Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь FAQ Написать работу КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Совершенствование человеческого организма↑ ⇐ ПредыдущаяСтр 16 из 16 Содержание книги
Поиск на нашем сайте
В научно-фантастическом фильме «Гаттака» изображается будущее, где все генетические факторы, определяющие предрасположенность к заболеваниям и черты характера, выявлены и используются как средство диагностики для оптимизации результатов скрещивания. В этом ужасном обществе люди лишены свободы выбора — род занятий им назначается в зависимости от ДНК. Впрочем, авторы картины не слишком последовательно проводят исходное предположение о том, что генетический детерминизм может быть всесилен и общество стерпит подобную ситуацию. По сюжету герою (родившемуся вне системы) удается превзойти всех своих «улучшенных» противников, которым их совершенство вовсе не мешает ни курить, ни пить, ни убивать друг друга. Можно ли сколько-нибудь серьезно относиться к такого рода фантазиям? Безусловно, тема улучшения человеческой природы волнует сейчас очень многих, включая и некоторых выдающихся ученых. В 2000 г. я присутствовал в Белом доме на одной из аудиенций серии «Вечер тысячелетия» и слышал, как сам знаменитый Стивен Хокинг развивал перед президентом Клинтоном и его гостями мысль о том, что человечеству пора взять на себя заботу об эволюции и спланировать программу систематического улучшения себя как вида. И хотя можно понять мотивы Хокинга, страдающего тяжким неврологическим расстройством, мне стало не по себе от его предложения. Кто будет решать, что является «улучшением»? Что произойдет, если в результате «перепроектирования» нашего вида мы утратим что-то критически важное (например, сопротивляемость новой болезни)? И как такое «перепроектирование» скажется на наших отношениях с Творцом? К счастью, осуществить подобный план удастся еще очень не скоро (если вообще удастся). Но у идеи улучшения человеческой природы есть и другие аспекты, до которых нам рукой подать и которые поэтому стоит здесь рассмотреть. Очевидно, нелегко точно определить, что именно должно пониматься под улучшением и где проходит граница между лечением болезни и усовершенствованием здорового организма. Возьмем, к примеру, ожирение. Патологическое ожирение, безусловно, связано с целым рядом серьезных медицинских проблем, его следует изучать, предотвращать и лечить. Однако вряд ли можно было бы назвать медицинским достижением разработку средств, позволяющих людям нормального веса достигать стройности супермоделей. При этом спектр весов между двумя полюсами непрерывный, и нет простого способа определить, в какой момент превышение нормы становится нездоровым. Прежде чем объявлять любые попытки улучшения себя и детей неприемлемыми и опасными, стоит вспомнить, что мы уже принимаем многие меры по такому улучшению и даже настаиваем на них. Скажем, родителей, не проследивших, чтобы их детям были сделаны все положенные прививки от инфекционных болезней, считают безответственными. Между тем прививка — усовершенствование организма в самом прямом смысле слова, она приводит к распространению определенных клонов иммунных клеток и даже к возникновению новых ДНК. Как правило, всячески приветствуются и такие методы совершенствования организма, как употребление фторированной воды, занятия музыкой, выпрямление зубов. Регулярные упражнения, улучшающие наше физическое состояние, — весьма похвальное занятие. Окраску волос или пользование пластической хирургией можно считать глупой суетой, но большинство из нас не назовет это аморальным. Однако существуют действия, связанные с улучшением, этичность которых спорна и может зависеть от ситуации. Инъекции гормона роста — вполне приемлемый метод коррекции развития для детей с недостаточностью гипофиза, но вряд ли допустимо делать их нормальному ребенку, родителям которого просто захотелось, чтобы он вырос повыше. Точно так же гормон эритропоэтин, способствующий улучшению состава крови, — истинное спасение для больных с почечной недостаточностью, но применение его спортсменами считается неэтичным и незаконным. Еще один пример, относящийся к области спорта, — ИФР-1 (инсулиноподобный фактор роста 1), гормон, способствующий наращиванию мышечной массы. Испытания ИФР-1 на животных показали весьма высокую эффективность, а распознать его с помощью существующих систем мониторинга было бы сложно. Использование этого гормона при подготовке спортсменов, по-видимому, неприемлемо — точно так же, как и использование стероидов. Однако есть данные (пока не вполне подтвержденные) о способности ИФР-1 замедлять процессы старения. Если это окажется правдой, будет ли аморальным и такое его применение? Ни в одном из приведенных примеров улучшения не затрагивают ДНК