Отрывок из повести Олега Попцова «банальный сюжет»

Коммуникационный анализ

1. Каковы назначение и жанр приведённого в примере цикла делового общения (ЦДО)? (Жанры делового общения: беседа, переговоры, совещание, «мозговой штурм», допрос, конференция, презентация и др.)

Рассматриваемый цикл делового общения представляет собой диалог двух коммуникантов. Жанр данного диалога – переговоры с подциклами представляющими собой беседу и презентацию в начале текста.

 

———————

 

Прослеживаются ли в данном ЦДО некоторые относительно обособленные этапы («подциклы», ситуации)? В чём их особенности? Где пролегают границы между ними?

В данном цикле делового общения прослеживаются несколько относительно обособленных этапов. Первый этап – начало диалога – представляет собой короткую презентацию:

- В общем, так! – Он наконец решился. – Мы топчемся на одном месте! Наши идеи вязнут в бесконечных «а надо ли», «давайте все взвесим». Пора на что-то решаться. У меня есть план: цикл статей в одном популярном издании. Это итог. А для начала я выделяю людей, плюс двое толковых журналистов. Сплоченный коллектив энтузиастов – нечто вроде экологического десанта. Суммарная задача – анализ целого региона. Почему мелиорация не дает той отдачи, на которую рассчитывали? Почему убыточно орошение? Каковы пределы химизации сельского хозяйства? – Он уже увлекся, ораторствовал, не обращая внимания на ночную тишину.

Узнаю Морташова. Ошарашить, потрясти эмоционально, пленить масштабами, а по существу – туман.

 

Далее следует беседа:

- Экспедиция, журналисты. При чем здесь мы?

Его не смутило мое недоверие. Он стал говорить о новой математической модели природопользования, которая необходима, которая уже созрела. И эти публикации – как бы фланговый удар по рутине. Лично он кидает на эту экспедицию свой отпуск, те двое, обозначенные в его идее как люди, которых он выделяет,– тоже энтузиасты, они готовы жертвовать и, как я понимаю, тоже отпусками. Морташов считает, что перед волной всеобщего бескорыстия, которое тем не менее будет оплачено проездными, суточными, полевыми, я должен прозреть и отступить. Не задавать несерьезных вопросов, не требовать разъяснения деталей.

- Допустим,- говорю я.- Но зачем вам понадобился Кедрин? Морташов загадочно улыбается:

- Академик есть академик. Авторитет Кедрина в вопросах экологии общеизвестен. Особенно в вопросах региональных экологических структур. Как-никак он – соавтор двух суперпрограмм.

- Другими словами, вам нужно его имя?

- В общем-то, да…- соглашается Морташов. – Но не только. Мы рассчитываем на его участие. Своим исследованием мы льем воду на его мельницу. Мы намерены просить его дать согласие быть нашим консультантом. Цикл из пяти обзорных статей. Под каждой его фамилия будет стоять первой.

- И академик согласился?

- Он не отказался. Сказал, что идея заслуживает внимания.

Я знал Кедрина, можно сказать, был его доверенным лицом. Старик достиг многого. Однако прогрессирующее нездоровье да и годы (уже за семьдесят) заставили Кедрина резко ограничить круг своих обязанностей, которые ему приходилось выполнять, как, впрочем, и свое присутствие в сферах, близких к государственным, научным и общественным верхам.

 

Оставшаяся часть цикла делового общения представляет собой переговоры.

 

———————

 

Каким образом начался анализируемый ЦДО? В какой мере он самостоятелен, в чём он продолжает предшествующее ему деловое общение?

Как уже говорилось выше, данный диалог начался с вводной части, представляющей собой презентацию. В этой презентации описывается некий план действий по продвижению в научных кругах и в массах новых идей касательно землепользования и сельского хозяйства.

 

———————

 

Придерживаются ли коммуниканты на протяжении обсуждаемого ЦДО вышеуказанных ролей, или кто-то из них меняет свою роль?

Этот вопрос подробно раскрыт в предыдущем ответе.

 

———————

 

Отрывок из повести Олега Попцова «Банальный сюжет»

— В общем, так! – Он наконец решился. – Мы топчемся на одном месте! Наши идеи вязнут в бесконечных «а надо ли», «давайте все взвесим». Пора на что-то решаться. У меня есть план: цикл статей в одном популярном издании. Это итог. А для начала я выделяю людей, плюс двое толковых журналистов. Сплоченный коллектив энтузиастов – нечто вроде экологического десанта. Суммарная задача – анализ целого региона. Почему мелиорация не дает той отдачи, на которую рассчитывали? Почему убыточно орошение? Каковы пределы химизации сельского хозяйства? – Он уже увлекся, ораторствовал, не обращая внимания на ночную тишину.

Узнаю Морташова. Ошарашить, потрясти эмоционально, пленить масштабами, а по существу – туман.

— Экспедиция, журналисты. При чем здесь мы?

Его не смутило мое недоверие. Он стал говорить о новой математической модели природопользования, которая необходима, которая уже созрела. И эти публикации – как бы фланговый удар по рутине. Лично он кидает на эту экспедицию свой отпуск, те двое, обозначенные в его идее как люди, которых он выделяет,– тоже энтузиасты, они готовы жертвовать и, как я понимаю, тоже отпусками. Морташов считает, что перед волной всеобщего бескорыстия, которое тем не менее будет оплачено проездными, суточными, полевыми, я должен прозреть и отступить. Не задавать несерьезных вопросов, не требовать разъяснения деталей.

