Теории марксизма и маржинализма в трудах российских ученых

Распространение марксизма в России началось с 70‑х гг. XIX в. Активную роль в пропаганде марксистского экономического учения сыграл Г. В. Пле­ханов(1856–1918). Будучи студентом, он всту­пил в народническую организацию «Земля и воля». Плеханов одним из первых увидел, что в России бурно развивает­ся капитализм, русский пролетариат выходит на арену классовой борьбы и народничество уже не отражает новые экономические ре­алии. В 1883 г. в Женеве начинает действовать русская социал‑демо­кра­ти­­ческая группа «Освобождение труда». Ее организаторы: Г. В. Плеханов, П. Б. Ак­­сельрод, В. Н. Игнатов и Л. Г. Дейч – видели глав­ную задачу в пропаганде научного социализма в России и подготов­ке к созданию русской рабочей социал‑демократической партии. В качестве экономических требований выдвигались следующие:

– радикальный пересмотр аграрных отношений, т. е. условий вы­купа земли и наделения ею крестьянских обществ;

– устранение существовавшей податной системы и установле­ние прогрессивного подоходного налога;

– законодательное регулирование отношений рабочих (городских и сельских) с предпринимателями и организация соответствующей инспекции с представительством от рабочих;

– государственная помощь производительным ассоциациям, орга­низующимся во всевозможных отраслях земледелия, добывающей и обрабатывающей промышленности.

Важную роль в развитии марксистского экономического учения в России сыграл В. И. Ленин (Ульянов)(1870–1924).

В работе «Развитие капитализма в России» (1899) В. И. Ленин подвел итоги более ранним исследованиям пореформенной экономики России.

Ленин доказывает, что рынок создается самим развиваю­щимся капитализмом, который усугубляет общественное разделение труда и делит производителей на капиталистов и рабочих. В процессе развития товарного производства от земледелия отделяются отрасли обработки сырья. Постепенно они образуются в самостоятельные от­расли промышленности, обменивающие свои продукты (теперь уже товары) на продукты земледелия. Земледелие становится промышлен­ностью, т. е. отраслью хозяйства, производящей товары, в отличие от прежнего натурального хозяйства. Общественное разделение труда есть основа всего процесса раз­вития товарного хозяйства и капитализма. В своей работе Ленин уделил особое внимание взглядам Адама Смита на производство и обращение общественного продукта в капиталистическом обществе и обоснованию теории реализации К. Маркса.

Заметный вклад сделан Лениным и в развитие аграрной экономи­ческой теории. Этим вопросам посвящены работы «Закон убываю­щего плодородияпочвы», «Теория ренты», «Машины в сельском хо­зяйстве» и др.

Оформление социал‑демократии в России совпало с возникновением в Германии течения, настаивающего на пересмотре (ревизии) теории Маркса и Энгельса. Основателем ревизионизма стал Эдуард Бернштейн, которого в России поддержали Петр Струве, М. И. Туган‑Барановский и С. Н. Булгаков.

С начала XX в. марксизмом были утрачены ведущие позиции в русской экономической мысли, занятые в 1890‑е гг. К влиянию ревизионизма и постепенно проникавших в академическую среду теорий предельной полезности и предельной производительности добавилось разочарование в революционных и социалистических идеалах, с особой резкостью выраженное в вызывающих эссе ошело­мившего интеллигенцию сборника «Вехи» (1909). Большинство ав­торов «Вех» в молодости входили в круг «легального марксизма». Трое из них – П. Б. Струве, С. Н. Булгаков и А. С. Изгоев – стали профессо­рами политэкономии и членами основанной в 1905 г. партии каде­тов, которая объединяла интеллигенцию без социалистической окраски. Университетская политическая экономия в России стала посте­пенно примыкать к различным направлениям маржинализма, кото­рые тогда получили известность в России как психологическая и ма­тематическая школы.

Социал‑демократичес­кая рабочая партия раскололась в 1903 г. на более умеренное и последовательно западническое направление «меньшевиков» во гла­ве с Ю. О. Мартовым‑Цедербаумом и Г. В. Плехановым и крыло «большевиков» во главе с В. И. Ульяно­вым‑Лениным, сформулировавшим свою цель: «Дайте нам организацию революционеров – и мы перевернем Россию».

