Правовая регламентация оснований и порядок примирением

Сторон в уголовном судопроизводстве в некоторых зарубежных

Странах

 

Традиционно выделяются две основные правовые системы в современных развитых странах: общего и континентального права, и по этой причине мы рассмотрим примирение с потерпевшим в уголовном праве государств с данными правовыми системами на примере США, Франции, Германии, Испании.

В странах общего права правовой статус потерпевшего ("жертвы") связан с установленными в нормах материального права понятиями, а именно совершением преступления и непосредственным причинением вследствие последнего какого-либо вреда лицу. Жертве преступления в США не требуется специального процессуального признания официального статуса. В связи с этим обстоятельством была высказана точка зрения о презюмировании причинения вреда потерпевшему в законодательстве США. Американской правовой традицией является признание "жертвами" разного рода преступлений не только физических, но и юридических лиц. Не смотря на различное определение правового положения потерпевшего в федеральном законодательстве и законодательстве отдельных штатов, отмечается тенденция к унификации статуса жертвы правонарушений на всей территории Соединенных Штатов. Это выразилось в принятии в 1982 году специального Федерального закона "О защите потерпевшего и свидетеля", а также в проекте принятия соответствующей поправки к Конституции США. Законодательство стран континентального права нередко определяет понятие и статус потерпевшего от преступления непосредственно в общегосударственном законе. При этом потерпевшему во многом отданы на "его усмотрение" определение факта совершения того или иного преступного деяния. Решающая роль в установлении факта преступности деяния принадлежит, если последнее рассматривается как "незначительное нарушение уголовного закона" (contravention). Причем определение таких "нарушений" зачастую установлено не в самом уголовном законе, а в различного рода "постановлениях", издаваемых органами государственного управления (на это указывает, например, ч. 2 ст. 111-2 действующего УК Франции).

В странах, где собственно в уголовном законодательстве так или иначе определено положение потерпевшего, можно выделить следующие общие его характеристики:

а) статус потерпевшего связан только с фактом причинения ему вреда в результате преступления, никакого процессуального решения для этого, как правило, не требуется;

б) общеправовой статус потерпевшего основан на конституционном законодательстве того или иного государства;

в) законодательство зарубежных стран практически не приводит перечень специфических обязанностей потерпевшего от преступления - и в этом отношении проявляется забота законодателя как раз в первую очередь о потерпевшем как о личности, пострадавшей от преступления.

В государствах, где потерпевшими могут являться юридические лица, то же самое распространено и в их отношении. Законодатель в развитых зарубежных странах связывает реализацию и защиту прав потерпевшего от преступления прежде всего с процедурой, осуществляемой в рамках уголовной юстиции. Но надо отметить, что, не смотря на все отличия в доктрине и характере уголовной юстиции государствах с различными правовыми системами, в основу создания каждой уголовной юстиции положена задача защиты субъективных прав лиц. В первую очередь, под таковыми лицами должны пониматься как раз потерпевшие от преступлений. Эта мысль подтверждается тенденциями в развитии как материального, так и процессуального права. Многими авторами отмечено, что начиная с 70-х годов нашего столетия, в развитых странах права потерпевших были резко расширены (хотя это касалось преимущественно уголовного процесса). В первую очередь это затронуло механизм защиты и реализации прав потерпевших. В современном уголовном праве стран как общего, так и континентального права отчетливо прослеживается тенденция к большей детализации способов возмещения вреда потерпевшему от правонарушений. И в первую очередь, речь идет о компенсации вреда со стороны самого правонарушителя через процедуру его примирения с потерпевшим.

И если в отечественной теории уголовного права считается, что примирение с потерпевшим является мерой компромисса в борьбе с преступностью, "альтернативной мерой" уголовной юстиции, то сказанное вполне справедливо применительно к уголовной юстиции зарубежных стран. При этом сам факт примирения с потерпевшим, освобождающий причинителя вреда от уголовной ответственности, расценивается как один из основных проявлений развивающегося в западных странах "восстановительного правосудия" по уголовным делам. Смысл такого "восстановительного правосудия" в западной юридической доктрине сводится к следующему: уголовно-правовой конфликт должен быть возвращен его "участникам".

