Квантовая механика и принцип неопределенности

Исаак Ньютон был верующим и о толковании Библии написал больше, чем о математике и физике, но не все его последователи разделяли ту же веру. В начале XIX в. выдающийся французский математик и физик маркиз де Лаплас высказал мнение о том, что природа управляется точными физическими законами (одни из которых известны, а другие еще предстоит открыть), а значит, с необходимостью им подчиняется. Это, как считал Лаплас, относится и к мельчайшим частицам, и к самым удаленным областям Вселенной, и к людям с их мыслительными процессами.

Лаплас утверждал, что после того, как установилась начальная конфигурация Вселенной, все дальнейшие события, в том числе те, в которых участвуют люди, необратимым образом заданы.

Эта крайняя форма научного детерминизма, очевидно, не оставляла места ни для Бога (кроме как в самом начале), ни для свободной воли, что вызвало серьезный переполох и среди ученых, и среди богословов. (Знаме­нитый ответ Лапласа на вопрос Наполеона о Боге: «Я не нуждался в этой гипотезе».)

Век спустя по лапласовскому абсолютному детерминизму был нанесен сокрушительный удар, причем пришел он со стороны не теологии, а науки. Революция, в результате которой была создана квантовая механика, началась просто с попытки разобраться с нерешенной физической проблемой, касающейся спектра света. Основываясь на экспериментальных данных, Макс Планк и Альберт Эйнштейн смогли показать, что энергия световых волн принимает не любые возможные значения, а «квантуется», т.е. эти волны не являются бесконечно делимыми — подобно тому, как изображение, снятое цифровой камерой, не может быть меньше одного пикселя. Следовательно, свет представляет собой поток частиц, обладающих строго определенной энергией, — фотонов.

Параллельно Нильс Бор исследовал структуру атома, пытаясь определить, почему электроны остаются на своих орбитах вокруг ядра. Поскольку электрон обладает отрицательным зарядом, он притягивается положительно заряженными протонами ядра, и, казалось бы, все вещество должно неизбежно «схлопнуться». Бор, уже применительно к электронам, выдвинул предположение об их квантовой природе и построил теорию, согласно которой электрон может находиться лишь в конечном числе различных состояний.

Основы классической механики начали рушиться, но в полной мере философское значение произошедшего переворота стало понятно после открытия принципа неопределенности Гейзенберга. Вернеру Гейзенбергу удалось показать, что в квантовом мире нельзя одновременно точно измерить и положение, и момент частицы. Так был одним ударом сокрушен лапласовский детерминизм, поскольку из принципа неопределенности следует, что никакую начальную конфигурацию Вселенной в действительности невозможно определить с точностью, необходимой для предсказания по модели Лапласа. За последние 80 лет предпринималось немало попыток осмыслить, что следует из квантовой механики для нашего понимания Вселенной. Сам Эйнштейн, несмотря на то что он сыграл важную роль в первоначальном становлении квантовой механики, не сразу принял идею неопределенности, заметив, как известно, что «Бог не играет в кости».

Атеист мог бы на это возразить, что для Бога здесь и нет никакой игры в кости, даже если с нашей точки зрения она и происходит. «Конечно, — замечает Хокинг, — мы можем себе представлять, что существует некий набор законов, полностью определяющий события для какого-то сверхъестественного существа, которое способно наблюдать современное состоя­ние Вселенной, никак не возмущая ее. Однако такие модели Вселенной не представляют интереса для нас — простых смертных».

 

 

Космология и гипотеза Бога

Попробуем теперь в свете кратко изложенных выше современных представлений о природе пересмотреть взгляды на допустимость гипотезы Бога в более общем виде. Вспоминается Псалом 19, где Давид говорит: «Небеса проповедуют славу Божию, и о делах рук Его вещает твердь». Очевидно, научное мировоззрение не в состоянии представить удовлетворительные решения всех интересных проблем происхождения Вселенной, и нет внутреннего противоречия между тем, что открыла нам наука, и идеей Бога-творца. В действительности гипотеза Бога позволяет ответить на глубоко тревожащие вопросы о том, что было до Большого взрыва и почему Вселенная выглядит настроенной на наше пребывание в ней.

