новичков, старики — они, конечно, все знают уже, люди старые, пожившие. А для новичков говорю, что вопросы могут не иметь никакого отношения к той теме, которую мы в данный момент изучаем. Но они имеют отношение к повседневности нашей христианской жизни, и поэтому их задавать нужно и можно, только не с места, а в письменном виде, на листочке написать и сюда передать.