Светлое Христово Воскресенье

В ночь до Пасхального богослужения миссийский дом, по обычаю, полон людьми, их шумом и движением. В Крестовой Церкви приходы соперничают в украшении своих приносов, куличей и яиц. В Соборе

377 пред плащаницей тихо читают Деяния и слушают переменяющиеся по­сетители.

За четверть часа до 12-ти начинают убирать плащаницу, в 12 часов ровно начинается богослужение. Читается только начало повечерья. Потом открываются Царские врата, поют «Воскресение Твое Христе Спасе», и совершается крестный ход вокруг Собора. Когда после литии входят в Собор, он полон светом паникадил, и начинается совершение чудной Пасхальной заутрени. На небе, конечно, в это время еще радост­ней празднуют Воскресенье Христово, но и на земле хорошо бы было, если бы почаще давалась людям вот такая радость, которую вот сегодня испытывали они, как и всегда испытывают в этот день и в эту заутреню и следующую за ней Литургию...

Кончилось все богослужение в половине 4-го часа. После сего — освя­щение разговения — сначала у меня, причем я пригласил гостей разго­веться и оставил их — в Крестовой Церкви, причем пели все наполняв­шие Церковь христиане. Христованье со всеми, без поцелуев, но со вручением яйца... Уже и свет, и дом делается тише и тише.

С 8-ти часов поздравление учащихся и учащих, что делается долго. Часу в 10-ом русские — ныне Д. М. Позднеев, о. П. Булгаков и другие — были.

В 3-м часу и дальше члены Посольства с поздравлением, и другие русские, между ними В. И. Немирович-Данченко, хотевший непремен­но приехать в Собор на Пасхальную Заутреню, но, вероятно, по обычаю писателей, забывший о сем.

В 5 часов Пасхальная вечерня, на которой, кроме школ, были и из города молящиеся.

Апреля. 1908.

Понедельник Светлой Седмицы

С 7-ми часов такое же, как вчера, полное Пасхальное богослужение — утреня и Литургия вместе. К сожалению, рубил дождь, и молящихся было меньше из города, чем всегда бывало.

В 10 часов кончилась служба, после которой поздравление наших певчих у меня. В это время приехал посланник Юрий Петрович Бахме- тев с супругой Марией Николаевной, приславшие наперед угощение русским воспитанникам из Йокохамы и нашим русским (всего 35 чело­век). Я побыл с ними в зале, где прощались, воспитанники пропели «Боже, Царя храни», прокричали «Ура» Царю, потом посланнику. Затем я принял Юрия Петровича и Марью Николаевну у себя. По отъезде их было поздравление священника о. Ал. Савабе с певчими и христианами из Коодзимаци, после чего они угощены, по обычаю.

В 2 часа воспитанники и воспитанницы из Йокохамы отправлены обратно в их школы, первые — с учителем П. Д. Уцияма, вторые — с учи­тельницей Евой Ито.

В 3 часа я отправился сделать пасхальные ответные визиты послан­нику и другим членам Посольства, с о. П. Булгаковым в том числе; также Немировичу-Данченко, которого не застал дома.

Апреля 1908.

Вторник Светлой Седмицы

С 7-ми часов Пасхальное богослужение; также служил я с оо. Циба и Мидзуно. По окончании мы с Д. К. Львовским отслужили молебен по просьбе одной русской.

Также много поздравителей и угощение чаем и прочим зашедших гостей. В 2 часа поехал посетить учителя русского языка у японцев Алек. Алек. Петрова с его милой семьей, бывшего завзятым левым, два раза сидевшего в Петропавловской крепости, но далеко уклонившегося те­перь направо; так должно быть и со всеми порядочными русскими, случайно заблудившимися.

Вернувшись, нашел на столе разные письма; между прочими от Ксе­нии Феодоровны Колесниковой, со вложением чека на 5000 рублей на построение двух домов у Церкви в Мацуяма для священнослужителей, на ковер для Церкви и прочее. Да благословит Бог христолюбивую жертвовательницу!

Апреля 1908.

Среда Светлой Седмицы

Был в Йокохаме, чтобы разменять в банке вчера полученный от К. Ф. Колесниковой чек, давший 5107 ен 74 сен, а также сделать пасхаль­ные визиты консулу Гроссе, Позднееву, военному агенту Самойлову и его помощнику и прочим. Все принимали чрезвычайно любезно, но вернулся я домой в 4 часа чрезвычайно голодный, что дало урок на будущее время заказывать обед дома, уезжая на любезность, чего я сего­дня не сделал, надеясь на хлебосольство земляков.

Апреля 1908 г.

Четверг Светлой Седмицы

Утром получил с почты в ящике пасхальное яйцо из Москвы от Ксе­нии Феодоровны Колесниковой, фарфоровое, с прекрасно нарисован­ным воскресшим Спасителем. При яйце письмо, в котором Ксения Фе­одоровна выражает желание, чтоб в Мацуяма при Церкви дома и ограда были окончены постройкой вместе с полным окончанием постройки Церкви, так чтобы все вместе было освящено. При письме две вырезки из газет: о постройке Церкви в Мацуяма одною хмосковскою дамою и о Миссии воззвание Преосвященного Никона.

Потом получены письма с почты, между ними одно от о. Ф. Быстро­ва, в котором говорится, что едва ли приедет сюда Преосвященный Сергий; в долгах он: в Семинарии на нем начет в 48 000 рублей, в Акаде­мии теперь идет ревизия и предвидится что-то неприятное для него, портной Золкин подал на него в суд взыскание на 900 рублей. Благоже­латели Миссии и встревожены назначением сюда такого человека: в показание сего о. Феодор приложил письмо к нему Варвары Александ­ровны Иордан, а в нем какой-то важный деятель в Синоде выражает изумление, что Преосвященный Сергий посылается сюда. И дай Бог, чтоб не приехал!

