Января /10 февраля 1908. Понедельник

В «Japan Daily Mail» напечатана замечательная проповедь английско­го епископа Одрей (Awdry), произнесенная им вчера в протестантской Церкви в Йокохаме. В ней он объявил, что больше 30 браков, повенчан­ных английскими пасторами в Йокохаме, и 10 или 15 браков, повенчан­ных в других местах Японии, то есть все браки, повенчанные после 16 июля 1899 года — дня, с которого для иностранцев в Японии кончи­лась экстерриториальность, и они стали быть подчиненными японски­ми законам, суть незаконные пред английским законом. Открылось это только теперь, по случаю процесса о разводе Mr. Marshall’a: судья объ­явил чете, что он не может дать им развода, потому что они не состоят в законном браке. Как так? На основании закона, изданного Парламен­том в 1892 году: «Foreign Marriage Act». По этому акту «брак, повенчан­ный английским клержменом, получает силу законного только тогда, когда повенчан в Британском Консульстве, в присутствии британского консула и зарегистрирован им». Без этого брак считается тем, что он по местным законам. В христианских странах везде закон для брака одина­ков, многоженства нет, брак заключается на всю жизнь и прочее. В Япо­нии до 16 июля 1890 г. браки фиктивно венчались как бы в Англии, ибо иностранцы подлежали своим собственным законам. Но после этого они должны считаться с законом японским. А какой закон в Японии для брака? Здесь сплошь и рядом живут люди как бы в браке, но пред зако­ном они не в браке. По японскому закону надо для брака переписать невесту в род жениха — и тогда только брак делается законным; без этого все дети считаются незаконными; но в Японии чрезвычайно легко сделать их законными — стоит только усыновить. Иностранные браки совсем не подходят под японский закон; итак, все они незаконные, дети от них — незаконнорожденные, наследовать родителям не могут, и так далее — множество бедственных последствий. Для устранения их, по словам Одрея, есть только одно средство: ходатайствовать, чтобы Пар­ламент объявил их законными специальным актом «ех post facto», к каковому средству и советовал прибегнуть.

Вечером была всенощная, по случаю завтрашнего японского празд­ника, и учащиеся были в Церкви, но мы с Накаем переводили.

Января /11 февраля 1908. Вторник.

Японский праздник

Праздник коронации первого Японского Императора Дзинму. С 8 ча­сов Литургия, за которой были учащиеся, а из города почти никого. На благодарственный молебен, по обычаю, и я выходил.

Петр Исикава, редактор, приходил поговорить, что хорошо бы на Собор в Россию отправиться отсюда представителю Японской Церкви, каковый мог бы быть о. Симеон Мии. Если это можно, то он стал бы хлопотать, чтобы Японская Церковь собрала 1000 ен на дорогу о. Си­меону и на прожитие в Москве. Я вполне одобрил это и обещался похло­потать, чтобы представителю Японской Церкви дано было место среди русских иереев, имеющих быть на Соборе.

Февраля. 1908. Пятница

О. Павел Морита описывает, как помер катихизатор Авраам Яги; совсем внезапно: утром убирал комнату, а после полудня лежал мертвым — такова японская болезнь «какке», которой он был подвержен. Вдову Яги с ребенком и приемной девочкой о. Павел взял в Маебаси, где ей удобно зарабатывать себе на пропитание, и просил пособия ей, я назначил 5 ен в месяц.

Февраля 1908. Суббота.

Праздник Сретения Господня

После Литургии катихизатор Лин Такахаси, говоривший сегодня проповедь, пришел и говорил, что ему пишет катихизатор в Вабуци и Хиробуци, Феодор Тоёда, приятель его, что там совсем делать нечего — слушателей учения нет, христиан мало, и хочет Тоёда в другое, более плодотворное место. А у него — Лина — напротив, слишком много дела, одному трудно управляться — так нельзя ли переместить Феодора Тоёда сюда в помощники ему? Я с удовольствием согласился и, призвавши секретаря Фудзисава, продиктовал письма к Тоёда и к священнику его о. Иову Мидзуяма. На основании желания самого катихизатора переме­щение не трудно.

Февраля 1908. Воскресенье

После Обедни Rev. Jefferys, бывший в Церкви, пришел просить, что­бы я позволил русским ученикам по воскресеньям ходить в Ситая, в заведенную им там детскую школу, учить пению наших церковных мо­литв. Я при нем же позвал господина Сенума, начальника Семинарии, и сказал ему предложить русским ученикам учить, кто может; только едва ли это будет успешно; сами еще плохи и в японском языке, и в пении.

Февраля. Понедельник

О. Игнатий Мукояма жалуется на катихизатора в Оцу, иподиакона Павла Сайто,— расстраивается у него там Церковь. Знать, уж такая доля Сайто, до с их пор везде так — на первый раз нравится и хорош, а потом оказывается неспособным управить Церковью.

Февраля 1908. Вторник

Ночью помер иподиакон Андрей Имада, лежавший здесь, в миссий- ском доме, больным. Царство ему Небесное! Первый по времени иподи­акон, весьма исправный и способный в этой службе, тихого и скромного характера человек. Оставил большое семейство, которому тоже надо будет помогать.