Этой цели была подчинена дальнейшая деятельность экономиста Владимира Ильина (Лени­на). Ленинская доктрина подразумевала от­каз от какого‑ли­бо пересмотра марксизма и непримиримую критику идейных противников.

Ленинский марксизм без ревизионизмаподытожило учение об «империализме как высшей стадии капита­лизма и кануне пролетарской революции», сформулированное Лени­ным в годы мировой войны. Ключевой для ха­рак­теристики империа­лизма как новой и «последней» стадии мирового капи­та­листическо­го развития Ленин признал категорию «финансового капитала», вы­­веденную ведущим экономистом‑теоретиком II Интернационала Р. Гиль­фердингом.

В своих работах «Империализм как высшая стадия капитализма» и «Империализм и раскол социализма» В. И. Ленин сформулировал «троякую особенность империализма»: 1) империализм как монополистический капитализм; 2) империализм как паразитичес­кий и загнивающий капитализм; 3) империализм как умирающий капитализм, канун социалистической революции.

Он дал определение империализма, охарактеризовав его пятью основными признаками: «1) концентрация производства и капитала, дошедшая до такой ступени развития, что она создала монополии, играющие ре­шающую роль в хозяйственной жизни; 2) слияние банковского ка­питала с промышленным и создание, на базе этого “финансового ка­питала”, финансовой олигархии; 3) вывоз капитала, в отличие от вы­воза товаров, приобретает особо важное значение; 4) образуются международные монополистические союзы капиталистов, делящие мир, и 5) закончен территориальный раздел земли крупнейшими капита­листическими державами».

Ленин вывел свое определение со­циализма как государственно‑ка­пи­та­лис­тической монополии, обра­щенной революционным переворотом и диктатурой пролетариата «на пользу всего народа». Он выдвинул тезис о том, что война превратила капитализм в «высшую планомерную форму его – госу­дарственно‑монополистический капитализм» и тем самым «необычай­но приблизила человечество к социализму...». С таким теоретическим багажом большевики‑ленинцы пришли к власти в октябре семнадцатого, намереваясь «исключительно в рас­чете на мировую революцию» осуществить построение социалисти­ческого планового хозяйства.

Последние десятилетия XIX в. – первая четверть XX в. стали периодом подъема отечественной экономической науки. Это было связано с бурным хозяйственным раз­витием, прежде всего с ростом промышленности, банковской сфе­ры, транспортной системы и т. д. Развитие экономики стимулировало исследования в области конкретной экономики, резко увеличилось число учебников по экономике, а в 1903 г. в петербургском политехническом институте был создан первый в России экономический факультет. Можно назвать целую плеяду русских экономистов дооктябрьского периода: С. Н. Бул­гаков, В. К. Дмитриев, П. Б. Струве, М. И. Туган‑Барановский и др. Благодаря этим ученым российская экономическая наука накопила огромный интеллектуальный потенциал, который проявился в 20‑е гг. в работах их учеников Н. Д. Кондратьева, А. В. Чаянова, Г. А. Фельдмана, Е. Е. Слуцкого и многих других.

Важной чертой российской экономической науки была ее своеобразная универсальность: экономические проблемы рассматривались в русле проблем философских, социологических, исторических и религиозных. Это нашло свое отражение и в трудах таких ученых, как М. И. Туган‑Барановский и С. Н. Булгаков.

У обоих экономистов можно найти много общих черт: оба отдали должное марксизму, критически переосмыслили его, хотя и с различ­ных позиций, попытались определить контуры политэкономии, не­посредственно базирующейся на определенном этическом принци­пе. М. И. Туган‑Бара­нов­ский соединил в себе ученого‑экономиста и социального философа, озабоченного проблемой построения нового общества, которое бы отвечало кантианскому принципу верховной ценности человеческой личности. Как ученый‑экономист он стремился познать объективные законы капиталистической экономики и сделал немало в таких областях, как теория ценности, рынков и кризисов, история народного хозяйства и экономической мысли. Михаил Иванович Туган‑Барановский (1865–1919) родился в Харьков­ской губернии в дворянской семье, окончил естественный и юридический факультеты Харьковского университета, в 1894 г. в Московском университе­те защитил магистерскую диссертацию, а в 1898 г. – докторскую диссерта­цию.

