Активационная теория Линдсея-Хебба

Данная теория основана на работах Джузеппе Моруцци и Хораса Мэгоуна, которые показали наличие в стволе мозга неспецифической системы, способной активировать кору больших полушарий. Более поздние исследования установили наличие неспецифической активирующей системы в таламусе и участие стриопаллидарной системы к регуляции уровня активности. Поскольку данные образования обеспечивают силу и интенсивность протекающих в мозге процессов, помогают организму адаптироваться в среде обитания, а отдельные участки данной системы находятся в реципрокных отношениях, было сделано предположение, что эмоции есть сенсорный эквивалент активирующей системы мозга. Дональд Олдинг Хебб произвел анализ электроэнцефалографической картины работы мозга в связи с деятельностью ретикулярной формации и показал, что ее активность коррелируется с силой, продолжительностью и качеством эмоционального переживания. Свои идеи Хебб выразил графически и показал, что для достижения успешного результата деятельности, человеку необходим оптимальный, средний уровень эмоционального возбуждения. Данная теория дополнила существующие представления о связи эмоций с поведением и вегетативными реакциями, показав их связь с активирующей системой мозга

Структура сна

Каждый цикл включает фазы «медленного», или ортодоксального, сна (МС), на долю которого приходится 75 % сна, и «быстрого», или парадоксального (БС), составляющего около 25 %.

Во время сна у человека периодически чередуются две основные фазы: медленный и быстрый сон, причём в начале сна преобладает длительность медленной фазы, а перед пробуждением — растёт длительность быстрого сна. Полисомнография (система регистрации электроэнцефалограммы, электроокулограммы и электромиограммы) показывает, что сон у большинства людей состоит из 4—6 волнообразных циклов, длительностью 80—100 мин.

Медленный сон (медленноволновой сон, ортодоксальный сон)

1-я стадия. Альфа-ритм уменьшается и появляются низкоамплитудные медленные тета- и дельта-волны. Поведение: дремота с полусонными мечтаниями, абсурдными или галлюциногенными мыслями и иногда с гипнагогическими образами (сноподобными галлюцинациями). В этой стадии могут интуитивно появляться идеи, способствующие успешному решению той или иной проблемы или иллюзия существования их.

2-я стадия. На этой стадии появляются так называемые «сонные веретёна» — сигма-ритм, который представляет собой учащённый альфа-ритм (12—14—20 Гц). С появлением «сонных веретён» происходит отключение сознания; в паузы между веретёнами (а они возникают примерно 2—5 раз в минуту) человека легко разбудить. Повышаются пороги восприятия. Самый чувствительный анализатор — слуховой (мать просыпается на крик ребёнка, каждый человек просыпается на называние своего имени).

3-я стадия. Характеризуется всеми чертами второй стадии, в том числе наличием «сонных веретён», к которым добавляются медленные высокоамплитудные дельта-

4-я стадия. Самый глубокий сон. Преобладают дельта-колебания (2 Гц). Третью и четвёртую стадии часто объединяют под названием дельта-сна. В это время человека разбудить очень сложно; возникают 80 % сновидений, и именно на этой стадии возможны приступы лунатизма и ночные страхи, однако человек почти ничего из этого не помнит.

Первые четыре медленноволновые стадии сна в норме занимают 75—80 % всего периода сна. Предполагают, что медленный сон связан с восстановлением энергозатрат.

Быстрый сон

Быстрый сон (син.: быстроволновой сон, парадоксальный сон, стадия быстрых движений глаз, или сокращенно БДГ-сон, REM-сон). Это пятая стадия сна. Эта стадия открыта в 1953 г. Клейтманом и его аспирантом Асеринским. ЭЭГ: быстрые колебания электрической активности, близкие по значению к бета-волнам. Это напоминает состояние бодрствования. Вместе с тем (и это парадоксально!) в этой стадии человек находится в полной неподвижности, вследствие резкого падения мышечного тонуса. Однако глазные яблоки очень часто и периодически совершают быстрые движения под сомкнутыми веками. Существует отчетливая связь между БДГ и сновидениями. Если в это время разбудить спящего, то в 90 % случаев можно услышать рассказ о ярком сновидении.

