Место и роль науки в жизни общества

ОСНОВЫ НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СТУДЕНТОВ

 

В условиях качественного роста научного знания в жизни современного общества университезации и академизации высшего образования усвоение основ научного исследования становится необходимой составной частью профессиональной подготовки студентов. Отсюда вытекает необходимость введение в учебные программы курса по науковедению, в рамках которого студенты знакомятся с общей теорией и практикой научного исследования и спецификой научного исследования по своей специальности. Приобщение к научным знаниям, способность к проведению самостоятельных исследований является предпосылкой успешного решения учебных и научных задач.

Научное знание

Познавательная деятельность человека сформировалась задолго до возникновения науки. Познавательный элемент получил свое развитие не только в обыденной практической деятельности, но и в таких специфических формах духовной деятельности, как искусство, религиозная деятельность, общественная мораль, которые исторически предшествовали возникновению науки. Через художественные образы, религиозные чувства, морально-этические постулаты человек также познает мир и определяет свое место в нем, хотя когнитивная составляющая здесь выступает в подчиненном виде по отношению к сенситивной, образно-художественной. Но именно в науке когнитивная, т.е. познавательная компонента является доминирующей, подчиняющей все другие стороны духовной деятельности, поэтому особенности познавательной деятельности выступают в науке более рельефно и их изучение позволяет составить наиболее полную картину познания мира в целом.

Важной чертой научного знания является его интерсубъектность. Несмотря на то, что сам труд ученого носит личностный характер, и качества его личности (интеллектуальный и творческий потенциал, характер, мировоззренческие установки) безусловно влияют на его деятельность, однако строгие критерии и требования, предъявляемые требования к научному исследованию позволяют элиминировать (исключить) из результатов научной деятельности все субъективное, связанное со спецификой самого ученого и его мировосприятия. В искусстве то или иное произведение связано с автором, его создавшим. Если бы Толстой не написал «Войну и мир» или Бетховен не сочинил свою знаменитую «Лунную сонату», то этих произведений просто не существовало бы.
В науке положение принципиально иное. Хотя мы знаем, что нередко законам, принципам или теориям присваиваются имена отдельных ученых, вместе с тем мы хорошо понимаем, что если бы не было Ньютона, Дарвина, Эйнштейна, теории, которые мы связываем с их именами, все равно были бы созданы. Они появились бы потому, что представляют необходимый этап развития науки. Об этом красноречиво свидетельствуют многочисленные факты из истории научного познания, когда к одним и тем же идеям в самых различных областях науки приходят независимо друг от друга разные учёные.
Научно-теоретическое мышление прежде всего характеризуется как понятийная деятельность. Именно оперирование понятиями и позволяет выполнять науке выполнять основные познавательные функции: описание, объяснение и предвидение. В плане рациональности научное познание характеризуется такими чертами, как доказательность и системность. Эти качества отличают научное познание от обыденного.

На ранних этапах развития научного знания за доказательность принимались прежде всего методы дедуктивной логики. Однако с зарождением в XVII-XVIII вв. экспериментальных наук доводы логики уже стали недостаточны, и за основу был взят опыт, факты, полученные в результате эксперимента. Функции логики были сведены к индукции, т.е. к выведению общего из частного, от факта к обобщению и выведению общих закономерностей. Индуктивная модель научного знания была разработана в трудах Ф. Бэкона и развита Д.С. Миллем.

Однако научное познание не исчерпывается лишь логическими операциями. Стремясь проникнуть в сущность явления, вскрыть причинно-следственные связи и закономерности, человек должен основываться не на личных ощущениях, а на объективных данных. Изучать в научном плане, значит быть научно-объективным. Нельзя отбрасывать факты в сторону только потому, что невозможно найти объяснения, подгонять их под господствующие в науке на данный момент теории или политические и идеологические догмы, моральные и религиозные доктрины. Высшей целью научного исследования является установление истины.