Для теиста, которому Нравственный закон (см. гл. 1) повелевает искать Бога, не только приведшего в движение Вселенную, но и интересующегося людьми, синтез возможен на основе примерно следующего рассуждения:

Если Бог существует, то является сверхъестественным. Если Он является сверхъестественным, то не ограничен законами природы.

Если Он не ограничен законами природы, нет причин считать, что Он как-либо ограничен временем. Если Он не ограничен временем, то присутствует и в прошлом, и в настоящем, и в будущем.

Отсюда, среди прочего, следует, что:

Возможно существование Бога как до Большого взрыва, так и после исчезновения Вселенной, если таковое когда-либо произойдет.

Бог мог точно знать результат формирования Вселенной даже до того, как оно началось.

Он мог предвидеть, что на некой планете вблизи внешнего рукава одной из многочисленных спиральных галактик возникнут условия, пригодные для жизни.

Он мог предвидеть, что на этой планете в ходе эволюции, управляемой естественным отбором, разовьются существа, обладающие сознанием.

Он мог предвидеть даже мысли и поступки этих существ, хотя сами они обладают свободной волей.

В последующих главах будет немало сказано о последующих шагах по достижению гармоничного синтеза между наукой и верой, но главные положения мы в общих чертах уже обрисовали.

Предлагая этот синтез, я не ставил себе задачу решить все спорные и сложные вопросы. Приверженцы конкретных религий неизбежно должны столкнуться со специфическими трудностями при попытке осмыслить в рамках своей веры некоторые детали реконструированного наукой процесса возникновения Вселенной.

Деисты, которые, подобно Эйнштейну, считают, что Бог сотворил мир, но не участвовал в последующих процессах, обычно принимают положения современной физики и космологии, за исключением, быть может, принципа неопределенности. Что касается степени приемлемости этих положений для главных теистических религий, то она очень различна. Идея определенного начала не вполне согласуется с буддизмом — в отличие от концепции пульсирующей Вселенной, совместимой с ним в значительно большей степени. А вот теистические направления индуизма не противоречат теории Большого взрыва; то же относится и к большинству толкований исламской традиции (хотя есть и исключения).

Для иудео-христианской традиции первые слова книги Бытия («В начале сотворил Бог небо и землю) полностью совместимы с Большим взрывом. Характерно, что глава римско-католической церкви папа Пий XII активно поддерживал теорию Большого взрыва еще до того, как она получила достаточное научное обоснование.

Правда, среди христиан есть и немало противников данной точки зрения, которые понимают книгу Бытия совершенно буквально и делают вывод, что Земле всего шесть тысяч лет, отвергая большинство изложенных выше выводов. Их позицию можно понять как своего рода приверженность истине: верующие вполне справедливо возражают против вольных интерпретаций священных текстов, на которых покоится их религия. Чтобы аллегорически интерпретировать тексты, описывающие, как представляется, действительные события, необходимы серьезные основания.

Но относится ли к таким текстам библейский рассказ о сотворении мира? Язык книги Бытия, безусловно, поэтический. Присутствует ли в нем поэтическая вольность? (В одной из следующих глав мы поговорим об этом подробнее.) Этот вопрос принадлежит не только современной эпохе; спор между буквалистами и небуквалистами имеет долгую историю. Блаженный Августин — может быть, величайший из всех когда-либо живших религиозных мыслителей — обращал особое внимание на опасность, связанную с восприятием библейских текстов как научных трактатов; в его труде «О книге Бытия буквально» читаем: «Но при этом, в области предметов таинственных и весьма удаленных от нашего взора, — если бы мы прочитали что-нибудь написанное относительно таких предметов даже и Божественное, могущее в силу одушевляющей нас спасительной веры порождать новые и новые мнения, — мы не должны набрасываться ни на одно из них с такою твердостью, чтобы могли повалиться, если более тщательное исследование истины ниспровергнет его».