Фаза быстрого сна от цикла к циклу удлиняется, а глубина сна снижается. Быстрый сон прервать труднее, чем медленный, хотя именно быстрый сон ближе к порогу бодрствования.[источник не указан 187 дней] Прерывание быстрого сна вызывает более тяжёлые нарушения психики по сравнению с нарушениями медленного сна. Часть прерванного быстрого сна должна восполняться в следующих циклах.

Предполагают, что быстрый сон обеспечивает функции психологической защиты, переработку информации, ее обмен между сознанием и подсознанием.

Слепым от рождения снятся звуки и ощущения, БДГ у них нет.

36. Регистрация вегетативных функций является одним из наиболее простых и вместе с тем достаточно информативным методом объективного исследования сна. Уже одно только наблюдение за дыханием или гемодинами-ческими показателями позволяет с достаточной определенностью судить о фазе цикла бодрствования — сон. Большое число интересных наблюдений за состоянием вегетативной сферы во время сна приводится в одной из первых в мировой литературе монографий о сне М. М. Манассеиной (1892). Выдвинутый М. М. Манассеи-ной тезис, что «... во время сна прекращается только сознание в человеке, все же остальные функции, если не усиливаются (разрядка наша. — А. В.), то во всяком случае продолжаются, хотя бы и в ослабленном виде», с некоторыми уточнениями правомерен и теперь, особенно в применении к вегетативной сфере.
Система дыхания. Значительные изменения в системе внешнего дыхания начинаются уже в фазе дремоты. На фоне замедленного дыхания появляются периоды аритмического дыхания (Biilow, 1963; Duron et ah, 1966, и др.). Оно может изменяться по типу гипопноэ, поли-пноэ и апноэ, нося временами характер периодического дыхания Чейна — Стокса или Биота. В специальных исследованиях Duron и соавторов (1966, 1967) показано, что фазические изменения дыхания, наблюдающиеся в период дремоты и легкого сна, носят центральный характер. Это выражается в том, что вместе с остановкой внешнего дыхания исчезает активность диафрагмы и остальной дыхательной мускулатуры. Возможно, играют роль рефлекторные влияния, исходящие из внутренних органов (отмечено апноэ в момент начала эпизода ночного энуреза) (Duron et ah, 1967).
Наряду с внешней схожестью дыхания в стадии дремоты и сонных веретен между ними имеются и различия. Частота дыхания в стадии С уменьшается по сравнению с дремотой. Легочная вентиляция при этом не изменяется (около 5000 мл/мин), что достигается увеличением амплитуды дыхания. Кроме того, периодическое дыхание более характерно для стадии С, чем для дремоты, во время которой чаще бывают апноэ (Duron,- Tassinari, 1965).

В стадиях D и Е дыхание здоровых людей носит регулярный, замедленный по сравнению с бодрствованием характер, однако может быть чаще, чем в стадии Cvt Активность дыхательной мускулатуры в глубоких стадиях ФМС также повышается. Эти изменения, происходящие на фоне усиливающейся пропорционально глубине сна
гиповентиляции, объясняют повышением легочного сопротивления. Наблюдаемые иногда в глубоких стадиях ФМС периоды нерегулярного дыхания можно связать с наличием психической деятельности в этой фазе сна или с рефлекторными влияниями из внутренних органов.
В ФБС дыхание имеет аритмический характер с нередкими остановками и изменениями частоты в обе стороны: среднее ее значение при этом повышается (Biilow, 1963; Duron et ah, 1966, 1967, и др.). Наиболее заметная нерегулярность дыхания появляется синхронно со вспышками БДГ (Biilow, 1963; Aserinsky, 1965; Duron et ah, 1966, 1967, и др.). Эти значительные пертурбации в системе дыхания в ФБС связывают с переживанием эмоционально насыщенных, ярких сновидений (Fressy, 1964 и др.). Указывают даже на связь между появлением апноэ и «респираторным» содержанием сновидений (Shapiro, 1964, и др.). Однако, по данным Aserinsky (1965), нет основания говорить о связи картины дыхания с содержанием сновидений.
Ритм и частота внешнего дыхания находятся в соответствии с концентрацией кислорода и углекислоты в крови. Апноэ или выраженные гипопноэ появляются в те периоды, когда содержание углекислоты в артериальной крови (РСОг) относительно низкое. Возобновление или усиление дыхания в этих случаях следует за повышением РС02, и его 1—2 секунды опережает переход сна на более поверхностный уровень (Biilow, 1963). РС02 повышается пропорционально углублению ФМС. Во время ФБС происходит снижение содержания С02 в крови, которое может быть даже ниже, чем в бодрствовании Biilow, 1963, Duron et ah, 1967, и др.). Вентиляторная реакция на вдыхание С02, по данным различных авторов, снижается в ФМС параллельно ее глубине, а в ФБС соответствует стадии дремоты.

