День четвертый, четверг: испытание на прочность

…- Ногами шевели, а? – в сердцах выкрикнул Олег после того, как я в очередной раз перепутала счет в пасике, и мы снова сбились. Я чертыхнулась и проглотила рвущееся с языка крепкое словечко. Блин, это достало уже даже меня. А уж каково моему несчастному партнеру – можно только догадываться. Партнерша – самое настоящее полено, даже не мечтающее стать Буратино, так сказать. Я до боли закусила губу и в сотый, наверное, за сегодня раз принялась топтать пешком злосчастный первый акцент. Олег мрачно глотал воду возле барной стойки. Я мельком глянула на него – лицо злое, напряженное. Вот черт… Я почувствовала, что паникую. Надо собраться, надо!.. ну давай же, дура несчастная!..

Тренировочный процесс явно вылезал боком. Не знаю, на что там рассчитывал Олег, но, похоже, я его разочаровывала по всем статьям. Это понимали все – в первую очередь я, когда пыталась из кожи вон лезть с самого начала нашей с ним тренировки, отчего нервничала и еще больше сбивалась; и Даша, которая к тому времени, как мы начали гонять связки, успела вернуться в зал, и Настя, которая молча сидела на диване, даже не пытаясь делать мне замечания – наверно, понимая наше с Олегом состояние…. и даже Джаззи, которую, в принципе, не собьет с пантелыку даже батальон агрессивно настроенных марсиан, - даже она, сидя на полу с неизменной чашкой кофе и конфетой, молча уткнулась носом в свой гениальный шарф с разноцветными «косичками», и только водила за нами своими зеленючими глазюками. Одной Але, похоже, все было действительно фиолетово. За прошедшее время она успела снять с нас мерки, окончательно все прорисовать и утвердить, смотаться по магазинам, купить все необходимое, и теперь со скоростью звука кроила мне одно из платьев - тут же, в зале – на столе, где мы обычно едим и куда сбрасываем скарб типа мобилок, ключей, бумажных салфеток, чашек, кошельков и так далее. Чуть раньше она согнала оттуда недовольно засопевщую, но, впрочем, безропотно ей подчинившуюся Джаззи с ее чашками и шоколадками. И теперь Аля даже не смотрела на нас. Только мычала что-то под нос, периодически сверяясь со своими рисунками. Я с завистью покосилась на нее – вот счастливая! Делает то, что нравится плюс еще и делает это хорошо. И что немаловажно – знает о том, что у нее все получается сказочно. А тут танцуешь, как распоследний хоббит, да еще и понимаешь это. Но ничего поделать не можешь. Боже, я не хочу так позориться. Мне стыдно. Стыдно перед партнером, который и так сильней меня в технике и банальном количестве занятых призовых мест на соревнованиях. Сильней меня по уверенности в себе и по характеру. Во всем сильней, по дефолту. Стыдно перед этими треклятыми «ангелами», которые неизвестно из какого идиотского альтруизма и мазохизма поверили в меня, а теперь наблюдают, какое я на самом деле ничтожество. Ненавижу себя и свою неспособность к действию. Я бездарность без мозгов и таланта. Я не хочу – ни турниров вообще, ни послезавтрашнего чемпионата, в частности. И не хотела. И вообще, зачем, ну ЗАЧЕМ я ввязалась во все это?..

- Еще раз. – не просьба – приказ, ультиматум. Жестко и скрежетнуло металлом в голосе.

Олег встал в позировку. Кивнул Даше, та включила музыку. Я начала танец, лихорадочно шевеля мозгами и всеми остальными – более подвижными, так сказать, частями тела. Сердце колотилось, как безумное. Только бы не сбиться, просто дойти до конца без ошибок…

Аппель.

«Я не смогу».

Смена, выпад и…

«Это же просто тренировка! Соберись!»

…поворот, «плащ», и переход на фламенко…

«Если не можешь, тогда какого черта здесь делаешь?»

…поддержка, и направление, и левая сторона активная…

«Все бросишь и отступишь?»

Аппель…

«Еще поплачь».

…лок-степ, и зигзаг, и мах правой ногой…

«Просто забудь обо всем».

…жесткая рамка в паре, и бедра высокие…

«Это то, чем ты живешь».

