Глава 24. Мы все, что у неё осталось

Mы дoбрaлись до рeсторана за пять минут и припарковались рядом с машиной моих родителей. Aлекса поправила одежду, пока я представлял себе ужасные образы, чтобы заставить исчезнуть мой стояк, что, в конце концов, и произошло, несмотря на ее хихиканье.

Мы выбрались и направились к входу в ресторан, выполненный в деревенском стиле, где нас встретил кто-то и отвез к моим родителям за стол.

Внутри помещения был простоватый, но элегантный интерьер, удивительное слияние различных дизайнерских решений. Длинные столы были расставлены по периметру, часто вмещая более одной семьи, и все они весело общались друг с другом, что было одним из привлекательных аспектов этого конкретного заведения.

Алекса взяла меня под руку, и как только мы вошли внутрь, я застонал, когда увидел, что мои родители сидели со Cтивенсонами.

Папа и мистер Стивенсон, работали вместе на биологическом факультете, и оба встали, когда мы подошли.

Миссис Стивенсон мило улыбнулась, пока мама посмотрела на меня с улыбкой.

— Hу, это неожиданно, — заметила она, глядя на меня. — Кто тебя нарядил? —

Oна посмотрела на Алексу.

— Tы помогла ему одеться?

Я закатил глаза, в то время как Алекса рассмеялась.

— Я заставила его подождать наверху, пока я не выбрала для него наряд, но он сумел надеть его сам.-

— Он никогда раньше не надевал эти штаны или рубашку, — сказала мама. — Я почти ожидала, что он появится в махровом халате. В любом случае, отличная работа. Элли, это доктор Стивенсон из биологического факультета и его жена Xелен. Она является иммиграционным адвокатом.

— Очень приятно познакомиться с вами обоими, — сказала Алекса, тепло улыбаясь и принимая очень скромно. — Я с нетерпением жду поступления в университет этой осенью.-

— Превосходно, — сказал мистер Стивенсон, когда мы все сели.

Алекса устроилась напротив меня, потому что мы решили, что это более уместно. Это означало, что мне почти приходилось смотреть на нее почти постоянно, но я старался не делать этого, продолжая нашу тактику.

— Что ты планируешь изучать, моя дорогая?

— Ну, если они сочтут мои успехи в Берлине и Копенгагене достойными, я буду продолжать заниматься естественными и гуманитарными науками, — ответила она. — Они сказали, что если я смогу привести свои документы в порядок, я даже смогу претендовать на полную стипендию.

— Это восхитительно! — Миссис Стивенсон, искренне улыбаясь. — Карен уже рассказала мне все о тебе и твоей ситуации. Я сказала, что позабочусь о том, чтобы все прошло гладко. Поскольку ты родилась здесь, ты являешься полноправной гражданкой и так как даже имеешь свидетельство о рождении, это не должно быть проблемой. Мы обсудим с вами все нужные документы позже. Мы сегодня собрались познакомиться с тобой и повеселиться.

Алекса выглядела искренне благодарной за то, что сказала ей подруга моей матери, и для меня было облегчением, что я не был единственный позитивный момент в ее жизни, учитывая, что она недавно потеряла мать и переехала в страну, о которой она ничего не знала. Я был рад, что мы так быстро стали хорошими друзьями, но я не был достаточно эгоистичен, чтобы думать, что ее счастье зависит только от меня.

Я в основном сидел и слушал, пока мы ели, позволяя родителям и Стивенсонам познакомиться с Алексой поближе. Мне пришло в голову, что я знал ее лучше, чем мама, по нескольким важным причинам. Она была очень открытой и честной личностью, за исключением того, что, к счастью, она и я были так обеспокоены. Она еще раз продемонстрировала свой значительный аппетит, поедая щедрые порции всего поставленного перед нами.

— Я помню это место до того, как это был ресторан, — задумчиво сказала миссис Стивенсон, оглядываясь вокруг. — Здесь часто проходили по вечерам танцульки, и мы с Джерри приходили сюда и танцевали свинг.

У Алексы загорелись глаза.

— Я люблю танцевать свинг! — - воскликнула она. — Классический свинг, ново-свинг, электро-свинг…-

Мой отец рассмеялся.

— Ну, мы все устраиваем это за этим столом, — сказал он. — Даже Алекс….

Алекса пристально на меня взглянула.

— Ни за что не поверю.

— О, поверь, это правда, — вклинилась мама.

— Только не знаю, удастся ли нам заставить Алекса показать тебе, как у него хорошо выходит.

Я вздохнул, пока Алекса смеялась:

— Я не ожидала ничего подобного от него, и до сих пор он об этом ничего не говорил.

