Раскол в русской православной церкви

Характер широкого народного движения приобрел церковный раскол. В 1653 г. патриарх Никон, желая укрепить позиции церкви, авторитет которой в XVII в. падал, как никогда раньше, начал проведение церковной реформы. Суть ее заключалась в унификации норм церковной жизни и православной церкви. Исправление обрядов богослужебных книг по греческим образцам нарушило сложившиеся традиционные русские формы церковных обрядов и вызвало недовольство части духовенства и светской знати. Признанным лидером противников Никона стал протопоп Аввакум. Выступления ревнителей старой веры нашли поддержку в разных слоях русского общества, что привело к движению, получившему название раскол. Широкое участие в этом движении крестьянства и других слоев эксплуатируемого населения придали ему социальный характер. В их сознании ухудшение положения, вызванного оформлением крепостного права, связывалось с изменениями в вере. Выступая в защиту старой веры, народные массы выражали протест против усиливавшейся эксплуатации.

Внутренняя политика

Переход к абсолютизму

Во второй половине XVII в. в России развивается тенденция перехода от сословно-представительной монархии к монархии абсолютной. В стране усиливается власть царя. Это выразилось и в появлении слова "самодержец" в царской титулатуре, и в изменении социального состава Боярской думы в сторону усиления там представительства дворянства. В 1678-1679 гг. в Думе было 42 боярина, 27 окольничих, 19 думных дворян и 9 думных дьяков. Характерно, что в число думных дьяков стали входить и выходцы из "торговых людей", т.е. купцов.

В 1682 г. было отменено местничество (принцип занятия государственной должности в зависимости от знатности рода и служебного положения предков). Для усиления власти царя, централизации и преодоления раздробленности в управлении в 1654 г. был образован Приказ великого государя тайных дел, в ведение которого был передан из Боярской думы ряд важных государственных дел. Тенденция к установлению самодержавной власти царя проявилась и в победе Алексея Михайловича над патриархом Никоном, стремившемся активно вмешиваться в управление государственными делами.

Тенденция к усилению самодержавной власти проявилась и в ряде других мероприятий. Начиная с 1653 г., практически прекратился созыв Земских соборов. Проводилось слияние и реорганизация приказов, подчинение их одному лицу. Так, например, тесть царя И.Д.Милославский руководил работой пяти приказов, а Посольскому приказу были подчинены 9 приказов, ведавших присоединенными территориями. Правительство пыталось реорганизовать и управление на местах. Россия делилась на 250 уездов, во главе которых стояли воеводы. Во второй половине XVII в. некоторые уезды стали объединять под властью одного воеводы в так называемые разряды: Рязанский, Украинский, Новгородский и т.д. С 1613 г. 33 города России получили воеводское управление. В руках воевод, назначаемых правительством, была сосредоточена административная, судебная и военная власть, надзор за сбором налогов и податей.

В XVII в. остро встал вопрос о реформировании вооруженных сил России. Падала боеспособность стрелецкого войска. Стрельцы по многу лет не получали от государства денежного жалованья. Источником жизни для них и их семей были занятия торговой и ремесленной деятельностью, которые им были разрешены еще в XVI в. Военная служба отвлекала стрельцов от своих занятий. Кроме того, стрельцы платили государственные налоги со своих торгов и промыслов, что их сближало по интересам с посадским населением городов. Командиры полков часто использовали стрельцов для работы в своих хозяйствах. Все это делало для стрельцов военную службу обременительным занятием.

Дворянское ополчение несло службу на тех же началах, что и в XVI в. Но если в XVI и первой половине XVII вв. военная служба все-таки была стимулом для дворянства, то к концу XVII в. она стала для большинства весьма обременительной. Они всячески уклонялись от службы. Кроме того, дворяне были плохо обучены ведению военных действий. Один из современников охарактеризовал военную подготовку дворян следующим образом: "учения у них к бою не бывает и строю никакого не знают".

Уже в первой половине века в связи с этим началось формирование полков нового строя — рейтарских и драгунских. Они формировались на основе принудительного набора "даточных людей", когда от 100 дворов на пожизненную службу в этих полках брали одного человека. К концу XVII в. полки нового строя стали играть значительную роль в вооруженных силах России.

Внешняя политика

Международное положение России в XVII в. было сложным. Перед страной стоял целый ряд внешнеполитических задач, которые необходимо было решить. Одной из них была необходимость возвращения западнорусских земель со Смоленском, отторгнутых Речью Посполитой по Деулинскому перемирию 1618 г. В 1632 г., решив воспользоваться наступившим в Польше после смерти польского короля Сигизмунда "бескоролевьем", по решению Земского собора Россия начала войну за возвращение Смоленска. Из-за хозяйственного разорения страны и отсталости государственной и военной организации Россия потерпела поражение в этой войне, и 17 мая 1634 г. между Россией и Польшей был подписан Полянов-ский мир, по которому Речь Посполитая возвращала лишь город Серпейск и признала царя Михаила государем "всея Руси". Владислав отказывался от претензии на русский престол.

Неудача в Смоленской войне была вызвана также набегом крымских татар в самый решающий ее момент, что еще раз напомнило правительству России об острых и напряженных отношениях с Турцией и ее вассалом — Крымским ханством. В 30-е годы XVII в. начались работы по сооружению новой линии укреплений — Белгородской засечной черты. В 1646 г. она, выдвинутая далеко на юг, протянулась от Ахтырки через Белгород до Тамбова. Старая Тульская засечная черта была перестроена и укреплена. Она шла от верховьев реки Жиздра через Тулу к Рязани и стала второй линией обороны от татарских набегов; в тылу были укреплены засеки по р.Оке. В борьбе с турецко-татарской агрессией видную роль играли донские казаки, не только отражавшие набеги, но и часто переходившие в наступление. Но обеспечение безопасности от набегов крымских татар полностью достигнуто не было. Борьба на юге с турецко-татарской агрессией продолжала занимать важное место во внешней политике России и во второй половине XVII в.