Туган‑Барановский полагал, что признание труда основой стоимо­сти, возможность сравнения всех видов труда и их объединения в по­нятие общественного труда и есть признание верховной ценности че­ловеческой личности.

Именно человек определяет субъективную полезность данного блага, оно становится ценным не само по себе, а в оценке человека. Важным моментом в рассуждениях ученого было утверждение, что субъективная ценность блага зависит от его количества, а оно в свою очередь для свободно воспроизводимых товаров – от объема затраченного труда. Здесь и обнаруживается возможность соединения двух моментов: объективного и субъек­тивного.

Вклад Туган‑Барановского в собственно экономическую теорию связан с разработкой проблем реализации, циклов и кризисов, денег. Проблеме циклов посвящена его первая крупная работа – «Периоди­ческие промышленные кризисы» (1894), в которой, опираясь на статис­тический материал по истории промышленных кризисов в Англии и критический анализ предшествующих теорий рынка, ученый пред­ложил разрешение проблемы реализации для случая расширенного производства и объяснение периодичности кризисов и механизма циклов.

Туган‑Барановский предложил собственное решение проблемы рынка. Он утверждает, что потребление не является единствен­ным и главным фактором, определяющим размеры рынка. Они зависят, прежде всего, от спроса на средства производства. Речь идет о признании лидирующей роли инвестиций в развитии циклическо­го процесса.

В 1916 г. выходит его работа «Социальные основы кооперации», а в 1918 г. – «Социализм как положительное учение», где ученый описы­вает свои взгляды на социализм.

М. И. Туган‑Барановский выделяет три типа социализма:

• государственный – строй, при котором единицей хозяйствования явля­ется государство;

• синдикальный – строй, при котором значительная роль государства со­четается с автономией производственных единиц,

• коммунальный – строй, при котором роль государства незначительна.

Большое внимание М. И. Туган‑Барановский уделял экономическим циклам, выделяя в промышленном производстве две фазы:

• в первой фазе благодаря усиленному созданию основного капитала про­исходит расширение производства, усиливается спрос на товары;

• во второй фазе процесс формирования основного капитала закончен; это сопровождается перепроизводством средств из‑за падения спроса на них.

Исходя из этого, М. И. Туган‑Барановский формулирует закон инвести­ционной теории циклов – фазы промышленного цикла определяются процессом инвестирования.

Важную роль в развитии кризиса, а также в восстановлении пропорций Туган‑Барановский отводил кредиту. Согласно этой теории кризису предшествует финансовая паника, вызванная исчерпанием резервов ссудного капитала, а подъему – восстановление этих резервов. Ученый сравнивал этот процесс с паровой машиной, где капитал – пар, который, расширяясь, двигает поршень – промышленность. Его модель была первой и самой оригинальной моделью цикла, в основе которой лежало соотношение между сбережениями и инвестициями.

Таким образом, в противовес марксистскому тезису о внутренней обреченности капитализма как экономической системы Туган‑Барановский пришел к выводу о жизнеспособности капитализма как системы хозяйства. Более того, он считал, что развитие капитализма является прогрессивным и неизбежным явлением в таких странах, как Россия. Однако это не означает, что Туган‑Барановский отка­зался от критики капитализма. Он критиковал капитализм с соци­ально‑нравственных позиций. Основное противоречие капитализма состояло, по мнению Туган‑Барановского, «в том, что капитализм, обращая человеческую личность в средство, в раба вещей, в то же вре­мя ведет к распространению и укреплению общественно‑морально­го сознания, признающего личность верховной ценностью общест­венной жизни». И это позволяло поставить вопрос о переходе к со­циализму как о сознательном процессе.

Универсализм в подходе к анализу экономических явлений, ин­терес к проблеме общественного идеала и социальная направленность экономических исследований проявились и в наследии другого выдающегося русского религиозного мыс­лителя, философа и экономиста С. Н. Булгакова. Он, как и Туган‑Барановский, был приверженцем легального марксизма и сторонником этического подхода к характеристике экономических явлений, но в отличие от последнего это была не этика Кан­та, а этика христианства. В этом уникальность Булгакова, его особое место в истории отечественной политэкономии.

