Взаимоотношения России и Норвегии в контексте борьбы за природные ресурсы архипелага

 

Ключевым пунктом во взаимоотношениях России и Норвегии в контексте борьбы за природные ресурсы архипелага всегда стоял вопрос определения общей границы морских пространств. От решения этой задачи во многом зависело дальнейшее межгосударственное сотрудничество в таких областях, как добыча полезных ископаемых на архипелаге, рыболовство, транспортное сотрудничество, охрана морской среды от загрязнения, сохранение морского биологического разнообразия и так далее.

Термин "природные ресурсы архипелага", используемый в Договоре о разграничении, специально в тексте Договора не оговаривается. Однако анализ сопутствующего материала позволяет включить в содержание данного понятия исключительные экономические зоны и континентальный шельф России и Норвегии в Баренцевом море и Северном Ледовитом океане к северу от архипелагов Шпицберген и Земля Франца Иосифа.

Проблема разграничения взаимоотношений России и Норвегии в контексте борьбы за природные ресурсы архипелага базировалась главным образом на применении государствами разных методов установления общей границы на море. Так, норвежская сторона указывала на необходимое применение правила равноудаленности линии разграничения от соответствующих точек исходных линий. В подтверждение данной позиции Норвегия ссылалась на обязательные для обоих государств положения ст. 6 Конвенции Организации Объединенных Наций о континентальном шельфе 1958 г., а также на нормы международного обычного права, кристаллизованные в ряде решений Международного суда Организации Объединенных Наций

В свою очередь, Россия (а прежде - СССР) основывала процесс разграничения морских пространств на архипелаге. Данный метод предусматривает деление арктических территорий между арктическими государствами на сектора с вершиной в точке географического северного полюса. В качестве правового обоснования своей позиции российская сторона указывала на Постановление Президиума Центрального Исполнительного Комитета СССР от 15 апреля 1926 г., которым объявлялись территорией СССР "все как открытые, так и могущие быть открытыми в дальнейшем земли и острова, расположенные в Северном Ледовитом океане, к северу от побережья Союза ССР до северного полюса". При этом как западная, так и восточная граница российского (советского) сектора Арктики проходила по меридианам, соединявшим соответственно самую западную и восточную точки с северным полюсом1.

В результате использования различных методов установления границы в Баренцевом море образовалась спорная зона примерной площадью 175000 квадратных километров, права на эксплуатацию которой заявляли как Норвегия, так и Россия.

С подписанием мурманских соглашений договаривающиеся стороны отказались от применения какого-либо одного из рассмотренных выше методов разграничения морских пространств и избрали политическое решение данного вопроса, поделив спорную зону на две приблизительно равные части. При этом ст. 2 Договора обязывает стороны соблюдать установленную линию разграничения морских пространств и не претендовать на морские пространства за пределами этой линии.

Отдельное внимание следует уделить правовому режиму природных ресурсов архипелага, охарактеризованным в ст. 3 Договора о разграничении. Следуя п. 1 ст. 3 Договора, природный ресурс представляет собой территорию к востоку от линии разграничения морских пространств, находящейся в пределах 200 морских миль от исходных линий материковой части Норвегии, но за пределами 200 морских миль от исходных линий материковой части России. С момента вступления в силу Договора о разграничении в Специальном районе Россия осуществляет суверенные права и юрисдикцию, вытекающие из той юрисдикции в исключительной экономической зоне, которую Норвегия иначе была бы вправе осуществлять по международному праву.

Таким образом, установление разграничения взаимоотношений России и Норвегии в контексте борьбы за природные ресурсы архипелага является компромиссом между двумя государствами. С одной стороны, Норвегия отказывается от осуществления предусмотренных международным правом суверенных прав или юрисдикции в указанном районе в пользу России. Но, с другой стороны, Россия не расширяет свою исключительную экономическую зону за счет данного района1.

В конечном итоге четкое определение разграничения взаимоотношений России и Норвегии в контексте борьбы за природные ресурсы архипелага неизбежно стимулирует экономическое развитие указанных территорий, прежде всего в области рыболовства и эксплуатации шельфовых месторождений углеводородов. Проведем анализ регулятивного потенциала Договора о разграничении при решении обозначенных вопросов.