ислородная сатурация крови, снижаясь несколько в ФМС, претерпевает значительные колебания в ФБС. Во время апноэ в этой фазе сна она может спускаться ниже уровня, достигаемого произвольной задержкой дыхания (Aserinsky, 1965). Потребление кислорода также наибольшее в ФБС и наименьшее в глубоких стадиях медленного сна (Kety, 1967).
Сердечно-сосудистая система. Урежение пульса, снижение артериального давления, замедление кровотока давно считались постоянными признаками естественного сна. Современные исследования подтверждают, что при переходе животного или человека из бодрствования в ФМС имеют место эти сдвиги. При этом, если в глубоких стадиях ФМС эти показатели отличаются постоянством, то в стадиях В и С отмечаются колебания артериального давления и частоты пульса. Артериальное давление изменяется при переходе из одной стадии ФМС в другую. В поверхностных стадиях ФМС четко выявляется зависимость частоты пульса от фазы дыхания, в то в'ремя как в глубоких стадиях она исчезает. Снижение артериального давления в ФМС больше зависит от снижения частоты сердцебиений, чем от уменьшения ударного объема. Определенное значение в этом плане имеет и вазодиля-тация, также появляющаяся с первыми электроэнцефалографическими признаками дремоты.
С началом ФБС у человека в сердечно-сосудистой системе происходят выраженные изменения: учащается, становясь аритмичным, пульс, появляются экстрасистолии, повышается среднее значение артериального давления, выявляется вазоконстрикция, увеличивается минутный объем сердца (Reis et al., 1961; Snyder, 1963; Shapiro, 1964; Aserinsky, 1965; Khatri, Freis,. 1967, и др.). При этом средние показатели вегетативных функций претерпевают сравнительно небольшие изменения (в среднем на 4—7%), но их вариабельность возрастает на 50—59% (Snyder, 1964). Другими словами, для ФБС больше характерны резкие перепады вегетативных показателей, чем повышение их средних значений. Наиболее выраженные пертубации в сердечно-сосудистой системе происходят, по данным- ряда авторов (Richardson, 1964; Fressy, 1964; Spreng et al 1968), опять-таки в период появления вспышек БДГ. Aserinsky (1965) отмечает, что чем более длительна вспышка БДГ, тем значительнее снижается средняя частота пульса по сравнению с периодом глазного покоя того же эпизода ФБС. Однако Coccagna и соавторы (1971) не выявили зависимости гемодинамических показателей от появления БДГ.
Во время сна значительно меняется мозговой кровоток. По данным клинических наблюдений, в ФМС он снижается, увеличиваясь в ФБС (Goas et al., 1970; Sey-lar et al., 1971). В более тонких опытах на животных с применением радиоизотопной методики Baust (1967) установил, что в ФБС имеет место значительное повышение кровотока в rhombencephalon с одновременным снижением его в мезенцефальных структурах. При пробуждении наблюдались обратные взаимоотношения. В ФМС сдвиги кровотока напоминали таковые в ФБС. Автор ответил также значительные осцилляции кровотока в ФБС, возможно, связанные с БДГ. Reivich и соавторы (1968). с помощью авторадиографического метода определяли ч кровоток головного мозга кошки в ФБС; выявлено его повышение во всех исследованных структурах: максимальное (на 173%) в кохлеарных ядрах, минимальное (на 62%) в белом веществе мозжечка. В ФМС значительное повышение кровотока отмечено в 10 областях; от 26% в ассоциативной коре до 68% в верхней оливе. Авторы считают, что эти изменения кровотока зависят от локального повышения мозгового метаболизма.
В эксперименте отмечены также изменения кровотока в сторону повышения или снижения в соматических органах и тканях в период ФБС (Reis et al., 1968).
Температура, потоотделение и другие вегетативные феномены. Температура мозга, как и другие вегетативные показатели, довольно правильно и закономерно следует уровню бодрствования и характеру сна. При переходе из бодрствования в ФМС она снижается (Hayward, 1968, и др.). Во время ФБС температура мозга повышается часто до более значительных цифр, чем в состоянии бодрствования (Wurtz, 1967; Kawamuraet al., 1966, и др.