Из Хакодате вернулся переводчик Исаак Кимура, после погребения там своего родственника, доктора Якова Гото, и сказал, что он завещал 1000 ен на постройку Церкви в Хакодате, кроме 100 ен на гробный по­кров и два стихаря для Церкви там. Слава Богу! И японские христиане начинают делать достодолжные пожертвования.

Был переводчик Игнатий Мацумото и сетовал, что служащие Церкви наши, учителя Семинарии и переводчики, занимаются и посторонними службами. Но что же делать? Сказал бы, например, кандидатам Арсению Ивасава и Марку Сайкайси: бросьте службу преподавания русского языка в военных училищах — они, напротив, скорее бросят преподава­ние в Семинарии, потому что служба там дает им большее жалованье, чем какое они получают от Миссии, а Миссия не в состоянии дать больше. Хорошо еще, что не совсем плохо исполняют и свою обязан­ность по Семинарии. Где же взять совсем бескорыстных людей, всецело преданных служению Церкви?

Сказал сегодня Игнатию Мацумото, что имею в виду на будущем Соборе предложить его в священники на место о. Василия Усуи, совсем разошедшегося со своим приходом в Одавара и бросившего храм там без службы,—живет, под предлогом болезни, в Готемба. Мацумото со своим спокойным нравом, наверное, полюбится в Одавара и других местах прихода о. Усуи, которого надо будет убрать оттуда. До Собора Мацумото, конечно, не должен никому говорить о моем намерении.

Был христианин из Цицибу Петр Морикава с женой Агафией, на­ставленные в вере и крещеные о. Иоанном Оно. Замечательна радость, с какою они приняли Икону Божией Матери, которою я благословил их.

Февраля 1908. Среда

Отпели и похоронили иподиакона Андрея Имада. Пред отпеванием я сказал несколько слов о нем. Пели оба хора; людей в Церкви было много. На могилу понесли великолепной процессией: крест, потом хор певчих, состоящий из обеих школ, диакон, два священника в облачениях пред гробом, покрытым новым парчовым покровом из Порт-Артура, и много народа.

7 / 20 февраля 1903. Четверг

Катихизатор Исайя Мидзусима принес свою новую брошюру. Спаси­бо, хоть один он трудится, как следует. Без его брошюр за прошлый год и при отчетах по печати совсем почти нечего было бы послать Россию.

Врач Александр Сугияма приходил сетовать, что Церковь совсем в упадке, и говорит больше всего против заведующего Семинарией И. А. Се- нума, что «в Семинарии нечисто (неправда)», что «оттого там бывает дизентерия» (в прошлом году один легкий случай был), что «дети его бродят по комнатам учеников», и прочее. Что за причина? — думал я — такого усердия у Семинарии человека, никогда доселе не являвшего усердия к Церкви. Пред 6-ю часами я без церемонии сказал ему, что у меня дальше нет времени слушать его — переводить надо. Когда вслед за тем пришел П. Накаи, и я сказал ему про речи Сугияма, он разрешил загадку: «Хочется врачу Сугияма, чтобы его сделали семинарским вра­чом,— он и другим христианам это толкует: как-де не христианского врача употребляют, а языческого,— это беспорядок в Церкви». Но, во- первых, Сугияматолько что поселился в Токио, и мы незнаем, хороший ли он врач; во-вторых, нигде не бывает, чтобы без всякой причины отказали врачу, долго и хорошо служащему; ау нас семинарский врач лет 10 служит, а врач Женской школы — лет 20, и до сих пор мы были до­вольны ими.

Февраля 1903. Пятница

О. Игнатий Мукояма пишет, что христиане в Оцу совсем разладили со своим катихизатором Павлом Сайто и просят взять его от них. При­чина — что он был, будто бы, нечестен в расходовании денег при по­стройке тамошней Церкви, что самовольно распоряжается в сем, что ссорится с ними, что безучастен к бедным и больным, что не заботится о проповеди, что злословит своего предместника. Продиктовал я пись­мо к о. Игнатию, чтобы он поехал в Оцу, сделал сильный выговор Павлу Сайто, но и уговорил христиан до Собора довольствоваться своим кати­хизатором, который и не без заслуг перед ними, как потрудившийся для постройки у них Церкви; заменить же его до Собора некем.

О. Петр Сибаяма прислал письмо к нему от христианина Исии из Кореи, в котором просят о. Петра опять посетить их, совершить таинст­ва для них и сказать наставления. Пусть туда и обратно стоит 30 ен. Я написал о. Петру, что помогу ему 10-ю енами, проч, пусть дадут ему христиане в Корее.

Февраля 1908. Суббота

От студента III курса Казанской Духовной Академии, монаха Инно­кентия Летяева письмо: спрашивает о буддизме и христианстве в Япо­нии; пишет, что из преданности к миссионерству постригся в монахи, а первую приобрел, воспитываясь с детства на Алтае. Черты смирения видны в письме, но он являет и неважную развитость. Не пошлет ли его Господь сюда? Позову его в Миссию на следующие каникулы; пусть по­живет с месяц, как жили здесь недавно студенты Санкт-Петербургского Университета, Надачин и Конеев, и присмотрится к делу Миссии; по­знакомлюсь и я с ним лучше, чем по письмам.

