Выходят остальные артистки и звучит первая песня с хореографией

Пальто из Бобруйска

По мотивам еврейского фольклора, произведений Леонида Коваля и Эфраима Севелы

Действующие лица

 

1. Софа Кацнельсон – женщина средних лет – полная- жена Хаима

2. Хаим Кацнельсон – муж Софы

3. Хана Коган- женщина средних лет – жена Иосифа

4. Иосиф Мойшевич Коган- муж Ханы

5. Роза – женщина средних лет

6. Циля – молодая женщина

7. Фима Кацман – молодой мужчина

Оркестр музыкантов – играют фоном старые мелодии

 

Сцена 1

На сцене развешаны бельевые веревки и простыни. Звучит лирическая мелодия на идиш

 

Голос за сценой.

А вы знали, что впервые евреи появились на территории современной Беларуси еще во времена великого Княжества Литовского? А что их особыми грамотами о привилегиях одарил великий князь Витовт? Тоже нет? А что к концу 19 века на этих землях проживало более 700 тысяч евреев? Тоже мимо? Так запомните и другим передайте, что согласно официальным историческим данным, почти половину населения крупных городов составляли люди, говорившие на идиш. И не смотря на то, что в Пинске проживало 75 процентов евреев, неофициальной столицей с более скромной цифрой стал город Бобруйск. Почему? Потому что о неповторимом бобруйском юморе можно говорить часами. Да, по части юмора» одесситы у бобруйчан «полы мыли». Cудите сами - городу Одессе 200 с небольшим лет, а еврейской общине города Бобруйска в этом веке 500. И кто не знает за анекдот про пальто: Встречаются на «Cоциалке» два еврея - Абрам, где ты шил такое пальто? - В Париже. - А это далеко от Бобруйска? - Две тысячи километров. - Слушай, такая глушь, а шьют прилично.

Выход артистов- Софа и Хаим

За сценой голос:

Софа. (Слушала глядя вверх) Что там Париж? Я вам больше скажу. Ты знаешь, что такое город Минск? Нет? Так это тот маленький городок, что возле Бобруйска.

А еще вы не сказали, что до 38 года государственным языком был идиш!

Голос. До 1938! Но не только идиш был государственным еще и …

Софа. (глядя на верх ) И остальное не важно. (Глядя за зрителей) А хто плохо знал идиш говорил на знаменитом бобруйском акценте

Хаим.. Да и не говори, Софочка! Только мы знали всех соседей по подъезду и как звали твою бабушку, и почти всех твоих родственников.

Софа. Как звали мою бабушку, Хаим?

Хаим. Ну, Хана

Софа. Мою бабушку звали Рахель, идиет!!!

Хаим. Вы мне будите рассказывать как звали твою бабушку? Я ее с детства знал, когда был красивым, кудрявым мальчиком

Софа. Ничего подобного! Она была Рахель!

Хаим. Тетя Рахель была в два раз шире тебя и жила в соседнем доме. А ваша бабушка Хана была высокой и стройной женщиной!

Софа. Она была такая же стройная как и я, и ростом метр пятьдесят

Хаим. Ай, идите к чёрту, вы не знаете свою бабушку!

Софа. Да, не тот Бобруйск - другое время, другие люди. Наверное, так должно быть, «нельзя в одну воду войти дважды: Настоящие евреи – уехали…, а еврейки остались.

1.Музыка. Первая песня. « Шолом-Алейхем»

Выходят остальные артистки и звучит первая песня с хореографией

СЦЕНА 2

Выход артистов- Роза и Циля

За сценой голос:

Бобруйск, Бобровск, Бобруевск, Бобрусек. Понятно, шо так назвали из-за изобилия в реке Березина бобров. Первые упоминания о городе относятся к концу XIV века. А уже через каких-то 200 лет, здесь были наши. Об этом таки писал в 1583 году х Элияу Липшиц - купец из Бреста

Роза. (смотрит вверх) А это его родня Липшицы с бывшей улицы Инвалидная? Про которую Эфра́им Севе́ла, сказал, шо «если верить моей маме, все не так, как у людей»?

