Главное о стабильном личном успехе

 

Глава 5

Счастливчики! Вас 20 %!

 

Через полчаса после вылета самолета, следовавшего из Орландо в Лос-Анджелес, я почувствовал на себе чей-то взгляд. Не поворачивая головы от экрана ноутбука, я стал искоса осматривать салон, пока не убедился в своей правоте. Да, за мной определенно наблюдали. Это была сидящая через проход женщина, которая даже не пыталась это скрыть. На самом деле она смотрела на меня тем взглядом, к которому мы прибегаем, когда хотим сказать: «Отложите работу и поднимите глаза». Я вообще не очень расположен к беседам в самолете, но особенно не люблю общаться после выступлений. Так как я только что прочитал двухчасовую лекцию и не имел ни малейшего представления, кто эта женщина, я решил притвориться черепахой. Я втянул голову в плечи, наклонился вперед и начал старательно стучать по клавишам.

«Я из 20 % счастливчиков», – сказала она.

Я сделал вид, что ничего не слышу. Двигатели самолета работали достаточно шумно, чтобы это выглядело правдоподобно, так что угрызений совести я не испытывал. К сожалению, она повторила свои слова еще раз.

«Я из 20 % счастливчиков».

Я могу быть равнодушным, но не грубым. Поэтому я поднял глаза и посмотрел на нее.

«Простите?»

«Я из 20 % счастливчиков».

«Ну да, я слышал, что вы сказали, но не уверен, что понял, о чем идет речь».

«Я была на вашем выступлении. На том, которое только что состоялось».

«Правда?»

«Помните, вы сказали, что по данным Института Гэллапа только 20 % людей утверждают, что могут ежедневно заниматься тем, что у них получается лучше всего. А остальные думают, что не имеют возможности реализовывать свои сильные стороны каждый день. Вы еще назвали досадным тот факт, что так много людей чувствуют себя не на своем месте, и сказали, что это обидная трата времени».

Конечно же, я помнил. С тех пор как я узнал эти данные два или три года назад, я не мог выбросить их из головы. Я включил их в первую главу своей книги «Пора раскрыть свои сильные стороны» (Now, Discover Your Strengths), и мой интерес к ним до сих пор не угас. С одной стороны, печально сознавать, как много людей чувствуют, что исполняют чужую роль, но, с другой стороны, какие удивительные возможности открываются перед проницательным руководителем или компанией!

«Что ж, – продолжила моя собеседница, – я просто хотела, чтобы вы знали о том, что мы действительно существуем. Я работаю в одной и той же компании последние 20 лет, и мне очень нравится то, чем я занимаюсь. Каждый утро я встаю и отправляюсь на работу, где могу реализовать то лучшее, что во мне есть. Я принадлежу к тем 20 % счастливчиков, о которых вы говорили».

Если ваша работа похожа на мою, то, как бы вы ни устали или были заняты, вы никогда не упустите возможность, подобную той, которая представилась мне в тот день. Передо мной сидела представительница редкого и ценного вида, которая явно хотела поговорить на эту тему, и в моем распоряжении было целых четыре часа, в течение которых никто не стал бы нас отвлекать от беседы. Так что я закрыл компьютер, повернулся к ней и поудобнее устроился в кресле.

«Чем именно вы занимаетесь?» – спросил я.

 

Дейв, Миртл и Тим

 

«На что похож устойчивый личный успех?»

 

Итак, есть 20 % счастливчиков. И есть все остальные. По крайней мере, временами это выглядит именно так. 20 % счастливчиков – это те немногие, которым благодаря собственным способностям, трудолюбию, настойчивости, связям и, конечно, определенной доле везения удается добиться исключительного, неоднократного и стабильного успеха. В самом начале своей карьеры они делают мудрый выбор, а затем с течением времени строят свою жизнь на основе первых успехов, лавируя между возникающими на их пути препятствиями, прорываясь или перебираясь через них и последовательно совершая правильные шаги, которые сливаются в бесконечную цепь умно сделанных ставок и великолепных результатов работы. И, как ни странно, все эти старания не утомляют их. Напротив, по мере развития их карьеры они становятся только лучше. Они обретают большую креативность, большую выносливость, большую открытость, словно им известен некий способ преобразования жизненных трудностей в вечный источник успеха и удовлетворения.