О. Феодор Быстров прислал чрез Русско-Китайский банк 7400 рублей, собранные Преосвященным Андроником и им на построение храмов в Мацуяма и Оосака для поминовения умерших здесь русских военнопленных.

Февраля 1908. Воскресенье

О. Василий Усуи прислал целую кипу церковных счетов — в доказа­тельство, что он честно обращался с церковными деньгами. Это вследст­вие того, что я заметил ему в письме, что нужно расходовать церковные деньги по соглашению с христианами, которые жаловались, что он со­всем не делает этого. Бьет не в цель; в честности его я не сомневался, христиане, кажется, тоже; а признание своей ошибки и до сих пор не являет.

Февраля 1908. Понедельник

Катихизатор Иоанн Гото из Одавара был; отец его захворал здесь оспой — так для посещения его приехал; зашел и ко мне. Один из тех, которые любят пользоваться ошибками других в свою пользу, хотя и мнимую. Стоит между христианами и о. Василием Усуи в Одавара и вместо того, чтобы произволить благоучительное мирное влияние в ту и другую сторону, злорадно бездействует, а может быть, и подливает масло в огонь. Хвалится, что очень занят по Церкви, много слушателей учения и прочее. Я предложил ему, посоветовавшись с христианами, вызвать отсюда в помощь себе Игнатия Мацумото, но едва ли он это сделает.

Февраля 1908. Вторник

Из Готемба, где ныне под предлогом болезни живет о. Василий Усуи, разладивший с христианами в Одавара, явился сын его Пимен, состоя­щий там в качестве катихизатора. В Ооисо помер 90-летний христианин

наш, содержатель гостиницы; чтобы справить ему благолепные похоро­ны, о. Василий отправил Пимена сюда добыть певчих, облачения, по­кров и прочее. Всем этим он и снабжен. Покров дал из порт-артурских церковных вещей, высланных сюда Японским Правительством из завое­ванного Порт-Артура. Думали ли там жертвователи красивого гробного покрова, что справляют его для японских христиан?

О. Симеон Мии пишет, что думает отправиться в Кагосима, чтобы освятить там вместе с о. Яковом Тоохей построенную Церковь, и потом посетит другие Церкви ведения о. Якова, и просит дорожных. Они будут ему посланы. Но, по правде сказать, совсем непроизводительный это расход и расход немалый. Ему ли быть направителем церковной жизни, благочинным, с его совсем бабьим, до крайности слабым характером? Единственная польза: путешествия полезны ему от его падучей болезни; никогда не подвергается ей, когда много путешествует,— ну и пусть! Человек он очень хороший сам по себе.

Февраля 1908. Среда

Назначил было 5 ен в месяц вдове иподиакона Андрея Имада с деть­ми; пришла, плачет, просит еще. Дал 10 ен, пока старший сын кончит военную службу. Бог пошлет на вдову и сирот!

Был катихизатор из Эма Эраст Миясима — тоже явился навестить больного в оспе брата (оспа ныне свирепствует в Токио); рассказывал, что старик Моисей — там есть своевольный — невзлюбил жену своего приемного сына и прогнал — значит, развод состоялся по его капризу, и сын должен жениться на другой — конечно, по языческому обычаю. Сде­лается ли когда брак крепче в Японии, чем ныне? И сколько из-за этого несчастных детей!

Февраля 1908. Четверг

В привратницкой, у главных ворот Миссии, был полицейский пост со времени пред войной, когда стало беспокойно и опасно для Миссии, до сегодня. Жили полицейские, выходя отсюда в свои часы на улицу. Зато Миссия была охранена во время войны так, что ни одного стекла в Соборе и домах не разбили, и никакого изъяна или беспокойства не было. Теперь пост перенесли в другое место; а привратницкую мы отда­ли под квартиру одному полицейскому, который сегодня поселился в ней с женой. Все же будет некоторая охрана Собору и домам, особенно от любителей бросать камни в стекла иностранных домов.

Февраля 1908. Пятница

Катихизатор Савватий Оокава из Цукитате просит дорожные жене из Оосака к нему. Отказано. Дорожные семействам катихизаторов даются только при перемещениях по назначению Собора. Он же случайно посе­лился там, больше по своему желанию и по желанию своего отца, у которого жил некоторое время по болезни. Пусть на свои средства вы­писывает жену (живущую в Оосака у своего отца, о. Сергия Судзуки), если желает, или же подождет Собора, до которого недалеко.

Отцу священника в Кагосима Якова Тоохей, живущему в Токио, вы­давалось, по просьбе о. Якова, на квартиру по 4 ены в месяц. Теперь о. Яков пишет, что эти «4 ены не нужны»; мать о. Якова недавно померла, отец остался один и будет жить у дочери, которая за учителем Василием Нобори. Довольно редкое благородство! Все обыкновенно говорят: «дай», «прибавь», «нужно»; а о. Яков — «не нужно»! Правда, все беднота. Но и о. Яков не богач.