Голос. Конечно, это уже не та Инвалидная улица, что помнит доктора Беленького и легендарных бобруйских балагОл. По прихоти большевиков теперь она носит имя Фридриха Энгельса. А Липшицы на ней и сейчас живут, только лошадей уже не держат

Циля. Почему?

Роза. В квартире не помещаются

Циля. А я ж думала, что извозчики на идиш балагУла, а не балагОла?

Роза. Это в Одессе так тоже думают. Там давно за идиш забыли и придумали слово «биндюжник». А у нас были балаголы. Теперь уже балаголов нет и в помине: вымершее племя. «Ну, как например, мамонты. И когда-нибудь, когда археологи будут раскапывать братские могилы, оставшиеся от Второй Мировой войны, где-нибудь на Волге или на Днепре, или на реке Одер в Германии, и среди обычных человеческих костей найдут широченные позвоночники и, как у бегемота, берцовые кости, пусть они не придумывают латинских названий и вообще не занимаются догадками. Я им помогу. Это значит, они наткнулись на останки балаголы, жившего на нашей улице до войны».

Циля. Прямо как ковбои!

Роза. Ковбои, Циля, отдыхают, при чем вместе со своими лошадями! Наши держали здоровенных битюгов с мохнатыми толстыми ногами и такими широкими задами, что верхом могли сеть тебя две и меня три. Но балаголы на своих лошадях верхом не ездили. Они жалели своих битюгов. Эти кони везли грузовые платформы, на которые клали до пяти тонн. Как после такой работы сесть верхом на такого коня? Когда было скользко зимой, и балагула вел коня напоить, он был готов на своих плечах донести до колодца своего тяжеловоза.

Циля. Какая ты умная Роза! Но невнимательная! Мы тут с тобой уже час чай пьем, а ты так и не заметила, что на мне новое платье! Ну, как тебе?

Роза. А твоего размера не было? Извини, Циля, мне сейчас не до скандалов!.. И куда ты в нем пойдешь?

Циля. Так, в парк на танцы!!!(напевает «Утомленное солнце»)

Роза. Надеешься Фиму заарканить, так он на такие формы не позариться! Ему мама не разрешит! (напевает»Утомленное солнце…)

Сцена 3

За сценой голос: А-а, тогда это я вам и напомню историю из Фимы Драбкина (он же Севела Эфраим). Балагола Нэях Марголин, который из всей мировой литературы прочитал только популярную брошюру о великом садоводе Иване Мичурине: потому что у Нэхая у самого был сад, и он по методу Мичурина скрещивал на одном дереве разные сорта яблок, из чего, почти всегда, ничего не получалось. Так вот этот самый Нэхай Марголин так определил породу обитателей Инвалидной улицы: «Здесь живут евреи мичуринского сорта, правда, горькие на вкус. Как говорится, укусишь – подавишься».

Софа. Да, мы такие!

Хаим. Ты, конечно, Софочка, самый горький плод и это хорошо!

Песня 7 – «Тумбала»

Сцена 8

Сцена 9

КАК УБИВАЛИ МОЮ БАБКУ

Как убивали мою бабку?
Мою бабку убивали так:
Утром к зданию горбанка
Подошел танк.
Сто пятьдесят евреев города
Легкие
От годовалого голода,
Бледные от предсмертной тоски,
Пришли туда, неся узелки.
Юные немцы и полицаи
Бодро теснили старух, стариков
И повели, котелками бряцая,
За город повели, далеко.

А бабка, маленькая,
словно атом,
Семидесятилетняя бабка моя,
Крыла немцев, ругала матом,
Кричала немцам о том, где я.

Она кричала:
- Мой внук на фронте,
Вы только посмейте,
Только троньте!
Слышите,
наша пальба слышна!
Бабка плакала и кричала,
И шла.
Опять начинала сначала
Кричать.
Из каждого окна
Шумели Ивановны и Андреевны,
Плакали Сидоровны и Петровны:
- Держись, Полина Матвеевна!
Кричи на них! Иди ровно!
Они шумели:
- Ой, шо рабить
З тым немцем, нашим ворогом?!

Поэтому бабку решили убить,
Пока еще проходили городом.
Пуля взметнула волоса.
Выпала седенькая коса.
И бабка наземь упала.
Так она и пропала.