Все это способно привести в уныние остальные 80 % людей, к которым принадлежат многие из нас. Те, кто не входят в заветные 20 %, не могут похвастаться стабильностью достижений и удовлетворением от работы. Мы начинаем свою профессиональную деятельность, не имея четкого представления о том, что должны сделать, и, хотя по мере развития самосознания наши действия становятся более целенаправленными, по данным Института Гэллапа, очень немногие из нас оказываются на тех должностях, где могут внести максимальный вклад в общее дело. И даже добиваясь успеха, мы нередко страдаем от того, что принято называть «синдромом самозванца». Мы подозреваем, что не так хороши, как кажется другим, что все наши успехи могут быть чистой случайностью и что, соответственно, мы не имеем точного представления о том, как их упрочить.

Для большинства из нас, входящих в 80 %, жизнь зачастую подобна, по известному высказыванию Сэмюэля Батлера, «игре на скрипке перед публикой, в процессе которой вы осваиваете этот инструмент».

Именно поэтому столь полезно окружать себя людьми, относящимися к 20 % счастливчиков. Время от времени вы можете испытывать уколы зависти при виде их успеха, кажущегося спокойствия и умения ориентироваться в жизни, но в основном они служат для вас источником вдохновения. Всем прекрасно известно, что жизнь никогда не будет подстраиваться под нас, но эти 20 % людей служат ярким свидетельством того, что, несмотря все попытки столкнуть нас с выбранного пути, у нас все-таки есть возможность найти с жизнью общий язык и добиться успеха.

Я не знаю, сколько людей из числа 20 % счастливчиков вы встречали в вашей жизни. Я знаком с тремя из них. В любом случае, именно с этими тремя людьми я хочу вас познакомить, чтобы их истории помогли нам ответить на вопрос: «Что они знают о личном успехе, о чем все остальные забыли или, возможно, никогда не знали?»

 

Дейв

 

Недавно я обедал с Дэвидом Коэппом. На первый взгляд, в Дейве нет ничего примечательного. Рубашка из Banana Republic и простые хлопчатобумажные брюки, светло-русые волосы обычной длины, иронично-веселое отношение к воспитанию двух сыновей, скромность, с которой он описывает свои достижения, – все это указывает на то, что он родом из центральной части США.

Только его страстное выступление в защиту футбольного клуба Green Bay Packers[10] – «Они бы выиграли игру, если бы Филадельфия не остановилась на одной четвертой и двадцати шести. Одна четвертая и двадцать шесть! Никто никогда не заканчивает на одной четвертой и двадцати шести!» – выдает точное место его рождения: Висконсин. И это действительно так: его жизнь началась в городке Пеуоки, штат Висконсин.

Однако в случае с Дейвом первое впечатление обманчиво. Дейв Коэпп входит в число 20 % счастливчиков. Он сделал то, о чем все мы мечтаем, но что мало кому удается. В выбранной им сфере деятельности – где, заметьте, можно встретить множество потерпевших поражение и отчаявшихся людей – он добился стабильного успеха и удовлетворения.

В старших классах школы, несмотря на всю свою любовь к футболу, Дейв предпочел спорту занятия в драматическом кружке. Сегодня он называет свой выбор частью хорошо продуманной стратегии знакомства с девушками. «В школьных спортивных секциях девочек почти нет, а вот в драматическом кружке…» – говорит он с усмешкой. И все же в ходе дальнейшего разговора он признается, что дело не только в этом. Он всегда любил кино, а на занятиях в драматическом кружке он мог представлять, как в один прекрасный день после окончания школы и колледжа отправится в Голливуд и станет актером. Но однажды во время чуть ли не сотого просмотра фильма «Индиана Джонс: В поисках утраченного ковчега» ему пришло в голову, что в основе каждого фильма лежит сценарий.