— Допустим,- говорю я.- Но зачем вам понадобился Кедрин? Морташов загадочно улыбается:

— Академик есть академик. Авторитет Кедрина в вопросах экологии общеизвестен. Особенно в вопросах региональных экологических структур. Как-никак он – соавтор двух суперпрограмм.

— Другими словами, вам нужно его имя?

— В общем-то, да…- соглашается Морташов. – Но не только. Мы рассчитываем на его участие. Своим исследованием мы льем воду на его мельницу. Мы намерены просить его дать согласие быть нашим консультантом. Цикл из пяти обзорных статей. Под каждой его фамилия будет стоять первой.

— И академик согласился?

— Он не отказался. Сказал, что идея заслуживает внимания.

Я знал Кедрина, можно сказать, был его доверенным лицом. Старик достиг многого. Однако прогрессирующее нездоровье да и годы (уже за семьдесят) заставили Кедрина резко ограничить круг своих обязанностей, которые ему приходилось выполнять, как, впрочем, и свое присутствие в сферах, близких к государственным, научным и общественным верхам.

…

— Конечно,– говорит Морташов,– ты можешь отказаться. Однако твой отказ чреват. Да ты и сам понимаешь. Я слышал, у тебя защита в конце года? Хочешь, я буду твоим оппонентом? – Он засмеялся вкрадчиво. – Ну не я. Ты же знаешь, у нас в институте есть светлые головы.

— Не пойму, отчего ты сам не воспользуешься их услугами? Зачем тебе Кедрин, я?

— Значит, не хочешь? Жаль. Святой принцип: на добро отвечать добром. Между прочим, эта счастливая идея посетила меня в прошлом году. Но я решил не торопиться.

— Ждал, когда я завязну в своих отношениях с Кедриным настолько, что мой отказ будет фактически невозможен. Выходит, ты меня нанимаешь?

Морташов предлагает мне закурить, я отказываюсь.

— Никого я не нанимаю. Я предлагаю идею. Остальное академик: решает, кого привлечь, кому отказать. Если тебе так нравится это выражение, тебя нанимает академик.

— Нанимает тот, кто платит. О каком наваре ты говорил?

Он попытался уйти от ответа:

— Не будем спешить. Мы должны встретиться с академиком.

— Если ты рассчитываешь на мою помощь, то мне решать, сколько она стоит, моя помощь.

— Это что-то новое. Ты был другим.

— Так и ты был другим.

Морташов подходит ко мне совсем близко:

— Это что, серьезно?

— Очень.

— Хорошо. Если я правильно информирован, одно уважаемое издательство отклонило твою книгу. Книга будет принята, поставлена в план. С тобой заключат договор.

— Год?

— Ближайший. В крайнем случае первый квартал следующего.

— Объем?

— Все согласно твоей заявке.

— И это все?

— Мой друг, это не так мало. Впрочем, я понимаю тебя. Нужна компенсация за безвестность. Будет блестящая защита. Я гарантирую абсолютный успех и плюс к тому статью о твоей работе, о ее важности для науки, для народного хозяйства. Ну как?

— В твоем духе – минимум собственных затрат.

— Не понял?

— За мой труд ты расплачиваешься моим же трудом.

— По-моему, ты не соображаешь, что говоришь.

Я вижу, как он бесполезно щелкает зажигалкой.

— Ты знаешь, сколько стоит человеческая забота?

— Не знаю, не думал.

— А ты подумай, подумай. Я освобождаю тебя от забот. Я делаю тебя счастливым человеком, у которого все получается. Это, дорогой мой, стоит больше, чем стоит.

— Я тебе здорово нужен?

Морташов устало проводит рукой по лицу:

— Хватит. Пошли спать. Я не спрашиваю тебя о твоем согласии. И знаешь почему?

— Почему?

— У тебя нет другого выхода. Допустим, тебе не хочется участвовать со мной в общем деле. Но выхода у тебя нет.

— Значит, ты не хочешь спросить, согласен ли я, так как считаешь подобный вопрос ненужным?

У него слипаются глаза. Минуту назад он был бодрым, я даже позавидовал ему. И вдруг сразу скис. Морташов поднимает голову, подставляет ее под холодный ветер.

— Ну хорошо. Раз ты так самолюбив, я задаю тебе вопрос: согласен ли ты?

— Почти.

— То есть?

— У меня есть одно условие.

— Взамен названных мною. Какое же?

— Ты же помнишь? Это я, а не ты настаивал на встрече.

— Допустим. Я хочу спать. Говори свое условие, и пошли спать.

— Ты расскажешь своей жене, как десять лет назад в течение полугода преследовал меня телефонными звонками, как менял голос. Кажется, ты называл ее панельной девицей, рассказывал о ее похождениях в Кишиневе.

…

Это и есть мое условие. Ты приглашаешь меня к себе в гости. Все-таки мы не виделись десять лет. И в моем присутствии ты расскажешь Нине все как есть, точнее, как было.

— Ненормальный! – Он зло отшвыривает нераскуренную сигарету.

…

Его лицо преобразилось. И не страх, не растерянность преобразили его. Лицо стало напряженным, злым, стиснулись зубы. Губы потеряли мягкость.

…

— Это мое условие. Мое единственное условие. – Мне показалось, что у меня сел голос. Ведь что-то должно было быть так, как я предполагал.

 

Коммуникационный анализ

1. Каковы назначение и жанр приведённого в примере цикла делового общения (ЦДО)? (Жанры делового общения: беседа, переговоры, совещание, «мозговой штурм», допрос, конференция, презентация и др.)

Рассматриваемый цикл делового общения представляет собой диалог двух коммуникантов. Жанр данного диалога – переговоры с подциклами представляющими собой беседу и презентацию в начале текста.

 

———————