ЧАСТЬ 2

Сцена 9

Хаим, Фима и Софа (в конце)

За сценой голос: Количество бобруйчан за годы войны сократилось более чем на половину и составило 28 тыс. человек. Евреи, успевшие уехать в эвакуацию возвращались в родной город. К концу 5о-х годов, людей говорящих на идиш было уже 15 тысяч. Березина по-прежнему мелела в жару, рябилась в дождь, по-женски тяжелела весной, но в ее сердце билось одно чувство, одна боль – она любила и берегла свой город и своих горожан. В учебнике истории наш город упоминается неоднократно, и кое-где на его улицах вывешены мемориальные доски с такими именами, что дух захватывает при мысли, что ты ходишь по той же земле, по которой ступали эти люди. Здесь когда-то французский император Наполеон разбил русского фельдмаршала Кутузова, а потом Кутузов – Наполеона. Здесь фашист Гитлер бил коммуниста Сталина, а потом Сталин – Гитлера.

Хаим. А тогда что?

Хаим. Так женись.

Фима.Hо ее родители против.

Хаим. Так не женись.

Фима. Hо и моя мама против.

Хаим. Так не женись.

Фима. Так, я же хочу!

Хаим. Тогда женись!

Софа. У кого ноги?

Хаим. У вдовы Эммануила Берса!

Софа. Да уж. Ее ноги — как у газели, это весь Бобруйск знает!

Фима. Что такие стройные?

Софа. Нет, покрытые шерстью… На что вам женщины с чужой улицы? После войны оставшимся мужикам надо совесть иметь и вначале жениться на соседках. Вот у нас и Циля и Роза еще в цвету!

Хаим. Софочка, этим цветам уже по сорок- сорок пять!

Фима. Но ведь она слепая

Фима. И глухая

Хаим. Тем более, говори что хочешь – не услышит!

Циля. Как его тоже убрали?

Роза. Его не убрали. Это было бы уже совсем дикостью. Под предлогом ремонта накрыли обелиск парусиной. Долго оттуда, из под парусины, доносился стук молотков и долот, а когда парусину убрали, никаких имен на мраморных плитах уже не было. Вместо них горели золотом слова: «Вечная слава героям».

Циля. А каким героям?

Циля. А что такое горизонт?

Роза. Это воображаемая линия, в которой небо схо­дится с землей и которая удаляется от нас, когда мы пытаемся к ней приблизиться… Циля, я надеюсь ты в своей парикмахерской со своим странным рыженьким клиентом о политике не разговариваешь?

Циля. Нет! Я ему рассказываю про наши ужасы — у него волосы встают дыбом. И мне легче стричь.

Роза. Какие ужасы?

Циля. Вот спрашиваю у него: «Сколько стоит атомная бомба?». А он мне: «Я думаю, не меньше миллиона». Так я ему обалдела и говорю: «Вот бы возле нашего дома упала!» (ха-ха)
Роза. (смеется) Так и сказала? Надо тебя быстрее замуж выдавать, а то ты скоро вообще с катушек скатишься!

Циля. Сегодня утром

Роза. И что в письме?

Фима. Прямо тут?

Циля. Да, но не часто

Иосиф. Это минус

Роза. Циля? А это кто?

Роза. Прямо на поле?

Иосиф. Вообще-то показывает карточку, но ход твоих мыслей мне наравиться!!!

Хана. Ой-ой. Ты-то что расплавился? Иди уже пить очередную дозу пчелиного молочка для неформального супружества, за которое мы такие деньги отдали. Хотя доктор Зильберман обещал, что если ты будешь пить по три раза в день, то месяца через три, воз­можно, перестанешь жужжать и начнешь-таки жалить!

Роза. Хана, так что подходит Циля Фиме?

Хана. Это Фима подходит Циле! Есиф, ты скока плюсов насчитал?

Иосиф. Пять!

Хана. Да, понемножку.

Иосиф. УЗИ показало– свадьба будет!

