Ест размокший шоколад и горько плачет. Рядом Д е р в о е д.

О д у в а н ч и к. Дед, почему она утонула? Я плавать не умею и выплыл… Почему я выплыл? Я же воды боюсь… В плот как даст – у нее только коленки мелькнули… А я выплыл… Ой, сволочи! Ой, гады… Ну чего ты молчишь?

Д е р в о е д. А ты поплачь… Оно ничего… Поплачь… Тебе надо плакать…

О д у в а н ч и к. Она красивая была? А, дед?

Д е р в о е д. Красивая…

О д у в а н ч и к. Я ей про цыганку рассказал… Посмеялась, а потом рукой вот так сделала… Я, говорит, и от воды на тебя заклятие сделаю…

Д е р в о е д. Баба что хочешь может… Если душой любит… Это сила…

О д у в а н ч и к. А может, она все силы отдала, чтоб я жил?

Д е р в о е д. Может…

О д у в а н ч и к. Родить хотела… Я, говорит, Ленька, сколько смогу – столько рожу… Тогда душа успокоится… А чего у нее душа неспокойная была? Фрицев же убивала…

Д е р в о е д. Баба детей должна нянчить, а не фрицев убивать…

О д у в а н ч и к. Сейчас мне воды можно не бояться?

Д е р во е д. Можно…

О д у в а н ч и к. Хочешь шоколаду?

Д е р во е д. Давай…

С котелком в руках подходит Д у г и н.

Д у г и н. Идите к кухне… Кашу уже дают…

Д е р в о е д. То добре…

Д у г и н. Чего тебя трясет, малый? Простудился?

О д у в а н ч и к. Простудился…

Д е р во е д. Пошли, Ленька… Что бы там ни было, а каша солдатская – первое дело…

Д у г и н. Дед, хочешь граммульку для согрева души…

Д е р в о е д. Не хочу…

О д у в а н ч и к. Дай мне!

Берет у Дугина флягу, делает несколько отчаянных глотков, кашляет,

закусывает шоколадом.

Пошли, дед…

Уходят. Дугин садится на землю и, зажав между колен котелок, ест солдатскую

кашу. Подходит Л е й т е н а н т.

Л е й т е н а н т. Здесь первый взвод, боец?

Д у г и н. Тут…

Л е й т е н а н т. Где командир?

Д у г и н. Я командир…

Л е й т е н а н т (подсел). У тебя тут служит Дугин… Как он?

Д у г и н. Воюет…

Л е й т е н а н т. Ты ничего за ним не замечал?

Д у г и н. Ладно, лейтенант, не будем в кошки-мышки играть… Дугин я. Что я должен был за собой заметить?

Л е й т е н а н т (смущенно). Та-ак… Тогда пару вопросов к вам, старшина…

Д у г и н. Давай… Только я кашу доем… Голодный как собака.

Л е й т е н а н т. Ешь, ешь…

Д у г и н. Ты, если хочешь, тоже к кухне подойди… У нас добрая каша сегодня…

Л е й т е н а н т. Нет, спасибо...

Д у г и н. Ну смотри. (Ест кашу.)

Лейтенант наблюдает за ним.

Л е й т е н а н т. В каком звании начали войну?

Д у г и н. Старшим лейтенантом…

Л е й т е н а н т. Однако вы выросли… Такой молодой и уже старшина…

Д у г и н. Ты знаешь, что в сорок первом творилось?

Л е й т е н а н т. Временно… отступали… …

Д у г и н. Да не отступали мы… Драпали.

Л е й т е н а н т. Не все, конечно…

Д у г и н. Ага… Кто под гусеницы их танков попал, конечно, не убег… Против лома нет приема… У тебя закурить есть? Мое все вымокло на переправе…

Лейтенант достает пачку папирос. Дугин берет одну.

«Казбе-ек»… Довоенным пахнет…

Л е й т е н а н т. Дальше…

Д у г и н. Вышел с оружием и с документами. Проверка – рядовым в строй. Под Москвой взвод дали, потом роту, потом опять в рядовые.

Л е й т е н а н т. За что?

Д у г и н. Высоту не взял. Потом ее два батальона брали, а я должен был ротой взять… наполовину выбитой… К празднику.

Л е й т е н а н т. Понятно.