Следующие главы посвящены более подробному рассмотрению соответствующих аспектов науки о жизни. Многие комментаторы полагают, что конфликты между наукой и верой будут возникать и в дальнейшем. Однако я попробую доказать, что если мы будем достаточно мудры, чтобы последовать совету Августина, данному за тысячу лет до того, как появились причины защищать Дарвина, то сможем добиться полной и глубокой гармонии между двумя мировоззрениями.

 

 

Глава 4: Жизнь на Земле

 

От микроба до человека

Прогресс наукив современную эпоху происходил за счет отказа от некоторых традиционных обоснований веры в Бога. Не зная ничего о том, как возникла Вселенная, проще было считать, что она появилась в результате действия (или ряда действий) Бога. Аналогичным образом, пока Кеплер, Коперник и Галилей не перевернули привычные представления об устройстве мира, нахождение Земли в центре Вселенной, в окружении величественного звездного неба, казалось мощным доводом в пользу существования Бога: коль скоро Он поместил нас в середину мира, то и весь мир, очевидно, сотворил ради нас. Гелиоцентрическая система, вынудившая людей отказаться от этого взгляда, для многих стала потрясением основ веры.

Однако по-прежнему сохранял свой вес третий аргумент — сложность земной жизни служила явным свидетельством разумного замысла для любого, кто был способен рассуждать логически. Как мы увидим, к настоящему моменту наука сокрушила и эту идею. Но я постараюсь показать, что здесь — точно так же, как в случае физики и астрономии, — верующий должен не отрицать науку, а принять ее выводы как основание для веры. Изящная простота, стоящая за сложностью и многообразием жизни, поистине достойна восхищения и благоговения, безусловно, она тоже способна служить источником веры, хотя и не в той примитивной форме, которая казалась привлекательной до появления дарвиновской теории.

«Аргумент от порядка мира», или телеологическое доказательство бытия. Бога, встречающееся уже у Цицерона, было особенно удачно использовано Уильямом Пейли в книге «Естественная теология, или Доказательства существования и свойств божественной сущности по явлениям природы». Пейли, философ-моралист и англиканский священник, выдвинул знаменитую аналогию с часовщиком:

Пусть, например, бродя по пустоши, я задел ногой камень, и меня спрашивают, как он здесь оказался. Возможно, я ответил бы, что, насколько мне известно, этот камень всегда здесь лежал, и, думаю, было бы весьма затруднительно доказать абсурдность такого ответа. Но предположим, я нашел на земле часы, и меня спрашивают, каким образом они оказались в этом месте. Вряд ли мне пришел бы в голову ответ, аналогичный предыдущему: мол, насколько мне известно, часы, наверное, лежали здесь всегда... у часов должен быть создатель — некий мастер или мастера, когда-то и где-то изготовившие их с целью, которой они, как мы видим, соответствуют, причем эти мастера понимали, как устроены часы, и предназначали их для определенного использования... Все те признаки замысла, все те проявления плана, что мы находим в часах, есть и в творениях природы, с тем лишь отличием, что природа неизмеримо величественнее и могущественнее.

На протяжении большей части истории человечества существование в природе разумного плана представлялось людям очевидным. Сам Дарвин до путешествия на «Бигле» восхищался трудами Пейли и разделял его взгляды. Однако Пейли допустил логическую ошибку. Попробуем кратко повторить ход его рассуждений:

1. Часы сложны.

2. У часов есть разумный создатель.

3. Жизнь сложна.

4. Следовательно, у нее тоже есть разумный создатель.

Но из того, что какой-то признак (сложность) у двух объектов совпадает, не следует, что все их признаки обязательно совпадут. Рассмотрим, например, следующую логическую цепочку:

1. Электрический ток в моем доме представляет собой поток электронов.

