В справочники при желании тоже, пожалуйста, сами загляните.

НЕМНОГО ФАБРА

О, мои прекрасные насекомые!

Ж. А. Фабр

Жан Анри Фабр — один из тех великих энтузиастов, без которых мы так и не поняли бы, что природа столь же духовна, как и мы сами. Свой двухтомник он издал больше века назад, и до сих пор никто не превзошёл этого шедевра. Искуснейший исследователь и великий знаток энтомологии, блестящий ироничный рассказчик и удивлённая детская душа в одном человеке — вот секрет таланта Фабра. Как и Д. Даррелла, и Д. Херриота, Н. Златковского и А. Смирнова. Они умудряются видеть глазами животных и растений. И неизбежно попадают в настоящий, реальный мир — мудрый и весёлый. Фабр — истинный «Мольер» и «Шекспир» шестиногого общества. От души рекомендую вам его «Нравы насекомых». Здесь же могу ограничиться лишь кратеньким пересказом некоторых фактов из этой блестящей книги.

Самые многочисленные и отъявленные убийцы насекомых — осы и наездники.

Осы — это намного больше, чем те полосатые бестии, что лепят «бумажные» гнёзда на чердаках и больно кусаются. Только в СНГ их больше 10 ООО видов. И подавляющее большинство — искусные, расчётливые и умные охотники. «Мясом травоядных» они кормят своих личинок. Живут в основном поодиночке, и кусаться почти не умеют: защищать некого. Стилет хищной осы — скальпель хирурга, а вовсе не копьё для обороны!

Наездники — близкие родичи ос. Их больше 30 ООО видов. Это изящные «осочки», часто с тонким стебельком вместо талии, в основном очень небольшие, а некоторые яйцееды даже меньше миллиметра. Вместо жала у них тонкий яйцеклад — «шприц», приспособленный для протыкания жертвы, а часто и для просверливания её гнёзд. Их метод — убийство яйцом. Самки просто впрыскивают яйца в личинок, куколок или в яйца своих жертв. И личинка живёт внутри хозяина, как мышонок Джерри в головке сыра.

Самые крупные осы — сколии. Некоторые больше четырёх сантиметров от челюстей до жала! Охотятся на личинок разных жуков-хрущей: майского, олёнки, бронзовок, хлебного жука, для чего могут энергично рыть ходы в почве. А кого не поймают сколии, тех изловят и утащат более мелкие тёмные осы — тифии.

Знаменитые своими жуткими укусами огромные шершни (фото 13) сами едят нектар, пыльцу и фрукты, а вот молодь выкармливают исключительно «мясом». Отряд рабочих шершней постоянно прочёсывает окрестности, добывая всё, что можно унести в гнездо. Прямо как наши птицы!

Врождённое качество всех хищников и паразитов — хирургическое знание анатомии жертв. Личинку надо обездвижить, но не убить! Мгновенный точный укол в нужный нервный узел — и «мясо» готово. Парализованная жертва затаскивается в норку и украшается яйцом, после чего вход заделывается. Личинка осы — дипломированный патологоанатом с рождения. Последовательно подъедая жировые ткани полуживого полутрупа, она мастерски обходит важные органы и нервы: пока «мясо» живо, оно не испортится! Тут, внутри, личинка часто и окукливается.

Осы церцерисы запасают жуков пачками. Один вид всегда кладёт рядышком трёх златок и своё яйцо с краю. Личинка скушает всех по порядку. Ещё восемь видов натаскивают в гнездо по нескольку долгоносиков. Не остаются без внимания и «долгоносые» личинки — их собирают осы одинеры. Натаскивают целыми корзинками, по 20-30 штук на одно дитё. Не отказываются и от личинок разных листоедов. Живут эти санитары в полых сухих стеблях, которые мы обычно жжём целыми кучами с чувством глубокого удовлетворения.

Осы эвмены кормят детишек разными гусеницами, которых складывают в норке ровными рядками. Парализовать их можно лишь частично, и гусеницы могут слегка ворочаться. Это может повредить яйцу, и мудрые эвменихи подвешивают его к потолку на ниточке.

Оса аммофила, или пескорой (фото 14), придумала лучше: точным уколом в брюхо она сворачивает гусениц в спиральку, укладывает «бублики» в аккуратный «цилиндр» и венчает яйцом. Красота! Охотится на пядениц и совок; озимую совку ищет под кустами злаков, а найдя, свирепо выгоняет наружу.

Осы-полмсты — как раз они лепят гнёзда на чердаках — тоже весьма активны. Гнездо из десятка рабочих ос съедает за сутки три десятка гусениц. Найдя выводок американской белой бабочки, выедают до двухсот гусениц за три дня.

Сфексы и тахиты добывают крупную дичь. Сфекс парализует сверчков, саранчу, кузнечиков и кобылок. Выбирает исключительно самок с яйцами. Жертву вырубает тремя точными ударами в двигательные нервные узлы. На время кладки сфексы образуют колонии: роют норки рядом, в одном холмике. Потомки обычно прилетают на место родителей.