Д у г и н. Под Сталинградом звание вернули, под Курском – штрафбат… Подонка одного из своего взвода застрелил… В одном селе женщину мордовал… Она там жила с кем-то… то ли с немцем, то ли со старостой… Черт ее знает! Так он ее и ее ребеночка… Самосуд получился. (После паузы.) За немецкую подстилку хорошего бойца в расход пустил.

Л е й т е н а н т. Биография… Куда ни кинь – отовсюду обиженный, так получается?

Д у г и н. Обижаться после Победы будем. И вот что, лейтенант, не строй из себя Шерлока Холмса…

Л е й т е н а н т. Спокойно, спокойно, старшина… Я пока еще выше по званию…

Д у г и н. Давно из училища?

Л е й т е н а н т. Недавно.

Д у г и н. Видно. Что ты хотел спросить?

Л е й т е н а н т. У вас есть жена?

Д у г и н. Есть…

Л е й т е н а н т. Пишет?

Д у г и н. Нет…

Лейтенант достает из сумки конверт.

Л е й т е н а н т. А вот ей пишут… (Читает.) «Уважаемая Вера Ивановна! Сообщаем Вам, что ваш муж Дугин Владимир Павлович пал смертью храбрых в боях за Родину и похоронен в братской могиле возле села Зольва». А есть такое село?

Д у г и н. Есть. И братская могила есть.

Л е й т е н а н т. Советую говорить правду…

Д у г и н. Я всегда говорю правду… Любовь у меня, лейтенант, понимаешь? Встретил в госпитале одну сестричку, ну и закрутилось у нас с ней… Решил: детей нет, она молодая… Не пропадет, найдет еще себе… Ну и чтоб сразу все обрезать…

Л е й т е н а н т. Стоп, стоп, старшина… Вдохновенная ложь – это талант. Вы в этом – круглый ноль… Глаза выдают. Нету же никакой сестрички… Да и не было. А может, все проще? Обрезать все концы и к ним махнуть?

Д у г и н. К кому это к «ним»?

Л е й т е н а н т. Через ничью землю…

Д у г и н (после паузы). Лейтенант, я курю твою папиросу… Благодари Бога… А так бы ты проехался в своей новенькой гимнастерочке по земле. Любовь у меня, понял?! Любовь!

Л е й т е н а н т. Больше я ничего спрашивать не буду. Но ответь: как ты, фронтовик, мог (потрясая письмом) прикрываться теми, кто в братских могилах лежит? Как ты мог? (Пауза.) Сволочь ты, старшина! Это я не от себя говорю… Ты прав, я только из училища, пороху не нюхал… Не мне тебя судить… Это я тебе от своего отца! Он под Минском лежит. Кстати, в братской тоже… (Пауза.) Прости, фронтовик… (Пошел.)

Д у г и н. Погоди… Она знает, что я здесь?

Л е й т е н а н т. Нет.

Д у г и н. Сможешь ей не говорить ничего? (Пауза.) Прошу. По-мужски. Не сволочь я, лейтенант… Поверь уж на слово…

Л е й т е н а н т. Хорошо.

Д у г и н. Спасибо.

Лейтенант ушел. Дугин отодвинул котелок, прилег, укрывшись шинелью.

Появляется Дервоед. Начинает располагаться на отдых.

Д е р в о е д. А жито… Ничего… Хорошее было, густое… Если прилечь, во так вот… рядом стой и не заметишь… не заметишь! Мы и залегли… Ничего… лежим… Жито высо-о-окое! Ничего, лежим… А они, значит, в хату… Ничего, лежим… А яблоки на яблоне печеными стали… На яблоне висят, а печеные… Печеные… Оно ничего…

 

Засыпает. Появляется Вера в форме военврача второго ранга.

Склонилась над Дугиным и прижалась к нему…

В е р а. Володька, милый…

Дугин застонал во сне.

Тише-тише-тише-тише…

Д у г и н (вырываясь из ее объятий). Подлец!

В е р а. Кто?

Д у г и н. Лейтенант…

В е р а. Не-ет, он очень хороший парень. Пытался сдержать свое слово, просто обманывать не умеет. Здравствуй, Володька…

Д у г и н. Здравствуй, Вера…

Пауза.