). Исследователи расходятся в объяснении этого факта. Satoh (1968) и Kawamura с соавторами (1966) считают, что главной причиной этого феномена является усиление метаболизма мозга в ФБС. Hayward и Baker (1968), Abrams (1965) в серии исследований показали, что повышение температуры мозга в ФБС зависит от согреванния его притекающей кровью, температура которой в это время значительно повышается, главным образом из-за вазоконстрикции периферических сосудов. Сам феномен вазоконстрикции в ФБС интересен тем, что наблюдается даже в условиях пребывания животного в среде с высокой температурой (Parmeggiani, Rabini, 1970) и его проявление в этих условиях явно не носит приспособительного характера.
Естественно, температура не может не меняться и вне мозга. Во время ночного сна. температура тела снижается у женщин в среднем до 35,7°, у мужчин—-до 34,9°. Наблюдаются сдвиги и в ректальной температуре (за ночь она снижается на 1—1,5°). Эти изменения больше; связаны, вероятно, с циркадными ритмами, так как не выявлены колебания в течение ночи в соответствии с фазами сна, а во время дневного сна не отмечено такого снижения ректальной температуры (Geschickter et al., 1966). Большое значение температурного гомеостаза для нормального сна подтверждается и воздействиями температуры окружающей среды на характер сна. Так, при температуре выше 25° и ниже 5—10° у кошек значительно депримировались глубокие стадии ФМС и ФБС, а поверхностная стадия ФМС не изменялась (Parmeggiani, Rabini, 1967).
Существует определенная динамика потоотделения во время сна. В период релаксации перед сном отмечается короткое ослабление потоотделения на внеладонных поверхностях, которое после засыпания увеличивается пропорционально глубине сна в ФМС (Satoh et al., 1965; Ogawa et al., 1967). Максимальная интенсивность потоотделения наблюдается в первом эпизоде стадии D (Ogawa et al., 1967). Это согласуется с данными Geschickter и соавторов (1966) о том, что 90% пота выделяется до достижения минимальной суточной температуры.

Противоположным образом изменяется потоотделение на ладонях. Здесь оно прекращается после засыпания и отсутствует на протяжении всего сна до момента пробуждения. Такая разница объясняется различным значением локального потоотделения. Kuno (цит. по Satoh et al., 1965) считает, что на ладонях проявляется психогенное потоотделение, которое регулируется корковыми областями, а термогенное (внеладонное) потоотделение имеет центральное представительство в гипоталамиче-ской области. При наступлении ФБС потоотделение резко тонически снижалось (Ogawa et al., 1967; Satoh et al., 1965). На фоне такого снижения иногда наблюдались всплески перспирации, и при пробуждении в этот момент исследуемые давали отчет о волнующем сновидении (Ogawa et al., 1967). Если исследуемых будили после окончания ФБС, то отчет об эмоционально насыщенных сновидениях имел место тогда, когда регистрировались такие фазические усиления потоотделения. В тех же случаях, когда их не было, исследуемые не могли вспомнить сновидение или сообщали об эмоционально безразличных снах. Тоническое снижение потоотделения наблюдается и в условиях среды с повышенной температурой (Parmeggiani, Rabini, 1967).
В ФБС наблюдается прекращение или значительное снижение функции других терморегуляционных механизмов. Например, дрожь, имеющая место у животных при температуре ниже 10° в ФМС, прекращается в ФБС, одышка, достигающая 250 дыханий в минуту в ФМС;при температуре больше 37°, практически прекращается v с переходом сна в ФБС (Parmeggiani, Rabini, 1967, 1970). Феноменом, во многом зависящим от степени увлажнения кожи, является кожное сопротивление. Однако при исследовании во время ночного сна не выявилась его тесная корреляция с потоотделением. Наблюдалось повышение кожного сопротивления параллельно глубине медленного сна с максимальным его значением в ФБС (Hawkins et al., 1962; Niimi et al., 1967, 1968). Обнаружена зависимость кожного сопротивления от времени сна, различная у разных субъектов (Tart, 1967).