«Это произошло во время сцены, когда Инди гонится за своей девушкой по улицам Каира и неожиданно сталкивается со злодеем, держащим в руке огромную саблю. Этот парень размахивает своим оружием, ухмыляясь, как маньяк, а у Инди есть с собой только хлыст, его знаменитый хлыст, и вы начинаете думать, что вас ждет не что иное, как великое сражение между хлыстом и саблей. Вместо этого Инди тянется к своему ремню, выхватывает пистолет и стреляет в бандита. Это было великолепно. Всем очень понравилось. Мы все готовились увидеть чудесную сцену драки, а Инди просто взял и застрелил парня. И в этом момент я почему-то подумал: “Кто-то ведь это написал. Где-то далеко отсюда какой-то сценарист понял, как можно играть нашими ожиданиями, подготовив к одному развитию действия, а затем предложив другое. Не знаю, почему эта мысль о том, что у каждого фильма есть свой сценарист, никогда раньше не приходила мне в голову, но я действительно никогда об этом не думал”.»

По иронии судьбы позже Дейв узнал, что на самом деле эта сцена была полностью сымпровизирована. В сценарии действительно было описано захватывающее сражение между хлыстом и саблей, но в день съемки Харрисон Форд заболел гриппом, поэтому режиссер Стивен Спилберг решил снять укороченный вариант этой сцены, чтобы актер мог как можно скорее вернуться в постель.

Как бы там ни было, с этого момента Дейв знал, что хочет стать сценаристом. Покинув Пеуоки, он сначала поступил в Университет Миннесоты, затем на факультет драматического искусства Университета Висконсина, а закончил свое обучение в школе театра, кино и телевидения Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. После всего этого он и его партнер наскребли денег, чтобы написать свой первый совместный сценарий – психологический триллер под названием «Апартаменты ноль» (Apartment Zero), действие которого разворачивается в Буэнос-Айресе. Хотя кассовые сборы были небольшими, картина понравилась критикам, и вскоре кинокомпания Universal Studio предложила Дейву купить его второй сценарий, триллер под названием «Дурное влияние» (Bad Influence). Студия была готова выплатить ему значительную сумму, которой было вполне достаточно для возмещения убытков от первого фильма. Однако, как это часто случается в отношениях начинающих сценаристов и солидных киностудий, ему выдвинули одно условие: они заплатят ему, если он перепишет сценарий и сделает комедию в жанре buddy-movie[11]. «Это было просто нелепо, – говорит Дейв. – Меня совсем не интересуют комедии в жанре buddy-movie. И никогда не интересовали. Я заметил, что меня привлекают более мрачные темы, такие как паранойя, предательство, влияние или его отсутствие. Поэтому, хотя я отчаянно нуждался в деньгах, я решил отвергнуть их предложение».

Отказ от предложения одной из крупнейших киностудий в Голливуде, как правило, не способствует карьерному росту, так что на тот момент Дейв вполне мог кануть в безвестность, как и многие из тех, кто мечтал стать сценаристами.

Но с Дейвом этого не произошло. Получивший его отказ руководитель был настолько впечатлен принципиальностью Дейва, что пригласил его штатным сценаристом студии с эксклюзивными правами. (Я знаю, это звучит неправдоподобно, но вы должны мне поверить. Далее происходят еще более невероятные вещи.) Сегодня Дейв, благополучно обосновавшийся в своем собственном кабинете на территории студии, входит в число наиболее плодовитых и успешных сценаристов Голливуда.

Его следующий фильм «Смерть ей к лицу» (Death Becomes Her) с участием Мэрил Стрип и Брюса Уиллиса имел большой коммерческий успех, а последовавший за ним «Парк Юрского периода» (Jurassic Park) стал настоящим блокбастером. Потом был «Путь Карлито» (Carlito’s Way) с Аль Пачино, продолжение «Парка Юрского периода» (Jurassic Park: The Lost World), боевик «Миссия невыполнима» с Томом Крузом, психологическая драма «Комната страха» (Panic Room) с Джоди Фостер и в 2002 году – «Человек-паук» (Spider-Man). Когда я работал над этой книгой, Дейв только что закончил сценарий для нового проекта Стивена Спилберга – «Война миров» (War of the Worlds).