— Ну, мы все узнаём что-то новое друг о друге, — заявила мама, делая глоток чая. — Может быть, ты сможешь убедить его потанцевать с тобой.

— Я очень рада, что найду себе подходящее занятие так быстро, — сказала Алекса, улыбаясь с воодушевлением. — Да и в университете есть нет много кружков, которые мне нравятся.

— Отлично, — сказал папа, улыбаясь. — Теперь, если ты сможешь убедить Хоббита, чтобы он повеселился вместе с нами, тогда мы все будем в хорошей форме.-

Все снова рассмеялись, а я вздохнул.

Я знал, что Алекса не собиралась насмехаться надо мной, и это позволило мне вынести это в полной мере.

***

Обед закончился, и мы все собирались уходить.

Стивенсоны попрощались, в частности с Алексой, и сказали, что скоро с нами снова увидятся. Я спросил родителей, не стоит ли нам просто пообщаться с ними дома.

— О, Боже, нет, — с возмущением сказала мама. — Сегодня прекрасный день, давайте все пойдем повеселимся.

— Ну, тогда пойдемте, посмотрим заповедник, в нескольких милях отсюда, — сказал отец. — Пойдемте, заценим. Мы все в удобной обуви и, похоже, погода сегодня позволяет.

Сколько бы напористой ни была мама, она почти всегда с удовольствием соглашалась с отцом, когда речь заходила о развлечениях.

— Ладно, вы двое едите за нами, и мы отлично проведем время. Встретимся в заповеднике

Мы вернулись к машинам, и я поехал за папиной машиной, которая ехала впереди.

Мы с Алексой в основном старались вести себя хорошо, так как мама и папа ехали на машине не дальше нескольких метров, но она вынула камеру и сделала кучу фотографий, щелкая вид сисек сверху и вид киску, когда она оттянула стринги и отправила их мне на телефон. Моя тетя, очевидно, пыталась убить меня.

Примерно через десять минут мы добрались до заповедника. На парковке не было машин, кроме наших, за что мы с Алексой были обоюдно рады. Папа взял под руку пару бутылок воды и раздал нам по одной. Мы начали спускаться по тропе, которая со всех сторон была окружена пышной лиственной растительностью. Мы прогуливались и беседовали, в основном о разнообразных впечатлениях от жизни Алексы в Европе, и она неустанно и с радостью отвечала на эти вопросы. Иногда мама подталкивала меня к тому, чтобы я тоже спрашивал.

По просьбе Алексы, мы регулярно останавливались и фотографировались, и мне пришло в голову, что, возможно, многое из этого она пыталась снять на память о своей новой жизни, поскольку я не заметил много фотографий из ее прошлого.

Может быть, у нее просто было очень мало воспоминаний, и она сожалеет об этом сейчас? Я должен был позже расспросить её об этом и посмотреть, что она мне покажет.

Мы вышли на открытую площадку со столиком для пикника и уселись, беседуя о ее жизни в Болонье. Через пятнадцать минут мы встали и приготовились к продолжению нашей непринужденной экскурсии.

Теперь отсюда было две тропы: одна вела вверх, другая — вниз, но, по-видимому, они, в конце концов, соединялись в одном и том же месте.

— Пошли, Алекс, — сказал папа, хлопая меня по плечу. — Давай дадим сестрам возможность самим поболтать наедине. Мы пойдем по дороге вверх, а женщины пусть идут вниз.

Я кивнул и помахал маме и Алексе, прежде чем мы разошлись.

Похоже, что папа был счастлив, и у него не было никаких скрытых мотивов, чтобы взять меня с собой, кроме как дать маме время побыть со своей сестрой, за что я был благодарен.

— Так какая она? — спросил он, когда он шел, разглядывая дикие орхидеи. — Было ли хорошей идеей позволить приехать сюда?»

Я на мгновение задумался над его вопросом.

— По-моему, она вполне искренняя, — сказал я наконец. — Что видишь, то и есть на самом деле, она не притворяется и такая как есть. Я думаю… Я думаю, она умнее своих лет, чем ей на самом деле, по крайней мере, по сравнению с одногодками. Конечно, по интеллектуальным способностям.

— Она действительно такая умная? — задумался папа.

Я кивнул.

— Да, она порвет те курсы, которые выберет. Она скоро будет на шаг впереди.

— В конце концов, у тебя появится достойная конкуренция, — усмехнулся он. — Она ведь и красивая в придачу, тебе не кажется?

— Боже, пап, — сказал я, хмурясь. — Она ведь моя тетя.

— Ну, да, объективно говоря.

Я вздохнул.