Отмечено повышение или снижение его к концу ночи, а также его максимальное значение в конце 1-го часа ночи, что находится в обратнбй фазе с потоотделением. В отличие от кожного сопротивления электрокожная активность (кожно-гальваническая реакция — КГР) претерпевает изменения в соответствии с фазами и стадиями сна. Будучи относительно редкими в бодрствовании, спонтанные КГР учащаются после засыпания, становясь практически непрерывными в стадиях D и Е. При переходе в ФБС спонтанные КГР возникают очень редко или вообще прекращаются (Fressy, 1964; Oswald, 1962, и др.). [ Имевшиеся в ФБС вспышки КГР связаны с БДГ, периодами учащения дыхания и изменения ритма и частоты пульса (Lester et al., 1967). КГР почти всегда сопровождают движения тела во сне и часто появляются синхронно с миоклоническими подергиваниями, наблюдающимися во время дремоты и ФБС.
Еще одним вегетативным показателем характера сна г являются ширина зрачка и состояние мигательной перепонки животных. Будучи суженным в ФМС, зрачок периодически расширяется и мигательная перепонка сокращается синхронно с БДГ. Последнее обстоятельство является следствием фазического торможения активности ядра Эдингера — Вестфаля (Berlucchi et al., 1964; Hodes, 1964). Постоянным признаком ФБС служит также эрекция полового члена у особей мужского пола (Fisher et al., 1965; Karacan et al., 1966; Jovanovic, 1970). Отсутствие эрекции или меньшая ее выраженность часто сочетается с неприятными сновидениями (Кагасап, 1966). Можно предположить чрезмерную активацию симпато-адреналовой системы, сопровождающую эти устрашающие сновидения, что ведет к ослаблению или исчезновению эрекции. Jovanovic (1971) обнаружил ослабление эрекции во время сна у лиц с симпатикотонией. В отличие от других вегетативных проявлений, генез которых связан в первую очередь с нервными путями, эрекция, видимо, обеспечивается и активацией определенных гуморальных механизмов. Об этом косвенно говорит некоторое несоответствие по времени появления эрекции и других облигатных признаков ФБС.

Она может возникать раньше начала ФБС или запаздывать и длиться несколько дольше. Сообщалось также (Shapiro, 1967) об эрекции в стадии С в тот период, когда можно было ожидать начала ФБС.
Анализ двигательной активности желудка и кислотности желудочного сока выявил изменения этих параметров во время сна (Baust et al., 1969). Исследования проводились с помощью радиопилюль. Двигательная активность снижалась в ФМС и повышалась в ФБС. У всех исследуемых наблюдались большие движения желудка на 4-м часе ночного сна. Они продолжали усиливаться во второй половине ночи. Значения рН желудочного сока во сне колебались от 0 до 3,0, демонстрируя таким образом повышение кислотности по сравнению с бодрствованием. Этим могут объясняться характерные ночные боли у пациентов с язвенной болезнью двенадцатиперстной кишки.
Интересен механизм регуляции вегетативной деятельности во время сна. Показано, что брадикардия и гипотония у кошек в ФМС зависят как от снижения активности симпатических образований, так и в большей степени от повышения тонуса блуждающего нерва. Дальнейшее снижение артериального давления и усиление брадикардии в ФБС являются следствием еще большего уменьшения активности симпатического отдела. Регистрация активности периферических вегетативных образований (Iwamuro, 1966; Baust et al., 1968) выявила в эти периоды фазические ее изменения. Существование некоторых колебаний частоты пульса синхронно с БДГ, так же как неизменность минутного объема сердца после полной его денервации, говорит об участии вненевро-генных, гуморальных механизмов в его регуляции.
В большом числе исследований Guazzi и соавторами (1965, 1966, 1968, 1969) установлена значительная роль синокаротидных и аортальных рецепторов в динамике артериального давления у кошек в ФБС. Ведущую роль в регуляции артериального давления в это время играют хеморецепторы, перерезка которых в отличие от перерезки прессорецепторов вызывала еще большее снижение его и усиление колебаний этого и других (рОг, рН и рС02) вегетативных показателей.