Проблема научной истины имеет принципиально-важное методологическое значение в научном познании мира. От того как решается вопрос о её сущности и достижимости зависит и понимание предназначения и роли науки в обществе. Имеются разные понимания истины. Классическое понимание истины как соответствия человеческих знаний действительности восходит к философской традиции Античности (Платон, Аристотель), поддержанное в трудах и более поздних философов Средневековья и Нового и Новейшего времени: Фомы Аквинского, П. Гольбаха, Гегеля, Л. Фейербаха, К. Маркса, В.И. Ленина. При этом под действительностью понимается объективная реальность, существующая независимо от сознания человека, а познание и его результат – истина, понимаются как неразрывно связанные с предметно-чувственной деятельностью человека, с практикой. Объект истины задается через практику; истина, т.е. достоверное знание, сущности и её проявлений, воспроизводится на практике. А поскольку объективная действительность безгранична в многообразии своих проявлений, то и истина не статичное, а постоянно развивающееся и изменяющееся знание, т.е. истина – это процесс. Таким образом,

истина – это адекватное отражение объекта познающим субъектом, воспроизводящее познаваемый объект так, как он существует сам по себе, вне человеческого сознания. Из такого определения следует, что истина как таковая в природе не существует, она существует лишь в субъекте и в этом смысле является субъективной, но поскольку истина отражает то, что существует вне пределов человека, то одновременно она и объективна.

Эта сложная дуалистическая сущность истины порождала и порождает философские споры о способности человека познать мир. Так представители философского течения агностицизма на этом основании отрицают познаваемость мира и объективной истины, утверждая, что человеческое сознание не может в полной мере отразить все многообразие и изменчивость объективного мира в силу его безграничности, с одной стороны, и ограниченных возможностей познания как отдельным человеком, так и человечеством в целом – с другой. У человека всего лишь пять органов чувств, возможности его мозга, памяти, как и жизни вообще не просто ограничены, а бесконечно малы по сравнению с беспредельным и бесконечно меняющимся миром. Человечество в этом плане также конечно, как и жизнь отдельного человека.

В истории науки не мало примеров, когда казалось бы, очевидные и всеми признанные истины вдруг оказывались несостоятельными. Так, например, открытие делимости атома на рубеже XIX-ХХ вв. опровергло считавшееся незыблемыми со времен Демокрита представления физиков о материальности мира и породило такое течение в естествознании и философии как эмпириокритицизм, сторонники которого отрицали существование материального мира и рассматривали вещи как отражение сознания, комплексы ощущений. На этом основании отрицалась возможность объективной истины и следовательно познаваемость мира.

Но так ли безнадежны перспективы познания человеком мира? Чтобы ответить на этот вопрос, следует рассмотреть проблему соотношения абсолютной и относительной истин. Она возникла перед наукой не сразу, а на том уровне развития научного знания, когда обнаружилось, что общество имеет дело с познавательно неисчерпаемым сложноорганизованными объектами, когда выявилась несостоятельность претензий ученых на окончательное постижение их. Под абсолютной истиной понимается такое знание о предмете, которое не может быть опровергнуто при дальнейшем развитии познания, в этом смысле оно является полным. Как правило, это констатация каких-либо фактов, событий, установленных в процессе научных изысканий. Так, например, абсолютной истиной может считаться утверждение, что в 1882 г. русским ученым И.И. Мечниковым было открыто явление фагоцитоза – поглощения клетками организма чужеродных частиц. В нем неоспоримым является как сам факт открытия, так и то, что описанное ученым явление существует в реальности. Другое дело, что научное объяснение этого явления, данное на основе имевшихся в то время научных знаний, не может претендовать на исчерпывающую полноту и неопровержимость. И в этом смысле оно является относительной истиной, т.е. – неполным знанием.

Классическим примером соотношения абсолютной и относительной истин в истории науки являются теория классической механики и теория относительности. Законы классической механики Ньютона долгое время считались неопровержимой истиной, пока открытия Энштейна не поколебали их. Тем не менее, новые данные не только не опровергли, но подтвердили правильность открытых Ньютоном закономерностей, хотя и в ограниченном применении. И в этом смысле можно говорить о том, что всякое неполное знание (относительная истина) являются составной частью полного (абсолютной истины). Исходя из этого, можно констатировать, что хотя мы и не можем достичь полного знания о беспредельном и постоянно меняющемся мире, но так как в относительном знании содержится частица абсолютного, то мир в принципе познаваем.

