Прозрачность приходит на смену секретности.

При повсеместной распространенности дешевых и подробных данных, для любой организации сохранять силу и средства для достижения своих целей, основываясь на закрытости сведений, которыми она владеет, становится все более и более затруднительно. Не так давно взаимодействие в реальном времени с торговым залом Нью-Йоркской фондовой биржи было ограничено и доступно только таким, как Меррилл Линч. Уже сейчас это верно только отчасти, да и это долго не продлится. Я сильно подозреваю, что всякий, кто хочет что-то знать, скоро будет иметь возможность получить желаемое, чего бы это ни касалось.

Тогда баланс изменится, и преимущество уже будет не на стороне тех, кто конфиденциально знал, а на стороне тех, кто способен быстро и решительно действовать на основании знании, доступных большинству заинтересованных конкурентов.

С этого момента вся природа конкуренции изменится и будет больше походить на принципы существования Жизни, а не на их дарвинистскую карикатуру. Потому что хоть по большей части Природа, бесспорно, кровожадна, это правда только наполовину. По большей части то, что происходит между организмами, — это не сражение, но договор: симбиоз, коллективная деятельность, сотрудничество.

Это уже зачастую происходит на уровне инженерии в «силиконовых» организациях, в которых большинство фактических создателей вовлечено в скрытое сотрудничество такого уровня, который вызвал бы инфаркт у своих юридических отделов.
Инженеры уже знают, что менеджеры старого покроя в их компаниях, похоже, не способны уяснить, что открытые системы почти всегда побеждают. Неудача на рынке некогда подавляюще превосходной технологии Apple Computer имеет одну центральную причину, а именно: отказ Apple открыть информацию, которая была нужна другим участникам рынка для создания продуктов, в которых применялась бы эта информация на глубинном уровне.

Чем более открыта система, будь это компания или технологическая платформа, тем больше вероятность, что эта система будет расти в интерактивном режиме и, следовательно, привлекать внимание.

Что безусловно сохраняет ценность и может стать фундаментальной валютой будущего — так это внимание; возможно, единственное, чем я и Билл Гейтс владеем в равной степени. Его мозговой процессор (как и его бумажник), конечно, превосходит мой, но он работает только на том, что могут пропустить через себя его глаза и уши. Таким образом, завоевать внимание, сохранить его и манипулировать им становится задачей первоочередной важности.

Хаос порождает возможности.

Всем известна китайская идеограмма, которая означает и «кризис», и «успех». Как прочитать этот символ, полностью зависит от способности читателя переносить неопределенность и отказываться от контроля.

Зигмунд Фрейд как-то явился мне во сне и сказал, что невроз — это не более чем неспособность справляться с неопределенностью (я это не выдумываю). И по этому определению, большинство крупных организаций обескураживающе невротичны. По моему наблюдению, современные корпорации ценят предсказуемость, которую я склонен рассматривать как иллюзию определенности, даже превыше функциональности. Даже иногда превыше прибыли.

Они сплошь и рядом предпочитают «синицу в руке». Если я прав насчет биологической природы информационной экономики, мечта о предсказуемости больше не является роскошью, которую они могут себе позволить, и ее предпочтение уничтожит многие из них.

Жизнь непредсказуема в эпоху таких абсурдно широких возможностей. Непредвиденные последствия суть правило. По мере экспоненциального развития технологии эта «проблема» только усугубляется. Каждый раз, решая одну проблему, мы попутно создаем несколько новых.

Наступает нелегкое время для фанатиков контроля. И это будет отличное время для маленьких, смелых, быстрых и находчивых. Те руководители, которые все еще мнят свои организации большими кораблями, у кормила которых они стоят, вскоре обнаружат, что штурвал больше не связан с двигателем.

В самом деле, им может показаться, что их организации — это скорее коралловые рифы, нежели корабли. А может ли коралловый полип претендовать на управление своим рифом?

 

Золотой век иронии

Около 2 500 лет назад Гераклит высказал идею, что основным управляющим принципом во вселенной было нечто, что он назвал энантиодромой — бесконечный процесс превращения вещей в свои противоположности. Его вселенной была постоянная смена — полярности, постоянного и переменного тока, всего присходящего, иными словами — постоянный танец парадокса.

Он был прав и тогда, но в век, когда все головокружительно ускоряется, этот процесс становится очевидным даже для самых убежденных традиционалистов. Действительно, даже в моей краткой истории наблюдения за технологией и ее последствиями я получил немало сюрпризов. Например, когда я оставил скотоводство и начал искать для себя варианты будущего, которые позволили бы мне остаться в своем маленьком городке в Вайоминге, я предположил, что могу использовать Интернет, чтобы мой ум мог путешествовать по миру и зарабатывать деньги, пока мое тело остается в Пайндейле. Вместо этого теперь я нахожу, что мой ум всегда можно найти по адресу [e-mail]. в то время как мое тело путешествует по миру. Фактически, из своего опыта я извлек идею, что Интернет сделает с авиатопливом то же, что персональный компьютер сделал с бумагой. И говоря это, я не имею в виду снижение его потребления.

Но вполне отдельно от моего собственного житейского опыта, мне кажется вполне вероятным, что вступление в информационную экономику приведет к кардинальному пересмотру соотношений всех основных сил.

В этом предположении я исхожу из ряда факторов, в первую очередь, из тех, которые относятся к смещению акцентов в экономике с вещей к отношениям между вещами.

Позвольте мне сделать несколько смелых прогнозов.