…последний поворот…

«Все – или ничего. У тебя нет выхода».

…и…позировка после третьего акцента.

Музыка, взмыв последним крещендо, резко оборвалась, как и всегда в пасодобле. Наступила звенящая тишина, ее не заглушал даже звук нашего прерывистого дыхания. Тишина была такой абсолютной, что Аля – и та удивленно подняла голову от своих выкроек, настороженная неестественным отсутствием звуков. Девочки смотрели на нас, застывших друг напротив друга в финальной позе, - Джаззи, полуперекошенная в нелепой гримасе, не донеся конфетину до рта, Даша с трубкой, прижатой к уху, откуда доносилось недоуменное алеканье собеседника, Настя с легким блеском едва заметного удовлетворения во взгляде…

И Олег, который смотрел на меня, как на партнершу. Настоящую. Не на один турнир.

Как на соперницу.

Как на свое второе «я».

Как…

Я вскочила на ноги и выбежала на улицу. Я что, смогла?..

Я смогла!..

День четвертый, четверг: интерлюдия. между строк...

…- А почему здесь не круглые кристаллы, а треугольники? –спросила Джаззи, крутя в руках сверкающий АВ-«тридцатку» - семнадцать крупных кристаллов-камней, приготовленных на мой костюм, лежали, переливаясь, на столе в раздевалке, которую мы оккупировали. Аля, с булавками в зубах, сосредоточенно подшивала подол топазового платья. Плотный бронзово-коричневый шелк струился в ее руках, точно расплавленное золото.

- Потому что крупные круглые камни смотрятся вульгарно, - мимоходом протянула Даша, разглядывая варианты причесок для турнира в последнем номере «Танцевальной авантюры». – Как тебе вот эта? – спросила она меня, ткнув пальцем в модель с высоким зачесом и выложенными из волос лепестками на затылке. Я поморщилась.

- Н-нет, слишком вычурно, ты знаешь. Она будет похожа на старый бабушкин кофейник, - пробормотала Настя, которая тоже принимала активное участие в нашем чисто женском «причесочно-макияжно-шмоточном» психозе. Мы с партнером уже успели активно потренироваться, Олег уехал покупать себе новые туфли, но сказал, что вернется на занятие часа через два. Тем временем девочки обрадовано зацепили меня в свои крепкие профессиональные объятья, и с готовностью – чрезмерной, на мой взгляд, особенно в контексте отчаянной усталости и бурчащего от голода желудка, - начали коварную кампанию переделывания меня в чемпионку. Мои робкие вяканья на тему «а-может-сделаем-короткий-перерыв-и-просто-отдохнем» были с активным негодованием подавлены в зародыше. Впрочем, мучительницы все же смилостивились и заказали в соседнем ресторанчике пиццу. Так что в промежутках между бурными, но дружными обсуждениями платьев, причесок и макияжа, мы не менее дружно жевали. Первенство по количеству поглощенной пиццы уверенно держала, разумеется, Джаззи. Причем она умудрялась с полным ртом еще и выдавать особо ценные указания, болтать ногами в своих шикарнючих полосатых носках, а также успела сунуть нос во все пачки с «камнями», развернуть и уничтожить почти все шоколадки, и раскритиковать предлагаемые Дашей прически. Гений, одним словом.

Тем временем Даша отложила журнал и плотно занялась мной. Через минуту я поняла, что кур в ощипе - по сравнению со мной - просто редкостный любимчик судьбы. Дарья подошла к делу со всей ответственностью. Она решительно усадила меня на стул перед зеркалом, параллельно раскладывая на стол рядом необходимый арсенал – слишком внушительный даже для стилистки-имиджмейкера: батареи баночек и тюбиков, штабеля кисточек – от совсем крохотных до большой пушистой, для румян; тени всех возможных и невозможных оттенков – матовые, и с перламутром, и с металлическим блеском, жидкие, сухие, рассыпчатые; помады, и блески для губ, и подводки, и куча еще каких-то непонятных, но очень стильных вещичек – я в этом не сильна, честно говоря. Апофеоз моих «имиджмейкеровских» способностей обычно сводится к наспех развозюканному по щекам и лбу тональному крему, и грамму туши на ресницах. Здесь же я не знала даже половины из того, что сосредоточенно метала Даша из своего дорожного сундучка-косметички. Для чего, например, нужны эти непонятные щипчики с загнутыми концами?.. Выглядят, как особо извращенное орудие пыток, честное слово.