Итак, истина по своему содержанию объективна, а по форме относительна. Истина есть процесс изменения в направлении все большей полноты в отражении реальности и преодоления заблуждений. Этот процесс развивается неравномерно, то замедляясь, то ускоряясь в эпохи научно-технических революций. Трудности, возникающие на этом пути, проявляются в абсолютизации отдельных теорий, идей в научном сообществе в силу разных причин как личного, так и общественного порядка. Например, в советском обществе долгое время марксизм – как универсальная научная теория считался неопровержимой и данной на все времена и для всех народов истиной. Известный идеологический постулат «Учение марксизма всесильно, потому, что оно верно» выдавался за абсолютную научную истину. На этом основании другие естественно-научные, философские и социологические теории, которые расходились с ним, объявлялись ненаучными и ложными. Между тем, это противоречило диалектическому методу научного познания, провозглашенному в самом марксизме, согласно которому мир и научные представления о нем находятся в беспрерывном развитии и изменении, а следовательно ни одна из научных теорий не может претендовать на роль универсальной «отмычки» для его познания. Догматизация научных идей, превращение их в памятники культового поклонения, сектантство, подчинение науки интересам политики замедляют прогресс в науке.

Но не менее опасен в науке и противоположный подход, отрицающий абсолютную истину. Сторонники его исходят из принципа релятивизма, провозглашая относительность и условность нашего знания. Из этого они выводят невозможность и ненужность установления объективной истины, маскируя это внешне привлекательными рассуждениями о плюрализме, о свободе на различные научные, политические, морально-этические и эстетические идеи. Это постулирует допустимость в науке псевдонаучных, не опирающихся на строгое логическое и эмпирическое доказательство теорий, проникновение мистики и шарлатанства (вроде публичных сеансов по заряжению положительной энергией, имеющей чудодейственную целительную силу).

В политике и общественной морали релятивизм порождает практику двойных стандартов. Истинно только то, что полезно для данного государства, класса, отдельного человека. В искусстве на этой почве расцветает либо низкопробная с точки зрения художественных требований и критериев «попса», либо так называемое элитарное искусство, для которого главной целью является не постижение художественной истины, а эстетическая форма как самодовлеющее начало, личное самовыражение и самоутверждение.

В связи с этим следует коснуться распространенной и активно распространяемой в наши дни в обществе идее толерантности. Она по сути имеет под собой ту же релятивистскую основу. Поскольку истина множественна, т.е. относительна, то надо быть терпимым к инакомыслию, а следовательно к любой научной, социальной, религиозной, морально-нравственной, культурной идее. Многие авторы, подхватив эту модную идею, похоже, не задумываются над очень опасной её мировоззренческой сущностью. Если у каждого будет своя истина, свои мировоззренческие ценности, то становится невозможным общий язык ни в науке, ни в общественно-политической, ни даже в обыденной жизни. Отпадает необходимость поиска общей истины для всех, отражающей объективную реальность. Более того, с позиции права каждого на свою истину можно оправдать все, что угодно, как любую бредовую, выдаваемую за научную теорию, так и сомнительные с точки зрения общественной морали эвтаназию, однополые браки и тому подобные вещи. Тем более несостоятельными являются рассуждения о толерантности в педагогике, где они, по сути, маскируют отказ от активного педагогического воздействия учителя на личность ребенка, т.е. отказ от воспитания как такового.

