В чем отличие школьной газеты от лицейской.

Самое важное отличие, несомненно, зависит от того, кто является инициатором проекта. В случае школьной газеты им является учитель, поэтому по крайней мере в самом начале проект можно считать чисто педагогическим.

В случае лицейской газеты, напротив, идея, как правило, исходит от самих учащихся. По этой причине с самого начала лицейские газеты можно узнать по очень характерному тону текстов. Разумеется, по мере развития проекта мало-помалу забывается, кому первоначально принадлежала идея, и в большинстве случаев эволюция издания происходит спонтанно, непредсказуемо. Например, какая-нибудь лицейская газета крайне агрессивного тона, задуманная, как оппозиция миру взрослых, вдруг вводит на своих страницах рубрики, где разворачивается диалог между подростками и взрослыми, и издание постепенно приобретает спокойную конструктивную тональность. Другой пример - школьная газета, вполне уравновешенная и разумная, вдруг начинает публиковать резкие полемические материалы. Впрочем, эти наблюдения субъективны и могут быть оспорены. Некоторые исследователи, например, называют лицейские газеты "дикими". А почему бы и нет? Хотя всегда бывает интересно понять, где лежат истоки замысла. При изучении истории каждой конкретной газеты обнаруживается одна закономерность, почти магическое свойство: практически все они, эволюционируя, ведут к диалогу между поколениями.

 

ШКОЛЬНАЯ ГАЗЕТА: ИСТОРИЯ ЗАВОЕВАНИЯ

Тех, кому кажется, что идея "издательства в школе" ассоциируется лишь с именем Селестена Френе, ждет немало удивительного, если они попытаются отыскать истоки этой педагогической инновации. Сам Френе в 1925-1930 годах неоднократно заявлял, что у данного движения не было прямых предшественников; единственное, что он признавал - это влияние идей доктора Овида Декроли из Бельгии.

В ПОИСКАХ ИСТОКОВ

Как объяснить, что исследования по проблемам школьного издательства и школьной газеты до Френе не предпринимались?

Вероятно, Френе и в самом деле был "изобретателем" школьного издательства и школьной газеты в том смысле, что решил поставить эту деятельность во главу угла, в центр своей педагогической системы, организовать вокруг этой деятельности всю остальную жизнь класса. Энтузиазм, с которым Френе разрабатывает данную идею, его выступления на педагогических конгрессах - все это убеждает в том, что учитель из Ле-Бар-сюр-Лу не имел предшественников. Более того, Френе всегда подчеркивал, что он - практик, скромный труженик, работающий на ниве народного просвещения, и из какой-то природной боязни с подозрением относился к теоретикам, считая их схоластами.

"Мои долгие наблюдения над простыми людьми, детьми и животными убедили меня в том, что законы жизни всеобщи, естественны и абсолютно идентичны для всех существ… Схоластика же, опаснейшим образом усложнившая понимание этих законов, пытается заставить нас поверить, что поведение индивида подчинено лишь таинственным теориям, которым претенциозная наука приписывает свое авторство; это - своего рода охота в заповеднике, куда простым смертным, в том числе, учителям, вход воспрещен", - писал С.Френе в 1947 году в журнале "Л'Едюкатер"4

. Однако в книге "Путь Селестена Френе" ("L'itinйraire de Cйlestin Freinet") Элиз Френе упоминает о существовании "целой плеяды истинных учителей", у которых Селестен Френе на каждой странице находил подтверждение своим инновационным идеям: "Корни ведут далеко - к Комениусу5, Лютеру, Рабле, Монтеню, Руссо, Песталоцци… а также к Кершенштейнеру (Трудовая школа), Полю Робену (школа "Сампюи"), Клапареду (Дом Малютки в Женеве), Декроли (школа "Эрмитаж" в Брюсселе), мадам Монтессори (Дом Ребенка), Дьюи (школы-лаборатории)".

Перед тем, как начать поиск предшественников Френе в использовании печатного станка в педагогическом процессе, отметим, что сам Френе демонстрирует скорее гений организатора, чем гений изобретателя; организатора, составившего из разрозненных элементов цельный всеохватывающий проект по внедрению типографии в школу.