половых клеток и, следовательно, не могут перейти от родителей к детям. Крайне маловероятно, чтобы в обозримом будущем кто то попытался ставить на людях опыты по наследуемому улучшению. Хотя эксперименты такого рода на животных — обычная практика, повторять их на людях очень опасно, учитывая, что негативные последствия манипуляций могут проявиться лишь спустя несколько поколений. С этической точки зрения подобные манипуляции также категорически недопустимы, хотя бы потому, что будущий ребенок, очевидно, не в состоянии дать на них свое согласие. Исключение мыслимо только при условии, что кому-то удалось бы сконструировать полностью искусственную человеческую хромосому, содержащую дополнительный генетический материал и встроенный механизм саморазрушения на случай ошибки. Однако до подобных опытов — даже на животных — нам еще очень далеко. Означает ли сказанное, что всевозможные страхи по поводу манипуляций с человеческими генами раздуваются на пустом месте? Если речь идет о применении генной инженерии для создания новых структур ДНК в половых клетках, то да. Но если говорить об отборе эмбрионов, как в фильме «Гаттака», то нет. Сейчас в мире все шире применяется предимплантационная генетическая диагностика (ПГД) — процедура, требующая использования сложной современной техники и проводимая при экстракорпоральном оплодотворении. Как показано на рис. П.2, у матери берется около десятка яйцеклеток, которые оплодотворяются отцовской спермой в чашке Петри. Если оплодотворение проходит успешно, эмбрионы начинают делиться. На стадии восьми клеток появляется возможность взять из каждого эмбриона одну клетку на исследование ДНК. Затем можно в зависимости от результата принять решение о том, какие эмбрионы имплантировать, а какие уничтожить или заморозить. Сотни супружеских пар с повышенным риском наследственных заболеваний у детей, таких как болезнь Тея-Закса (ранняя детская идиотия) или муковисцидоз, уже пользуются ПГД, чтобы обеспечить рождение нормальных детей. Но тест ДНК одновременно с выявлением болезни Тея-Закса позволяет и проверить эмбрион на наличие мутаций, определяющих предрасположенность к заболеваниям зрелого возраста (например, дефект гена BRCA1), и узнать пол будущего ребенка. Поэтому вокруг применения ПГД идут споры, особенно в связи с тем, что в Соединенных Штатах оно практически никак не ограничивается. По мере того как ПГД будет делаться все доступнее, не захотят ли обеспеченные родители воспользоваться ею для своего рода доморощенной евгеники, попытавшись оптимизировать сочетание отцовских и материнских генов? Не попробуют ли они отбраковать нежелательные варианты и оставить самые, по их мнению, лучшие? Нет, поскольку они сразу же столкнутся со статистической проблемой. Те свойства, которые родители могли бы пожелать передать детям, чаще всего зависят от нескольких генов. Для каждого отдельного гена лучший его материнский и лучший отцовский вариант будут одновременно присутствовать в одном из четырех эмбрионов. Нужное сочетание двух генов мы найдем в среднем в одном из шестнадцати эмбрионов, десяти — в одном из более чем миллиона! Поскольку это значительно больше числа яйцеклеток, вырабатываемых организмом женщины за всю жизнь, схема, очевидно, реализоваться не может.
Рис. П. 2. Предимплантационная генетическая диагностика (ПГД)
Кроме того, даже для этого эмбриона — единственного на миллион — гены, влияющие на умственные и музыкальные способности, физическую силу и ловкость, будут, скорее всего, лишь ненамного увеличивать шансы ребенка достигнуть успеха в соответствующих областях. И ни один из них не сработает без подходящей среды, без воспитания, образования, дисциплины. Родители, настоявшие на генетическом отборе, но занятые только собой, вполне могут обнаружить, что их сын не стал ни капитаном футбольной команды, ни первой скрипкой студенческого оркестра, ни лучшим на курсе по математике, а сидит безвылазно в своей комнате, играет в видеоигры, курит марихуану и слушает хеви-метал. В заключение этого раздела об улучшениях предлагаю вам взглянуть на двумерную схему (рис. П.З), где возможные сценарии распределены по двум осям в зависимости от их приемлемости с точки зрения этики и от вероятного времени их появления. Самые близкие к нам по времени и самые опасные явления сосредоточены в правой нижней части схемы. Это проблемы, вызывающие наибольшую тревогу, и именно на них необходимо обратить внимание в первую очередь.
Заключение Рис. П.З. Графическое представление различных улучшений. Хотя не все, по- видимому, согласятся с оценками как вероятности их появления в указанное время так и степени их этичности, схема помогает сориентироваться при расстановке приоритетов. Ситуации в правой нижней части наиболее важны и требуют самых неотложных мер.