Увлечение релятивистскими идеями в современном российском обществе можно объяснить своеобразными издержками, связанными с преодолением последствий создававшегося методами административного воздействия единомыслия в советском обществе. Всеобщий «одобрямс» не только ни вызывал доверия, но скорее негативное отношение. Его отголоски в наше время проецируются в своеобразном мировоззренческом нигилизме по отношению к общественно значимым истинам. Надо заметить, что нечто подобное наблюдалось в российском обществе и в XIX – начале ХХ вв., когда в общественном сознании определенной части интеллигенции стал нарастать протест против насаждавшихся имперской властью официальной идеологии, запретов свободомыслия. Но тогда он вылился в уродливые формы революционного нигилизма, отрицавшего политические и социальные институты, моральные истины, что и заставило Ф.М. Достоевского словами одного из своих литературных героев воскликнуть: «Бога нет – и все позволено!». Истина должна объединять людей на основе свободно сделанного выбора. Но важно подчеркнуть, что она едина, поскольку имеет объективный характер, и задача науки в её установлении.

Итак, подведем итоги:

научное знание отличается от всех других форм (обыденное знание, религиозное, этическое и т.д.) следующими критериями:

1. Объективностью – познание мира таковым как он существует вне человеческого сознания.

2. Рациональностью – как доказательность с помощью логических методов и экспериментальной проверки.

3. Эссенциалистской направленностью (essential - сущность) – т.е. нацеленность раскрытие сущностей, закономерностей развития явлений и процессов объективного мира.

4. Системностью – т.е. упорядочение по определенным принципам, связанным в теорию.

5. Верификацией – т.е. возможность проверить, подтвердить научную истину.

6. Теоретическим обоснованием – предполагающем такой уровень обобщения эмпирического материала, который позволяет выявлять определенные закономерности.

Но при всем определяющем влиянии рационально-логических основ в научном мышлении не последнюю роль играют и иррациональные компоненты, такие как интуиция, фантазии, конвенциональные, т.е. условно принятые в научном мире нормы, традиции, и даже мистические озарения.

Структура научного знания

Рассматривая теоретическое познание как высшую и наиболее развитую его форму, следует прежде всего определить его структурные компоненты. К числу основных из них относятся: научный факт, проблема, гипотеза, теория и закон.

Любое научное исследование начинается со сбора, систематизации и обобщения фактов. Понятие "факт" имеет следующие основные значения:

1) Некоторый фрагмент действительности, объективные события, результаты, относящиеся либо к объективной реальности ("факты действительности"), либо к сфере сознания и познания ("факты сознания").

2) Знание о каком-либо событии, явлении, достоверность которого доказана, т.е. синоним истины.

3) Предложение, фиксирующее эмпирическое знание, т.е. полученное в ходе наблюдений и экспериментов.

Второе и третье из названных значений резюмируются в понятии "научный факт". Последний становится таковым тогда, когда он является элементом логической структуры конкретной системы научного знания, включен в эту систему. Данное обстоятельство всегда подчеркивали выдающиеся ученые. "Мы должны признать - отмечал Н. Бор, - что ни один опытный факт не может быть сформулирован помимо некоторой системы понятий". Луи де Бройль писал о том, что "результат эксперимента никогда не имеет характера простого факта, который нужно только констатировать. В изложении этого результата всегда содержится некоторая доля истолкования, следовательно, к факту всегда примешаны теоретические представления.

Экспериментальные наблюдения получают научное значение только после определенной работы нашего ума, который, каким бы он ни был быстрым и гибким, всегда накладывает на сырой факт отпечаток наших стремлений и наших представлений".

А. Эйнштейн считал предрассудком убеждение в том, будто факты сами по себе, без свободного теоретического построения, могут и должны привести к научному познанию. Собрание эмпирических фактов, как бы обширно оно ни было, без "деятельности ума" не может привести к установлению каких-либо законов и уравнений.

В понимании природы факта в современной методологии науки выделяются две крайние тенденции: фактуализм и теоретизм. Если первый подчеркивает независимость и автономность фактов по отношению к различным теориям, то второй, напротив, утверждает, что факты полностью зависят от теории и при смене теорий происходит изменение всего фактуального базиса науки. Верное решение проблемы состоит в том, что научный факт, обладая теоретической нагрузкой, относительно не зависим от теории, поскольку в своей основе он детерминирован материальной действительностью.