В Голливуде подобного успеха добиваются очень немногие. Лишь незначительный процент сценариев находит своего покупателя, и еще меньшее их количество становится фильмами. А среди снятых фильмов только один из ста собирает в прокате более 50 млн долларов. На этом фоне достижения Дейва кажутся совершенно невероятными – снято 17 фильмов, 35 % из них принесли свыше 50 млн долларов, а 24 % – более 100 млн долларов.

Однако в Дейве поражает другое: несмотря на свой успех, он относится к написанию сценариев и съемкам фильмов так же трепетно, как 20 лет назад. Отправив сыновей в школу, он не может дождаться момента, когда закроется в своем кабинете, наденет наушники, включит погромче Брюса Спрингстина и растворится в создаваемом им мире. «Больше всего я люблю то время, когда пишу первые наброски, – говорит он. – Никто не делает мне замечаний, указывая на то, что хорошо, а что плохо. Никто не вмешивается в мою работу. Есть только я и мои герои, и мы рассказываем нашу историю. Ничто другое не доставляет мне такого удовольствия».

Конечно же, этот портрет Дейва нельзя считать законченным. Я ничего не рассказал о тех вещах, которые раздражают его и сводят с ума: о без умолку болтающих руководителях, которые все «знают лучше»; о студиях, которые в последнюю минуту отказываются от своих обещаний; или о его собственных проблемах и заботах. Все это составляет часть его жизни, так же как и жизни всех остальных людей, в какой бы форме это ни проявлялось. Дейв нравится мне тем, что, несмотря на все несовершенство жизни, он сумел найти способ сохранять страстность, воодушевление и высочайшее качество своей работы. Именно поэтому я всегда вспоминаю о нем, когда думаю о стабильном личном успехе.

 

Миртл

 

Миртл Поттер удалось сделать то же самое, хотя и в совершенно другой сфере. Она выросла в Лас-Крусе, штат Нью-Мексико, и ее отцу пришлось второй раз заложить дом, чтобы отправить ее учиться в Чикагский университет. Некоторое время она проработала в должности менеджера по продажам в компании Procter & Gamble, но работа ей не понравилась, и она уволилась, после чего приняла предложение стать торговым представителем компании Merk. Она так быстро преуспела на этой должности, что через несколько лет ее пригласили работать в главном офисе, и ее карьера начала быстро набирать обороты.

Миртл была довольна своими успехами, но вскоре поняла, что в компании Merk карьеру можно сделать только двумя путями. Путь А (это определение самой Миртл, а не Merk) предполагает глубокое изучение проблем, связанных с продажей фармацевтических препаратов, и может привести к получению должности регионального директора. Путь Б предоставляет вам более широкий спектр возможностей для получения нового опыта – участие в маркетинговых исследованиях, ценообразовании и коммерческом развитии компании – и, при удачном стечении обстоятельств, позволяет подняться до места генерального директора одного из представительств Merk.

Как только Миртл поняла это, она решила, что ей больше подходит путь Б. Она была хорошим специалистом по продажам, но ее больше интересовали общие вопросы бизнеса. Например, как следует рекламировать лекарственные средства, какие медицинские заключения нужны для укрепления позиций компании на рынке, каким должен быть уровень цен для лекарственного препарата при его выходе на рынок. А так как ответы на эти вопросы можно было получить, только пойдя по пути Б, ей ничего не оставалось, как выбрать именно его.

Руководители компании Merk придерживались иного мнения. Они старательно удерживали ее на пути А и вскоре, учитывая ее постоянные успехи, предложили ей должность регионального директора. Но Миртл отвергла это предложение.

«Мой ответ поверг их в шок, – вспоминает она. – Вы должны понять, что для тысяч сотрудников Merk должность регионального директора была пределом мечтаний. Это была работа, к которой все стремились и которую некоторые люди ждали по 15 лет. Никто от такого не отказывался. А тут я, молодая чернокожая женщина, не соглашаюсь на нее. Я объяснила свой отказ тем, что хочу научиться видеть работу всей компании целиком и, возможно, когда-нибудь возглавить одно из ее подразделений, и что я считаю, что должность регионального директора, которая ориентирована исключительно на продажи, мне не подходит. Но, похоже, никто меня не понял. Я думаю, они посчитали меня наивной девчонкой, которая со временем должна образумиться».