Только они могут судить о степени тяжести преступления, способах возмещения вреда. Конечно, никто не говорит о том, что уголовное правоотношение должно носить исключительно "горизонтальный" характер, а сам факт преступления может определяться лишь по волеизъявлению потерпевшего - безусловно, приоритетными были и остаются публичные начала уголовного права. Однако, как справедливо отмечает Н. Кристи, особую важность получает подробное рассмотрение того, "что может быть сделано для жертвы прежде всего преступником, во вторую очередь - местным сообществом, и в третью - государством". И только после обсуждения возможностей примирения с потерпевшим от преступления (в первую очередь, от преступления, не относящегося к категории тяжкого и затрагивающего только интересы самой жертвы) может обсуждаться вопрос об уголовном наказании.

Материально-правовым основанием института примирения в уголовном праве стран англосаксонской правовой системы является "незначительность" деяния. Государства континентальной системы права более четко регламентируют основания такого примирения. Европейская правовая традиция считает примирение с потерпевшим обязательным основание освобождения от уголовной ответственности по целому ряду преступлений: обычно в их перечень входят различного рода оскорбительные и клеветнические действия (диффамация), а также посягательства на физическую неприкосновенность личности. При этом в уголовном законодательстве распространена формулировка о том, что эти преступления "не могут повлечь уголовное преследование иначе как по жалобе потерпевшего". В то же время, в силу особых причин ("общественного интереса") уголовное преследование за эти же преступления может носить и публичный характер, когда примирение не является обязывающим фактом для суда.

По делам публичного обвинения факт примирения с потерпевшим не является обязательным для правоприменителя, но всегда принимается в расчет при назначении наказания. При этом законодатель нередко связывает пределы уголовной ответственности и наказания преступника не столько с самим фактом примирения, сколько с сопутствующим возмещением потерпевшему вреда. Под таким возмещением понимается "любое материальное приобретение выгоды" потерпевшим.

В более поздних уголовно-правовых актах европейских стран прослеживается тенденция не связывать акт примирения как волеизъявления потерпевшего с обязательным возмещением вреда. Так, например, швейцарский Уголовный кодекс 1937 года (в действующей редакции) устанавливает, что, если деяние наказывается "только по жалобе потерпевшего", то каждый, "чьи интересы нарушены", может "ходатайствовать о наказании лица" - то есть по существу сам потерпевший определяет наличие преступного деяния как такового (ст. 28). Право на подачу "жалобы" обладает опекун несовершеннолетнего или недееспособного, а также любой родственник умершего потерпевшего. Перечень деяний, преступность которых определяется самим потерпевшим, в УК Швейцарии специально не установлен - однако, в Особенной части всякий раз указывается, какое именно преступление считается таковым, если подана жалоба потерпевшего (например, это оговорено в статьях об оскорблении и клевете статьях 173-177).

Кроме этого, швейцарский УК устанавливает специальный срок, в течение которого может быть подана жалоба - три месяца с того дня, когда потерпевшему стало известно о деянии (ст. 29). Но особенно для нас важным является тот факт, что при подаче жалобы хотя бы на одного из соучастников в равной мере преследуются все соучастники (принцип "неделимости" жалобы). УК Швейцарии не называет примирительную сделку "примирением" как таковым, употребляя термин "отзыв жалобы" (ст. 31). Такой отзыв может быть произведен потерпевшим абсолютно на свое усмотрение до вынесения приговора судом первой инстанции. Повторная подача жалобы на одно и то же деяние не допускается. Таким образом, швейцарское уголовное законодательство признает за потерпевшим право определяющего субъекта уголовного правоотношения по ряду преступных деяний, и его волеизъявление является обязательным условием наличия либо отсутствия государственного уголовного преследования и в целом, соответственно, уголовной ответственности причинителя вреда.

Но наиболее последовательно процедура возбуждения уголовного преследования и его прекращения по делам частного обвинения регламентирована в германском Уголовном законе (4-й раздел). В соответствии с § 77 УК ФРГ, если деяние преследуемо только по жалобе, то подать жалобу, если закон не предусматривает иного, может только потерпевший. В случае смерти последнего право на жалобу переходит на супруга и на детей. Если у потерпевшего после его смерти не осталось ни супруга, ни детей или они умерли до истечения срока подачи жалобы, то право на жалобу переходит к его родителям, а если они умерли до истечения срока подачи жалобы, к братьям, сестрам и внукам. Если родственник потерпевшего участвовал в деянии, то он исключается из числа тех, на кого переходит это право. Право на жалобу не переходит, если уголовное преследование "противоречит ясно выраженной воле потерпевшего". Далее, если лицо, имеющее право на жалобу, недееспособно или ограниченно дееспособно, то жалобу за него может подать его законный представитель и тот, кому поручена забота об этом лице. В случае, когда право на подачу жалобы имеют несколько лиц, то каждый может подать жалобу самостоятельно.