Парадокс теоретической нагруженности фактов разрешается следующим образом. В формировании факта участвуют знания, которые проверены независимо от теории, а факты дают стимул для образования новых теоретических знаний. Последние в свою очередь - если они достоверны - могут снова участвовать в формировании новейших фактов, и т.д.

В научном познании факты играют двоякую роль: во-первых, совокупность фактов образует эмпирическую основу для выдвижения гипотез и построения теорий; во-вторых, факты имеют решающее значение в подтверждении теорий (если они соответствуют совокупности фактов) или их опровержении (если тут нет соответствия). Расхождение отдельных или нескольких фактов с теорией не означает, что последнюю надо сразу отвергнуть. Только в том случае, когда все попытки устранить противоречие между теорией и фактами оказываются безуспешными, приходят к выводу о ложности теории и отказываются от нее. В любой науке следует исходить из данных нам фактов, которые необходимо признавать, независимо от того, нравятся они нам или нет.

Говоря о важнейшей роли фактов в развитии науки, В. И. Вернадский писал: "Научные факты составляют главное содержание
научного знания и научной работы. Они, если правильно установлены, бесспорны и общеобязательны. Наряду с ними могут быть выделены системы определенных научных фактов, основной формой которых являются эмпирические обобщения.

Это тот основной фонд науки, научных фактов, их классификаций и эмпирических обобщений, который по своей достоверности не может вызвать сомнений и резко отличает науку от философии и религии. Ни философия, ни религия таких фактов и обобщений не создают". При этом недопустимо "выхватывать" отдельные факты, а необходимо стремиться охватить по возможности все факты (без единого исключения). Только в том случае, если они будут взяты в целостной системе, в их взаимосвязи, они и станут "упрямой вещью", "воздухом ученого", "хлебом науки".

Хотя любой факт, будучи детерминирован реальной действительностью, практикой, так или иначе концептуализирован, "пропитан" определенными теоретическими представлениями, однако всегда необходимо различать факты действительности как ее отдельные, специфические проявления, и факты знания как отражение этих проявлений в сознании человека. Не следует "гнаться" за бесконечным числом фактов, а, собрав определенное их количество, необходимо в любом случае включить собранную систему фактов в какую-то концептуальную систему, чтобы придать им смысл и значение. Ученый не вслепую ищет факты, а всегда руководствуется при этом определенными целями, задачами, идеями и т.п.

Таким образом, эмпирический опыт никогда - тем более в современной науке - не бывает слепым: он планируется, конструируется теорией, а факты всегда так или иначе теоретически нагружены. Поэтому исходный пункт, начало науки - это, строго говоря, не сами по себе предметы, не голые факты (даже в их совокупности), а теоретические схемы, "концептуальные каркасы действительности". Они состоят из абстрактных объектов ("идеальных конструктов") разного рода - постулаты, принципы, определения, концептуальные модели и т.п.

Как в этой связи отмечал А. Уайтхед, научное познание представляет собой соединение двух слоев. Один слой складывается из непосредственных данных, полученных конкретными наблюдениями. Другой представлен нашим общим способом постижения мира. Их можно, считает Уайтхед, назвать Слоем наблюдения и Концептуальным Слоем, причем первый из них всегда интерпретирован с помощью понятий, доставляемых концептуальным слоем.

Согласно К. Попперу, абсурдом является вера в то, что мы можем начать научное исследование с "чистых наблюдений", не имея "чего-то похожего на теорию". Поэтому некоторая концептуальная точка зрения совершенно необходима. Наивные же попытки обойтись без нее могут, по его мнению, только привести к самообману и к некритическому использованию какой-то неосознанной точки зрения. Даже тщательная проверка наших идей опытом сама в свою очередь, считает Поппер, вдохновляется идеями: эксперимент представляет собой планируемое действие, каждый шаг которого направляется теорией.