Он стремится к созданию цельного религи­озно‑экономического миросозерцания. Речь шла о том, чтобы подчинить политическую экономию эти­ческим принципам христианства.

Преодоление разрыва между материальной и духовной сферами связано для Булгакова с признанием свободы человека христианской ценностью. При этом он утверждал, что осуществление свободы для отдельного человека невозможно в условии бедности, навязанной обстоятельствами жизни, которые не зависят от человека. В этом слу­чае бедность рассматривается как противостоящая свободе. При та­ком понимании богатство становится необходимым условием осуще­ствления свободного выбора. Булгаков говорит о богатстве не в индивидуалистическом, а в народнохозяйственном смыс­ле, как о некотором общем условии существования общества.

Он видел практический смысл политэкономии в указа­нии путей роста народного богатства как условия духовного разви­тия общества и личности. Социально‑экономическую политику, под­чиненную этой цели, Булгаков назвал идеализмом.

В области практической политики идеализм Булгакова представ­лял попытку реализации политического требования свободы лично­сти, подкрепленную расширением вмешательства государства в эко­номику с целью преодоления хаотической и стихийной организации хозяйства того времени.

4. Основные проблемы экономической дискуссии 20‑х гг.

В 20‑е гг. ХХ в. развернулись горячие споры по экономическим проблемам. Одной из активно обсуждаемых проблем была необходимость наличия регулятора социалистического производства.Среди многочисленных мнений по этому поводу можно вы­делить две основные точки зрения. Сторонники первой из них во главе с историком Е. Преображенским утвержда­ли, что в советской экономике действуют 2 регулятора: закон стоимости и закон так называемого первоначального накопления, т. е. общественное производство регулируется одновременно и стихий­ными и плановыми началами. Сторонни­ки второй точки зрения утверждали, что регулятором советской эко­номики является закон стоимости. Но этот закон при социализме модифицируется в закон пропорциональных трудовых затрат. Эта концепция сформулирована в книге экономиста и философа А. Бог­данова «Всеобщая организацион­ная наука» и ряде других его работ. Им был сформулирован также и универсальный закон физиологических затрат энергии. Проблему регулирования Богданов рассматривал не столь ограниченно, как Преображенский и его сторонники. По его мнению, «всякая челове­ческая деятельность объективно является организацией или дезор­ганизацией».Ряд сформулированных Богдановым понятий, напри­мер, «цепная связь», «закон наименьших», «принцип минимума», «бирегуляторы» впоследствии был использован для построения кибернетических моделей.

Особенно острые экономические дискуссии проходили в 20‑е гг. вокруг показателей, необходимых для измерения результатов хо­зяйственной деятельности. Споры велись в основном вокруг двух показателей: валовая продук­ция и чистая продукция. Первыйпоказатель – это общий объем производства в денежном выражении за определенный период. Стоимость сырья от железной руды до автомобиля несколько раз включа­ется в объем производства по всей технологической цепочке. В итоге объем производства искусственно завышается. Поэтому для измере­ния экономического роста больше подходит второй показатель, то есть чистая продукция, в которую стоимость материальных затрат не включается. Однако вопреки здравому смыслу на практике в нашей стране долгое время существовал порядок измерения объема производства и оценки работы хозяйственных организаций по объему валовой про­дукции, то есть по общей денежной выручке.

В 20‑е гг. среди экономистов господствовала точка зрения, со­гласно которой политическая экономия должна изучать только ка­питалистический способ производства. Что же касается социализ­ма, то здесь производственные отношения настолько ясны и про­зрачны, что в теоретическом исследовании не нуждаются, так как принцип управления производством и распределением продуктов здесь ясен и понятен каждому. Наи­более активным пропагандистом такой точки зрения был Н. Буха­рин. В работе «Политическая экономия рантье» он убеждал, что по­литическая экономия как наука может иметь своим объектом исключительно товарно‑капиталистическое общество. А. Богданов и И. Скворцов‑Степанов решительно выступали про­тив отрицания политической экономии социализма. Им принадле­жит двухтомный «Курс политической экономии», который в 20‑е гг. неоднократно переиздавался. Политическая экономия, по мнению А. Богданова и И. Сквор­цова‑Степанова, – это историческая наука, которая не ограничивает себя лишь эпохой и странами капитализма.