— Объективно говоря? Да, она на самом деле потрясающая. Но она все еще мамина сестра, и когда я пытаюсь думать о ней в таком ключе, у меня мурашки по коже.

— Хорошо, но я хочу, чтобы ты понял, что бремя быть ее другом ляжет на тебя, — сказал он, улыбаясь мне. — По крайней мере, пока она не найдет подружку или хорошего парня. Твоя мама и я втайне рассчитываем, что ты сможешь проследить за ней, чтобы она не начала встречаться с каким-то ублюдком, ясно?

— Не могу поверить, что ты только что сказал «ублюдок», папа, — улыбнулся я.

— Это еще почему? — спросил он. — Это ведь мое поколение придумало это слово, и я чувствую, что имею на это полное право. Вы, ребятки, просто переняли его, должен я сказать тебе.

— Ладно, ладно, говори «ублюдок», сколько душе угодно, — сказал я, признавая поражение. — Но перестань заставлять меня думать о том, что для тебя вполне нормально это говорить, и что думаешь о моей тете, ладно? К тому же, думаю, сегодня было довольно странно, что она выбирала мне одежду.

— Ей нужен хороший друг, Алекс, и в этом отношении ты идеален, — просто сказал папа. — Ты ее ровесник, ты ее родственник, и у тебя есть все предпосылки сделать так, чтобы она была счастлива. Мы все, что у нее осталось. Твоя мама и я можем помочь ей, но совсем иначе, чем ты.

— Да?

— Конечно, — объяснил отец. — Ты можешь, как минимум провести с ней хорошо время. А мы с твоей мамой только может гадать, чем её занять, исходя из рекомендаций её подруг или коллег.

— Ух, — выдохнул я, скорчив рожицу, когда вспомнил о сверстниках моей мамы. — Я бы никому этого не пожелал, особенно члену семьи.

— Хорошо, просто запомни, я не прошу тебя играть роль её жениха или что-то в этом роде. И для твоего же блага и душевного спокойствия твоей матери, постарайся подружиться с Алексой, ладно?

Несколько мгновений я молчал, а потом спросил:

— Она очень много значит для мамы, правда?

— Ты даже не представляешь на сколько, — сказал папа с ноткой серьезности в голосе. — И, честно говоря, я не думаю, что кто-то из нас сможет, это понять Алекс. Представь, если бы ты потерял кого-то очень важного для тебя, и ты не мог ничего узнать о нём. И вот однажды этот кто-то появляется снова в твоей жизни, и у тебя есть шанс наверстать упущенное, даже если ты понятия не понимаешь, как это сделать сейчас.

Он пристально посмотрел на меня, пока мы шли.

— Представь, как это должно быть ужасно для твоей мамы и ее сестры, знать друг о друге всю свою жизнь, но ничего не знать друг о друге. Как было бы ужасно, если бы они не поладили и не полюбили друг друга?

— Вообще-то, это очень хороший довод, — сказал я. — Я не задумывался над этим. Думаю, я просто считал, что все пройдет и так гладко, как только Алекса привыкнет к жизни здесь, понимаешь?

Он кивнул.

— И это не твоя задача — переживать обо всем этом. Но теперь в твоей жизни появился новый член семьи, и, насколько мы можем судить, она довольно эффектна. Просто не упускай возможности, попытаться наладить с ней хорошие отношения, хорошо?

Глава 25. Я так хочу тебя!

Я пoнимaл eго cлова на совеpшенно другом уровне, о котором он, конечно, не подозревал и никогда не узнает.

— Ладно, пап. Думаю, теперь я понимаю всё немного лучше. Это не навязывание, это просто новая глава в нашей жизни для всех нас, но по-своему особенная, верно?

— Bсё верно, парень, — сказал он, явно довольный моим ответом. — Я знаю, что твоя мама доставляет тебе много хлопот, но она думает, что ты умнее нас обоих вместе взятых. Ты хорошо учишься, и тебе нужно постараться, чтобы показать, что твоя личность и навыки общения

— Hаверное, я всегда так и считал, — ответил я. — Даже когда она оскорбляет меня, в ее словах есть что-то смешное. Наверное, я унаследовал от нее свою сдержанность в общении, поскольку уж точно не от тебя.

— Правильно, — рассмеялся он. — Иногда встречаться с тобой и твоей матерью просто неловко, как будто удовольствие причиняет тебе физическую боль.

— Cпасибо, пап, — сказал я сухо.

Mы продолжили идти по дороге, и в конце концов разговор зашел о моих курсах и о том, какие у меня будут предметы начиная с осени.

Он, казалось, был доволен, какие я выбрал, и мне хотелось узнать подробности.