Как и в УК Швейцарии, в уголовном законодательстве Германии указывается, что отзыв жалобы является основанием для прекращения уголовного преследования и, соответственно, уголовного правоотношения в целом (§ 77d).

Аналогичные положения известны и Уголовному закону Нидерландов (раздел VII). Примечательно, что УК Голландии в п. "е" ч. 2 ст. 74 дает полномочия прокурору ставить перед субъектом условие компенсации потерпевшему ущерба как основания для дальнейшего примирения с потерпевшим. Выполнение такого условия является основанием для "исключения уголовного судопроизводства за преступление". Данное основание может применяться не только к традиционным делам частного обвинения, но и ко всем остальным уголовным проступкам и преступлениям, караемым не более чем шестью годами тюремного заключения (т.е. к тем преступлениям, которые по российской классификации могут быть отнесены даже к тяжким).

А испанский Уголовный закон знает уникальное основание прекращения уголовной ответственности - прощение виновного потерпевшим (п. 4 ст. 130). При этом речь идет не о простом волеизъявлении потерпевшего, которое обязательно для суда (если это "предусмотрено Законом") и прекращает материальное правоотношение ответственности. При этом требования к такому "прощению" следующие: прощение должно быть высказано в ясно выраженной форме; прощение должно быть высказано до начала исполнения наказания (ч. 4 ст. 130). В случае совершения клеветы или оскорбления, право "прощения" принадлежит не только самому потерпевшему, но и его законному представителю (опекуну) - если потерпевший несовершеннолетен либо недееспособен (ст. 216). Таким образом, Испанский Уголовный кодекс, будучи одним из новейших европейских уголовно-правовых документов, наиболее полно отразил основную тенденцию развития уголовно-правового статуса потерпевшего - тенденцию максимального расширения не просто его прав, но и признания в качестве самостоятельного и значимого субъекта уголовного правоотношения.

Тенденция признания за примирением с потерпевшим основания освобождения от уголовной ответственности за совершение ряда преступлений характерна и для постсоциалистических стран Восточной Европы.

Так, ст. 89 УК Белоруссии устанавливает, что лицо, совершившее преступление, не представляющее большой общественной опасности, может быть освобождено от уголовной ответственности, если оно примирилось с потерпевшим. В отличие от российского головного закона, не требуется установление того факта, что лицо совершило преступление "впервые", а также загладило причиненный преступлением вред. Тем не менее, белорусский Уголовный закон считает освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим не обязанностью, а правомочием правоприменителя. Представляется, что данное положение (как и аналогичное в УК России) является своеобразным "наследием" советского уголовного права, не признававшего никаких диспозитивных начал.

А новый латвийский Уголовный закон, говоря о возможности освобождения от уголовной ответственности лица, совершившего уголовный проступок и "достигшего мирового соглашения с потерпевшим", специально оговаривает, что данное основание не распространяется в случае совершения преступления против несовершеннолетнего (ст. 58). Видимо, реформируя уголовное законодательство, латвийский законодатель не совсем последовательно воспринял общеевропейскую тенденцию к возможности примирения с представителями потерпевшего в указанной ситуации.

В любом случае, анализ источников современного уголовного права зарубежных государств позволяет прийти к выводу о том, что примирение с потерпевшим является последовательно эволюционирующим основанием освобождения от уголовной ответственности, что обусловлено развитием частных начал в самом уголовном праве.

В странах континентального права примирение правонарушителя с потерпевшим обычно оформляется в виде публичного договора. Так, в Нидерландах, Бельгии, Франции такое примирение получило название "трансакции" (transaction), под которой понимается соглашение между правонарушителем и потерпевшим, "сопровождаемое взаимными уступками".

Бельгийский закон от 10 февраля 1994 года установил, что по ряду преступлений достаточно письменного признания вины правонарушителем, и потерпевший получает бесспорное возмещение вреда в гражданском порядке, а уголовное производство по делу прекращается.

Справедливости ради надо отметить, что подобная процедура ставит под сомнение абсолютность презумпции невиновности, на что обратил внимание Конституционный Совет Франции в своем решении от 2 февраля 1995 года, посвященном применению трансакции в уголовной юстиции Франции.

В странах общего права при "незначительных нарушениях уголовного закона" (кстати, приравненных по своему существу к административным деликтам), применяется примирение с потерпевшим в виде "процедуры фиксированных штрафов" (fixed penalty procedure). В связи с этим производство по такого рода "нарушениям" вообще расценивается как аналог производства по делам об административных правонарушениях. Движение дела продолжается, только если правонарушитель откажется добровольно уплатить штраф в доход государства. Кроме системы "фиксированных штрафов", в континентальном и англосаксонском праве с 70-х годов ХХ столетия применяется еще одна разновидность примирения преступника с потерпевшим, получившая название "медиации" (mediation). Суть этого вида примирения состоит в полном разрешении конфликта между нарушителем и жертвой. Медиация четко не закреплена в законодательстве зарубежных стран в силу значительных диспозитивных начал в уголовном праве (особенно в государствах общего права). Тем не менее можно выделить следующие ее разновидности:

а) "простая медиация": прокурор вправе до вынесения решения по публичному иску и с согласия сторон принять решение о медиации, если он считает, что такая мера способна обеспечить возмещение вреда, причиненного потерпевшему; прокурор может также прибегнуть к помощи какой-либо общественной организации в улаживании конфликта между потерпевшим и правонарушителем (ч. 4 ст. 61 УПК Франции);

б) "комбинированная медиация", в которой соединены черты простой медиации и трансакции. Так, например, в германском законодательстве установлено, что прокурор может прекратить публичное преследование, если правонарушитель не только загладит вред потерпевшему, но и внесет определенную сумму в доход "общеполезного учреждения или в казну".

Таким образом, в странах как общего, так и континентального права прослеживается стремление к законодательной регламентации разрешения конфликта между преступником и потерпевшим путем различных форм их примирения. Нельзя не отметить тенденцию к сглаживанию отличий между разными формами примирения с потерпевшим в существующих правовых системах. Наряду с этим в механизме обеспечения прав потерпевшего от преступления возрастает роль судов общей юрисдикции.

Все сказанное свидетельствует о дальнейшем углублении диспозитивных начал в уголовном праве развитых зарубежных стран, что является весьма положительным проявлением их эволюции. Также нельзя не отметить тенденцию к сглаживанию отличий между разными формами примирения с потерпевшим в рамках уголовно-материального правоотношения в существующих правовых системах. Наконец, надо сказать, что развитие института примирения с потерпевшим играет в зарубежных странах большую роль в государственной уголовной политике - а именно в реализации вышеназванной идеи "восстановительного правосудия", ставящей своей задачей как всемерную защиту прав потерпевшего, так и достижение большей эффективности ресоциализации преступника. Так, например, во многих странах мира социальная реабилитация несовершеннолетних правонарушителей осуществляется в рамках государственных программ примирения жертвы и правонарушителя (Victim-Offender Reconciliation Programs), также известных как программы посредничества (Victim-Offender Mediation Programs). Они включают в себя организацию встреч правонарушителя и жертвы лицом к лицу, а правонарушители отвечают за совершенное ими, заключая примирительный договор с жертвой, в котором обязуются возместить ущерб преступления.

По данным Р. Максудова и М. Флямера, в настоящее время существует около 300 подобных программ в США и Канаде, около 500 в Англии, Германии, Скандинавии, Польше, Чешской республике, Австралии и Новой Зеландии. Статистика по программам примирения всей Северной Америки (которые развиваются с 1974 года) показывает, что около 2/3 случаев всей массы преступлений, по которым примирение допускается местными законами, разбирается на встречах между жертвой и правонарушителем; около 95% встреч приводит к подписанию примирительного договора; около 90% соглашений о возмещении ущерба выполняются в течение 1 года. Представляется, что зарубежный опыт развития института примирения преступника и потерпевшего вполне применим в нашей стране для более эффективного достижения задач Уголовного закона.