Марта /11 апреля 1900. Среда

Утром сказал о. Вениамину:

— С Божиею помощью отправляйтесь в Нагасаки для удовлетворе­ния духовных потребностей наших русских христиан, находящихся там, и для заведения миссионерского стана — образования Японской Право­славной Церкви и так далее.

Он охотно принял назначение, и так как ныне уже 6-я неделя Велико­го Поста, то, чтобы поспеть к Страстной, положено ему завтра утром отправиться по железной дороге до Кобе, оттуда всегда есть суда в Нагасаки — Я занялся приготовлением его к пути, а он отправился в гости к о. Михаилу на «Адмирал Корнилов» в Йокохаму, куда о. Михаил вчера пригласил его. Дал ему антиминс, ящик с Литургийскими сосудами, дароносицу, мирницу, напрестольные кресты и Евангелие, два священ­нические облачения, стихарь и все прочее, потребное для отправления богослужений — все совершенно новое; также круг богослужебных книг, запас церковных свечей и прочее.

Фома Танака прислал письмо за подписью трех церковных старшин в Вакаяма, что они согласны на перевод от них Фомы в Оосака, и просят вместо него Гавриила Ицикава. Отвечено, что перемещение должно состояться после Пасхи, чтобы христиане ни в Вакаяма, ни в Какогава не остались на праздники без катихизаторов и молитвы.

Был Павел Павлович Смысловский, состоявший учителем русского языка в школе в Саппоро и ныне, по закрытии той школы, переходящий учителем русского языка в Правительственную школу здесь в Токио; говорил про христиан в Саппоро — совершенно безучастны к нуждам храма, так же — священники и катихизаторы; а последние слишком де­ликатны представлять христианам о церковных нуждах; сам Смыслов­ский и жена его — очень усердные христиане; помогали Церкви в Саппоро и жили по-братски с японскими христианами там, которые и проводили их оттуда с братским усердием.

О. Вениамин, вернувшись поздно вечером из Йокохамы, сказал, что предпочитает отправиться в Нагасаки в пятницу на французском почто­вом судне, только «нужно-де путевых не 35 ен, как прежде говорил, а 50». Ладно!

Марта /12 апреля 1900. Четверг

Георгий Оно, катихизаторвУцуномия, па днях письмом ксекретарю Нумабе просил позволения прибыть сюда для личных переговоров о чем-то. Я велел ответить, чтобы письмом сообщил, что имеет; «если секрет, мол, выдан не будет». И что же оказалось? Сегодня пишет: обла­чение у о. Тита до того износилось, что похоже на платье нищего — так Георгий Оно хотел привезти сюда показать мне, чтобы выпросить новое,— Но отчего же о. Тит до сих пор не скажет? Велел я тотчас же отправить к нему новое священническое облачение, а за другую просьбу велел выбранить Георгия Оно: не мне, а Нумабе пишет — просит при­слать сорок просфор: «здесь-де дурно пекут» — это в большом городе Уцуномия, где, конечно, много булочных, не могут спечь просфор?!

О. Вениамин, после исчезновения куда-то, в десятом часу вечером приходит прощаться пред завтрашним отъездом и говорит:

— Сто ен жалованья мне мало в Нагасаки, там жизнь дорога; я буду писать в Хозяйственное управление, что нужно больше.

— Но вы ехали на это жалованье, я вам писал, что сто еп.

— Да, но мне мало будет.

— Старайтесь ввести ваши расходы в эти пределы — по одежке про­тягивать ножки. Я вам не могу обещать больше; впрочем, пишите оттуда, что будет.

Тихо и кротко поговорив с ним, я отпустил его. Но все больше и больше убеждаюсь, что не хозяин приехал на Миссию. Куда! О. Сергий Глебов отравляет его по своему произволу, начиняет ненавистью к Мис­сии («все здесь в упадке» — проповедует уже о. Вениамин), и человек- тряпка поддается всему, а тот уже провозглашает публично (за столом у посланника вслух всех), что скоро уедет и этот. Вот феномен: приехав­ши на миссионерское служение, о. Сергий возненавидел миссионерст­во и гонит всякого от него. Только руками разведешь на сего человека!