Вот и старость, вздохи и болячки,

Ноют руки, ноги по ночам.

Не случайно я про это начал, -

Всё крепился, гнулся и молчал.

Ранние простуды и ломота

Нюх и слух отняли у меня.

Полежать, поспать теперь охота,

На компрессы холод поменял.

Вот она, преддверье смерти –осень,

Холод на душе, дрожанье рук.

И зима метельная не спросит,

Разорвет цепочки вечный круг.

Годы - годы, как шмелины соты –

Пустота без мёда мельтешит.

Всё прошло, настала непогода,

Памятью о прошлом ворошит.

Перед нами так же люди жили,

Подвиг, героизм и высота.

Мог и я, и мне давал Бог силу..

Всё не так и жизнь моя не та.

Жалкое верченье и мученье,

Мелочные ссоры и молва.

Сколько обещаний, отречений,

И одни слова, слова, слова.

Боже мой! Уже листва желтеет,

Урожай пшеницы в закромах.

Кто увидит и не пожалеет,

Душу чью не потревожит страх?

Всё! Почти напрасные укоры!

Нет, не сдамся. Я еще живу.

На Христа, на милость Его взоры,

И увижу радость наяву.

Зацветет миндаль и ароматы

Благовоний слезных – красота.

Только это мне теперь и надо –

В немощи отобразить Христа. 7.8.83. п.Потеряевка.

 

Вот облака и тень.doc

 

Вот облака и тень, а где-то дождь,

Мы так привыкли к видимому небу;

На самом деле тайной сыплет сплошь,

Всё по духовному, на вечную потребу.

С небес сошёл Спаситель и зачался

В утробе Девы. Женщиной не ставшей.

Бог необъятный обитает в яслях.

И требовал, быть может, манной кашки.

Но час настал и облако сокрыло,

Не перистое тусклое, но ширмой кучевой.

И что за облако, не знавшееся с пылью.

О том мы более не знаем ничего.

Но это видела лишь кучка простецов,

Лука поведал, избежав фантазий.

На облаках грядёт, разбудит мертвецов,

Кому-то будет самый-самый Праздник.

И проповедуют о том и солнце и луна,

И мириады звёзд – песчинки сверху;

Так сколько ж там – не вычерпать до дна,

В уме всегда греховные прорехи.

Земля… уж тут-то столько институтов,

О травках, о животных сонмы книг;

О вечности ни звука всё вместе совокупно.

Жизнь общей красоты – лишь только миг.

А верующий искренно с Писанием согласен,

Что землю Иегова сотворил премудро;

И верить в коллапс, в общий взрыв опасно,

Хотя безбожники глотают это сдуру.

Земле ещё ужасное страданье предстоит,

Она сгорит и всё, что есть на ней.

И обновится, примет новый вид,

Что будет так, то с каждым днём видней.

На что ни взглянешь, твердь о деле Божьем

Вещает мудростью, покорностью в законах.

Отвергнувшись Творца, на что ты стал похожий?

Всё видимое временно, почти совсем условно. 24.01.09. ИгЛа (Игнатий Лапкин)

 

 

Вот парадный подъезд.doc

 

Вот парадный подъезд.

По торжественным дням,

Одержимый холопским недугом,

Целый город с каким-то испугом

Подъезжает к заветным дверям;

Записав своё имя и званье,

Разъезжаются гости домой,

Так глубоко довольны собой,

Что подумаешь - в том их призванье!

А в обычные дни этот пышный подъезд

Осаждают убогие лица:

Прожектёры, искатели мест,

И преклонный старик, и вдовица.

От него и к нему то и знай по утрам

Всё курьеры с бумагами скачут.

Возвращаясь, иной напевает «трам-трам»,

А иные просители плачут.

Раз я видел, сюда мужики подошли,

Деревенские русские люди,

Помолились на церковь и стали вдали,

Свесив русые головы к груди;

Показался швейцар. «Допусти», – говорят

С выраженьем надежды и муки.

Он гостей оглядел: некрасивы на взгляд!

Загорелые лица и руки.

Армячишка худой на плечах,

По котомке на спинах согнутых,

Крест на шее и кровь на ногах,

В самодельные лапти обутых

(Знать, брели-то долгонько они

Из каких-нибудь дальних губерний).

Кто-то крикнул швейцару: «Гони!

Наш не любит оборванной черни!»

И захлопнулась дверь. Постояв,

Развязали кошли пилигримы,

Но швейцар не пустил, скудной лепты не взяв,

И пошли они, солнцем палимы,

Повторяя: «Суди его Бог!» -

Разводя безнадёжно руками,

И, покуда я видеть их мог,

С непокрытыми шли головами...

А владелец роскошных палат

Ещё сном был глубоким объят...

Ты, считающий жизнью завидною

Упоение лестью бесстыдною,

Волокитство, обжорство, игру,

Пробудись! Есть ещё наслаждение:

Вороти их! в тебе их спасение!

Но счастливые глухи к добру...

Не страшат тебя громы небесные,

А земные ты держишь в руках,

И несут эти люди безвестные

Неисходное горе в сердцах.

Что тебе эта скорбь вопиющая,

Что тебе этот бедный народ?

Вечным праздником быстро бегущая

Жизнь очнуться тебе не даёт.

И к чему? Щелкопёров забавою

Ты народное благо зовёшь;

Без него проживёшь ты со славою

И со славой умрёшь!..

Ты уснёшь, окружён попечением

Дорогой и любимой семьи

(Ждущей смерти твоей с нетерпением);

Привезут к нам останки твои,

Чтоб почтить похоронною тризною,

И сойдёшь ты в могилу... герой,