- А зачем меня сейчас красить? – осмелилась поинтересоваться я.

Даша с чвяканьем выдавила на тыльную часть ладони тоналку темного бежевого тона, и сосредоточенно завозила спонжиком по моим щекам. Я поморщилась – бр-р, ну и холодные же у нее пальцы!..

- Да так, поэкспериментируем, - неопределенно пробормотала она, добавляя на размазанный крем толстый слой матовой пудры. Мягкая кисточка щекотно запорхала по щекам. – Я же не знаю точно, какой стиль тебе пойдет, - пояснила она, - лучше сейчас попробую несколько вариантов, и выберем тот, что больше всех понравится… Так, закрой глаза и не дергайся.

Я послушно зажмурилась. Ну, ей виднее. Наверное. Стилистка, как-никак. Все дела.

- Слушай, мать, а ты не пробовала когда-нибудь брови выщипывать? – задумчиво спросила Дарья, быстро-быстро наштриховывая тени. Я чувствовала, как по векам мягко бегает тонкая кисточка. Я так удивилась вопросу, что открыла глаза, забыв об опасности, за что и была немедленно вознаграждена обильным количеством теней внутрь. После обильных потоков слез, перемешанных оханьями и распеканьями неуклюжей меня на все корки, когда я снова смогла закрыть свои изрядно покрасневшие глаза, а Даша – продолжать экзекуцию, я вспомнила, о чем она меня спрашивала. Брови, точно. Выщипываю ли я брови?..

- А надо? – озадаченно переспросила я, предусмотрительно не делая резких глазооткрывательных движений.

Секунд тридцать длилось деликатное молчание. Затем Даша не выдержала:

- Вот скажи, помнишь, шла раньше по телевизору реклама чая «Весенний»? Там еще такие сюжеты мультяшные, и слоган «Весенний чай – наш лучший ча-а-а-ай», - пропела она.

- Что-то помню, - недоумевая, согласилась я. – А при чем тут?..

- А помнишь, там во всех роликах такой дедуля-мультяшка, в красной рубахе и штанах, - перебила она меня, - он еще всех чай пить приглашает. Ну, седой такой, с бородой и усами.

Я обиженно оттопырила нижнюю губу, и возмущенно фыркнула, догнав наконец, к чему она клонит.

- Так вот твои брови очень мне чьи-то напомнили, - невозмутимо закончила Даша, - смекаешь, о чем я?

Очень смешно. Ха-ха.

…Через час они накинулись на меня уже вчетвером. А все из-за такого вроде бы невинного вопроса, как…тренировочная форма. Первой начала, как ни странно, Настя. Почему странно? Да вот уж ни за что бы не подумала, что такой танцевальной трудоголичке, как она, может в принципе быть не все равно, в чем тренироваться. Чем меньше одежды – тем меньше будет мешать и не так жарко, - вот и все. Оказалось, вовсе нет.

- Что это за тряпки, в которых ты занимаешься? – насыпалась она на меня, когда я расслабленно растеклась в кресле, уже умытая после макияжных экспериментов и не ожидавшая больше никаких стрессов на вечер.

Я испуганно вскинулась на нее, потом перевела взгляд на свой костюм. А что?.. Любимая широкая футболка, ну и что, что чуть больше, чем надо, растянутая! И старые треники – в них так комфортно, третий год ношу. Туфли, гетры…. Что ее не устраивает?..

- Почему не в юбке? Ты партнерша, или гастарбайтерша с Троещины? – продолжала она наскакивать, грозно штрыкая в меня пальцем.

- Да зачем мне юбка, - робко отбивалась я, - в ней же неудобно!

- Неудобно спать на потолке, из подушки перья сыплются, - парировала Стася, буквально вытряхивая меня из одежды, - «неудобно»!

- Она между ногами путается, - слабо вякнула я.