Притащив сверчка, сфекс обычно не прячет его сразу. Сначала совершает какие-то ритуальные действия: ползает вокруг, взлетает и садится. Фабр мешал нескольким сфексам затаскивать в норку сверчка, и вскоре «надрессировал» их прятать его сразу, без предварительных манйпуляций. Через год это умела делать вся колония!

Тахыты также ловят кобылок и кузнечиков. Тахит анафемский (вот уж имечко, избави Господь!) охотится даже на молодых медведок, ползая по их ходам. Не чураются тахиты и бандитизма: часто захватывают набитые «мясом» жилища сфексов и невозмутимо устраивают своё потомство за чужой счёт.

Осы бембексы ведут птичий образ жизни: постоянно таскают своим детишкам свежих мух и слепней. За время кормёжки каждая натаскивает по 60-70 штук.

Осы астаты охотятся на травоядных клопов. Пе- лопей, агении и пампмлы ловят пауков — не наши люди. Филанты охотятся на пчёл — тоже не наши. А вот мушки тахгшы и хризиды поступают вполне по-людски: пока оса летит за очередной дичью, они успевают юркнуть в гнездо и отложить свои яйца. Личинки мух выходят первыми, расправляются сначала с личинкой осы, а потом и с её провиантом. Что ж, природа справедлива: и на хищника найдётся хищник!

Наездников мы рассмотрим позже. Фабр упоминает трёх самых героических их них. Наездник рмсса (фото 15) — микроскопический сверлильный станок. Самка ползает по дереву, простукивает древесину и на звук определяет, где сидит личинка дровосека или короеда. Запеленговав её и отметив точку внедрения, она вцепляется лапками в опору, загибает брюшко вниз и вертикально вонзает в древесину свой сантиметровый яйцеклад. На конце орудия — сверлильная головка. За полчаса-час сверло проходит полсантиметра древесины, находит личинку и впрыскивает яйцо!

Точно так же сверлят гнёзда диких пчёл левкопи- сы и монодонтомеры (сам Фабр чертыхается по поводу последнего имени). Яйцеклады этих наездников — натуральные буры: дырявят даже черепичные гнёзда пчёл-строителей, слепленные из глины, песка и «цементной» слюны. А мы гордимся, что изобрели алмазный бур!

В ТРАВЕ СиДЕА КУЗНЕЧ И К...

Он ел одну лишь травку, гадом буду!

Не трогал и козявку, век воли не

видать!!!

С особым трепетом Фабр описывает свои опыты с крупными хищниками: жуками, кузнечиками и богомолами. Пересмотрев тысячи драк, поединков и сцен пожирания в своих банках и садках, он ясно осознал: «жестокость» хищника — всего лишь игра процветающей природы. Но равнодушно смотреть на это всё же не мог.

Первые актёры для фильма ужасов — богомолы. Как у истинного монаха-инквизитора, молитвенно сложенные «руки» богомола — боевая стойка для броска на жертву. Ест он всё, что шевелится. Схватив насекомое, с точностью анатома выкусывает шейные нервные узлы, и дальше уже обедает не спеша. Но богомолов у нас на порядок меньше, чем кузнечиков.

Учебники зоологии — кто их помнит?.. То ли дело — песня! Вот выдали Шаинский с Носовым свой гениальный хит про зелёного кузнечика, и с тех пор мы точно знаем: «он ел одну лишь травку, не трогал и козявку». Щщаз! Не трогал, как же!

Кузнечики — истинные тиранозавры лугов и пустошей. К тому же всеядные, как павианы. «Кузнечики — большие обжоры, они удивляют меня своей прожорливостью. Всякое свежее мясо со вкусом саранчи или кузнечика хорошо для моих хищников — лишь бы жертвы подходили по размеру. Но ещё более кузнечики удивляют своими лёгкими переходами от мясной пищи к растительной». Типический образ — распространённый кузнечик бородавочный. Он с удовольствием грызёт недозрелые семена злаков и других трав, а закусывает их своим братом — разными саранчами, кузнецами и кобылками. В день убивает по 5-6 штук, причём съедает почти без остатка. Таков же и бледнолобый кузнечик.

 

 

А зелёный кузнечик — ну совсем как огуречек — в три горла трескает цикад, хрущей, саранчей и кобылок больше себя величиной! А закусывает спелыми фруктами и ягодами. Нет фруктов — согласен и на салат. «Всякая цикада, встреченная сим кузнецом во время его ночного дозора, погибает самым жалким образом....Я пробую давать кузнечикам куски груш, ягоды винограда, кусочки дыни. Всё оценено по достоинству и найдено восхитительным. Я даю им хруща — и жук принимается без колебаний: от него остаются лишь голова, надкрылья и ноги. Зелёный кузнечик подобен англичанину: он безумно любит кровавый бифштекс, приправленный вареньем».