Прискорбное сегодня: в госпитале помер от брюшного тифа один ученик Семинарии, скромный, хорошо учившийся 17-летний юноша Роман Нумакура. Отслужили по нем в Соборе Пасхальную панихиду; а отпевать, вероятно, завтра придется одни кости его — из госпиталя по­везут сжигать его, как умершего от заразной болезни.

Еще прискорбное: болен, почти при смерти, единственный наш хо­роший из японцев регент Алексей Обара, а сосед его, учитель пения, Петр Тоокайрин, имеет жестокость обижать его — «зачем-де харкотину бросает в канаву, которая идет мимо его квартиры, буду жаловаться полиции». Когда посетил я сегодня Обара, жена его разрыдалась, жалу­ясь. Призвал я Тоокайрина и велел ему извиниться пред Обара или же пусть уходит с миссийского двора, на котором такие нехристианские отношения друг к другу недопустимы.

Были разные посетители из иностранцев: полковник Армии Спасения Arthur Bates, ревизующий свои посты по свету; англиканский миссионер Rev. King с жителем Болин-сима, потомком португальца, Mr. Гонзале­сом, женатом на японке; на острове у них только 80 человек обитателей; King допытывался, почему у нас ныне Пасха не в одно воскресенье с ними, тогда как весеннее полнолуние было за три дня до их Пасхального воскресенья, которое, по правилу Никейского Собора, должно было быть и нашим Пасхальным, тогда как мы праздновали Пасху на одно воскресенье позднее. Очевидно, другой причины нет, кроме той, что календарь сделался неверен, и его надо исправить.

Апреля /1 мая 1908.

Пятница Светлой Седмицы

Когда третьего дня был в Йокохаме у военного агента Самойлова, он сказал мне, что военное здешнее Министерство предполагает перенести всех погребенных в Японии русских военнопленных в одно место, чтобы удобнее было содержать кладбище их в порядке и охранять от оскверне­ния. Два раза уже говорили с Самойловым об этом, но он отвечал, что это дело — вырытие покойников из могил и перенесение их в другое место — предлежит моему ведению; и спрашивал Самойлов моего мне­ния об этом. Я отвечал, что дело это исполнимое; вырыт же был погре­бенный в Йокохаме наш посланник Давыдов из могилы, чтоб отослать его в Россию; почему же не вырыть военнопленных, чтобы собрать их — хорошо бы — в два места: в Мацуяма и Хаматера, поблизости к храмам, строемым для поминовения их (в Мацуяма и Оосака). Разбросаны те­перь могилы их ровно в 25 местах. Действительно, как усмотреть, чтоб они хранились в порядке? И надо благодарить Военное Министерство за заботливость.

Поехал сегодня в Нарасино, где погребены 34 военнопленных, по­смотреть их могилы. Кладбище в лесу; стоят 34 памятника в два ряда; унтер-офицерам памятники в 3 фута вышины, рядовым в два фута и 2 дюйма, должно быть; все из хорошо вытесанного камня; на трех сторо­нах высечены надписи: на одной — чин, имя фамилия, на другой — како­го полка, на третьей — год, месяц и число смерти; все памятники на двух четвероугольных плитах каждый; кладбище огорожено и содержится в порядке. Вероятно, во всех местах военное начальство сделало то же для наших пленных покойников. Но надолго ли? А если будут собраны на два кладбища, близ Церквей, то им обещается вековая сохранность. Буду стараться, чтоб это сделано было.

Апреля / 2 мая 1908.

Суббота Светлой Седмицы

Получен указ Святейшего Синода об определении сюда Епископом Кёотским Преосвященного Сергия, ректора Санкт-Петербургской Ду­ховной Академии. Дай Бог ему быть действительно «добрым» священно­служителем здесь, как обещал Высокопреосвященный Митрополит Ан­тоний!

Отпет пасхальным чином умерший третьего дня семинарист Роман Нумакура; посреди Церкви стоял под гробным покровом небольшой ящик с его костями и пеплом, так как его, умершего заразною болезнию, сожгли. Товарищи трогательно украсили гробик его прекрасным вен­ком. Пред отпустом я сказал небольшую речь.

Из Казани от Павла Васильевича Щетинкина получено пожертвова­ние для Церкви: священническое и два диаконских облачения и два стихаря для чтеца и священосца; еще дароносица и два требных креста. Все ценою 110 рублей. Спаси Бог доброго жертвователя!

Толпа англичан с Mr. Loomis’oM и M-me Lowder, моими знакомыми, пришли сначала ко мне, потом ко всенощной, слушать пение наших хоров.

После всенощной исповедался у меня студент Петербургского Уни­верситета Леонид Дмитриевич Соболев, живущий здесь для практики в японском языке.

Апреля / 3 мая 1908.

Фомино Воскресенье

Утром написал к военному агенту Владимиру Константиновичу Самойлову, полковнику, побуждая его согласиться на предложение здешнего Военного Министерства собрать всех наших погребенных военнопленных, но просить — не в одно место собрать, а в два, в Мацуяма и Хаматера.

После Литургии было много гостей, особенно из Оказаки; одна хрис­тианка, Нина Накаяма, презентовала мне корзину великолепно сделан­ных искусственных цветов.

С 3-х часов была моя лекция старшим семинаристам — о грехопадении.

С б-ти всенощная, которую пели семинаристы на клиросе.