Леонтьев о византизме и славянстве

Противопоставление славянства византизму, понимаемому в первую очередь как православное вероисповедание, отрицание византийских корней нашей культуры, приверженность эфемерной идее панславизма, существование которого Леонтьев вообще отрицал, утверждая, что славизма как такового вообще нет и быть не может, а есть просто славянские народы - всё это представлялось Леонтьеву очень опасными для России. В своей работе «Панславизм и греки» в 1873 году Леонтьев писал следующее: «Образование одного сплошного и всеславянского государства было бы началом падения Царства Русского. Слияние славян в одно государство было бы кануном разложения России. "Русское море" иссякло бы от слияния в нем "славянских ручьев". Леонтьев приходит к выводу, что не противопоставление византизма и славянства, а принятие византизма за основу славянского единства должно стать парадигмой межславянских отношений. В своей программной работе «Византизм и славянство» он писал: «Для существования славян необходима мощь России. Для силы России необходим византизм». «Нравится ли нам это или нет, худо ли это византийское начало или хорошо, но оно единственный надежный якорь нашего не только русского, но и всеславянского охранения».

Что же такое византизм в том смысле, как это ввел в научный оборот К.Н.Леонтьев? Сам Леонтьев пишет об этом так: «Отвлеченная идея византизма крайне ясна и понятна. Эта общая идея слагается из нескольких частных идей: религиозных, государственных, нравственных, философских и художественных». «Византизм есть прежде всего особого рода образованность или культура, имеющая свои отличительные признаки, свои общие, ясные, резкие, понятийные начала и свои определенные в истории последствия».

«В нравственном мире, - продолжает он, - мы знаем, что византийский идеал не имеет того высокого и во многих случаях крайне преувеличенного понятия о земной личности человеческой, которое внесено в историю германской феодализмом»

Рассуждая о том, как Россия могла бы избежать перспективы эгалитарно-либерального разложения, К.Н. Леонтьев анализирует насколько Россия сходна и чем отлична от Западной Европы и приходит к выводу, что спасение России может проистекать только из её православного византийского вероисповедания, которое и определило все то, что отличает Россию от Запада, а именно особую духовность, как неотъемлемую основополагающую характеристику русского общества. Византийское православие вместе с собой принесло в Россию и многие нормы византийского быта, культуры и даже государственности. Леонтьев приходит к выводу, что определяющими для жизни России являются не европейское влияние, а её византийские корни. Леонтьевским ответом на им же самим поставленный вопрос о том, как Россия могла бы избежать представлявшейся ему трагической судьбы Европы, стал его призыв к изучению византийского наследия, к изучению византизма, понимаемого в широком цивилизационном контексте.

В чем же заключается суть византийского наследия и в чем заключается византизм в русской жизни? Коротким ответом на этот вопрос будет следующий: византизм проявлялся и проявляется в теоцентричной антропологии бытия и мироощущения русского общества, унаследованной вместе с Православием от Византийской цивилизации. Именно теоцентричная антропология русского общества делает возможным мирное сосуществования в рамках одного государства Православия и Ислама, для которого теоцентризм также является основополагающей характеристикой. Напротив, несмотря на постоянное стремление элит к Западу, русский мир всегда находился в тех или иных, в том числе военных противоречиях с Западом, бытие и мироощущение которого построено на антропологии физической природы человека.

Особо тщательного изучения требуют те размышления К.Н.Леонтьева, где он показывает не сходства, а именно отличия российской государственности от византийской. Леонтьев отмечал, что от Византии Россия унаследовала две основные черты: самодержавную организацию государственной власти и православную приверженность правителей. Однако он отмечает и принципиальные отличия между «избирательным» кесаризмом Византии, основанным на римском избирательном праве, и российским наследственным царизмом, основанном на «родовом монархическом чувстве»

Леонтьев отмечает и коренные отличия России от Византийской империи в социально-политической организации общества и в принципах формирования аристократии. В Киевской Руси, а потом точно так же в удельных русских княжествах, в Московском царстве, а потом и в Российской империи аристократия всегда формировалась по принципу служения верховной власти и никогда не имела никаких гарантированных прав. В Византии же, напротив, аристократия была действительно, а не номинально, реальной силой общества. Она формировалась по наследственно-родовому принципу и была достаточно самостоятельна и независима от императорской власти. Аристократия, объединенная в политическое тело сената, была политической силой почти равной василевсу."