Конец данной дискуссии положил выход в свет в октябре 1929 г. Ленинского сборника, в котором были опубликованы замечания Ленина на книгу Бухарина «Экономи­ка переходного периода». Ленин возража­ет против утверждений Бухарина, что конец капиталистически‑то­варного общества будет и концом политической экономии и заявляет, что политическая экономия как наука будет существовать и в даль­нейшем и сохранится даже в чистом коммунизме. В середине 30‑х гг. все большее число экономистов признают политическую экономию социализма по существу; предпринимаются практические шаги к научной систематизации знаний в этой области науки.

Переход от военного коммунизма к нэпу способствовал расцвету организационно‑производственной школы. Самым ярким ее представителем был А. В. Чаянов (1988–1937). В своих работах «Организация крестьянского хозяйства», «Краткий курс кооперации» и других он сформулировал теорию развития семейно‑крестьянского хозяйства. В середине 20‑х гг. А. В. Чаянов возглавил созданный им институт сельскохозяйственной экономики, куда привлек плеяду талантливых ученых.

Решение аграрного вопроса А. В. Чаянов видел в соци­ализации земли. Сущность социализации, с его точки зрения, состояла в уравни­тельном распределении земли – по трудовой норме, то есть крестьянин должен получать надел земли, который он мог бы обработать трудом своей семьи, или по потребительской норме надела, чтобы доход с зем­ли удовлетворил все потребности его семьи. Он описал в своих трудах модель безнаемного семейно‑тру­до­вого крестьянского хозяйства, которое ориентируется на оптимальное сочетание дохода и тягот труда. А. В. Чаянов говорил об исключительной выживаемости крестьянских хозяйств в условиях дли­тельного и значительного падения цен, а также роста издержек, по­скольку они не гонятся за прибылью.

Развитие деревни и выход из кризиса ученый видел в развитии кооперации. Система кооперации представлялась ему как совокуп­ность союзов кооперации, ведавшая отдельными отраслями крестьян­ского хозяйства. А. В. Ча­янов признавал преимущество крупного хозяйства над мелким и выдвинул идею агроиндустриальных комбинатов. Однако увидеть свой план осуществленным ему не довелось, он был расстрелян в годы сталинских репрессий и реабилитирован только в конце 80‑х гг.

 

5. Экономико‑математическая школа

Одним из основоположников данной школы был российский экономист Н. Д. Кондратьев (1892–1938), вклад которого заключался в создании теории больших циклов.

Анализ важнейших экономических показателей в четырех странах за период, примерно равный 140 годам, привел Н. Д. Кондратьева к мысли о существовании больших периодических циклов продолжительностью примерно 50 лет. Каждый цикл состоял из двух фаз – подъема и спада. Период продолжительности и причину возникно­вения циклов Н. Д. Кондратьев связывал с революционным обновлени­ем производственных средств. Его исследования относились к области экономической динамики и получили в 20‑е гг. мировую известность. Большая часть трудов Кондратьева оказалась утеряна в связи со сталинскими репрессиями, лишь часть рукописей, сохраненных его женой и дочерью, была опубликована в 1991 г. под названием «Основные проблемы экономической статики и динамики». Ученый рассматривал статику и динамику, противопоставляя их как теории, изучающие экономические явления, как неизменные во времени и как процесс изменений экономических элементов и их связей. Кондратьев внес два существенных новшества: использовал статистико‑вероятностный подход к определению понятия равновесия и признал важность ожиданий в процессе достижения равновесия. Устойчивость он понимал как способность рынка находить равновесие.

Статистико‑вероятностный подход включает три момента:

1. Возможность заключения сделок по неравновесным ценам.

2. Равновесие – не результат расчетов кого бы то ни было, а средняя значений, которые характеризуют сделки, совершенные на рынке.

3. Равновесие некоторой системы элементов – это «то состояние этой системы, которое наиболее вероятно и, следовательно, изменения которого наименее вероятны».

С точки зрения Н. Д. Кондратьева, суть научного знания составляет установление устойчивых закономерностей, а эти закономерности неизбежно имеют вероятностный характер.