В е р а. А я по тебе не плакала… Женщины, Володька, беду предчувствуют.. Как звери землятрясение… Особенно те, кто любит… А я тебя люблю… Прочла похоронку и подумала: чушь какая-то! И легла спать. И пока не уснула, шептала все: «Приснись мне, Володька, приснись». И ты мне приснился… Среди белой черемухи… Помнишь, мы после свадьбы к маме ездили? Было много черемухи…

Д у г и н. Помню.

В е р а. Ты стоишь среди этой черемухи и голенького мальчика на руках держишь. Спрашиваю у тебя: «Ты живой?» Ты грустно-грустно головой кивнул. А я почему-то спрашиваю: «Где ты погиб?» Ты под куст черемухи показываешь… А под кустом стол стоит. Бумага какая-то. Ты это на столе писал?

Д у г и н. На тумбочке.

В е р а. Я нашла тебя…

Д у г и н. Уходи, Вера… Прости и уходи…

В е р а. Тебе не надо просить прощения… Тот, кто полюбит и тот, кто разлюбит, – одинаково не виноваты… Я только хочу посмотреть тебе в глаза, Володька… И все.

Д у г и н. Смотри.

В е р а. Кто она?

Д у г и н. Женщина.

В е р а. Как зовут?

Д у г и н. Лидка.

В е р а. Неправда. Если бы она была, ты бы сказал Лида…

Д у г и н. Она… просто молоденькая… Уходи, Вера, прошу тебя.

В е р а. Господи, Володька… Ты же любишь меня…

Д у г и н. Уходи!

В е р а. Любишь!

Д у г и н. Я ни в чем перед тобой не виноват Вера… Война… окончится проклятая – выходи замуж…

В е р а. Что ты говоришь

Д у г и н. Выходи замуж и как можно больше нарожай детей… Сколько сможешь! Нас повыбивала к чертовой матери…

В е р а (отчаянно). Объясни!!!

Д у г и н. Что тебе объяснить?! (Долгая пауза.) Под Курском был ранен. В позвоночник…

В е р а. И что?..

Д у г и н. Ни мужем, ни отцом я уже быть никогда не смогу… Никогда. Ни для кого.

Пауза.

В е р а. И это все?

Пауза.

И ты… мне… сам… послал похоронку? Сам… послал???

Пауза. Вера с размаха ударила мужа по лицу.

Негодяй!!!

Д у г и н. Выхода не было, Вера!

В е р а. Дуррак!

Д у г и н. Это не тот груз, который может взять на свои плечи женщина!

В е р а. Тупица! Кретин! Что ты знаешь про женщин, идиот?

Д у г и н. Вера…

В е р а. Господи! А я-то думала… А я-то думала…

Д у г и н. Пройдет время и ты поймешь…

В е р а. Заткнись! Пацан! Школьник!

Д у г и н. Я…

В е р а. Запрокинь голову… Я тебе нос разбила… (Вытирает кровь носовым платком.)

Д е р в о е д (сквозь сон). Оно ничего… Если бы мне Марью вернуть… если бы только можно вернуть, я бы… Оно ничего… Жито высокое было… Высо-о-окое…

Пауза.

В е р а. Нас сегодня на рассвете самолетом перебрасывают в Берлин. Скоро конец.

Д у г и н. Вера…

В е р а. Володя, а если бы со мной что-нибудь случилось перед войной. Заболела бы, калекой стала… Ты бы, конечно, бросил меня?

Пауза.

Не знаешь ты, что такое любовь. Не знаешь. И все! Решим все после Победы. Хорошо? Будет лучше расстаться – расстанемся. Остаться вместе – останемся. Только я прошу тебя: не погибни, пожалуйста… Пожалуйста, не погибни…

Вбегает Буштец.

Б у ш т е ц. Старшина, танки!

Д у г и н. Где?

Б у ш т е ц. Из-за косогора по берегу прут.

Д у г и н. Может наши?

Б у ш т е ц. Какое там! «Фердинанды»!

Д у г и н. Откуда они взялись?

Б у ш т е ц. Черт их знает!

Д у г и н. Вера, уходи! (Буштецу.) Пехоты не видно?

Б у ш т е ц. Кажется, нет…

Д у г и н. Уходи, Вера!!!

В е р а. Я люблю тебя, Володька! Я люблю тебя!

Лязг гусениц танков.

 

З а т е м н е н и е.