- Не выпендривайся, - рассердилась Анастасия, и дернула за руку невозмутимо клеющую камни Алю. – Где шмотки, которые ты с собой привезла?

Та молча ткнула ей в руки объемный портплед. Стася начала вытаскивать ТАКИЕ платья и костюмы, что я только хлопала глазами, стоя в трусах и лифчике. Боже мой, и такое носить на тренировки?! Это же кощунство…

В портпледе оказались: две латинские юбки разной длины и фасона, платье-сарафан из тончайшего, невесомого темно-синего стрейч-шифона, короткое салатовое платьице с бахромой и пайетками, и облегающее «летучая мышь» с огромным вырезом на спине и пышной юбкой из струящегося нежно-сиреневого с цветочным принтом шелка. Я в жизни еще не видела таких красивых вещей. И в ЭТОМ потеть каждый день на тренировке? За него цепляться каблуками, извозюкивать по полу, когда падаешь в позировку в пасодобле? Кошмар.

- Спасибо, конечно, но я…не смогу в таком танцевать, - промямлила я, загипнотизировано гладя нежный сиреневый шелк. Такое ощущение, что это не ткань, а морская вода – такая же прохладная, бархатистая…

- Глупости, - отрезала Настя, небрежно ткнув мне в руки шелковый наряд, - почему это ты не сможешь? Размер подойдет, не переживай – Алька вчера всю ночь их тебе дошивала.

Я бросила быстрый шокировано-благодарный взгляд на Алю. Она оторвалась от камушков, почувствовав, что я на нее смотрю, и улыбнулась в ответ краешком губ – мол, пустяки. Но меня переполняли эмоции – ничего себе, пустяки!..

- Я все равно не могу, - упрямо отказалась я, не в силах удержаться от соблазна, и натягивая на себя платье. Воздушная ткань зашуршала, струясь по телу, словно живая, принимая изгибы моей фигуры.

- Я еще не доросла до такого платья, - вырвалась у меня правда, которую я всегда скрывала, - оно для меня слишком шикарное, понимаешь? – я чувствовала, как в моем голосе зазавенели предательские нотки. – Была бы чемпионкой, тогда может быть. А так…

Аля подняла голову от костюма и пристально посмотрела на меня. Даша, Джаззи, Настя – все они уставились на меня, точно на инопланетянку, решившую разнообразить свою скучную жизнь бальными танцами.

Первой опомнилась Стася.

- Ну и дурочка же ты, - мягко сказала она. – Ты уже чемпионка – для нас так точно, независимо от того, сколько псевдозолотых медалек ты отгребешь на турнире. И потом – запомни одну вещь. Нет, две! – исправилась она. – Первая: не ты для платья, а платье – для тебя. И вторая - в ТАКОЙ тренировочной форме даже технику отпахивать намного легче, чем в твоей растянутой футболке и спортивных штанах.

- Почему? – удивилась я.

- Да потому что ты себе нравиться будешь, - серьезно пояснила до сих пор непривычно молчавшая Джаззи.

Я задумчиво взмахнула юбкой, как в румбе. Шелк мягко зашелестел, обнимая мои ноги. Я махнула еще раз. Удобно! А может, действительно?..

Вдалеке хлопнула входная дверь. Мы от неожиданности подскочили.

- Олег вернулся, - сообщила Даша, выглянув в зал.

Девочки смотрели на меня и улыбались.

- Иди к партнеру, - мягко подтолкнула меня к выходу Стася, - и почувствуй себя королевой. Давай!

Хм-м. Королевой? Да Олегу по определению глубоко фиолетово, в чем я буду и с какой прической и макияжем. Бред это все…

День четвертый, четверг: финита?...

Спустилась в зал на неизвестно почему подгибающихся коленях. Я что, нервничаю? Из-за чего?..

Ноги реально подкашивались. Не хватало еще только подломить каблук и грохнуться с высоты моего и так немаленького роста во всей этой «королевской» амуниции. Воображение тут же услужливо подбросило картину – я, охая, лежу в неестественно-вывернутой позе на полу, а вокруг квохчут Олег и «ангелы», на их лицах написано настоящее отчаянье – Господи, до турнира осталось полтора дня, и где теперь искать еще одну партнершу?..