Изучение функционального состояния этого важного образования у человека (Briston et al., 1969) показало изменение его реактивности при искусственном повышении артериального давления (введение ангиотензина), что, по мнению авторов, может быть следствием снижения его возбудимости или установления новых соотношений между давлением крови и частотой пульса. Менее изучены вопросы центральной регуляции описанных вегетативных изменений. В этом отношении большой интерес представляет исследование Morrison и Pompeiano (1970). По их данным, фазические изменения частоты пульса и ширины зрачка обусловлены влияниями на церебральные вегетативные центры медиального и нисходящего вестибулярных ядер. После их полного двустороннего разрушения эти изменения, как и другие фазические сдвиги, прекращались. По мнению авторов, влияние вестибулярных ядер на вегетативные функции опосредуется через их воздействие на активность вегетативных центров ретикулярной формации ствола мозга и гипоталамуса, связи вестибулярных ядер с которыми хорошо известны.
Таким образом, вегетативная сфера претерпевает выраженные изменения во сне, свидетельствующие о сложной перестройке ее центральной регуляций. Следует отметить, что анализ этих регуляторных механизмов страдает неполнотой и отстает от описания феноменологии вегетативных функций во сне. Большой интерес представляет вопрос о связи вегетативной деятельности во сне с другими его проявлениями, в частности с психической активностью. Мнению о существовании такой связи в определенной степени противоречит наличие во сне вегетативных феноменов у животных и людей с недоразвитым мозгом (у недоношенных и новорожденных детей, новорожденных животных, при искусственной декортации животных) или при функциональной декортации у человека вследствие патологического процесса. Вероятно правильнее считать, что вегетативные изменения во время сна, как и другие проявления этого процесса, возникают вследствие перестройки организации работы мозга. Об этом свидетельствуют пока немногочисленные факты, показывающие, что во сне система регуляции вегететативных функции отличается от таковой в бодрствовании.

Трудно по-другому объяснить и некоторые явно не гомеостатические (в приложении этого термина к состоянию бодрствования) вегетативные сдвиги в ФБС.
Необходимо учитывать и влияние циркадных изменений вегетативных функций, на которые, собственно, и накладываются периодические колебания внутри отдельных фаз цикла бодрствование — сон.

 

37. Современные теории снов подчеркивают, что, в основном, сновидения являются продолжением состояния бодрствования.
В 20 в. изучение сновидений стало концентрироваться на двух аспектах:
физиологический процесс возникновения снов и их содержание.
Исследователи выявили физиологические признаки, подтверждающие то, что человек видит сон.
Основной период видения снов, характеризуемый сочетанием быстрого движения глаз (БДГ), появления мозговых волн, аналогичных тем, которые наблюдаются в состоянии бодрствования, и возросшей физиологической активности, носит название «быстрого» сна, или сна со сновидениями.
Испытуемые, разбуженные не в период «быстрого» сна, реже сообщали о наличии сновидений и испытывали большие трудности при их вспоминании.
Экстремальные поведенческие проявления, такие, как ночной ужас, кошмары, энурез, хождение во сне, как было установлено, часто не связаны с обычными сновидениями.
Неприятные чувства во сне, по сообщениям испытуемых, имеют место в два раза чаще, чем приятные. По-видимому, содержание большинства снов напрямую связано с представлениями о людях и событиях, знакомых спящему. Очевидно, ощущение чего-то незнакомого в сновидении является результатом резких нарушений во времени и пространстве происходящих во сне событий.