2. Электрический ток вырабатывается на электростанции.

3. Молния представляет собой поток электронов.

4. Следовательно, молния вырабатывается на электростанции.

Как ни привлекательны доводы Пейли, ограничиваться ими нельзя. Чтобы исследовать во всей сложности жизнь на этой планете и наше собственное происхождение, мы должны глубоко проникнуть в увлекательнейшие революционные открытия из области палеонтологии, молекулярной биологии и генетики, проливающие свет на природу живых существ и наше с вами происхождение. Пусть верующие не боятся, что в результате такого исследования Бог окажется свергнут с трона; если Он действительно всемогущ, вряд ли Ему могут угрожать наши слабые попытки понять устройство Его мира. Наука в состоянии открыть искателю знания много интересного о работе механизмов, управляющих жизнью. Но с помощью одной науки нам никогда не найти ответа на вопросы о том, почему существует жизнь и зачем нужны мы.

 

 

Происхождение жизни на планете Земля

Научный ответ на вопрос о сложности жизни начинается с хронологии. Мы сейчас знаем, что Вселенной около 14 млрд лет. Век назад не было даже известно, сколько времени существует наша собственная планета. Однако затем благодаря открытию радиоактивности и естественного распада некоторых химических изотопов появилось радиоактивное датирование — изящный и довольно точный метод определения возраста различных горных пород, встречающихся на Земле. Научную основу этого метода, подробно описанного в книге Брента Далримпла «Возраст Земли», составляют известные и очень долгие периоды полураспада трех радиоактивных элементов: урана, постепенно превращающегося в свинец, калия, который становится аргоном, и довольно редкого стронция, переходящего в еще более редкий рубидий. Измеряя соотношение в породе элементов из этих пар, можно оценить возраст планеты. Результаты независимых измерений здесь замечательным образом сходятся, указывая на возраст Земли порядка 4,55 млрд лет с возможным отклонением около 1%. Самым древним горам на нынешней поверхности Земли примерно 4 млрд лет, но около 70 метеоритов еще старше — им, как и нескольким образцам лунной породы, приблизительно 4,5 млрд лет.

Все, что мы знаем о раннем состоянии Земли, показывает, что в первые 500 млн лет своего существования наша планета была очень негостеприимной. На нее постоянно падали, производя огромные разрушения, гигантские астероиды и метеориты; в результате столкновения с одним из них от Земли, как сейчас считается, отделилась Луна. Потому не удивительно, что породы, образовавшиеся 4 млрд лет назад или раньше, не несут абсолютно никаких признаков существования жизни. Всего через 150 млн лет начинают обнаруживаться различные типы микроорганизмов. По-видимому, эти одноклеточные существа были способны к хранению информации — возможно, на основе ДНК, — могли самовоспроизводиться и затем развились в несколько различных типов.

Недавно Карл Вёзе выдвинул весьма правдоподобную гипотезу, согласно которой примитивные организмы той ранней эпохи были способны обмениваться своими ДНК. Биосфера состояла из огромного количества крохотных независимых клеток, но эти клетки интенсивно взаимодействовали друг с другом. Если какой-то организм начинал вырабатывать белок или ряд белков, обеспечивающих некоторое преимущество, его соседи могли быстро приобрести новые свойства. Тем самым, в определенном смысле эволюция на ранней стадии была, пожалуй, скорее «общественной», чем индивидуальной. Этот так называемый «горизонтальный перенос генов» зафиксирован в наши дни у древнейшей из существующих ныне форм бактерий — архебактерий, или архей; вероятно, именно он способствовал быстрому распространению новых свойств.