В самом деле, имеется множество примеров использования печатного станка в работе с детьми. Первый знаменитый пример, когда ребенок использовал типографский станок для познания языка - французский король Людовик XV.

ТИПОГРАФИЯ "КОРОЛЕВСКОГО КАБИНЕТА" (1718)

В 1718 году, когда королю было всего лишь 8 лет, при нём состоял в качестве смотрителя "типографии Королевского кабинета" парижский издатель Жак Колломба. Он был удостоен пожизненного звания "Издатель Короля, Свиты, Домов, Зданий, Искусств и Мануфактуры Его Величества" [1]. В томе № 46 собрания документов Аниссон-Дюперрон была найдена следующая запись об этой типографии: "Колломба. Его отец приехал в Париж в деревянных башмаках. Став учеником в типографии, он пристрастился к набору шрифта и преуспел в этом деле; тогда же он задумал издавать от своего имени небольшой альманах. Поскольку он был человеком уважаемым, именно он и удостоился чести продемонстрировать будущему королю Людовику XV типографское искусство. Принцу эта идея очень понравилась, он стал заниматься этим и достиг в этом деле больших успехов. Это только способствовало укреплению авторитета Колломба, который сегодня очень влиятелен: один только альманах приносил ему 2О тыс. ливров дохода" [2].

Итак, молодой король начинает печатать листки с текстами разного формата. Один из таких листков становится знаменитым: на нем напечатаны предсмертные слова Людовика XIV к своему наследнику Людовику XV. Согласно первой версии, слова, полностью соответствующие действительности, были старательно записаны для Людовика XV его учителем по письму Шарлем Жильбером и на следующий же день после смерти Людовика XIV торжественно объявлены суверену через его гувернантку мадам де Вантадур. Эти слова гласили: "Вы станете величайшим в мире королём!" Однако, изданный на листке текст гласит лишь: "Вы станете великим королём!". Вольтер же замечает в 28-ой главе своей книги "Век Людовика XIV", что "последние слова, произнесённые перед смертью Людовиком XIV, видимо, были совсем не те, что приводятся повсеместно" - т.е. печатная версия - а те, что написаны рукой Шарля Жильбера. Какой из этих вариантов следует считать истинным и оставить потомкам, мы не знаем. Но тот, что был отпечатан типографским способом, создает ощущение подлинности, которое исходит вообще от всех напечатанных текстов.

Другие оттиски типографии Королевского кабинета представляют собой моральные максимы и сентенции - своего рода типографические эссе, которые с полным основанием можно приписать Людовику XV.

ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЕ ДОСТОИНСТВА ТИПОГРАФИИ

С того времени уже не будет преувеличением сказать, что издательское дело начинает использоваться как средство обучения чтению и письму. В частности, под влиянием Шарля Роллена (1661-1741), выбранного в 1694 году ректором Парижского Университета, а позднее, в 1699 году, ставшего учителем при Дворе французского монарха, значение типографии в воспитании детей было уже оценено по достоинству. В его труде, опубликованном в 1726 году под названием "Трактат об исследовании или о методике обучения и изучения изящной словесности", мы находим отрывок, отражающий возникший в те времена интерес к "типографскому бюро": "С недавнего времени широкой общественности предложена новая методика обучения детей чтению, получившая название "типографское бюро". Автором этого новшества является господин Де Мас. С точки зрения новизны идеи, эту методику вряд ли можно назвать оригинальной; нельзя назвать ее и естественной, что вызывает недоверие и заставляет отнестись к ней с осторожностью - позиция, которая представляется вполне здравой и разумной, когда мы хотим оценить по совести и без предубеждения то, что нам преподносят, как совершенно новое… Типографское бюро представляет собой стол, длина которого в несколько раз больше его ширины. На нём размещены в 2 или 3 этажа полочки с перегородками, образуя так называемые ложементы, где находятся карточки с обозначением разнообразных звуков изучаемого языка, состоящих из одного или нескольких элементов. Каждый из этих ложементов имеет соответствующее обозначение, т.е. этикетку, на которой обозначены те буквы, которые в данном ложементе находятся. Ребенок выкладывает на столе слово, которое ему требуется составить, используя звуки, необходимые для его произношения, выбирая их из соответствующих ложементов. Он действует аналогично наборщику в настоящей типографии, который набирает нужное ему слово из соответствующих букв. Именно поэтому такому столу дали название "типографское бюро".