 

Песня 11 Варианты: «Лимончики», «Вернулся я на родину» (все Утесова) или «Ах, эти черные глаза» Петра Лещенко

Сцена 12

Выход артистов- Фима, Иосиф, Хаим и в конце Хана

За сценой голос. Самый известный в мире "байк" называют "Харлеем" - это дискриминация евреев. Еврейский юноша Артур Дэвидсон и Уильям Харлей были напарниками, когда в 1901 году позади дома богатого Дэвидсона стали приклёпывать к велосипедам бензиновые моторчики. В 1903-ом друзья построили свой первый мотоцикл, в 1907-ом зарегистрировали марку. Зато нам повезло с основателем фирмы "Ситроен". Андрэ Цитрон был евреем французским, происхождения голландского. Папа его, Леви Цитрон был преуспевающим амстердамским ювелиром, мама - еврейкой из Варшавы. А ктобы объяснил миру как одеваться, если бы не Эсте Лаудер,Calvin Klein, Леви Страус,Pierre Cardin и Валя Юдашкин?

Иосиф. Сколько?

Хаим. Много!

Иосиф. А в остальном?

Хана. А в остальном на посмеяться...

Хана уходит. Входит Фима.

Фима. Да

Иосиф. Фима, вы странный человек! Я же вам не завидовал, когда ты вы войну на танке ездили?

Циля. И где?

Фима. (смотрит в низ)

Циля. В самом деле?

Фима. Может и не в самом, но рядом точно!

Циля. А откуда ты знаешь?

Фима. Хаим сказал.

Циля. А Хаим откуда знает?

Фима. Ему Мойша сказал

Циля. Оцй, и ей не стыдно так изменять мужу?
Фима. А что, нашли другой способ?

Циля. Но я тебе должна сказать, шо когда тебя нету про тебя соседи тоже такое говорят.

Фима. Передайте им: когда меня нет, они даже могут меня бить! И шо та все про соседей. Давай за нас поговорим!

Циля. Давай! Ты кого хочешь мальчика или девочку?

Фима. Конечно, мальчика!

Циля. Давай в метрике запишем его на год позже – позже в армию заберут!

Или нет, давай запишем на год раньше, он же будет самый умный и раньше на год в школу пойдет?

Песня про Бобруйск

 

Пальто из Бобруйска

По мотивам еврейского фольклора, произведений Леонида Коваля и Эфраима Севелы

Действующие лица

 

1. Софа Кацнельсон – женщина средних лет – полная- жена Хаима

2. Хаим Кацнельсон – муж Софы

3. Хана Коган- женщина средних лет – жена Иосифа

4. Иосиф Мойшевич Коган- муж Ханы

5. Роза – женщина средних лет

6. Циля – молодая женщина

7. Фима Кацман – молодой мужчина

Оркестр музыкантов – играют фоном старые мелодии

 

Сцена 1

На сцене развешаны бельевые веревки и простыни. Звучит лирическая мелодия на идиш

 

Голос за сценой.

А вы знали, что впервые евреи появились на территории современной Беларуси еще во времена великого Княжества Литовского? А что их особыми грамотами о привилегиях одарил великий князь Витовт? Тоже нет? А что к концу 19 века на этих землях проживало более 700 тысяч евреев? Тоже мимо? Так запомните и другим передайте, что согласно официальным историческим данным, почти половину населения крупных городов составляли люди, говорившие на идиш. И не смотря на то, что в Пинске проживало 75 процентов евреев, неофициальной столицей с более скромной цифрой стал город Бобруйск. Почему? Потому что о неповторимом бобруйском юморе можно говорить часами. Да, по части юмора» одесситы у бобруйчан «полы мыли». Cудите сами - городу Одессе 200 с небольшим лет, а еврейской общине города Бобруйска в этом веке 500. И кто не знает за анекдот про пальто: Встречаются на «Cоциалке» два еврея - Абрам, где ты шил такое пальто? - В Париже. - А это далеко от Бобруйска? - Две тысячи километров. - Слушай, такая глушь, а шьют прилично.

Выход артистов- Софа и Хаим

За сценой голос:

Софа. (Слушала глядя вверх) Что там Париж? Я вам больше скажу. Ты знаешь, что такое город Минск? Нет? Так это тот маленький городок, что возле Бобруйска.

А еще вы не сказали, что до 38 года государственным языком был идиш!