Но откуда все-таки взялись самовоспроизводящиеся организмы? Честно будет сказать, что в настоящее время мы этого просто не знаем. Ни одна из современных гипотез не приближает нас к объяснению того, каким образом за каких-то 150 млн лет в пребиотической среде, существовавшей на планете, зародилась жизнь. Безусловно, гипотезы предлагались, в том числе и вполне разумные, но с точки зрения статистики их правдоподобие представляется все-таки невысоким.

50 лет назад Стэнли Миллер и Гарольд Юри провели знаменитый эксперимент по реконструкции так называемого первичного бульона — смеси воды и органических веществ, которая могла бы служить основой для земной жизни. Пропуская через эту смесь электрические разряды, ученые сумели получить небольшие количества важнейших веществ, входящих в состав живых организмов, в том числе аминокислоты. Следы аналогичных соединений на метеоритах, прибывших из межпланетного пространства, также указывали, что сложные органические молекулы могут образовываться в результате естественных процессов, происходящих во Вселенной.

Однако все прочие детали остались очень и очень схематичными. Как из этих химических соединений могла сложиться самовоспроизводящаяся молекула, несущая информацию? Представляется совершенно немыслимым случайное появление молекулы ДНК, где на фосфатно-сахарном остове держатся причудливо расположенные органические основания, громоздящиеся чуть ли не поверх друг друга и соединенные попарно на каждом витке двойной спирали. Сравнительно недавно рядом исследователей было выдвинуто предположение о первичности не ДНК, а РНК, которая тоже в состоянии нести информацию и вдобавок выступает катализатором в определенных реакциях, где ДНК участвовать не может. ДНК — нечто вроде жесткого диска компьютера: она должна играть роль стабильного средства хранения информации (хотя и в ней, точно так же, как в компьютере, возможны сбои и путаница). РНК больше похожа на Zip-диск или флэш-карту — она перемещается вместе со своей программой и способна сама производить определенные события. Однако несмотря на попытки, предпринимавшиеся многочисленными исследователями, в экспериментах с первичным бульоном ни разу не удалось получить основных блоков РНК; никому, кроме того, не удалось сконструировать полностью самовоспроизводящуюся РНК.

Фундаментальные сложности с прослеживанием пути возникновения жизни привели некоторых ученых, в том числе Фрэнсиса Крика (открывшего вместе с Джеймсом Уотсоном двойную спираль ДНК), к идее о внеземном происхождении жизни, которая была занесена на планету мелкими частицами, дрейфующими в межзвездном пространстве и захваченными полем тяготения Земли, а может быть, даже — намеренно или случайно — каким-то древним космическим путешественником. Но давая ответ на вопрос о происхождении жизни на Земле, данная гипотеза оставляет нерешенной проблему происхождения жизни вообще — просто это поразительное событие переносится в другое место и еще более давнее время.

Здесь стоит сказать несколько слов о часто выдвигаемом возражении против возможности спонтанного возникновения жизни на Земле, которое основано на Втором начале термодинамики. Согласно Второму началу, в замкнутой системе, не получающей извне и не отдающей вовне ни материю, ни энергию, неорганизованность (или, используя более формальный термин, энтропия) со временем может только возрастать. Поскольку формы жизни являются высокоорганизованными, они, тем самым, не могли возникнуть без вмешательства сверхъестественного Творца. Но такое рассуждение выдает непонимание смысла Второго начала: повысить степень организованности в определенной части системы, разумеется, вполне возможно (и это происходит ежедневно — например, когда вы застилаете постель или убираете со стола грязную посуду), но для этого потребуется энергия извне — не должна уменьшаться только общая энтропия всей системы в целом. В ситуации с происхождением жизни замкнутой системой является, в сущности, вся Вселенная, а энергия поступает от Солнца, так что предположение о локальном увеличении организованности, выразившемся в самопроизвольном формировании макромолекул, Второму началу термодинамики никак не противоречит.