Представив себе выражение лица Олега, я расхохоталась вголос. Просто ничего не могла с собой поделать, правда. Никакого злорадства, что вы - что вы.

Чувствуя себя немного уверенней, я расправила нежный шелк, струящийся по ногам, точно вода, и решительно шагнула на паркет.

Олег обернулся на стук моих «семерок», в его глазах мелькнуло вежливое удивление – на моем лице все еще играла широкая улыбка. Но тут он включился, так сказать, в мой астрал – то есть обратил внимание не только на лицо, но и то, что ниже (а ниже были неземное –м-м-м! – платье и новые туфли в камушках, прелесть) - и мне, честно говоря, откровенно польстил этот остолбенелый взгляд и прилично уехавшая вбок челюсть. Ух ты, действует! Я не самый пропащий вариант. Ну, может, не королева, но на графиню точно потяну. Надеюсь.

За дверью послышалось сдавленное хихиканье. Олег нервно обернулся на звук, а я исподтишка погрозила щели в дверном проеме кулаком. Конспираторши, тоже мне!..

…- Ты можешь здесь не разваливать бедра от меня?! – взвыл Олег, когда мы битых два часа проборолись с проклятущим пасиком. Я обреченно плюхнулась прямо на пол, и поджала под себя вопящие от боли ноги. Ох-х-х, бедное мое колено-о-о… Платье, турнир – мне было уже все равно. Господи, мне не потянуть! Я не на том уровне, как ни прискорбно это признавать. Мне просто до Нади еще расти и расти. И не пару-тройку дней, когда надо отпахивать технику в спешно проглоченных вариациях, а несколько месяцев нормальных тренировок. Минимум. Тренировок без суеты, когда можешь отрабатывать каждое движение по два, три, четыре – сколько понадобится – часа, даже дня, недели иногда. А потом потихоньку вводить отточенную технику в связки – танцуя сначала медленно – «через такт», как у нас говорят, и только затем – быстро, - «в каждый такт». Но так все делается у нормальных людей. В человеческих условиях. Не то что здесь – давай, отработай за четыре дня пять S-классовых композиций на чемпионский уровень, попробуй! Нет, я не жалуюсь. Просто у нас ничего не готово – точнее, у меня не готово. На что Олег рассчитывает, хотелось бы мне знать?! Я исподлобья кинула взгляд на партнера – ну что за человек?! Он же нервничает, вон – кусает губы, злясь, - но продолжает упрямо молчать и как-то фанатично верить в меня. Может, я сплю?..

- Еще раз, - вздохнул он, подавая мне руку. Я неловко встала, подав вес на больную ногу, и едва не заорала вголос. Из глаз брызнули слезы. Черт, черт!..

… - Ладно, хватит на сегодня, - обреченно решил Олег еще через пару часов. Я даже ответить не могла, только молча кивнула, пытаясь отдышаться. В истерзанном теле не осталось живого места – у меня ныла каждая клеточка, клянусь. Господи, я же спортсменка, привыкла к боли и крепатуре – но никогда я еще так не уставала. Смесь физического напряжения и морального – причем не уверена, что первое было доминирующим – оказалась по-настоящему гремучей.

Олег молча смотрел на мои страдания, в глазах на миг даже промелькнуло что-то вроде жалости. Ах, так, да?

Я медленно выпрямилась и расправила спину. Расслабленные и вновь напрягшиеся мышцы, казалось, взвыли ультразвуком. Мокрый шелк неприятно прилипал к лопаткам, по коже продолжали бежать горячие струйки. Я невольно поморщилась, но тут же убрала с лица гримасу – не хватало, чтобы мой ненаглядный партнер-чемпион меня снова пожалел! Вот еще!..

- Ты езжай, я останусь, - спокойно сказала я, усилием воли заставляя себя стоять ровно. Колени подгибались, перед глазами мелькали цветные точки. Я встряхнула головой, пытаясь обмануть организм наигранной бодростью.

Олег заколебался, пристально вглядываясь в мое лицо. Я старательно растягивала губы в жизнерадостной улыбке.

- Глупости, - отрезал он, явно не убежденный моей болезненной гримасой – что поделаешь, актриса из меня никудышняя. – Собирайся быстро, я отвезу тебя домой.