Подобный способ обучения чтению нам представляется очень удачным, так как, помимо прочих его достоинств, самым убедительным является то, что он приятен, забавен и совершенно не похож на обучение. Нет ничего более скучного и тяжелого в детстве, чем напряженная работа ума при полной неподвижности тела. Тогда как при данной методике ребёнок ни в коей мере не утомляет свой мозг, так как ему не приходится с усилием напрягать память, ведь ложементы имеют соответствующие надписи, которые хорошо заметны. Он даже не испытывает потребности отдохнуть, т.к. ему не хочется отрываться от интересной игры, и готов он сидеть часами, как приклеенный, за этим столом, где его обучают читать. Его глаза, руки, ноги - всё тело его в действии. Ребенок ищет нужные буквы, сортирует их, переворачивает, составляет слова, опять разбивает и возвращает карточки в ложементы, а потом начинает вновь. Эти движения вполне ему по вкусу и поразительно соответствуют живому и резвому характеру детей этого возраста.

Я сам могу засвидетельствовать успех этой методики, так как я видел результаты её применения на многих детях в возрасте от 3 до 4 лет, которым посчастливилось по ней учиться. Особое внимание я обращал на ещё одно её свойство, которое меня особо интересовало: она никогда не вызывает у детей того отвращения, которое они раньше испытывали по отношению к любому учению как к процессу, к которому они почти никогда не приступали без слёз; в то время как обучение письму и чтению - с помощью типографского бюро - настолько приятно и радостно для ребёнка, что если и является причиной слёз у некоторых из них, так только тогда, когда им велят заканчивать это занятие! И ещё одно преимущество этой методики состоит в том, что один и тот же учитель может с помощью одного набора обучать одновременно нескольких детей (что, кстати, может повлечь за собой возникновение между обучающимися духа соперничества, полезного в этой ситуации). Более того, ребёнок и сам, без помощи учителя может играть и обучаться с помощью этого набора" [3].

Не стоит, однако, думать, что педагогические возможности типографии в школе ограничиваются лишь методикой использования её при обучении письму и чтению. Издательская деятельность является прежде всего средством, с помощью которого можно выражать и распространять мысли и идеи, специфические проблемы группы, и именно данное качество должно привлечь к себе молодёжь.

"ПРАВА МОЛОДЕЖИ" И ЛИЦЕЙСКИЕ ГАЗЕТЫ (1882 г.) С тех пор, как стали возникать спонтанные объединения лицеистов, появились разного рода листовки, брошюры, газеты, предназначенные для того, чтобы укрепить чувство принадлежности к группе, сформулировать свои требования, заявить о своих правах. Однако для историка эти документы оказываются практически неуловимыми, когда он пытается разыскать их.

Тем не менее одно из таких изданий, относящееся к 1882 году, обнаружено. Это еженедельник, публиковавшийся в Париже и провинции под названием "Права молодежи". В первом номере содержится "призыв к лицеистам", который, заметим, звучит довольно актуально и век спустя: "Товарищи, мы не призываем вас бунтовать. Мы только хотим предоставить в ваше распоряжение орган печати. Почему бы вам не подать свой голос, чтобы ваши требования стали услышанными? Вы знаете, как скверно зачастую с вами обращается обслуживающий персонал; вы знаете, насколько неважно питание в большинстве лицеев; вы знаете, сколь плохо оснащены учебные заведения, особенно в том, что касается освещенности помещений - и эта мелочная экономия приводит к ухудшению зрения у многих юношей и девушек.

Вот лишь некоторые из наших претензий. Но есть и другие, более существенные, которые мы хотим вынести на суд общественности. Правительство издало указ о свободе совести в лицеях и коллежах6; но до сих пор эта свобода существует лишь теоретически. Редко можно встретить провизоров7, которые бы не воспользовались своей властью, чтобы принудить нас к религиозным занятиям, как это было в прошлом. Мы пока ограничимся этим фактом, оставив в стороне множество других, которые ежедневно обнаруживаются в наших лицеях и коллежах; и мы считаем своим долгом протестовать против них.