На этих страницах я не стремился дать исчерпывающий обзор проблем этического характера, связанных с нынешним и будущим прогрессом в генетике и смежных областях. Список этих проблем меняется: чуть ли не ежедневно появляются новые, а те, о которых шла здесь речь, могут со временем утратить актуальность. Отбросим искусственные и нереалистичные сценарии и остановимся на действительно сложных вопросах биоэтики. Как наше общество придет к единому мнению по ним? Во-первых, было бы ошибкой полностью доверить принятие решений ученым. Мнение ученых должно играть в дебатах важную роль, поскольку они обладают специальными знаниями и способны провести четкое разграничение между возможным и невозможным. Но нельзя, чтобы в обсуждении участвовали они одни. Ученые по натуре стремятся исследовать неизвестное, а поскольку нравственное чувство у них развито в той же мере, что и у всех прочих людей, — не слабее, но и не сильнее, — их неизбежно будут раздражать ограничения, выставляемые не-учеными. Необходимо, таким образом, чтобы были представлены точки зрения разных групп. Однако не-ученым слишком тяжело самостоятельно разбираться в научных фактах. Как показывают нынешние дебаты о стволовых клетках, непримиримые позиции иногда формируются без понимания научных нюансов, и это наносит большой ущерб потенциалу конструктивного диалога. Если участник обсуждения придерживается одной из великих мировых религий, повышает ли это его (ее) способность к решению затронутых морально-этических проблем? Профессиональные специалисты в области биоэтики, скорее всего, скажут, что нет, поскольку, как мы уже отмечали, основные этические принципы — самостоятельность, благодеяние, непричинение вреда и справедливость — принимаются равно верующими и неверующими. С другой стороны, при ненадежности этических устоев в эпоху постмодернизма, отрицающего существование абсолютной истины, этика, основанная на принципах конкретной религии, способна дать человеку опору, которой он был бы лишен без веры. Однако я не решаюсь слишком активно защищать идею биоэтики, основанной на вере. Очевидную опасность представляет здесь известная из истории способность верующих использовать свою веру способами, заведомо противоречащими воле Бога, подменяя любовь и заботу самоуверенностью, демагогией и экстремизмом. Несомненно, слуги инквизиции и те, кто сжигал ведьм в Салеме (шт. Массачусетс), считали свою деятельность высоконравственной. В наши дни исламские террористы-смертники и убийцы врачей, производящих аборты, конечно, тоже убеждены в собственной моральной правоте. Перед нами стоят труднейшие вопросы, поставленные перспективами развития науки, — так давайте же привлечем к обсуждению все добрые и благородные традиции, какие есть в мире, испытанные и проверенные веками. Но не станем воображать, что всякая интерпретация великих истин будет их достойна. Не начинаем ли мы — генетики и молекулярные биологи — брать на себя роль Бога? Об этом часто говорят не только верующие, но и неверующие, обеспокоенные последствиями прогресса наших наук. Разумеется, они бы меньше тревожились, если бы могли рассчитывать, что люди, взявшие на себя роль Бога, отнесутся к ней так, как относится сам Бог, — с бесконечным милосердием и благосклонностью. Увы, наш «послужной список» далеко не идеален. Трудно принять решение, когда возникает конфликт между обязанностью лечить и заповедью не причинять вреда. Но у нас нет альтернативы — мы должны прямо взглянуть на стоящие перед нами проблемы, постараться выяснить все тонкости, учесть точку зрения всех, кого это касается, и сделать все возможное для достижения согласия. Необходимость добиться здесь успеха — еще одна причина, по которой нам так нужно примирить нынешний антагонизм между научным и религиозным мировоззрением, и чем скорее, тем лучше. Пусть в обсуждении звучат оба голоса, пусть участники стремятся к взаимопониманию, а не стараются перекричать друг друга.
Об авторе Фрэнсис Коллинз — один из ведущих американских генетиков, в течение долгого времени — руководитель проекта по расшифровке генома человека. Коллинз родился и вырос на небольшой ферме, в доме без водопровода. В юности он был агностиком, а позднее, в период работы над диссертацией по физической химии, стал убежденным атеистом. Его мировоззрение начало меняться лишь тогда, когда он решил сменить научную специализацию и, поступив в медицинский колледж, на примере своих пациентов убедился в силе истинной веры. Работая в Мичиганском университете, он участвовал в исследованиях по медицинской генетике, позволивших выявить мутации, вызывающие муковисцидоз, нейрофиброматоз и болезнь Хантингтона. Весьма успешна была деятельность Коллинза во главе проекта по расшифровке генома человека, когда он координировал работу нескольких тысяч генетиков в шести странах. В свободное время Коллинз играет на гитаре, катается на мотоцикле и пишет новые тексты на известные мелодии для развлечения коллег.
Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib.ru Оставить отзыв о книге Все книги автора
|
||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-09-20; просмотров: 289; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.135.249.119 (0.015 с.) |