Поскольку наука на данный момент не может прояснить фундаментальный вопрос о происхождении жизни, некоторые теисты связывают возникновение РНК и ДНК с божественным вмешательством. Если в намерения Бога, творившего Вселенную, входило появление существ, с которыми Он мог бы взаимодействовать, а именно людей, и если необходимая для этого начальная степень сложности была недостижима за счет самоорганизации химических веществ, почему бы Ему не вмешаться и не начать процесс?

Такая гипотеза выглядит очень привлекательно, тем более что ни один серьезный ученый в наши дни не готов дать убедительное естественное объяснение происхождению жизни. Но сегодня это так, а завтра может измениться. Следует быть очень осторожным, вводя утверждение о вмешательстве Бога в той или иной сфере, где научных знаний на настоящий момент недостаточно. От затмений в древнейшие времена и движения планет в Средние века до происхождения жизни сегодня концепция «Бога пробелов» слишком часто оказывала медвежью услугу религии и, как следствие, самому Богу (если такое возможно). Вера, помещающая Бога туда, где нам не хватает знаний о природе, окажется перед лицом кризиса, когда благодаря прогрессу науки пробел удастся заполнить. Столкнувшись с не вполне понятными естественными процессами, верующие должны остерегаться обращения к сверхъестественному в загадочных сейчас областях, чтобы не построить ненужное доказательство существования Бога, обреченное на опровержение в будущем. Для веры в Бога есть серьезные основания, включая существование при возникновении мира математических принципов и порядка. Это положительные причины, базирующиеся на знании, а не допущения на основе (временного) отсутствия знаний.

В целом, хотя вопрос о происхождении жизни, безусловно, относится к числу самых захватывающих, а неспособность современной науки предложить статистически вероятный механизм ее возникновения выглядит весьма интригующе, думающему человеку не стоит подвергать здесь риску свою веру.

 

 

Окаменелости

Любители и профессиональные ученые занимаются окаменелостями уже не один век, но последние два десятилетия принесли особенно много находок. Новые открытия в области палеонтологии помогают сейчас восполнить целый ряд пробелов в наших знаниях об истории жизни на Земле. При этом метод радиоактивного датирования, о котором мы говорили в связи с определением возраста Земли, часто позволяет довольно точно установить, когда именно жили исчезнувшие организмы.

Отметим, что от подавляющего большинства существ, когда-либо живших на Земле, не осталось абсолютно никаких следов, так как окаменелости образуются лишь в очень редких случаях. (Например, необходимо, чтобы существо застряло в грязи или горной породе определенного типа, но не досталось на растерзание хищникам; кости как правило гниют и разрушаются, мягкие ткани разлагаются.) Учитывая это, можно только поражаться обилию информации об организмах, когда-то живших на нашей планете.

Хронология, восстановленная по окаменелостям, удручающе неполна, но все же очень полезна. Например, в отложениях старше 550 млн лет встречаются только одноклеточные организмы, хотя не исключено, что уже существовали и более сложные формы жизни. Около 550 млн лет назад в окаменелостях внезапно появляются многочисленные отпечатки различных беспозвоночных. Это событие, часто именуемое «кембрийским взрывом», весьма подробно и доступно описано в книге «Чудо жизни», принадлежащей перу покойного Стивена Джея Гулда, самого вдохновенного и лиричного популяризатора теории эволюции в своем поколении. Гулд задается там вопросом, каким образом эволюция могла бы привести к такому огромному разнообразию отпечатков за столь короткий период времени. (Другие эксперты — впрочем, не столь известные широкой публике, — значительно более скептически отнеслись к заявлениям о том, что кембрийский взрыв свидетельствует о скачкообразном становлении сложных форм жизни; быть может, он в действительности отражает лишь изменение условий, в результате которого появилось большое количество отпечатков, а сами организмы существовали уже миллионы лет.)

Хотя некоторые теисты пытались рассматривать кембрийский взрыв как момент вмешательства некой сверхъестественной силы, тщательное изучение фактов не дает оснований для такого вывода. Это вновь «Бог пробелов», т. е. гипотеза, не заслуживающая того, чтобы рисковать ради нее верой.