Одна из вещей, которую я обожал в папе, была искренняя заинтересованность к тому, что происходит вокруг него, и к жизни людей, о которых он заботился.

Мы услышали голоса мамы и Aлексы прежде, чем мы увидели их, смеющихся и весело болтающих, когда две дорожки снова встретились в очередной зоне отдыха.

Они шли рука об руку и выглядели очень счастливыми.

Мы с папой пришли за несколько секунд до них, и он помахал им, когда они подошли к столу для пикника.

— Хорошо провели время? — крикнул он.

— Разумеется, — сказала мама, когда они подошли к нам. — Мы много разговаривали с ней о маме и о том, каково было расти с ней в Европе, прежде чем она умерла. По-видимому, она была очень мужественной женщиной, вплоть до ее последних дней в Кардиффе.

— Меня это нисколько не удивляет, — весело сказал папа. — Она была одной из самых удивительных женщин, которых я когда-либо встречал. Я скучаю по ней.

— Вообще-то, мы с Алексой хотели кое-что обсудить с тобой, — сказала мама, ее тон не был серьезным, но больше не было в нем легкомыслия. — Мамы больше нет, а Алекса теперь приехала из Европы.

Папа кивнул, а я на мгновение задумался.

— Окей, Алекса?

Тетя глубоко вздохнула.

— Как… как ни странно, перед смертью мама сказала, что хочет, чтобы её похоронили с моим отцом. Он, конечно, был бы против, ведь у него случился психический срыв, но она любила его до самого конца.

Папа посмотрел на маму и кивнул.

— Звучит вполне разумно. Карен и я были теми, кто похоронил его на семейном участке в нескольких часах от города, так что, когда ты будешь готова, я позвоню в морг и попрошу их поработать над мемориальной доской, и мы сделаем это.

Алекса улыбнулась и вытерла уголки глаз.

— Спасибо, Майк. Вы все так любезны и готовы во всём мне помочь.

— Ну конечно, теперь ты с нами, верно? — сказал он, ухмыляясь. — Мы семья и мы должны держаться вместе.»

Мама закатила глаза.

— Так что пойдем дальше или будем возвращаться?

— Честно говоря, я очень устала, — призналась мама. — Хелен болтала со мной почти всю ночь, так что я почти не спала. Давай вернемся. Если мы хотим обойти всю округу, нам понадобится на это целый день. Кроме того, Томми не спал всю ночь, играя в дурацкие видеоигры, так что он, вероятно, едва держится на ногах.

— Томми был занят пинболом, а не просто дурацкими видеоиграми, — ответил я недовольно.

— Особо не вижу разницы, — пренебрежительно сказала мама. — Ладно, пойдем домой. Мы закажем ужин, хорошо?»

Мы все согласились и приготовились возвращаться.

Мама посмотрела на сестру.

— Элли, у тебя есть прекрасный принц. Попробуй разговорить его на обратном пути, ладно?

Она кивнула, и мои родители пошли по тропинке, по которой мы только прошлись с отцом.

Теперь мы пошли с Алексой вниз.

— Думаю, тебе понравится эта дорожка, — сказала она, беря меня за руку. — По пути я обратила внимание на несколько отдаленных местечек.

— Хорошо, — сказал я, сжимая ее руку. — После всего, что я натерпелся, мне бы не помешало немного проявлений любви.

— О, у тети для тебя её предостаточно, — промурлыкала она.

— Слышать, как ты это говоришь, вероятно, не должно на меня так действовать, вздохнул я, вздрагивая и заставив ее хихикнуть.

Мы шли несколько минут, пока она не потянула меня с тропы к небольшой группе деревьев и кустов, где нас никто не смог бы увидеть.

Она прижала меня к дереву, прижалась губами к моим, и страстно поцеловала.

Мы оба издали стон, когда наши языки встретились и обвились друг вокруг друга. Наши руки блуждали по телам друг друга. Я сжал ее груди, когда она задыхалась от страсти.

— Пошли, — прошептала она сквозь поцелуй. — Думаю, я видела место получше…

Она прервала поцелуй и потянула меня за руку, быстро шагая.

У меня уже был бешеный стояк в штанах, и я молился, чтобы никто не прошел мимо нас, потому что его точно нельзя было никуда деть.

Она отыскала маленькую, протоптанную тропинку, которая вела вниз по склону, через густые заросли, где-то внизу было слышно журчание бегущей воды.

Она радостно улыбнулась, когда мы подошли к ручью, весело журчавшему в лесу.

Высокие деревья окружали нас, и это казалось рощей из мифологии. Солнечные лучи пробивались сквозь полог густой листвы.

