Он часто говорил, что путь в ад легкий, так как нужно идти вниз и С закрытыми глазами.

Кто-то, обращаясь к нему с просьбой, говорил очень много слов, совсем ненужных. "Когда тебе понадобится от меня еще что-нибудь, - сказал ему Каструччо, - пришли другого".

Другой такой же надоел ему длинной речью и под конец спросил: "Может быть, я утомил вас, проговорил слишком долго?" - "Нет, - отвечал Каструччо, - потому что я не слышал ничего из сказанного тобою".

Про кого-то, кто был красивым мальчиком, а потом стал красивым мужчиной, он говорил, что это очень вредный человек, ибо сначала отнимал мужей у жен, а потом стал отнимать жен у мужей.

Одного завистника, который смеялся, Каструччо спросил: "Почему ты смеешься: потому ли, что тебе хорошо, или потому, что другому плохо?"

Когда он был еще на попечении у Франческо Гуиниджи, один из его сверстников сказал ему: "Что ты хочешь, чтобы я тебе подарил за то, чтобы дать тебе пощечину?" - "Шлем", - сказал Каструччо.

Он послал однажды на смерть некоего лукканского гражданина, который когда-то помог ему возвыситься. Ему стали говорить, что он поступает дурно, убивая одного из старых друзей. Он ответил, что они ошибаются и что убит не старый друг, а новый враг.

Он очень хвалил людей, которые собираются жениться и не женятся, а также тех, которые собираются пуститься в море и никогда не садятся на корабль.

Он говорил, что дивится людям, которые, покупая сосуд, глиняный или стеклянный, пробуют его на звук, чтобы узнать, хорош ли он, а выбирая жену, довольствуются тем, что только смотрят на нее.

Когда он был близок к смерти, кто-то спросил, как он хочет быть погребенным. "Лицом вниз, - сказал Каструччо, - ибо я знаю, что, когда я умру, все в этом государстве пойдет вверх дном".

Его спросили, не было ли у него когда-либо мысли сделаться для спасения души монахом. Он ответил, что нет, ибо ему казалось странным, что фра Ладзаро пойдет в рай, а Угуччоне делла Фаджола - в ад.

Его спросили, когда лучше всего есть, чтобы быть здоровым. Он ответил: "Богатому - когда хочет, бедному - когда может".

Он увидел однажды, что кто-то из его дворян заставил своего слугу зашнуровывать себя. "Дай Бог, - сказал Каструччо, - чтобы тебе пришлось заставить кого-нибудь класть себе куски в рот".

Ему как-то бросилась в глаза латинская надпись на доме некоего гражданина: "Да избавит бог этот дом от дурных людей". Каструччо сказал: "В таком случае он не должен ходить туда сам".

Проходя по улице, он увидел маленький дом с огромной дверью. "Дом убежит через эту дверь", - сказал он.

Ему сказали, что один чужестранец соблазнил мальчика. "Должно быть, это перуджинец", - сказал Каструччо.

Он спросил, какой город славится больше всего обманщиками и мошенниками. Ему ответили: "Лукка". Ибо по природе своей все ее жители были таковы, за исключением Буонтуро.

Каструччо спорил однажды с послом неаполитанского короля по вопросам, касавшимся имущества изгнанииков, и стал говорить очень возбужденно. Тогда посол спросил, неужели он не боится короля. "А ваш король хороший или дурной?" - спросил Каструччо. Когда тот ответил, что хороший, Каструччо спросил снова: "Почему же ты хочешь, чтобы я боялся хороших людей?"

Можно было бы рассказать многое другое о его изречениях, и во всех них можно было бы видеть ум и серьезность. Но мне кажется, что и эти достаточно свидетельствуют о его великих достоинствах.

Он жил 44 года и был велик в счастье и несчастье. И так как о счастье его существует достаточно памятников, то он хотел, чтобы сохранились также памятники его несчастья. Поэтому кандалы, которыми он был скован в темнице, можно видеть до сих пор в башне его дворца где они повешены по его приказанию, как свидетели его бедствий. И так как при жизни он не был ниже ни Филиппа Македонского, отца Александра, ни Сципиона Римского то он умер в том же возрасте, что и они. И несомненно' он превзошел бы и того и другого, если бы родиной его была не Лукка, а Македония или Рим.

Государь