Таким образом, мы "делаем" наш опыт. Именно теоретик указывает путь экспериментатору, причем теория господствует над экспериментальной работой от ее первоначального плана и до ее последних штрихов в лаборатории. Соответственно не может быть и "чистого языка наблюдений", так как все языки "пронизаны теориями", а голые факты, взятые вне и помимо "концептуальных очков", не являются основой теории.

Проблема - форма теоретического знания, содержанием которой является то, что еще не познано человеком, но что нужно познать. Иначе говоря, это знание о незнании, вопрос, возникший в ходе познания и требующий ответа. Проблема не есть застывшая форма знания, а процесс, включающий два основных момента (этапа движения познания) - ее постановку и решение. Правильное выведение проблемного знания из предшествующих фактов и обобщений, умение верно поставить проблему - необходимая предпосылка ее успешного решения.

"Формулировка проблемы часто более существенна, чем ее разрешение, которое может быть делом лишь математического или экспериментального искусства. Постановка новых вопросов, развитие новых возможностей, рассмотрение старых проблем под новым углом зрения требуют творческого воображения и отражают действительный успех в науке".

В. Гейзенберг отмечал, что при постановке и решении научных проблем необходимо следующее: а) определенная система понятий, с помощью которых исследователь будет фиксировать те или иные феномены; б) система методов, избираемая с учетом целей исследования и характера решаемых проблем; в) опора на научные традиции, поскольку "в деле выбора проблемы традиция, ход исторического развития играют существенную роль", хотя, конечно, определенное значение имеют интересы и наклонности самого ученого.
Как считает К. Поппер, наука начинает не с наблюдений, а именно с проблем, и ее развитие есть переход от одних проблем к другим - от менее глубоких к более глубоким. Проблемы возникают, по его мнению, либо как следствие противоречия в отдельной теории, либо при столкновении двух различных теорий, либо в результате столкновения теории с наблюдениями.

Тем самым научная проблема выражается в наличии противоречивой ситуации (выступающей в виде противоположных позиций), которая требует соответствующего разрешения. Определяющее влияние на способ постановки и решения проблемы имеют, во-первых, характер мышления той эпохи, в которую формулируется проблема, и, во-вторых, уровень знания о тех объектах, которых касается возникшая проблема. Каждой исторической эпохе свойственны свои характерные формы проблемных ситуаций.

Научные проблемы следует отличать от ненаучных (псевдопроблем), например, проблема создания вечного двигателя. Решение какой-либо конкретной проблемы есть существенный момент развития знания, в ходе которого возникают новые проблемы, а также выдвигаются те или иные концептуальные идеи, в том числе и гипотезы. Наряду с теоретическими, существуют и практические проблемы.

Гипотеза - форма теоретического знания, содержащая предположение, сформулированное на основе ряда фактов, истинное значение которого неопределенно и нуждается в доказательстве. Гипотетическое знание носит вероятный, а не достоверный характер и требует проверки, обоснования. В ходе доказательства выдвинутых гипотез: а) одни из них становятся истинной теорией, б) другие видоизменяются, уточняются и конкретизируются, в) третьи отбрасываются, превращаются в заблуждения, если проверка дает отрицательный результат. Выдвижение новой гипотезы, как правило, опирается на результаты проверки старой, даже в том случае, если эти результаты были отрицательными.

Так, например, выдвинутая Планком квантовая гипотеза после проверки стала научной теорией, а гипотезы о существовании "теплорода", "флогистона", "эфира" и др., не найдя подтверждения, были опровергнуты, перешли в заблуждения. Стадию гипотезы прошли и открытый Д. И. Менделеевым периодический закон, и теория Дарвина, и др. Велика роль гипотез в современной астрофизике, геологии и других науках, которые окружены "лесом гипотез".

