Либерально-оппозиционное направление: славянофилы и западники

 

По мнению большинства отечественных историков (З. Каменский, Н. Троицкий, Л. Ляшенко), начало либеральному течению в русской общественной мысли положил литературно-философский кружок, который возник зимой 1831―1832 гг. в Московском университете вокруг студента филологического факультета Николая Владимировича Станкевича. В этом кружке объединились будущие славянофилы (К.С. Аксаков, А.С. Хомяков) и западники (Т.Н. Грановский), революционеры (М.А. Бакунин, В.Г. Белинский) и охранители (М.Н. Катков). Здесь изучались и обсуждались философские системы выдающихся немецких ученых и мыслителей И. Канта, Ф. Шеллинга, И. Фихте и особенно Г. Гегеля, который был для всех кружковцев общепризнанным кумиром. Все кружковцы ненавидели крепостное право и полицейско-бюрократический режим, созданный Николаем I. Однако они никогда не выступали за революционный путь обновления страны, а ратовали лишь за формирование передового общественного мнения. «Кружок Станкевича» просуществовал около шести лет и прекратил свое существование в 1837 г.

Впервые с открытой критикой самодержавия с либеральных позиций выступил Петр Яковлевич Чаадаев, который в 1836 г. опубликовал в либеральном журнале «Телескоп» одно из своих «Философических писем», написанных еще в 1829―1831 гг. В советской исторической науке (И. Федосов, В. Дьяков) традиционно утверждалось, что главным содержанием этого «Письма», которое шло вразрез с охранительными взглядами на прошлое, настоящее и будущее России, была резкая критика государственных, социальных и нравственных основ общественно-политического строя Российской империи. Однако, безусловно, основным содержанием этого «Письма», которым всегда так восхищались доморощенные либералы-западники, было самое лживое и гнусное искажение многовековой героической истории нашего Отечества и той выдающейся роли, которую оно сыграло в развитии всей мировой цивилизации.

Государственная власть оперативно отреагировала на сей антироссийский пасквиль: журнал «Телескоп» был закрыт, его редактор Н.И. Надеждин сослан в Сибирь, а самого П.Я. Чаадаева по личному указанию Николая I официально объявили сумасшедшим и установили за ним жесткий полицейский надзор. Впоследствии в рукописи «Апология сумасшедшего», написанной в 1837 г., П.Я. Чаадаев покаялся и признал несправедливость многих своих суждений относительно прошлого и будущего России, но сделал он это, вероятнее всего, под давлением внешних обстоятельств, а не в силу своих внутренних убеждений.

Именно в оценке прошлого и будущего Российской державы разошлись по разные стороны баррикад и представители двух основных течения в русском либерализме — славянофилы и западники.

Началом славянофильства традиционно считают 1839 г., когда известные литераторы Алексей Степанович Хомяков и Иван Васильевич Киреевский опубликовали на страницах журнала «Москвитянин» две статьи — «О старом и новом» и «В ответ Хомякову», в которых были изложены основные положения славянофильской доктрины. Окончательно же эта доктрина оформилась в 1845 г., когда в приложении к тому же журналу «Москвитянин» были опубликованы три сборника статей славянофилов. В тот же период, в 1839―1845 гг., сложился и славянофильский кружок, видными деятелями которого стали Константин Сергеевич и Иван Сергеевич Аксаковы, Юрий Федорович Самарин, Дмитрий Александрович Валуев, Владимир Иванович Даль и многие другие видные представители русской интеллигенции.

Сам термин «славянофилы», по существу, случаен, поскольку он родился в недрах западников в пылу бескомпромиссной и острой полемики со своими идейными оппонентами. Сами славянофилы первоначально открещивались от этого названия, считая себя не славянофилами, а «русофилами», особо подчеркивая, что их в гораздо большей степени интересует судьба России и русского народа, а не славян вообще. В частности, К.С. Аксаков в одной из своих работ писал, что славянофилов правильнее называть «самобытниками», ибо основная их цель состояла в защите самобытности исторической судьбы русского народа и российской государственности.

Западники были представлены такими крупными учеными-обществоведами, историками и юристами, как Тимофей Николаевич Грановский, Сергей Михайлович Соловьев, Константин Дмитриевич Кавелин, Борис Николаевич Чичерин, Михаил Никифорович Катков, Иван Сергеевич Тургенев и многими другими видными представителями русской интеллигенции. Идейная платформа западников сформировалась примерно в 1841–1842 гг., когда в противовес славянофильским статьям и выступлениям они предложили собственное видение исторического прошлого и будущего России.

Чтобы четко представить основные идейные постулаты славянофилов и западников и суть принципиальных разногласий между ними, мы предложим сравнительный анализ их взглядов.