Имеющиеся на настоящий момент данные позволяют предположить, что жизнь сначала существовала только в воде, а суша оставалась безжизненной, пока около 400 млн лет назад на ней не появились первые растения, произошедшие от водных форм жизни. Прошло еще каких-то 30 млн лет, и на сушу вышли животные. Одно время на этом шаге также присутствовал пробел — слишком мало было известно переходных форм между морскими существами и сухопутными четвероногими. Но недавние открытия дали убедительные примеры именно такого перехода. Около 230 млн лет назад началась эпоха динозавров. Сейчас общепризнано, что она закончилась внезапно и катастрофически приблизительно 65 млн лет назад; Земля тогда столкнулась с гигантским астероидом, который упал в окрестностях нынешнего полуострова Юкатан. Следы пепла, поднявшегося в воздух в результате этой чудовищной катастрофы, обнаруживаются по всему земному шару; по-видимому, преобладающие виды динозавров не выдержали климатических изменений, вызванных огромным количеством пыли в атмосфере. Они вымерли, и на Земле распространились млекопитающие.

Искушение предположить здесь сверхъестественное вмешательство очень велико. Не исключено, что астероид был единственным возможным средством освободить планету от динозавров и создать условия для процветания млекопитающих. Если бы не он, мы, возможно, так никогда бы и не появились.

Для большинства из нас представляют особый интерес ископаемые останки предков человека, и в этом случае находки последних нескольких десятилетий тоже очень многое проясняют. В Африке были обнаружены кости более чем дюжины человекообразных видов с постоянно растущей способностью к прямохождению. Первые образцы, которые мы опознаем как принадлежащие Homo sapiens, восходят к периоду, начавшемуся около 195 000 лет назад. Остальные ветви нашего семейства оказались тупиковыми: до наших дней не дожили ни неандертальцы, обитавшие в Европе 30 000 лет назад, ни «хоббиты», скелеты которых недавно были найдены на индонезийском острове Флорес. Этих низкорослых людей с небольшим головным мозгом отделяют от нас всего 13 000 лет.

Хотя реконструкция по окаменелостям во многом несовершенна и в палеонтологии остается ряд нерешенных вопросов, практически все находки согласуются с идеей филогенетического дерева, родства всех живых организмов и их общего происхождения. Хорошо прослеживаются переходные формы от рептилий и к птицам, и к млекопитающим. Что же касается возражений, базирующихся на неспособности данной модели объяснить возникновение определенных видов — например, китов, — то очень многие из них были отметены благодаря вновь открытым переходным формам, причем место находки и возраст отложений часто в точности соответствовали предсказанным на основе теории эволюции.

 

 

Революционная идея Дарвина

Чарльз Дарвин, родившийся в 1809 г., сначала изучал в университете богословие и готовился стать священником англиканской церкви, но серьезно увлекся естествознанием. И хотя в молодости ему представлялась убедительной аналогия с часовщиком, предложенная Пейли, и он рассматривал высокую организованность жизни как доказательство ее божественного происхождения, эти взгляды стали меняться в 1831-1836 гг. во время путешествия на корабле «Бигль». Дарвин побывал тогда, в частности, в Южной Америке и на Галапагосских островах, где изучал окаменелые останки древних организмов и наблюдал разнообразие форм жизни в условиях их изоляции от внешнего мира.

На основе наблюдений, сделанных в период путешествия, а также дополнительных исследований, которые он вел на протяжении более чем 20 лет, Дарвин создал теорию эволюции путем естественного отбора. В 1859 г., когда выяснилось, что его может опередить Альфред Рассел Уоллес (развивавший аналогичные идеи), он в конце концов подготовил к печати и опубликовал свое знаменитое «Происхождение видов». Хорошо понимая, что его суждения наверняка будут иметь широкий резонанс, Дарвин в конце книги скромно отмечает: «Когда воззрения, развиваемые мною в этой книге и м-ром Уоллесом, или аналогичные взгляды на происхождение видов сделаются общепринятыми, это будет сопровождаться, как мы смутно предвидим, глубоким переворотом в области естественной истории».