Поэтому они снова и снова предлагали Миртл эту должность, а она снова и снова от нее отказывалась. Это противостояние длилось пару лет, пока руководство, хотя и неохотно, но все-таки не пошло на некоторые уступки. Ее попросили войти в состав команды, которая разрабатывала совместный проект с компанией Astra, а затем возглавить команду, которая рамках этого проекта будет заниматься брендингом, ценообразованием и маркетингом определенного лекарственного препарата. Это был препарат для лечения желудочно-пищеводного рефлюкса[12], и проблема заключалась в том, что, несмотря на многочисленные клинические свидетельства его эффективности, он продавался плохо. На самом деле продажи были настолько низкими, что Merk и Astra приняли категоричное решение: или к точно установленному сроку объемы продаж препарата достигнут определенной отметки, или соглашение о сотрудничестве будет расторгнуто.

«К тому времени, когда я возглавила работу, все шло так медленно, что никто не думал, что я успею сделать все в срок, – вспоминает Миртл. – Мне даже показалось, что мне дали это задание, потому что были уверены, что я с ним не справлюсь и, таким образом, извлеку из этого урок».

Само собой разумеется, она не потерпела неудачу. Напротив, ей удалось сделать нечто невероятное. Она вывела прилозек (Prilosec) на такую траекторию движения, что со временем он превратился из обреченного на неудачу товар в самый продаваемый лекарственный препарат в мире. Когда она сказала об этом во время нашей беседы, я автоматически записал ее слова в блокнот. И только пару секунд спустя я осознал смысл сказанного.

«Простите. Вы только что сказали, что прилозек стал самым продаваемым в мире лекарственным препаратом?»

«Да».

«И это не просто фигура речи, не так ли? Вы действительно хотели сказать, что прилозек продается лучше, чем любое другое отпускаемое по рецепту лекарство в мире?»

«Да».

«И каковы фактические объемы продаж?»

«Около 4 млрд долл. в год».

«Если я все понял правильно, то вы говорите о том, что взяли лекарство с прибылью в 200 тыс. долл. в год и теперь оно приносит более 4 млрд долл.».

«Да».

Итак, вопрос очевиден. «И как же вы это сделали?»

Если рассказывать в нюансах о том, что предприняли Миртл и ее команда, то можно написать целую книгу, однако, как это бывает со многими гениальными идеями, суть ее была достаточно простой. Миртл начала с общения с покупателями, а ими в случае с прилозеком были врачи, которые по непонятным причинам предпочитали его не выписывать. Она хотела узнать, почему так происходит.

Оказалось, они не считали, что им нужно это лекарство. Им было известно, что прилозек излечивает симптомы желудочно-пищеводного рефлюкса, но они не думали, что он необходим большинству их пациентов. Вместо него они прописывали препараты другого класса, называемые антагонистами Н2-рецепторов, такие как пепсид, зантак и тагамет. И только тем пациентам, которые не реагировали на подобный курс лечения, – а таких было меньшинство – они в конечном счете выписывали прилозек.

Узнав это, Миртл и ее команда снова обратились к материалам, собранным для составления заявки на регистрацию нового препарата, и, изучив множество данных клинических испытаний, выявили два важных факта. Во-первых, если пепсид, зантак и тагамет частично снимают симптомы заболевания, то прилозек его действительно излечивает и полностью избавляет пациентов от его симптомов.

Во-вторых, существуют группа пациентов с определенным набором симптомов, которые вообще не реагируют на другие препараты и которым, в конечном счете, после шести или 18 месяцев безуспешного лечения все равно выписывают прилозек.