1-а) Славянофилы: исходный тезис всей славянофильской доктрины состоял в доказательстве самобытного пути развития России и идеализации таких исконно русских государственных и общественных институтов, как Русская православная церковь, Земский собор и крестьянская поземельная община, которая являлась надежной преградой на пути проникновения в Россию губительных язв капитализма.

На первый взгляд, учение славянофилов о самобытной и национальной исключительности русского народа, его мессианской роли в истории человеческой цивилизации, неприятие ими западноевропейских моделей общественного развития, защита православия, самодержавия и патриархальных общественных институтов сближали их с представителями «официальной народности». Однако их никоим образом нельзя смешивать с представителями этого идейного течения, поскольку славянофильство было оппозиционным направлением русской общественной мысли, и в этом смысле оно имело гораздо больше точек соприкосновения с противостоящим ему западничеством, нежели с теоретиками «официальной народности».

1-б) Западники: критиковали своих оппонентов за искусственное противопоставление исторических путей развития России и Запада и всячески стремились доказать общность исторических судеб всех европейских народов. Кроме того, западники отрицали особую роль крестьянской общины, утверждая, что этот патриархальный институт был специально сохранен самодержавием в чисто полицейских и фискальных целях. Немаловажное значение имел и тот факт, что в противовес славянофилам, которые признавали примат веры, западники решающее значение придавали разуму, противопоставляя свою идею свободной личности идее «соборности» славянофилов.

2-а) Славянофилы: отрицательно относились к личности и деяниям Петра I, особо резко критикуя его за насаждение крепостного права и ликвидацию Земских соборов.

Но они никогда не призывали вернуться к прежним допетровским традициям и порядкам, о чем не совсем обоснованно до сих пор говорит ряд современных авторов, например, профессор Н.А. Троицкий. Напротив, они призывали идти вперед, но не по тому пути, который избрал Петр I, внедрив чуждый для русского народа западный образ жизни и поведения. Славянофилы обвиняли Петра I не за то, что он использовал достижения западноевропейской цивилизации, а за то, что он свернул развитие России с ее истинных национальных начал.

2-б) Западники: всячески возвеличивали личность Петра I и рассматривали его реформаторскую деятельность как неизбежную фазу обновления страны. Хотя они осуждали царя-реформатора за варварские методы борьбы против варварства, и считали, что пора начать новый этап обновления страны. Такой фазой обновления страны должна была стать новая программа широкомасштабных социальных, политических и государственных реформ, которую должна инициировать сама верховная власть. Выдающиеся западники, в том числе знаменитые профессора истории и права С.М. Соловьев и Б.Н. Чичерин, придавали исключительно важное значение именно роли монархической власти в многовековой российской истории, став основоположниками знаменитой «государственной школы» в русской историографии. Совершенно очевидно, что во многом их взгляды проистекали из идей знаменитого немецкого философа Г. Гегеля, который абсолютизировал роль государства в развитии всей человеческой цивилизации.

3-а) Славянофилы: «сила власти — царю, сила мнения — народу» — так звучало основное политическое кредо славянофилов, означавшее, что русский народ аполитичен по своей сути и должен предоставить монарху всю полноту государственной власти в стране. Но самодержец должен править, опираясь на мнение народа, поэтому главным политическим требованием славянофилов было воссоздание совещательного органа при царе — Земского собора. Защита самодержавной формы правления вполне уживалась у них с резкой критикой николаевской полицейской системы с немецкой бюрократией во главе, которую славянофилы считали логическим следствием отрицательных сторон петровских преобразований в стране.

3-б) Западники: выступали против самодержавной формы правления и ратовали за конституционную монархию, идеалом которой считали парламентаризм французского короля Луи-Филиппа Орлеанского и его премьер-министра Франсуа Гизо. Как и славянофилы, западники крайне отрицательно относились к николаевскому полицейскому режиму, однако не считали его порождением петровских реформ.

4-а-б) Славянофилы и западники считали крепостное право безусловным злом и угрозой национальной безопасности России, поэтому и те, и другие ратовали за его скорейшую отмену, поскольку, как писал К.С. Аксаков «из цепей нашего рабства куются беспощадные ножи народного бунта». Будучи в большинстве своем крупными землевладельцами, они говорили о том, что крепостное право нужно отменять постепенно, и только «сверху», по инициативе правительства и руками самих помещиков.

Аналогичных взглядов славянофилы и западники придерживались и в отношении других вопросов, в частности, проблем установления гражданских и политических свобод, реформы судоустройства и судопроизводства, развития отечественной промышленности и торговли и т. д.