Выдающиеся ученые хорошо понимали важную роль гипотезы для научного познания. Д. И. Менделеев считал, что в организации целеустремленного, планомерного изучения явлений ничто не может заменить построения гипотез. "Они, - писал великий русский химик, - науке и особенно ее изучению необходимы. Они дают стройность и простоту, каких без их допущения достичь трудно. Вся история наук это показывает. А потому можно смело сказать: лучше держаться такой гипотезы, которая может со временем стать верною, чем никакой". Согласно Менделееву, гипотеза является необходимым элементом естественнонаучного познания, которое обязательно включает в себя: а) собирание, описание, систематизацию и изучение фактов; б) составление гипотезы или предположения о причинной связи явлений; в) опытную проверку логических следствий из гипотез; г) превращение гипотез в достоверные теории или отбрасывание ранее принятой гипотезы и выдвижение новой. Д. И. Менделеев ясно понимал, что без гипотезы не может быть достоверной теории: "Наблюдая, изображая и описывая видимое и подлежащее прямому наблюдению - при помощи органов чувств, мы можем при изучении надеяться, что сперва явятся гипотезы, а потом и теории того, что ныне приходится положить в основу изучаемого".
Крупный британский философ, логик и математик А. Уайтхед подчеркивал, что систематическое мышление не может прогрессировать, не используя некоторых общих рабочих гипотез со специальной сферой приложения. Такие гипотезы направляют наблюдения, помогают оценить значение фактов различного типа и предписывают определенный метод. Поэтому, считает Уайтхед, даже неадекватная рабочая гипотеза, подтверждаемая хотя бы некоторыми фактами, все же лучше, чем ничего. Она хоть как-то упорядочивает познавательные процедуры. Указывая на важное значение гипотез для прогресса научного познания, британский ученый отмечает, что "достаточно развитая наука прогрессирует в двух отношениях. С одной стороны, происходит развитие знания в рамках метода, предписываемого господствующей рабочей гипотезой; с другой стороны, осуществляется исправление самих рабочих гипотез".

Наука нередко вынуждена принимать две или более конкурирующие рабочие гипотезы, каждая из которых имеет свои достоинства и недостатки. Поскольку такие гипотезы несовместимы, то, по мнению Уайтхеда, наука стремится примирить их путем создания новой гипотезы с более широкой сферой применения. При этом выдвинутая новая гипотеза должна быть подвергнута критике с ее же собственной точки зрения.

Таким образом, гипотеза может существовать лишь до тех пор, пока не противоречит достоверным фактам опыта, в противном случае она становится просто фикцией. Она проверяется (верифицируется) соответствующими опытными фактами (в особенности экспериментом), получая характер истины. Гипотеза является плодотворной, если может привести к новым знаниям и новым методам познания, к объяснению широкого круга явлений.

Говоря об отношении гипотез к опыту, можно выделить три их типа: а) гипотезы, возникающие непосредственно для объяснения опыта; б) гипотезы, в формировании которых опыт играет определенную, но не исключительную роль; в) гипотезы, которые возникают на основе обобщения только предшествующих концептуальных построений.

В современной методологии термин "гипотеза" употребляется в двух основных значениях: а) форма теоретического знания, характеризующаяся проблематичностью и недостоверностью; б) метод развития научного знания. Как форма теоретического знания гипотеза должна отвечать некоторым общим условиям, которые необходимы для ее возникновения и обоснования и которые нужно соблюдать при построении любой научной гипотезы вне зависимости от отрасли научного знания. Такими непременными условиями являются следующие:

1. Выделяемая гипотеза должна соответствовать установленным в науке законам. Например, ни одна гипотеза не может быть плодотворной, если она противоречит закону сохранения и превращения энергии.

2. Гипотеза должна быть согласована с фактическим материалом, на базе которого и для объяснения которого она выдвинута. Иначе говоря, она должна объяснить все имеющиеся достоверные факты. Но если какой-либо факт не объясняется данной гипотезой, последнюю не следует сразу отбрасывать, а нужно более внимательно изучить прежде всего сам факт, искать новые - более лучшие и достоверные факты.

3. Гипотеза не должна содержать в себе противоречий, которые запрещаются законами формальной логики. Но противоречия, являющиеся отражением объективных противоречий, не только допустимы, но и необходимы в гипотезе (такой, например, была гипотеза Луи де Бройля о наличии у микрообъектов противоположных - корпускулярных и волновых - свойств, которая затем стала теорией).