Одной из наиболее известных в мире экономических школ ХХ в. стала российская экономико‑математическая школа. Ее формирование совпало с периодом конца 50‑х – начала 60‑х гг. В это время сложились необходимые технические предпосылки для внедрения математических методов в практику экономических расчетов, так как начался массовый выпуск электронно‑вы­чис­лительной техники и других средств информатики.

Новое направление было естественным продолжением и развитием исследований, начатых в начале ХХ в. В. К. Дмитриевым (1868–1913). Он был одним их первых представителей математической школы в России. В своей работе «Экономические очерки. Опыт органического синтеза трудовой теории ценности и теории предельной полезности» (1904) он дал математический анализ теории ценности Риккардо. В историю экономической мысли Дмитриев вошел как один из первых исследователей в области разработки метода межотраслевых балансов «затраты – выпуск». Его учениками были Е. Е. Слуцкий (1880–1948) и Г. А. Фельдман (1884–1958).

Е. Е. Слуцкий занимался исследованием экономических циклов воспроизводства. Опираясь на достижения зарубежных экономистов (В. Парето, Ф. Эджуорта и др.), он тесно связал функцию полезности с динамикой цен и размерами денежных доходов потребителей.

Г. А. Фельдман исследовал структуру и динамику развития народного хозяйства СССР и США, он занимался проблемами долгосрочного планирования, создав экономико‑математическую концепцию темпов роста экономики.

В 1958 г. в СССР была создана Лаборатория экономико‑мате­ма­ти­чес­ких методов (ЛЭММ), которая стала первым научным центром для реализации экономико‑математических методов и моделей, разработки инструментальных средств решения народнохозяйственных и отраслевых задач. Консолидирующую роль в становлении и развитии экономико‑математической школы сыграл выдающийся ученый, статистик и экономист В. С. Немчинов, руководивший ЛЭММ. Ему принадлежит заслуга введения в научный оборот термина «экономико‑математические методы». Математический анализ позволял предвидеть возникновение новых явлений в экономике. Математика открыла перед экономической наукой возможность постановки лабораторных экспериментов.

Большое воздействие на прогресс в области экономико‑мате­ма­ти­чес­ко­го моделирования оказали работы Л. В. Канторовича. Леонид Витальевич Канторович (1912–1986) – российский (со­ветский) экономист и математик, родился в Санкт‑Петербурге в семье врача. В 1930 г., т. е. в 18 лет, закончил математический фа­культет Ленинградского университета. Звание профессора получил уже в 22 года (1934), а еще через год (1935) без защиты диссертации удостоен ученой степени доктора физико‑математических наук.

Вплоть до 1960 г. его деятельность как ученого продолжалась в Ленинграде, главным образом на математико‑механическом фа­культете ЛГУ и в Ленинградском отделении Математического ин­ститута АН СССР. В этом городе с конца 30‑х гг. он вел исследования в области эффективного использования ресурсов. Им были введены понятие и модель линейного программирования в целях разработки оптимального подхода в процес­се использования ресурсов.Результаты своих исследований он опубликовал в 1942 г. в своем труде «Экономический расчет наилучшего использования ресурсов». В 40‑е гг., расширяя сферу применения линейного программирова­ния, Л. В. Кан­торович «вводит» математический аппарат для реше­ния транспортной задачи, для обоснования мето­дов рационального раскроя промышленных материалов, а также для расчетов по оборонной тематике, которые (расчеты) стали основа­нием присвоения ему в 1949 г. звания лауреата Сталинской и Пра­вительственной премий. В 1975 г. Канторович был награжден Нобелевской премией по экономике за достижения в создании теории эффективного распределения ресурсов (совместно с американцем Т. Купмансом).

Научное достижение Л. В. Канторовича состоит в том, что именно ему впервые удалось построить статистическую и динамическую модель текущего и перспективного планирования исполь­зования ресурсов на базе новых математических подходов в области системного построения экономических показателей, которые при­менимы при анализе ценообразования, эффективности капи­тальных вложений и других проблем.

Важный вклад в указанную тематику внес и В. В. Новожилов (1892–1970).Он создал систему соизмерения затрат и результатов в плановой экономике. Вместе с Канторовичем он заложил основы оптимизационного подхода к задачам планирования и управления национальной экономикой. Их идеи легли в основу современного экономико‑математического моделирования.