Взяв на вооружение эти факты, Миртл вернулась к врачам и спросила: «Что если я смогу назвать вам определенный тип пациента, которому никогда не помогут другие препараты и который сможет избавиться от симптомов своей болезни только при помощи прилозека? Готовы ли вы прописывать таким больным прилозек в самом начале лечения, не оставляя его на крайний случай?»

Врачи ответили утвердительно. На этом этапе Миртл переработала все рекламные материалы и провела обучение торгового персонала, особенно подчеркнув два момента – только прилозек способен избавить пациентов от симптомов их болезни, а для определенного типа пациентов он должен стать первым средством спасения, а не последним.

Пару месяцев спустя продажи начали стремительно расти. Объемы продаж препарата достигли установленной руководством отметки на три месяца раньше срока. Merk и Astra создали отдельную компанию, которая занималась исключительно продажами прилозека. А Миртл получила желанную награду от председателя совета директоров Merk.

Когда я рассказываю обо всем этом, ее идеи и действия кажутся такими очевидными, что неминуемо возникает вопрос: почему никто не додумался до этого раньше? Но, как я уже говорил, многие очевидные вещи мы понимаем задним умом. Что действительно сложно, так это уметь видеть заранее то, что очевидно, и действовать соответствующим образом.

Миртл, без сомнения, обладает этим даром. Она продолжала активно использовать его на благо компании Merk еще пару лет, пока биотехнический гигант Genentech не попросил ее занять должность исполнительного директора. Сегодня она занимает пост президента этой компании. Она по-прежнему увлечена своей работой, напориста, проницательна и невероятно успешна, о чем свидетельствует ежегодный рост компании на 20 % в течение последних четырех лет.

 

Тим

 

Рассказ о Тиме Тассопулосе завершает мою трилогию о людях, входящих в число 20 % счастливчиков. В поисках работы на лето после окончания школы Тим зашел в местный торговый центр, обратился в несколько магазинов, а потом спустился в фуд-корт[13] и купил сэндвич Chick-fil-A на ланч. Он случайно разговорился с владельцем кафе, и тот сразу же его нанял. Тим никогда не мечтал работать в ресторане, но, как он сам говорит: «Я работал не покладая рук, но мне нравилось обслуживать людей, так что, в общем, я думаю, что в течение этой пары месяцев я достаточно хорошо справлялся со своей работой».

Тим, похоже, немного преуменьшает свои заслуги, потому что он произвел такое впечатление на своего нового начальника, что тот посчитал нужным позвонить основателю Chick-fil-A Труэтту Кэти и сказать, что ему стоит потратить время и познакомиться с новым сотрудником. Судя по всему, Труэтт не пожалел об этой встрече, так как с того момента он начал принимать личное участие в судьбе Тима. Он пригласил его на ежегодное собрание компании Chick-fil-A в качестве специального гостя. Он брал его на открытия новых ресторанов по всей стране. Он организовывал для него летнюю практику в компании и следил за тем, чтобы ему поручали серьезные задания. А самое главное – Труэтт убедился в том, что Тим обладает талантом и характером, позволяющими ему стать тем руководителем с ярко выраженными качествами лидера, который поведет его компанию в будущее.

От всего этого у юного студента колледжа кружилась голова. Тим был благодарен Труэтту за доверие и чувствовал себя свободно в Chick-fil-A, но он не торопился принимать на себя какие-либо обязательства, так как точно не знал, на что он хочет направить свою энергию. Сделать решающий шаг мешала его любовь к политике. В колледже он специализировался в изучении политологии и настолько увлекался этим предметом, что пока еще не был готов оставить его ради бизнеса. Он решил пойти на компромисс и отправился в Джорджтаунский университет, чтобы получить там степень магистра делового администрирования. Степень МВА отвечала его интересу к бизнесу; а местоположение Джорджтауна – Вашингтон, округ Колумбия – интересу к политике.

И здесь, в Джорджтауне, в миле от Капитолия, он совершил открытие. Когда его друзья, например сосед по комнате Джордж Стефанопулос, рассказывали о том, как во время практики они работали с законодателями, лоббистами и группами в поддержку кандидатов и партий, эти разговоры не вызывали у него никакого интереса. Нет, они не были скучными; просто они его не вдохновляли. Сначала он не мог понять, почему так происходит. Его друзья были в центре событий, обсуждали очень важные вопросы, знакомились и общались с наиболее влиятельными людьми страны. Как это могло оставить его равнодушным?