4. Гипотеза должна быть простой, не содержать ничего лишнего, чисто субъективистского, никаких произвольных допущений, не вытекающих из необходимости познания объекта таким, каков он в действительности. Но это условие не отменяет активности субъекта в выдвижении гипотез.

5. Гипотеза должна быть приложимой к более широкому классу исследуемых родственных объектов, а не только к тем, для объяснения которых она специально была выдвинута.

6. Гипотеза должна допускать возможность ее подтверждения или опровержения: либо прямо - непосредственное наблюдение тех явлений, существование которых предполагается данной гипотезой (например, предположение Леверье о существовании планеты Нептун); либо косвенно - путем выведения следствий из гипотезы и их последующей опытной проверки (т.е. сопоставления следствий с фактами). Однако второй способ сам по себе не позволяет установить истинность гипотезы в целом, он только повышает ее вероятность.

Развитие научной гипотезы может происходить в трех основных направлениях. Во-первых, уточнение, конкретизация гипотезы в ее собственных рамках. Во-вторых, самоотрицание гипотезы, выдвижение и обоснование новой гипотезы. В этом случае происходит не усовершенствование старой системы знаний, а ее качественное изменение. В-третьих, превращение гипотезы как системы вероятного знания - подтвержденной опытом - в достоверную систему знания, т.е. в научную теорию.

Гипотеза как метод развития научно-теоретического знания в своем применении проходит следующие основные этапы:

1. Попытка объяснить изучаемое явление на основе известных фактов и уже имеющихся в науке законов и теорий. Если такая попытка не удается, то делается дальнейший шаг.

2. Выдвигается догадка, предположение о причинах и закономерностях данного явления, его свойств, связей и отношений, о его возникновении и развитии и т.п. На этом этапе познания выдвинутое положение представляет собой вероятное знание, еще не доказанное логически и не настолько подтвержденное опытом, чтобы считаться достоверным. Чаще всего выдвигается несколько предположений для объяснения одного и того же явления.

3. Оценка основательности, эффективности выдвинутых предположений и отбор и их множества наиболее вероятного на основе указанных выше условий обоснованности гипотезы.

4. Развертывание выдвинутого предположения в целостную систему знания и дедуктивное выведение из него следствий с целью их последующей эмпирической проверки.

5. Опытная, экспериментальная проверка выдвинутых из гипотезы следствий. В результате этой проверки гипотеза либо "переходит в ранг" научной теории, или опровергается, "сходит в научной сцены". Однако следует иметь в виду, что эмпирическое подтверждение следствий из гипотезы не гарантирует в полной мере ее истинности, а опровержение одного из следствий не свидетельствует однозначно о ее ложности в целом. Эта ситуация особенно характерна для научных революций, когда происходит коренная ломка фундаментальных концепций и методов и возникают принципиально новые (и зачастую "сумасшедшие", по словам Н. Бора) идеи.

Таким образом, решающей проверкой истинности гипотезы является в конечном счете практика во всех своих формах, но определенную (вспомогательную) роль в доказательстве или опровержении гипотетического знания играет и логический (теоретический) критерий истины. Проверенная и доказанная гипотеза переходит в разряд достоверных истин, становится научной теорией.

Благодаря выдвижению гипотезы намечаются только общие контуры концептуальной структуры теории, обоснование же гипотезы в основных чертах завершает формирование этой структуры.

Следует иметь в виду, что, во-первых, сам поиск гипотезы не может быть сведен только к методу проб и ошибок, как полагал К. Поппер. В формировании гипотезы существенную роль играют принятые исследователем идеалы познания, картина мира, его ценностные и иные установки, которые целенаправленно направляют творческий поиск.

Во-вторых, операции формирования гипотезы не могут быть перемещены целиком в сферу индивидуального творчества ученого. Эти операции становятся достоянием индивида постольку, поскольку его мышление, воображение, фантазия и другие познавательные способности всегда формируются в контексте культуры,