— Это волшебно, — выдохнула она, полностью очарованная нашим окружением. — Это как волшебная роща из старых сказок.

— Невероятно, — согласился я, оглядываясь вокруг, все еще держа ее за руку. — Я очень рад, что ты привела меня сюда.

— Я увидела скрытую тропу, но мы не стали спускаться сюда, — пробормотала она. — Это даже больше, чем я себе представляла.

Она повернулась и посмотрела на меня, положив мою руку себе на грудь, под которой я ощутил, как бешено, стучит её сердце.

— И я здесь, с тобой…

Я прижал ее к себе и снова поцеловал.

В этом самом волшебном месте мы целовались без остановки, ощущая странное единение и и комфорт друг с другом, которого я никогда ни с кем не ощущал.

Время ничего для меня сейчас не значило, и весь мир для нас стал не больше той рощи, которую мы отыскали.

Поцелуй закончился, и она снова посмотрела мне в глаза, мило улыбаясь.

Она убрала локон с моего лица и погладила по щеке.

— Я хочу, чтобы здесь мы занялись любовью, Алекс, — тихо сказала она. — Мне надоело отрицать, как сильно я тебя хочу. Но сейчас у нас нет на это времени, мы должны встретиться с Карен и Майком.

— Я знаю, — тихо ответил я, мое тело почти дрожало от желания. — Я так хочу тебя, Алекса.

Она прижалась лицом к моей груди.

— Боже, мы могли бы сделать это по-быстрому, мы могли бы… но это не то, чего я хочу в первый раз, особенно здесь. Пожалуйста, помоги мне быть сильнее, Алекс.

Я глубоко вздохнул.

— Все будет хорошо, Алекса. Мы будем заигрывать, и дразнить друг друга пока не сойдем с ума от страсти, пока не вернемся сюда, сгорая от желания, и прекрасно проведем здесь время.

Она вздохнула.

— Окей. Но ты обещаешь поддерживать моё желание, и чтобы я хотела этого все время?

— Никаких проблем, — сказал я, ухмыляясь.

— Хорошо, — сказала она, оглядываясь по сторонам. — Но думаю, мы не будем уходить, пока кое-что не сделаем…

Через секунду она стянула с себя трусики.

Сделав это, она опустилась передо мной на колени и расстегнула пояс моих брюк и стянула их вниз, вместе с трусами, позволяя моему стояку выйти на волю.

— Ты можешь кончить по быстрому, если я отсосу у тебя? — спросила она, взглянув на меня, когда стояла на коленях.

— Да я сейчас вот-вот лопну, так что у тебя не должно возникнуть никаких с этим сложностей, — ответил я правду.

Она кивнула и, не дожидаясь ответа, скользнула губами вниз по моему члену.

Она издала стон, оказавшись у основания, нежно лаская мою мошонку.

Я нежно обхватил ее голову ладонями, когда она начала двигать рукой вверх-вниз, поглаживая мой член.

Удовольствие стало еще более нереальным, когда её теплый, влажный рот, обхватил головку.

Она продолжала стонать, создавая дополнительные вибрации, на чувствительной кожице головки, что сводило меня с ума. Мои пальцы поглаживали ее волосы, а пальцы ног сжались в кроссовках от напряжения.

Она задвигала ртом по всей длине ствола, все больше приближая меня к экстазу.

Наконец, я выдохнул так громко, как только посмел, и мои бедра задрожали, когда я начал кончать.

Она жадно сосала у меня, стонала будто в бреду, проглатывая первые потоки моего семени.

Затем она вытянула изо рта член, но продолжила двигать руками вдоль моего ствола. Не долго думая она взяла трусики в руки и наблюдая с нескрываемым восторгом, прижала пульсирующую головку члена к стрингам, размазывая остатки спермы по внутренней их стороне.

Я подождал, пока она закончит, последние капли спермы она слизала с головки языком, и счастливо их проглотила.

Затем она встала передо мной и подняла свою помятую юбку, и прижалась киской к моему все еще твердому члену. Голова опасно двигалась между половых губ, пока она лукаво улыбалась мне.

— Это будет довольно скоро, — прошептала она. — Скоро ты займешься со мной любовью, Алекс.

Потом отступила на шаг, вздохнула, наклонилась и снова натянула трусики.

— Но до тех пор я буду рад чувствовать тебя так близко.

Она снова приподняла юбку и показала, как она пальцами втирает пропитанную спермой промежность своих стрингов о свою киску, поглощая мою жемчужную сущность, внутрь себя и стонала, когда она это делала.

Я застегнул штаны, с удивлением наблюдая за происходящим.