Только понаблюдав за друзьями и сравнив их увлеченность с собственной безучастностью, он понял, что не так. Вот что он говорит об этом сегодня: «Я хотел оказывать на людей влияние. И я хотел делать это прямо сейчас, сегодня. Мне нужно было видеть немедленные изменения в жизни конкретного человека, произошедшие под моим влиянием. Работая за кулисами политической жизни, ты общаешься с огромным количеством людей, но не оказываешь на них никакого реального влияния. Ты влияешь на политику. И, что еще хуже, твое влияние распространяется очень медленно. Для меня это было просто невыносимо».

Итак, окончив университет в числе лучших студентов, он покинул утонченный мир Джорджтауна и вернулся в Атланту, штат Джорджия, в довольно малоизвестную компанию Chick-fil-A. Шесть лет назад после стремительного карьерного взлета от районного менеджера до регионального директора он был назначен на пост вице-президента по управлению всеми 1200 ресторанами Chick-fil-A. Сегодня он отвечает за инструктаж и управление деятельностью руководителей ресторанов, работу производственных служб, закупки и дистрибуцию, кадровые вопросы, обучение и развитие персонала.

Учитывая рост Chick-fil-A (за последние шесть лет количество ресторанов компании увеличилось на 50 %) и улучшение ее репутации в своей отрасли (когда Тим занял пост вице-президента, по оценке журнала Quick Service Restaurant Magazine, компания занимала 23-е место в списке наиболее популярных ресторанов быстрого обслуживания Америки, а последние три года она держится на первом), услуги Тима пользуются очень высоким спросом на рынке. Однако когда рекрутеры пытаются с ним связаться, он даже не отвечает на их звонки. «Разве мог бы я найти что-то лучше того, что имею сейчас? Я работаю в компании, которая верит в меня, позволяет каждый день максимально реализовывать свои способности и дарит возможность общения с чудесными людьми, которые ждут от меня помощи и обучения. И все это делает меня счастливым».

 

* * *

 

Так что же есть такого особенного в Тиме, Миртл или Дейве? Как им удается достигать такого стабильного успеха? И что позволяет им все время чувствовать себя счастливыми и получать удовольствие от своей работы? Хотя в данном случае слово «счастливые» не совсем подходит. Это чувство имеет гораздо больше оттенков, чем просто счастье. Как им удается оставаться одновременно «активными и удовлетворенными»? Или лучше сказать «целенаправленными и любознательными»? Или «непреклонными и страстными»? Какую бы комбинацию слов вы ни выбрали, если вы знакомы с кем-то из этих 20 % счастливчиков, то поймете, к чему я клоню. Эти люди достигли совершенства в выбранной им сфере деятельности, но они не хотят довольствоваться этим. Они находятся в постоянном движении: они испытывают чувство гордости за свои заслуги, но это длится только мгновение, потому что они готовы тут же забыть о них ради новой проблемы, которую им предстоит решить.

Проведенные мною исследования указывают на то, что различие между 20 % счастливчиков и всеми остальными людьми заключается скорее не в том, что они предпочитают делать, а в том, что они предпочитают не делать. Время, как это ни прискорбно, нам неподвластно. Вы не можете замедлить его или ускорить, оставить немного про запас или купить за деньги. Сталкиваясь с таким дефицитным и неподатливым ресурсом, 20 % счастливчиков точно знают, как им следует распорядиться. Каким бы привлекательным ни было сделанное им предложение, они откажутся от него, если почувствуют, что это занятие не доставит им удовольствия. Так, Дейв отверг предложения писать комедии в жанре buddy-movie. Миртл неоднократно отказывалась занять предлагаемую ей должность, а Тим, познакомившись с политикой поближе, решил, что она погубит его духовное начало.

Подсознательно или осознанно, но они помнят то главное, что следует знать для достижения стабильного успеха: