История развития страхового рынка в Российской Федерации

 

Известно, что толчком к разработке и принятию декрета Правительства (Совнаркома) Российской федерации от 6 октября 1921 г. «О государственном имущественном страховании» послужило письмо В.И. Ленину от крестьян Весьегонского уезда Тверской губернии.

Тверская губерния относилась к тем территориальным единицам, где земское страхование проводилось в течение длительного времени, и было весьма эффективным. Поэтому желание крестьян восстановить прежнее страхование было закономерным.

Обязательным окладным страхованием на селе с конца 1921 г. охватывались строения, скот, посевы. При этом строения от пожаров должны были страховаться везде, а скот от падежа и посевы от грабителей – только в тех губерниях, где было соответствующее решение местных органов власти.

Таким образом, в законодательстве 20-х годов отражалось предреволюционное состояние страхования.

Следует отметить, что название страхования – обязательное окладное – также земского происхождения: «окладом» называлась сумма, в которой страховались крестьянские строения.^[2]

В соответствии с вышеуказанным Декретом предусматривалась параллельно с государственным, развитие кооперативного взаимного страхования. Кооперативным организациям предоставлялось право вместо обязательного государственного страхования проводить взаимное страхование собственного имущества от стихийных бедствий с правом самостоятельно устанавливать формы, виды страхования, тарифы.

В Российской Федерации, а затем и в СССР, страхование осуществлялось тремя мощными кооперативными организациями: Страховой секцией Центросоюза, Всероссийским кооперативным страховым союзом, Всеукраинским кооперативным страховым союзом.

Ликвидация взаимного кооперативного страхования произошла в 30-х годах. Утверждение монополии Госстраха завершилось с утверждением 18 сентября 1925 г. законодательным путем Положения о государственном страховании СССР.

Однако уже вскоре после закрепления монополии Госстраха стало очевидно, что она не всегда позволяла эффективно решать вопросы страховой защиты интересов нашей страны. Начался, может быть, малозаметный, медленный и тем не менее явный процесс демонополизации страхового дела. Относится это к страхованию экспортно-импортных грузов. Стимулировало процесс существовавшее недоверие ряда западных стран к нашей государственной монополии. Для укрепления доверия к советскому страхованию и более оперативного заключения договоров Госстрахом при участии Наркомвнешторга и Центросоюза в Лондоне в 1925 г. было создано страховое общество («Блекбалси»), а в 1927 г. в Германии создается транспортное страховое общество («Софаг»).

«Блекбалси» и «Софаг» страховали импорт СССР из ведущих западноевропейских государств и Америки; Госстрах страховал весь экспорт, а также часть импорта, преимущественно из приграничных стран.

Последующее расширение внешнеэкономических связей обусловило создание в 1947 г. Управления иностранного страхования СССР (Ингосстрах) на базе Госстраха СССР.

Два советских страховщика были «избавлены» от взаимной конкуренции разделением сфер деятельности. В этих условиях понятие «государственное страхование» стало отражать иное, чем прежде, содержание – сферу деятельности внутри страны. С точки зрения правовой, обе эти сферы оставались государственными. Лишь в 1973 г. Ингосстрах стал первым в СССР акционерным страховым обществом.

Двойное солидирование Госстраха и Ингосстраха продолжалось более сорока лет. Их бесконкурентная деятельность была далеко не беспроблемной. Давление бюджета на Госстрах, валютного плана на Ингосстрах, инструкций Министерства финансов СССР и некоторых других ведомств на обоих страховщиков оставляло им слишком мало возможностей для проявления инициативы и поиска нестандартных решений. Это нисколько не отрицает успехов, достигнутых в развитии страхового дела, но они несомненно скромнее, чем могли бы быть. Поэтому с демонополизацией и либерализацией страхового дела с конца 80-х годов прежние монополисты, конечно, утратили свои права на спокойную жизнь, но гораздо больше приобрели в системе рыночных стимулов и свободы.

Новое время выдвигает, как известно, новые идеи, причем не редко прямо противоположные только что господствовавшим. Если менее 10 лет назад отказ от государственного страхования считался недопустимым, то в настоящее время нередко, напротив, ставится под сомнение необходимость страхования в какой-либо форме государственного воздействия на развитие страхования. Такая российская приверженность к крайностям проявлялась неоднократно.^[3]

Страховое дело на протяжении всей своей истории всегда было связано с социально-экономическими задачами общества и соответствующей политикой государства.

Декретом от 6 октября 1921 г. определена самостоятельность Госстраха. Связь страхования с противопожарным делом выражалась в отчислениях на меры борьбы с огнем (в начале от прибыли, а позднее от суммы страховых взносов).

Связь страхования с политикой прослеживается на примере сельскохозяйственного страхования. Коллективизация сельского хозяйства сопровождалась введением в 1930 г. обязательного государственного страхования имущества колхозов. Необходимость укрепления экономически сельскохозяйственных предприятий обусловила осуществление с 1968 г. Универсального обязательного страхования урожая колхозов, а в последующем (с 1974 г.) распределение его и на совхозы. Разработка и введение такого страхования было несомненным достижением нашей науки и практики.

Взаимозависимость страхования и экономических и политических процессов проявлялась также в вопросе о страховании промышленности.

Декретом 6 октября 1921 г. вводилось страхование имущества частных хозяйств. Однако введение НЭПа потребовало обеспечения страховой защитой и государственных предприятий, действовавших на коммерческих началах. В 1924-1929 гг. оно осуществлялось в добровольной форме. С 1 октября 1929 г. появилось обязательное страхование, по которому страхователями являлись тресты, синдикаты.^[4]

Конец НЭПа, ознаменовавшийся налоговой реформой 1930 г., привел к прекращению страхования имущества государственных предприятий; страховые взносы были включены в налог с оборота и, следовательно, стали одним из источников бюджетных ресурсов. Особенности экономического и социального развития нашей страны за прошедший исторический период обусловили возникновение и развитие ряда специфических видов страхования. Одним из таких видов является обязательное страхование государственного имущества, сдаваемого в аренду. В соответствии с декретом обязательному страхованию подлежало имущество государственной промышленности и коммунальных предприятий (строения, машины, товары), находившиеся во временном пользовании по арендному договору у отдельных лиц или коллективов.

Это страхование распространялось также на сданные в аренду морские и речные суда. Безусловно, заслуживает серьезного внимания коллективное страхование жизни, проводившееся в 1929-1942 гг., хотя, конечно же, его результаты имели как позитивные, так и негативные стороны. Значительное развитие этого вида страхования позволяло оказывать существенную по тем временам помощь в случаях смерти или утраты трудоспособности. Оно осуществлялось за счет средств самих работников, часто с нарушением принципа добровольности.

Стремление иметь больше коллективных договоров обеспечивалось необоснованным снижением необходимого минимального числа застрахованных (с 75% работающих в 1930 г. до 40% в 1938 г.) и другими льготами, что привело к убыточности страхования и его последующей отмене. Статистические данные показывают, что ускоренное развитие смешанного страхования жизни началось с 1957 г., когда были введены пятилетние договоры страхования. На несколько больший срок заключались договоры страхования, обеспечивавшие накопления к определенному возрасту ребенка.^[5]

С 1967 по 1991 г. система Госстраха была уже союзно-республиканской. Она возглавлялась Правлением Госстраха СССР, которое подчинялось Минфину СССР.

Значительную роль в развитии страхового дела сыграло постановление Совета Министров СССР от 30 августа 1984 г. «О мерах по дальнейшему развитию Государственного страхования и повышению качества работы страховых органов». Ситуация резко изменилась в связи с легализацией предпринимательства в России, когда коммерческие, финансовые и хозяйственные риски сделались повседневной реальностью для десятков тысяч бизнесменов.

Начало реальной демонополизации страхового дела в нашей стране положил закон «О кооперации», принятый Верховным Советом СССР 26 мая 1988 г. Этим законом предусматривалось, что кооперативы могут страховать свое имущество и другие имущественные интересы в органах государственного страхования, а также создавать кооперативные учреждения; определять условия, порядок и виды страхования.

Централизация средств в масштабе страны, перераспределение их между республиками заменяло перестрахование. Вот один из примеров. Как известно, с 1958 г. Страховое дело в бывшем СССР было передано полностью в ведение министерство финансов союзных республик. Союзное главное управление госстраха было ликвидировано, вместо него в Минфине создали Отдел государственного страхования. Такое положение сохранялось до тех пор, пока не возник проект обязательного страхования посевов на случай от неурожая от любых стихийных бедствий, включая засуху. Экономические расчеты свидетельствовали, что страховые органы каждой республики в одиночку не могли поднять такое крупномасштабное по возможным суммам ущерба страхование. Была воссоздана единая система государственного страхования, предусматривавшая формирование межреспубликанского запасного фонда (наряду с межреспубликанскими). Последующая практика показала, что именно такое сочетание элементов сочетание элементов централизации и децентрализации обеспечило эффективное возмещение ущерба колхозам (в дальнейшем и совхозам) за счет межтерриториального перераспределения средств. В Российской Федерации ежегодно ряд региональных страховых организаций проводили сельскохозяйственное страхование с убытками. ^[6]

С внедрением хозрасчета в деятельность страховых органов союзных республик, а также регионов Российской Федерации возникла проблема перестрахования сельскохозяйственных рисков. Но до реализации дело не дошло. Тем не менее имеющиеся разработки по такому перестрахованию могут быть полезны в будущем.

Наконец, третий момент в истории перестрахования связан с операциями иностранного страхования, где практически исключено принятие крупных (и даже средних) рисков без их перестраховочной защиты. Поэтому именно Ингосстрах имеет наибольший опыт в организации перестрахования. Между Ингосстрахом и Госстрахом не было никаких перестраховочных отношений. А их и не могло быть, так как они действовали в «разных весовых категориях» (первый страховщик работал с иностранной валютой, а второй с российским рублем), разделенные непроходимой стеной официального, совершенно не реального валютного курса. Следовательно, все перестрахование осуществлялось за рубежом.^[7]

Как известно, будущее закладывается сегодня, но при этом, конечно, должны учитываться и уроки истории.