Наконец жужелицы. Мы их тоже ещё коснёмся. Тут же достаточно нескольких эпитетов Фабра. «Жужелицы — исступлённые убийцы, и больше ничего, никаких талантов... Своими крепкими, как клешни, челюстями они рвут слизняка на части и растаскивают по кускам... Я даю небольшой золотистой жужелице жука-носорога — непобедимого, казалось бы, великана....При помощи повторных нападений жужелице удаётся приподнять носорогу надкрылья и пролезть туда головой. С той секунды, как её челюсти вонзились в нежную кожу, носорог погиб....Кто пожелал бы видеть ещё более страшную битву, пусть обратится к красотелу — царю жужелиц и палачу гусениц. Его схватку с огромной гусеницей павлиньего глаза можно посмотреть лишь раз, настолько это ужасно....Но предложите ему на другой день кузнечика, потом хруща и носорога, и опять всё кончится убийством новых жертв: этот жук — ненасытный кровопийца». Остаётся добавить: личинки жужелиц — такие же хищники, хотя их дичь существенно поменьше: разные мелкие личинки, гусенички, слизняки ясельного возраста.

Подводя итог своим наблюдениям, Фабр изящно озвучивает мысль о разумности популяций и колоний: «У насекомых нет сравнительной логики. Они повинуются высшей логике природы — как вещества, располагающие свои атомы в кристаллы изящнейших форм».

На заметку: зимуют жужелицы, богомолы и кузнечики в поверхностном слое почвы, в норках или щелях под растительными остатками. Вскопал — и почти все они вымерзли.

ШЕСТиНОГОЕ ЗАЩиТНики-ПРОфи

— А чё это у тебя вся капуста

пожратая?

— А это я энтомофагов развожу.

«Профи» — это настолько продуктивные хищники, что биометод защиты изучает и использует их на практике. Тут есть свои имена и брэнды!

Опомнившись, сегодняшняя наука изучает всех хищников и паразитов, которых только удаётся обнаружить. Сколько же их уже найдено? По прикидкам учёных, примерно десятая часть того, что есть. Хищники пока изучены на порядок хуже, чем вредители. И в дело годится далеко не каждый.

Чем же отличается эффективный хищник или паразит?

Прежде всего, это гиперподвижное существо с тонким нюхом. Главный его талант — борзость: быстро бегать и без промаха находить жертв, даже если их мало: чем меньше до весны дотянет, тем лучше! Второе важное требование — специализация и.тонкое знание жертвы. Отражая, копируя и предвосхищая, спец достигает максимального эффекта. Правда, если жертва почему-то массово окочурилась, спец тожепроваливается. Но можно развести его искусственно, про запас, что и делается. Третье важное качество — способность быстро плодиться. Плодясь вдвое-втрое быстрее жертвы, к концу лета хищник просто давит вредителя численностью, создавая себе хороший задел на весну. И четвёртое: хороший хищник работает везде, где может жить жертва. Увы, далеко не все так неприхотливы. Многие привязаны к своим растениям, климату или ценозу.

Итак, нам нужны твари с собачим нюхом и сумасшедшей подвижностью, знающие жертву от и до, способные давать шесть поколений за лето и работать везде — был бы объект. И они есть!

Прежде всего, таковы наездники. Их так и называют: «биопестициды». Хищные осы и жуки рядом с ними — одинокие медведи в океане крыс. Наездники могут выкашивать вредителей так же, как те выкашивают листву — почти под ноль. Данные беру из подробного и дельного учебника «Биологическая защита растений» М. В. Штерншис и коллектива авторов (М., «Колос», 2004). А детали практики — из бесед с разными учёными. Всё, что я привожу ниже — лишь малый пример могущества жизненного разнообразия, расшифровка одной из «ландшафтных сил», с акцентом на то, как ей помочь усилиться.

НАЕЗДНИКИ — это несколько крупных семейств. Нам же достаточно различать яйцеедов и личиночных паразитов.

Яйцееды используют чужие яйца в качестве инкубаторов для своих. Они особо полезны: вредитель просто не рождается. Яйца отложила какая-нибудь совка, а вылетают из них маленькие наезднички. Такие вот фокусы.

Личинко- и куклоеды используют гусениц, прочих личинок и разных куколок в качестве откормочных, а часто и зимовочных жилищ. Хрумкает гусеница, старается, а из её куколки — наездник вместо бабочки. Такая вот жизнь!

Яйцо в яйцо

О вкусах не спорят?.. Ах, деточка!

Только о них и спорят!

А. Никонов

ЯЙЦЕЕДЫ — самые крохотные наездники — делают половину всей защитной работы. И яйцеед номер один — трихограмма. Её плюсы — весьма широкие аппетиты и большинство самок в потомстве. Сама кроха меньше миллиметра. Кладёт по нескольку яиц в яйцо хозяина, там развивается, там и окукливается. За одно поколение хозяина успевает наплодить внуков, а часто и правнуков. Каждая самочка заражает несколько десятков яиц.

Две трети видов трихограмм предпочитают бабочек. На 40-70% выедают совок на капусте и других овощах, хлопковую совку на хлопчатнике и томатах, кукурузного мотылька, плодожорок, листовёрток, тлей и даже корневую тлю. Другие виды бьют минирующих мух на овощах и деревьях, пилильщиков в садах, жуков-листоедов и долгоносиков. Зимуют прямо внутри хозяйских яиц осеннего поколения, в растительных остатках.

Яйца яблонной плодожорки и листовёрток «оплодотворяют» два вида трихограммы. Хорошие летуны, они равномерно заселяют цветущие кроны. Вы-летают рано, и если нет нектара раноцветущих трав, алычи, тёрна и боярышника, массово гибнут. Правда, летом навёрстывают: каждые две недели — новое поколение! И если кроме плодожорки есть и другие бабочки, к середине августа могут так окрепнуть, что выедают до 85% плодожорочьей популяции. Но нам этого мало, и мы льём яды, от которых плодожорка только чихает, а гибнут наездники.

 

 

Ускана, «кузина» трихограммы, заражает яйца разных бобовых жучков-зерновок. Первое поколение усканы вылетает раньше, чем зацветёт горох, и развивается на самом раннем жучке — эспарцетовой зерновке. И если рядом нет эспарцета, люпина или люцерны, яйцеед массово гибнет. А их, как правило, нет. Если же они есть, гороховые зерновки могут выедаться на 60-70%. Летом паразит накапливается, и на поздних посевах гороха может выедать до 85% зерновок — отличный задел на весну! Но тут появляемся мы и запахиваем почти все заражённые яйца, в которых ускана зимует...

Два десятка видов трихограммы контролируют практически всё, от крон деревьев до овощных полей. Минус один: трихограмма не нацелена на конкретного вредителя. Но если выпускать её в нужный момент и в достаточной дозе, эффект вне конкуренции. Поэтому её и разводят искусственно. Как вы помните, наша трихограммная индустрия пережила пик в середине 80-х. Благодаря работе В. Г. Коваленкова треть узбекских овощей и половина хлопка защищались от хлопковой совки биологически. Трихограм- му разводили практически все районные биолаборатории. С перестройкой эта система рухнула, а сейчас фактически умерла. Похоже, скоро мы будем покупать трихограмму в Индии.

Индусы времени не теряли: построили огромные биофабрики и укрепили сопровождающую науку. Сейчас Индия — один из главных мировых поставщиков породистых трихограмм. Их там отгружают целыми самолётами, десятками тонн. «Действующее вещество» — яйца какой-нибудь зерновой моли с куколками паразита, готовыми вскрыться через пару дней. Их помещают в бумажные капсулы и вносят с самолётов, разбрасывателями и даже с помощью опрыскивателей. Прошла техника — и пошустрили «крылатые сперматозоиды» искать свои яйцеклетки!

Столь же свирепа в своём жизнелюбии компания теленомусов. Например, полтора десятка видов обслуживают вредных клопов. За лето теленомусы дают

1 8 поколений. Самки заражают по 100-120 клопиных яиц, выкашивая половину, а в удачный год — до 90% популяции. Зимуют в растительных остатках, под кустарниками и в трещинках коры. Весной вылетают рано и питаются на цветущих травах.

Другие теленомусы, а с ними и храбрый триссоль- кус, делают яичницу из яиц шелкопрядов. Выедают до 80—90%. Для весеннего питания нужны зонтичные и розоцветные — боярышник с тёрном, а на юге алыча и персики.

Ещё несколько теленомусов и их родич ценокре- пис — спецы по яйцам долгоносиков. Вот кто точно умнее долгоносика! Зимуют личинки прямо в яйцах слоников, в мульче и поверхностном слое почвы. В культуре без оборота пласта могут выедать до 90% свекловичного долгоносика. Вспашка сильно уменьшает популяцию.

Над яйцами колорадского жука издевается эдо- вум, он же «яйцеед Паттлера» — порода, выведенная в Колумбии. Отличается изощрённой жестокостью: заражает только самые свежие яйца жука, а все остальные прокалывает, чтобы откушать капельку сока. Убил — выпил, убил — выпил. Истинный колумбийский мафиози. На круг умерщвляет до 95% бедных колораков. И никакой устойчивости не вызывает: против лома нет приёма!

Итого: не только куриные яйца вкусные! Нет такого яйца размером хотя бы в полмиллиметра, на которое не зарились бы десять-двадцать видов яйцеедов. Главное: почти все они зимуют в растительной мульче, дёрне и коре; почти всем для питания и полового созревания нужны нектар и пыльца разных весенних цветков, особенно зонтичных и розоцветных. Одно внезапное движенье — и ты не бабочка уже...

ПОЕДАТЕЛИ ЛИЧИНОК И КУКОЛОК — огромная армия разных наездников. Опишу для примера лишь самых заметных.

Славный род ихневмонов (на фото 16 — один из них) — беда гусениц. Исключительный нюх, проворство и плодовитость — вот девиз этих охотников. За месяц жизни самочки кладут по 250-500 яиц, осчастливливая своими личинками больше сотни гусениц. Почуяв на спине пришельца, гусенички дико нервничают, дёргаются, извиваются — но на то он и наездник! Мгновенный укол — и ты уже не гусеница...

Разные виды ихневмонов шприцуют практически всех совок, белянок и молей, а также личинок пилильщиков, долгоносиков и листоедов. Выбивают 50—80% хозяев. Обычно они милостиво позволяют хозяйской личинке дожить до окукливания и сплести кокон: в нём, да ещё в шкурке гусеницы, зимовать гораздо безопаснее! Но иные хозяева на зиму не окукливаются ■— зимует личинка. Тогда и наездник ждёт — зимует прямо в ней, а умерщвляет уже весной. Лишь немногие доедают гусениц сразу. Например, экзестатес, эксперт по капустным белянкам. Заражённые им гусеницы на глазах вянут, жухнут и безвольно ползут вниз, чтобы паразит мог окуклиться в почве.

Практически все взрослые ихневмоны питаются на цветках зонтичных, астровых и луков. Если цветков достаточно, плодовитость и срок жизни самок растутпочти втрое! Почти все зимуют в поверхностном слое почвы под мульчой — там же, где и хозяин.

Столь же страшно для гусениц семейство браконов. Особой борзостью и нюхом выделяется габробракон. Ну, просто габро-дракон! Заражая взрослых гусениц хлопковой совки, он попутно парализует и капустных совок — просто так, для интереса. Такой талант нам нужен! Габробракона уже разводят искусственно.

Его братья апантелесы давят гусениц числом: резерв самок — до 2 ООО яиц за месяц! В одну несчастную белянку до полусотни яиц натыкивают. И при этом личинки умудряются дорастить гусеницу почти до куколки — вот коллективное знание анатомии! А потом эта гусеница превращается в продолговатую кучку маленьких коконов. Не брезгуют браконы и гусеницами боярышницы, пядениц, листовёрток. Если апантелес работает в паре с габробраконом, не надо химии: 85-90% гусениц бабочками уже не станут.

Офионы (фото 17) — такие же искусные «гусеяд- ные». Их личинки долго выедают жировые ткани жертвы, и лишь полностью повзрослев, доедают всё жизненно важное. Окукливаться и зимовать уходят в лесную подстилку.

Главный эксперт по плодожоркам — элазмус. Талант его в том, что он равно увлечён всеми тремя главными плодожорками: яблонной, сливовой и восточной. Не брезгует и цветоедом. Ценный комплект услуг! Работает элазмус на уровне лучших пестицидов. Только яблоки остаются здоровыми.

А его брат дибрахис непревзойдённо обезвреживает главный ужас и кошмар винограда — гроздевую листовёртку. Выпускаешь осенью, и в зиму уходит только 10-15% листовёртьего поколения. А в сезон добавляешь понемногу, и развернуться листовёртке уже не светит. Тихо выживает, не поднимаясь до уровня вредоносности.

Минирующих мух на свёкле и яблонях бьют опи- усы, члены того же семейства. Личинки этих мушек выедают себе ходы внутри листа — мины. Опиус в эти мины яйца и кладёт, и его личинка сама добирается до жертвы. Осенью до 80% куколок в минах — уже не мухи. Если, конечно, каждую неделю яды не лить.

Все браконы питаются нектаром и пыльцой, почти все зимуют в палой листве и мульче.

Упоминания достоин и рекордсмен по плодовитости — платигастер, убийца гессенской злаковой мухи. Самка заражает и яйца, и юных личинок, откладывая за свою жизнь до 3 ООО яиц!

 

 

Агениаспис — тоже оригинал. Настоящая осколочная граната! Яичко втыкается в яйцо яблонной моли, но долго не развивается — мирно ждёт, пока подрастёт гусеничка. И вот тут оно взрывается целой толпой однояйцевых близнецов. Из съеденной гусеницы вылетает по 150-200 паразитов!

А триблиографа чем хуже? Ловит личинок капустных мух и в почве, и в стеблях, буквально не щадя живота своего: часто геройски гибнет, не в силах выбраться наружу...

Особо надо сказать о сосущих: тлях, щитовках, чер- вецах и медяницах. Их лопают больше двухсот видов хищников, и почти все — живьём. Ещё бы! Представьте себе каплю сладкого сиропа, обёрнутую в нежный мясной белок. Тля — пирожное в буквальном смысле! Фабр досконально подметил: «Куст, населённый тлями, это целый мир, заключающий в себе одновременно коровник, зверинец, бойню, сахарный завод и мастерскую консервов».

Сосущими занята тьма наездников, в основном из семьи афелин. Многие из них эмигрировали из Америки — пришли вслед за хозяевами. Они разные, но работают схоже: в каждую тлю (червеца, медяницу) тыкают одно яичко. Тля разбухает, темнеет и превращается в «мумию». Обычно наездники ищут небольшие колонии тлей, которые мумифицируют почти начисто. Взрослые паразитки питаются сладкими выделениями тлей — падью. Таковы афелинусы. Все помнят рисунок из учебника биологии «наездник афелинус и кровяная тля».

Спец по калифорнийской щитовке — проспаль- телла — умудряется засунуть яйцо под щиток. А под щитком — самка с яйцами, а то и личинки. В общем, все умирают... Но особо популярна специалистка по тепличной белокрылке — энкарзия. Очень прожорлива, вынослива к скачкам температуры и влажности. Разводят её практически все тепличные агрофирмы. Судя по отчёту Лазаревской СтаЗР, выпуск энкарзии и хищного клопа на огурцы снимает 85% вреда и прибавляет до 2 кг/м² зеленцов, тогда как пестициды едва сохраняют прежний урожай.

Итого: главное для наездников — нектар, пыльца и растительные остатки. Ставропольцы обсевали картофельные поля укропом, петрушкой и фацелией, заделывали в почву солому и рапс, ввели в севооборот два года люцерны и использовали биопестициды. Их опыты дают наглядную картину.

На цветках активно кормятся хищные мухи- сирфиды, коровки и наездники. На укропе всегда в 8-10 раз больше наездников, чем на поле: до 15 особей на квадратном метре. А на фацелии — ещё больше. Оказалось: эффект наездников — прямое следствие цветочного корма, особенно у яйцеедов. Без нектара и пыльцы они гибнут за неделю, часто не дожидаются выхода хозяев и не дают эффекта. А с кормом живут всё лето и постоянно плодятся! Без сахаров самки рождают только самцов, а подкрепившись углеводами — массу самок. На цветках рапса питалось столько наездников, что они заразили половину рапсового цветоеда, чем погасили его мощную вспышку.

прочие шЕстиногиЕ хищники

«Мало ли что эволюция», — приговаривал мастодонт, топча неандертальцев.

МУРАВЬИ — самый мощный общественный интеллект и великая хищная сила. Их у нас больше двухсот видов. Большая часть — завзятые земледельцы и скотоводы: выращивают грибы на искусственных субстратах, консервируют проросшие семена, разводят сахаристые породы тлей и червецов, выращивают гусениц и добывают их «шёлк» для своих гнёзд, заготавливают и хранят «мёд». Часть видов — захватчики: завоёвывают и подчиняют других Муравьёв. Но есть и чистые охотники-собиратели. Они живут только тем, что найдут и честно добудут. Таковы, например, муравьи- древоточцы (фото 18). Таковы и наши рыжие лесные муравьи из рода формика. С голодухи они могут есть грибы и зелень, но с ранней весны до осени активно добывают «мясо». Их десяток видов, и многие охотно живут в садах природного режима, где почва не перекапывается, листья не жгутся и много укромных мест типа лежачих камней, старых досок или брёвен.

В лесу рыжие муравьи выедают больше насекомых и слизней, чем все остальные хищники. Представьте себе маленьких острозубых «жужелиц», живущих по сто тысяч в одном гнезде! Жрут всё, что пахнет и шевелится, будь то яйца, личинки или взрослые насекомые. Охотятся коллективно, нападают сообща — спастись почти невозможно. Отбирают тлю у муравьёв-животноводов, если те не превосходят добытчиков в весовой категории. Прожорливость их неподражаема: угодья одного муравейника — четверть гектара! Часто несколько семей объединяются в клан, чтобы контролировать более обширные владения.

Лет шесть назад я уничтожил в саду муравейник крупных лесных Муравьёв: они оккупировали своей тлёй все яблони. А недавно обнаружил по соседству мощное семейство рыжих. Стало безопасно, и они пришли. И живут под крупным камнем. Сей камень объявлен заповедным. Вокруг — дикий дёрн, муравьиных троп мы давно не трогаем. Начинаю понимать, почему на моих деревьях стало так немного тли.

ХИЩНЫЕ ЖУКИ — в основном коровки, жужелицы и стафшшны.

Коровки — мобильная и эффективная армия убийц. Уж не знаю, при чём тут «божьи»! Тридцать видов коровок лопают столько же видов сосущих: тлей, червецов, щитовок и трипсов. Многие пасутся на яйцах колорадского жука, выедают клещей в садах и виноградниках. Зимуют они обычно колониями в коре, дуплах и разных полостях, в подстилке лесополос и садов. Весной кормятся первыми тлями и цветочной сладостью. Но яйца у самок зреют только на «мясе», и минимальная доза для этого около 300 тлей. Если учесть, что в сутки жук съедает по 100-200 штук, это не такая уж длинная работа! За месяц самки кладут по 500 яиц. И каждая личинка, пока вырастет, слопает по 500 тлей. Пример — личинка адонии (фото 19).

Особо искусна коровка хилокорус — чёрный жучок с двумя красными пятнами. Это главный спец по щитовкам. Самка щитовки, укрытая прочным щитком, фактически неуязвима. Но хилокорус нашёл способ приподнимать щитки, чтобы всунуть туда яйцо. Или просто пообедать самкой с яйцами. Диета — до тридцати штук в сутки, не считая стольких же детишек, ещё не укрывшихся щитком. Личинки хилокоруса нападают на незрелых самок: их щиток ещё не затвердел. Просто прогрызают дыру — вскрывают, как консервы. Пока вырастут, вскроют по 300-350 штук.

В теплицах используются более продвинутые тропические виды коровок с крокодильим аппетитом и продуктивностью до 2 000 яиц. Зато наши не боятся морозов. В Сибири до 90% съеденных тлей — заслуга коровок. За всю свою жизнь, с момента вылупления, одна семиточечная коровка может убить до 5 000 сосущих. Но на деле коровок у нас мало: они массово гибнут от пестицидов.

Жужелицы — около 60 видов «борзых и гончих» разной величины и свирепости. Охотятся, в основном, ночью. Особенно много их в посевах многолетних трав, на лугах и пастбищах. И чем старше дернина, тем богаче их армия. В люцерне второго года находяти мух, проволочников, слизней и медведок ясельного возраста. Кстати, медведки у нас в огороде почти исчезли. И не удивительно: наверное, все соседские жужелицы у нас живут.

Стафилины на жуков мало похожи. Скорее они напоминают маленьких двухвосток без хвостов. Это те самые мелкие, блестяще-чёрные с рыжей поперечной полосой, подвижные и гибкие букашки, которых мы часто видим под всякой мульчой. В мае они летают и часто на нас натыкаются. Смотришь — а крыльев нету: всё брюхо наружи. И только маленький «рюкзачок» на спинке. Вот тут крылья и спрятаны: мало того, что они складываются вдвое по ширине, так ещё и вчетверо по длине! А потом раскладываются и вновь становятся жёсткими. Я наблюдал эти манипуляции: на всё уходит секунда. Представляете, конструкция?

Живут стафилины везде, где есть сырая органика: в дёрне и лесной подстилке, в камнях и мхах, в соломе и гниющей древесине. И жуки, и личинки — ловкие хищники. Выедают яйца, клещей, гусениц и самых разных личинок. Самый признанный стафилин — алеохара, спец по капустным, свекловичным и луковым мухам. Самки зреют, выедая самих мух и их личинок. До конца жизни успевают слопать 2 500 штук! Созрев, раскидывают до тысячи яиц. Личинки вгрызаются в личинок мух и в них живут. Итого — больше 3 ООО мух на каждого жука. В хороший год выедается 80% мух. Учёные ВИЗРа научились разводить алеохару искусственно.

СЕТЧАТОКРЫЛЫЕ — малочисленный, но очень хищный отряд: у большинства плотоядны и личинки, и взрослые.

Исключение составляют златоглазки (фото 23). Их взрослые особи — натуральные перламутровые «феи», и питаются, как феям и положено, только на цветках. Зимуют в мульче, опаде, щелях и полостях.

Появляются рано и рады любым цветкам: для созревания яиц нужны и нектар, и пыльца. Яйца подвешивают на тонких стебельках. Личинка — подвижная «гусеничка» — растёт всего пару недель, но за это время успевает намолотить до 1 ООО тлей или 2 ООО клещей! Не проходит и мимо медяниц, мелких гусениц и яиц. До окукливания съедает 300 яиц колорадского жука. Несколько видов златоглазок разводят для теплиц.

Здесь же применяют и родича златоглазки — ми- кромуса. Тлей едят не только его личинки, но и взрослые, заедая их нектаром. Продуктивность самок — до

7. ООО яиц, личинка свободно гуляет на 10-12 метров. Но главное достоинство микромуса — неприхотливость: он процветает и при +15 С, и при +35°С, и разводится в теплицах самостоятельно.

Родственны златоглазкам и скорпионовые мухи. Они часто попадаются в тенистых местах, а порой и залетают в дома: полёт медленный и неуклюжий, морда буквально «лошадиная», как у муравьеда, а у самцов сзади — «жало скорпиона». Никакое это, конечно, не жало — тварь абсолютно безобидная. Не лупите их тапочком: многие виды охотятся на тлей и всякую мелочь.

Сетчатокрылым остро необходимы нектар и пыльца. Все они гибнут от ядов и, к несчастью, послушно летят на свет.

ХИЩНЫЕ КЛОПЫ — весьма значимые санитары. Некоторых разводят искусственно: по эффективности они близки к наездникам. Охота их проста: находят жертву, втыкают в неё свой «трубкоклюв» и попросту высасывают.

Прежде всего, это спецы по колорадскому жуку, американцы першшюс и подизус. Активнейшие охотники. С виду похожи на клопа-черепашку: из того же семейства щытников. Зимуют в растительной мульче, щелях, трещинах коры. Юные клопики-личинки мирно питаются соком растений, но постепенно звереют и принимаются за яйца, а потом и за красненьких личинок. У одной клопихи больше двухсот детей, и за месяц каждый может опростать по триста-четыреста будущих жуков. И чем жарче, тем лучше аппетит. Выпусти одну самку на сотню колорак, и популяция будет выпита на 95—100%.

В США и Мексике эти герои живут постоянно. А у нас не получается: большие проблемы с эмиграцией. Во-первых, холодно. Не удаётся им перезимовать, даже на Кубани вымерзают. А во-вторых, вылетают слишком рано. У себя-то в Америке находят других, ранних листоедов, а у нас их нет. Ну не завозить же! Посему живут «американцы» только в биолабораториях, в санаторном режиме.

Их родные братья, арма хищная и пикромерус, с таким же усердием выпивают разных гусениц.

Клопы-охотники — большой клан хищников с широкими аппетитами. Это подвижные «звери» с длинными телами. Живут везде: в лугах, полях и кронах деревьев. Зимуют в дёрне и опаде лесополос. Особо распространён охотник серый, или набис. Настоящий волк полей! Не брезгует ничем доступным, от яиц до гусениц.

Хищники-крошки — мелкие «зверьки» леса и сада. Охотятся на деревьях и под ними, зимуют в палых листьях. Жертвы — тли, трипсы, клещи, мелкие гусеницы и личинки жуков. Ещё больше в садах клопов-слепняков. Эти овальные клопики с нежным телом чистят сад от тлей, клещей, плодожорок, листовёрток, и нападают даже на американскую белую бабочку.

Лазаревская СтаЗР (Сочи) успешно освоила в теплицах четыре вида хищных клопов. Жара до +42°С, сушь в воздухе, а они уверенно лопают тлей, трипсов, клещей и белокрылку, выедая до 80% сосущих и увеличивая урожай.

 

ХИЩНЫЕ МУХИ, по-научному — двукрылые, отличаются особой пронырливостью и разнообразием приёмов. Тут есть и паразиты вроде наездников, и воздушные убийцы, подобные стрекозам, и обычные уплетатели мелочи типа божьих коровок. Есть даже охотники на крупных млекопитающих! А как же? Мошка, мокрец, комары и прочий гнус — истые хищники!

Начнём с самых нарочито хищных мух: ктыри. Семейство бесстрашных широкогрудых рыцарей- истребителей. А может, лихих воздушных бандитов?.. Самые крупные мухи: отдельные виды — до 3—4 см. Мало того, что их личинки, развиваясь в почве, убивают личинок хрущей, щелкунов, хлебных жуков и вообще всех личинок, которых встретят. Так ещё и сами мухи — истинные ястребы! Даже сидячий ктырь выглядит помесью реактивного истребителя с хищной птицей (фото 24). И названия подходящие: бекасницы, ястребницы. Так и есть: неподражаемые летуны, они бьют добычу на лету. Хватают разных жуков, мух, кузнечиков и кобылок, пчёл и клопов. Любят открытые места: есть, где развернуть воздушный бой.

У прочих мух хищничают только личинки, а взрослые бандитизмом не занимаются — мирно пи таются нектаром и пыльцой цветов, падью и прелыми фруктами. Многие не гнушаются экскрементами и прочими полужидкими коктейлями. Искусство сих мирных сапрофитов — улучить момент и отложить яичко в гнездо, на личинку или на самого хозяина.

Личинки пестрокрылых мохнатых мух-жужжал паразитируют и хищничают на саранчовых, бабочках и других мухах.

Журчалки (сирфиды), которые любят бесшумно зависать на месте — большие специалисты по сосущим: тлям, трипсам и цикадкам. Не брезгуют их личинки и мелкими гусеницами. Чаще других встречаются разные виды сырфов. Сами сирфы питаются на цветках, а личинки косят тлей. Некоторые виды — мастера галловых тлей: прогрызают галлу, забираются внутрь и выедают население начисто.

Серебрянки — мелкие мушки с металлическим блеском — вкушают больше тридцати видов тлей и червецов. Среди них есть спецы по корневым тлям, личинки которых опускаются по корням на 30-40 см, выедая по сотне тлей.

Но рекордсмены по тлям — галлицы. Это мелкие комарики с огромными загнутыми назад усами. Они весьма умны: кладут ровно столько яиц, сколько способна прокормить тлёвая колония. Личинки галлицы афидимг/зы способны трескать почти всех наших тлей — более 60 видов! За это её искусственно разводят для тепличных хозяйств. Выращивают прямо в теплицах, в ящиках с соей или бобами, заселёнными тлёй.