Эта газета будет вашей трибуной. Когда станет известно, что мы регулярно информируем публику о происходящем, то, поверьте, несправедливости будет меньше.

Итак, товарищи, давайте договоримся. Будем примерно себя вести, будем трудиться изо всех сил над уроками и домашними заданиями. Но как только против нас будет допущен произвол или насилие административного порядка, сообщите об этом человеку, который добровольно взял на себя обязанности быть секретарем редакции. Ваши сообщения будут опубликованы так, чтобы не скомпрометировать вас. И поскольку следует опасаться "жучков" - провокаторов, которые могут прислать лживые материалы нашему другу Десмаре с целью уничтожить газету - необходимо, чтобы все сообщения были подписаны, по крайней мере, тремя учениками. Подписи останутся в архивах редакции и не появятся в газете; однако мы будем их использовать для нашей защиты в случае лицемерия или предательства.

Внимание!

Теперь звонок будет звонить не только на урок или перемену - он будет звонить и для "Прав молодежи".

Усердно распространяйте нашу газету. Чтобы выжить, она должна иметь много читателей, очень много, поскольку печатать ее дьявольски дорого. И помните: чем шире она распространена, тем лучше будут защищены наши права.

Вперед, товарищи! Пусть наш корабль плывет!" [4].

СЪЕЗД В АЛЬБИ

Значимость этого движения можно оценить по манифесту съезда лицеистов Франции, который состоялся в Альби 16 апреля 1882 г. Документ был подписан представителями 12 больших городов. "Товарищи! Мы собрались 12 апреля в Альби, а не в Монпелье, как об этом сообщили в газетах, для того, чтобы избежать преследований со стороны властей..

Лицеисты из Монпелье, Тулузы, Авиньона, Лиона, Нанта, Макона, Невера, Альби, Нима, Каркасона, Бордо, коллежи из городов Безье и Манд, лицейский клуб и семь других лицейских обществ откликнулись на наш призыв и прислали делегатов..

Вот программа реформ, которую мы единодушно приняли для предоставления на рассмотрение г-ну министру.

1. Ввести обязательное изучение двух живых языков и факультативное - латыни и греческого.

2. Создать ученическую комиссию, избираемую старшими классами, члены которой отличались бы хорошим поведением и успеваемостью..

3. Улучшить питание и школьное оборудование.

4. Открыть летние курсы для отстающих учеников. 5. Реорганизовать библиотеки, сделав их общими для всех классов; в них должны иметься шедевры французской и зарубежной литературы, предоставляемые всем учащимся..

6. Положить конец спекуляции среди обслуживающего персонала, установив твердые тарифы на услуги или создавая конкуренцию. 7. Разрешить учащимся старших классов работать по свободному графику.

8. Объявить амнистию ученикам, которые принимали участие в беспорядках в Тулузе и Монпелье.8.

Кроме того, мы попросили редакции нескольких газет публиковать каждое воскресенье лицейскую хронику, где мы могли бы выражать свои интересы..

Наконец, мы приглашаем учеников всех лицеев и коллежей Франции вступить в лицейский клуб, который до недавних пор мы могли лишь снимать и который теперь выражает преданность нашему делу..

И так как министру необходимо некоторое время для изучения наших предложений, а то, что мы ему предлагаем, не может быть реализовано за несколько недель, мы просим вас продлить наши полномочия, чтобы мы смогли до 21 августа выполнить задачу, которую перед собой поставили и которую поклялись довести до конца..

Товарищи!

Мы призываем вас сохранять спокойствие и достоинство, и поддерживать нашу программу примерным поведением, но отнюдь не беспорядками, которые обесчестили бы наше дело и придали нашему съезду тот характер, что мы всеми силами отвергаем..

Будем же теми, кем мы должны быть - лицеистами, ревниво оберегающими свое доброе имя и славу учреждений, к которым принадлежим, так чтобы на нас смотрели как на будущее Родины. Делегаты от городов Монпелье, Тулуза, Авиньон, Нант, Лион, Макон, Невер, Альби, Ним, Каркасон, Безье, Манд".