Голос. До 1938! Но не только идиш был государственным еще и …

Софа. (глядя на верх ) И остальное не важно. (Глядя за зрителей) А хто плохо знал идиш говорил на знаменитом бобруйском акценте

Хаим.. Да и не говори, Софочка! Только мы знали всех соседей по подъезду и как звали твою бабушку, и почти всех твоих родственников.

Софа. Как звали мою бабушку, Хаим?

Хаим. Ну, Хана

Софа. Мою бабушку звали Рахель, идиет!!!

Хаим. Вы мне будите рассказывать как звали твою бабушку? Я ее с детства знал, когда был красивым, кудрявым мальчиком

Софа. Ничего подобного! Она была Рахель!

Хаим. Тетя Рахель была в два раз шире тебя и жила в соседнем доме. А ваша бабушка Хана была высокой и стройной женщиной!

Софа. Она была такая же стройная как и я, и ростом метр пятьдесят

Хаим. Ай, идите к чёрту, вы не знаете свою бабушку!

Софа. Да, не тот Бобруйск - другое время, другие люди. Наверное, так должно быть, «нельзя в одну воду войти дважды: Настоящие евреи – уехали…, а еврейки остались.

1.Музыка. Первая песня. « Шолом-Алейхем»

Выходят остальные артистки и звучит первая песня с хореографией

СЦЕНА 2

Выход артистов- Роза и Циля

За сценой голос:

Бобруйск, Бобровск, Бобруевск, Бобрусек. Понятно, шо так назвали из-за изобилия в реке Березина бобров. Первые упоминания о городе относятся к концу XIV века. А уже через каких-то 200 лет, здесь были наши. Об этом таки писал в 1583 году х Элияу Липшиц - купец из Бреста

Роза. (смотрит вверх) А это его родня Липшицы с бывшей улицы Инвалидная? Про которую Эфра́им Севе́ла, сказал, шо «если верить моей маме, все не так, как у людей»?

Голос. Конечно, это уже не та Инвалидная улица, что помнит доктора Беленького и легендарных бобруйских балагОл. По прихоти большевиков теперь она носит имя Фридриха Энгельса. А Липшицы на ней и сейчас живут, только лошадей уже не держат

Циля. Почему?

Роза. В квартире не помещаются

Циля. А я ж думала, что извозчики на идиш балагУла, а не балагОла?

Роза. Это в Одессе так тоже думают. Там давно за идиш забыли и придумали слово «биндюжник». А у нас были балаголы. Теперь уже балаголов нет и в помине: вымершее племя. «Ну, как например, мамонты. И когда-нибудь, когда археологи будут раскапывать братские могилы, оставшиеся от Второй Мировой войны, где-нибудь на Волге или на Днепре, или на реке Одер в Германии, и среди обычных человеческих костей найдут широченные позвоночники и, как у бегемота, берцовые кости, пусть они не придумывают латинских названий и вообще не занимаются догадками. Я им помогу. Это значит, они наткнулись на останки балаголы, жившего на нашей улице до войны».

Циля. Прямо как ковбои!

Роза. Ковбои, Циля, отдыхают, при чем вместе со своими лошадями! Наши держали здоровенных битюгов с мохнатыми толстыми ногами и такими широкими задами, что верхом могли сеть тебя две и меня три. Но балаголы на своих лошадях верхом не ездили. Они жалели своих битюгов. Эти кони везли грузовые платформы, на которые клали до пяти тонн. Как после такой работы сесть верхом на такого коня? Когда было скользко зимой, и балагула вел коня напоить, он был готов на своих плечах донести до колодца своего тяжеловоза.

Циля. Какая ты умная Роза! Но невнимательная! Мы тут с тобой уже час чай пьем, а ты так и не заметила, что на мне новое платье! Ну, как тебе?

Роза. А твоего размера не было? Извини, Циля, мне сейчас не до скандалов!.. И куда ты в нем пойдешь?

Циля. Так, в парк на танцы!!!(напевает «Утомленное солнце»)

Роза. Надеешься Фиму заарканить, так он на такие формы не позариться! Ему мама не разрешит! (напевает»Утомленное солнце…)