Марта / 9 апреля 1904. Великая суббота

В исполнение телеграммы, полученной в Великую среду, я уже со­всем приготовился отправиться в понедельник утром в Мацуяма к нашим пленным и раненым. Но вдруг сегодня от обедни вызывает меня Mr. Andre на пару слов и объясняет, что он прислан от французского посланника удержать меня от путешествия: Министр иностранных дел, барон Комура не пускает меня — «опасно-де». Нечего делать, пришлось согласиться. Заготовленное все будет отправлено чрез Французское По­сольство к нашим бедным больным и пленным, которых так бы хотелось повидать и утешить.

Сказал еще Mr. Andre, что капитан Рыбаков, командир захваченного японцами судна Добровольного Флота «Екатеринослав», находящийся ныне в Сасебо, чрез французского посланника шлет мне поздравление с праздником. Кроме него, в Сасебо еще три офицера; какие и с каких судов — Andre не мог сказать. И им нужно будет послать Пасхальный привет.

Марта /10 апреля 1904. Воскресенье — Пасхальное

Слишком грустно не служить и в простое воскресенье, а в Пасху это было бы невыносимо мучительно. И потому я сегодня служил Пасхаль­ную утреню и Литургию в сослужении трех иереев: оо. Циба, Юкава, Мидзуно. Служба была так же торжественна, и Собор так же великоле­пен в своем освящении, как всегда в Пасху. Только народа было гораздо меньше, чем всегда доселе; однако же Собор был почти полон. Ныне были исключительно одни христиане, язычников ни одного — так, как предварительно условились церковные старосты с полицией. Зато христианам никому не был воспрещен вход и службе не было никакой помехи от полиции. Полицейских было 12, кроме двух жандармов. Во время Крестного хода вокруг Собора, полицейские шли по ту и другую сторону от меня, жандармы следовали позади. Никакого беспорядка не случилось; все прошло чинно и благообразно; только довольно сильный ветер погасил все огни не в фонарях, которыми, однако, процессия достаточно была снабжена. Из иностранцев на богослужении были два епископальных миссионера: Rev. Jefferys и Rev. Sweet, оба очень распо­ложенные к Православной Церкви; были до конца Литургии и потом разговлялись вместе с нашею Церковью у меня; я, впрочем, как всегда доселе, не разговлялся с ними, а, освятивши везде в доме куличи и яйца, остался у себя, чтоб христосоваться с христианами, что продолжалось до рассвета.

С 7-ми часов начались поздравления учащихся, детей семейств служа­щих Церкви и других. В продолжении дня приходили телеграммы из разных Церквей, как обычно. Одна получена была из Ханькоу от «Малы­гина и Лебедева» со словами: «Христос воскресе»; я хотел ответить тоже двумя словами «Воистину воскресе», в которых, кроме буквы «и», все буквы английского алфавита; «и» же я заменил английским «н», надеясь что наши поймут; они и поняли бы, но телеграфный чиновник не понял и прислал за объяснением; я объяснил все, но опять прислали — «по-рус­ски телеграммы не дозволительны»; я взял деньги, посланные на теле­грамму (5 ен 76 сен) обратно, и тем дело кончилось.

С 5 часов была Пасхальная вечерня, которую тоже я служил.

Марта /11 апреля 1904. Понедельник

Светлой Седмицы

С 7-ми часов Пасхальное богослужение — полунощница, утреня, Ли­тургия без перерыва. Служили оо. Роман Циба и Феодор Мидзуно. При­общено много детей.

Потом обычное поздравление с пением у меня о. Романа и наших хоров, о. Алексея Савабе и певчих Церкви в Коодзимаци. Последних нынче было мало; Воскресной школы совсем не было; христиан тоже пришло мало. Был и старик о. Павел Савабе — радый-радый, что опра­вился от паралича; говорит, что «болезнь произвела на него крайне умягчающее влияние, теперь-де смирен, покорен, даже боязлив». Насилу ходит и говорит.

Получил письмо от наших больных из Мацуяма; уведомляют, что мое письмо,-деньги и книги достигли их; подписался М. Миронов. Писано 21 марта; вероятно, проходило цензуру, что так долго шло.

Сегодня приготовлены четыре ящика посылок отсюда; в Мацуяма два: один — для 19 раненых с «Варяга», лежащих в госпитале Красного Креста, другой — для трех пленных со «Стерегущего» (трое с «Варяга» выздоровели и в Великую субботу отправлены в Кобе, к французскому консулу для препровождения их в Россию, по взятии с них присяги, что в продолжении этой войны не будут служить против Японии). Другие два ящика в Сасебо: один — для господина Рыбакова, капитана парохода «Екатеринослав» и трех с ним офицеров, другой — для больного пленно­го со «Стерегущего», лечащегося там в Морском госпитале. Во всех ящиках — красные яйца, куличи, по Евангелию всем и по иконке, а офи­церам — по Новому Завету и иконке, по крестику всем; кроме того, в Мацуяма книги для чтения, сигары; офицерам, кроме того, ящик чая. Сверх всего этого, группе больных в Мацуяма послана отличная новая икона в серебряном окладе, 6,5 вершков, в киоте: Казанской Божией Матери. На изнанке иконы, на бархате я сделал следующую надпись:

«Христос воскресе!

Дорогие соотечественники!

Господь, молитвами Пречистыя Своея Матери, да исцелит вас и воз­вратит в отечество вскоре!

Посылаю вам сию икону, по желанию Его Императорского Величест­ва, Государя Императора. Когда вернетесь в Россию, передайте ее от имени всех вас в божницу нового крейсера „Варяг" на всегдашнюю мо­литвенную память о вас и особенно на память о трогательной заботли­вости Государя Императора о своих моряках.

Ваш богомолец, Епископ Николай.

28 марта 1904 года. День Святой Пасхи.

Токио. Русская Духовная Миссия».

Согласно предварительному условию, прибыл Mr. Andre и сделал список всем вещам, прежде уложения их в ящики, для представления Министру иностранных дел. Ящики отправлены во Французское По­сольство, которое озаботится доставлением их по назначению. Я напи­сал и письма в четыре места с извещением о посылке. Письма незапеча­танными тоже переданы в Французское Посольство.

Mr. Andre говорил, что Французскому Посланнику присланы еще из России 400 ен на нужды наших раненых и пленных.