- Я же сказала, что остаюсь, - упрямо гнула я свою линию. Ну давай же, уходи отсюда! Пожалуйста! Я умру, но отработаю этот чертов пасик! Только езжай домой и ложись спать с любимым мишкой или мотоциклом или еще черт-его-знает чем любимым!.. уходи! Потому что если ты останешься еще хоть на десять минут, я сломаюсь и поддамся на твои уговоры. А я не могу. Не могу позволить себе этой слабости. Хватит. Боже, как я устала!..

- Ты же на ногах не стоишь, - осторожно, но так убийственно логично заметил Олег, что я просто закипела. – Сине-зеленого цвета, прям шатаешься. Ночь на дворе, посмотри! Загонишь себя сейчас, и свалишься завтра без сил, что тогда будем делать?

- Не свалюсь, я знаю себя, - с решимостью, которой я вовсе не чувствовала, запротестовала я, - я немножко еще позанимаюсь, честно. И потом – пасик надо отработать, а завтра уже пятница; времени нереально мало осталось. Когда я буду догонять?

- Раньше надо было думать, - сердито парировал мой партнер, запихивая как попало свои вещи в спортивную сумку, и параллельно бурча на меня, - меньше бы дурью маялись со всеми этими тряпками-туфлями, а лучше лишний час в зале перед зеркалом постояли! Кому нужна вся эта мишура?..

- Да что ты говоришь? – прошипела я, на миг забыв даже об усталости – так разозлилась. – От этих, как ты выразился, «тряпок» зависит впечатление, которое я произведу на судей! Я – партнерша! И должна быть украшением в паре! – мой голос сорвался – как же, «королева»! Так вот, оказывается, он думает обо мне – дурочка без мозгов! «Мишура», - видали! Кто или что вообще дает ему право упрекать меня?..

Я тяжело дышала, ногти впились в ладони.

- В общем, так, - отчеканил Олег уже у двери, - не хочешь ехать с комфортом – пожалуйста, флаг в руки, транспарант на шею. Плетись потом среди ночи на такси. Предлагаю в последний раз. Это первое. – он вперил в меня сердитый взгляд. Надо же, а я и не предполагала, какими ледяными могут быть эти обычно теплые глаза. – Я заеду утром в зал – и лучше бы тебе здесь ЕЩЕ не быть. Ясно? Отдыхаешь, высыпаешься. Жду тебя с двух-трех. Тренировка по очень жесткому предтурнирному графику, предупреждаю. Это второе. И третье…

- Мне вполне достаточно первых двух пунктов, - сердито перебила я.

- …и третье, - невозмутимо продолжал Олег, - переутомишься – на глаза лучше не показывайся!

Ага, «умрешь – домой не приходи», как же. Скажите, какой заботливый! «Да, папочка». Разогналась.

Я молча отвернулась к зеркалу, изо всех сил желая, чтобы моя антифасадная часть выражала полное презрение. Входная дверь мягко захлопнулась.

Я вдохнула, как перед прыжком в карьер, и неимоверным усилием воли заставила себя стать в позицию. «Господи, я же домой не доеду», - лениво пронеслось в голове…

Часы над столом деловито тикали и тикали, длинная стрелка замерла на цифре «12», маленькая – на «3». Что, уже три часа ночи?! Я не могла поверить глазам. Надо собираться. Надо, надо... Ох нет. Ох нет, убейте меня!..

Я стояла, едва дыша, прислонившись к барной стойке. Ноги словно налило не то что свинцом, а чугуном – весили они по две тонны каждая. Голова противно кружилась, и почему-то ужасно хотелось есть. Хотя нет, пожалуй пить больше – во рту совсем пересохло. Надо дойти до раздевалки и одеться. В сумке, кажется, есть коробочка сока… Я отлепилась от стойки и попыталась шагнуть вперед на заплетающихся ногах. Вдруг перед глазами быстро-быстро замелькали разноцветные огоньки, в ушах словно застучали крохотные молоточки, и стало очень жарко. Я вытянула руки, пытаясь хоть немного самортизировать падение. Последним, что успело зафиксировать отключающееся сознание, была безумная мысль: «блин, он все-таки был прав»…