Психоаналитическую модель теории снов разработал Зигмунд Фрейд в работе "Интерпретация снов» («Die Traumdeutung», 1900). По теории Фрейда, события в сновидении (ясно проявляющиеся в его содержании) являются результатом т.н. снотворчества, назначение которого - выразить подсознательные желания (латентное содержание). Подобные желания обычно подавляются, поскольку выражают запретные импульсы, часто сексуального характера.
Когда человек спит, сила вытеснения уменьшается, следовательно, подавляемые желания могут найти безопасное выражение. Но для предотвращения возникновения этих неприемлемых желаний в эксплицитной форме в сознании снотворчество трансформирует их в приемлемые замаскированные или символические образы, создаваемые на основе сенсорных стимулов и переживаний в бодрствующем состоянии, глубоко скрытых воспоминаний.
Осн. терапевтическим методом, применяемым в психоанализе, служит интерпретация снов пациента как путь для понимания работы его подсознания.

38. Особенностью высшей нервной деятельности человека является параллельное существование двух сигнальных систем: «У человека в отличие от животных существуют две системы сигнальных раздражителей: первая сигнальная система, состоящая из непосредственных воздействий внутренней и внешней среды на сенсорные входы, и вторая сигнальная система, состоящая преимущественно из слов, обозначающих эти воздействия» [1; 418].

Замещение вызывающего реакцию ощущения словом возникает у человека в процессе его общественно-трудовой деятельности, причём слово является также средством познания окружающей действительности, обобщенного и опосредованного отражения существенных ее свойств. В словах, в языке выражается уже не конкретное, а отвлечённое мышление, в языке оно формируется, без него не может существовать.

Благодаря второй сигнальной системе (слову) у человека более быстро, чем у животных, образуются временные связи, т.к. слово несет в себе общественно выработанное значение предмета. Временные нервные связи человека более устойчивы и сохраняются без подкрепления в течение многих лет.

Первая и вторая сигнальные системы взаимосвязаны. Вторая функционирует благодаря информации, которая поступает от первой сигнальной системы, трансформируя ее в специфические понятия. Действие слова в качестве условного раздражителя может иметь такую же силу, как непосредственный первосигнальный раздражитель, причём сигнальное значение слова определяется его смысловым восприятием. Таким образом, под влиянием слова находятся не только психические, но и физиологические процессы. Это лежит в основе внушения и самовнушения.

У всех людей вторая сигнальная система преобладает над первой, причём степень этого преобладания неодинакова, что даёт основание разделить людей на три типа:

1) мыслительный;

2) художественный;

3) средний (смешанный).

К мыслительному типу относятся лица со значительным преобладанием второй сигнальной системы над первой. У них более развито абстрактное мышление (математики, философы); непосредственное отражение действительности происходит у них в недостаточно ярких образах. К художественному типу относятся люди с меньшим преобладанием второй сигнальной системы над первой. Им присущи живость, яркость конкретных образов (художники, писатели, артисты, конструкторы, изобретатели и др.). Средний, или смешанный, тип людей занимает промежуточное положение между двумя первыми. У людей с чрезмерным развитием первой сигнальной системы, как правило, слабо развита склонность к абстрагированию, теоретизации. Однако чрезмерное преобладание второй сигнальной системы, граничащее с отрывом ее от первой сигнальной системы, также является нежелательным качеством человека.

Особенностью ВНД человека является также осознанность многих внутренних процессов его жизни. Сознание - основная функция человеческого мозга; само мышление неразрывно связано с этой следующей, второй ступенью в развитии высшей нервной деятельности, свойственной только человеку. Отражая действительность в логических формах мышления, т. е. восходя от ощущений, впечатлений и конкретно-чувственных представлений к абстрактным общим понятиям, человек выделяет существенное в предметах и явлениях. С помощью трёх присущих ему особенностей - сознания, мышления и речи - он полнее и глубже раскрывает действительную сущность объективного и субъективного мира.

Таким образом, хотя в основе высшей нервной деятельности и животных, и человека лежат общие механизмы, именно указанные выше особенности сделали Homo sapiens сегодняшним венцом эволюции.