Межгосударственное правовое регулирование рыболовства на территории архипелага определялось советско-норвежскими межправительственными Соглашениями о сотрудничестве и взаимных отношениях в области рыболовства от 11 апреля 1975 г. и 15 октября 1976 г. соответственно. Так, первое из названных соглашений учредило Смешанную комиссию как площадку для принятия решений по совместному управлению рыбными запасами. Второе соглашение наполнило работу Смешанной комиссии конкретным содержанием, определив район осуществления юрисдикции, характер рыбных популяций, компетенцию и правовые инструменты, необходимые для регулирования рыболовства в пограничной зоне.

В целях уточнения района применения обозначенных институтов 11 января 1978 г. СССР и Норвегия подписали временный договор о смежном участке рыболовства (Договор о "серой зоне"), призванный регулировать вылов рыбных ресурсов на части спорной территории, расположенной в пределах 200-мильной зоны в Баренцевом море. Договор о "серой зоне" по взаимному согласию сторон ежегодно продлевался.

Обозначенные соглашения в первую очередь имели направленность на бесконфликтное управление рыбными ресурсами в условиях наличия обширной спорной зоны в Баренцевом море и Северном Ледовитом океане.

В свою очередь, российско-норвежский Договор о разграничении подтвердил юридическую силу соглашений 1975 и 1976 гг. при регулировании вопросов рыболовства. Согласно ст. 1 приложения I к Договору данные соглашения остаются в силе в течение 15 лет с момента вступления в силу Договора с возможностью их последующей пролонгации на шестилетние периоды, если ни одна из сторон не заявит о прекращении их действия.

В то же время с достижением мурманских соглашений Договор о "серой зоне" прекратил свое действие. При наличии четкой морской границы необходимость в данном правовом инструменте отпала.

Осталась неизменной роль Смешанной комиссии как важного механизма при совместном регулировании рыболовства. Так, следуя положениям ст. ст. 3 и 4 приложения I к Договору, в рамках данной процедуры подлежат согласованию общие допустимые уловы рыбных ресурсов, взаимные квоты вылова и другие меры по управлению рыбными запасами, а также подлежат совершенствованию меры по мониторингу и контролю совместно управляемых рыбных популяций.

Изменения в правовом режиме коснулись главным образом вопроса определения юрисдикции договаривающихся государств при установлении технических правил в отношении, к примеру, размера ячеи сетей и минимального промыслового размера для своих рыболовных судов. С появлением линии, разграничивающей спорные морские территории двух государств, каждая сторона теперь вправе единолично устанавливать технические правила для своих рыболовных судов в границах зоны своей юрисдикции в пределах 200 морских миль от материковых частей России и Норвегии. В целях сглаживания негативных последствий указанных изменений ст. 2 приложения I к Договору введен переходный период сроком в два года на применение технических правил обоих государств в бывшем спорном районе 200-мильной зоны.

В отличие от сферы рыболовства, правовое регулирование разграничения взаимоотношений России и Норвегии в контексте борьбы за природные ресурсы архипелага в приграничной зоне не получало должного отражения во взаимоотношениях двух государств. Однако с разрешения вопроса о делимитации морских пространств данное направление межгосударственного сотрудничества приобрело закономерную основу для развития1.

Регулированию отношений России и Норвегии в контексте борьбы за природные ресурсы архипелага посвящены положения ст. 5 и приложения II Договора о разграничении. Так, согласно ст. 5 Договора месторождение углеводородов признается трансграничным, если оно простирается за линию разграничения. При этом в целях его разработки стороны заключают соглашение об эксплуатации этого месторождения как единого целого, включая его распределение между сторонами - Соглашение об объединении. Заключение указанного Соглашения является необходимым условием для эксплуатации трансграничного месторождения.

В приложении II к Договору приведен перечень позиций, подлежащих раскрытию в Соглашении об объединении, начиная с географических координат расположения трансграничного месторождения, его географических, геофизических и геологических характеристик и заканчивая взаимными обязательствами сторон при разработке данного месторождения.

Таким образом, в случае наличия разногласий сторон в вопросах разграничения взаимоотношений России и Норвегии в контексте борьбы за природные ресурсы архипелага указанные спорные моменты подлежат урегулированию путем переговоров, иной согласительной процедуры или путем передачи спора на рассмотрение в арбитражный суд ad hoc. Разногласия же, касающиеся распределения месторождения углеводородов, разрешаются посредством привлечения независимого эксперта, решение которого является обязательным для сторон.