Дарвин выдвинул гипотезу о происхождении всех видов живых существ от немногочисленных общих предков — возможно, от единственного предка. В пределах вида случайным образом происходят изменения, а выживание или гибель каждого организма зависит от его способности адаптироваться к окружающей среде. Этот процесс Дарвин назвал естественным отбором. Осознавая, что реакция, вероятно, будет очень бурной, он намекал на возможность аналогичного развития и для человека; соответствующая концепция была им позднее подробно развита в книге «Происхождение человека».

На «Происхождение видов» сразу же обрушилась лавина критики, хотя реакция влиятельных священнослужителей не во всех случаях была такой однозначно отрицательной, как ее часто изображают сегодня. Так, выдающийся протестантский теолог консервативного направления Бенджамин Уорфилд принимал эволюцию как «теорию метода, применявшегося божественным провидением», выдвигая тезис о том, что природа самой эволюции может быть сверхъестественной.

Многие истории об общественной реакции на теорию Дарвина — мифы. Например, хотя знаменитый диспут между ярым сторонником эволюционной теории Томасом Хаксли и епископом Сэмюэлом Уилберфорсом действительно имела место, Хаксли, вопреки легенде, по-видимому, не говорил там, что ему не стыдно происходить от обезьяны, а стыдно лишь иметь что-либо общее с теми, кто затуманивает истину. Замечу, кроме того, что Дарвин похоронен в Вестминстерском аббатстве, так что религиозная община его вовсе не отвергала.

Самого Дарвина очень беспокоило воздействие его теории на религиозные верования, хотя он и постарался предложить возможную гармоничную интерпретацию. «Я не вижу, — пишет он в "Происхождении видов", — достаточного основания, почему бы воззрения, излагаемые в этой книге, могли задевать чье-либо религиозное чувство... Один знаменитый писатель и богослов писал мне: "Я мало-помалу привык к мысли об одинаковой совместимости с высоким представлением о божестве как веры в то, что оно создало несколько первоначальных форм, способных путем саморазвития дать начало другим необходимым формам, так и веры в то, что оно нуждалось каждый раз в новом акте творения для того, чтобы заполнить пробелы, вызванные действием установленных им законов"».

А завершается «Происхождение видов» следующими знаменательными словами: «Есть величие в этом воззрении, по которому жизнь с ее различными проявлениями Творец первоначально вдохнул в одну или ограниченное число форм; и между тем как наша планета продолжает вращаться согласно неизменным законам тяготения, из такого простого начала развилось и продолжает развиваться бесконечное число самых прекрасных и самых изумительных форм».

Собственные религиозные представления Дарвина были неоднозначными и, по-видимому, претерпели изменения в течение последних лет его жизни. Как-то он сказал: «Правильнее всего было бы описать мое умонастроение как агностическое». В другой раз написал о «крайней трудности или даже невозможности представить себе эту необъятную и чудесную Вселенную, включая сюда и человека с его способностью заглядывать далеко в прошлое и будущее, как результат слепого случая или необходимости, — и заключил: — Размышляя таким образом, я чувствую себя вынужденным обратиться к Первопричине, обладающей интеллектом, в какой-то степени схожим с разумом человека, т.е. заслуживаю названия теиста».

Ни один серьезный биолог сегодня не сомневается в способности теории эволюции объяснить удивительную сложность жизни и ее разнообразие. Фактически учение о родстве всех видов и связывающем их механизме эволюции представляет собой настолько фундаментальную основу биологической науки, что без него трудно себе представить вообще какое бы то ни было исследование живой природы. И все же ни одна сфера человеческих знаний не вступала в такие серьезные конфликты с религиозным мировоззрением, как революционные идеи Дарвина. Этой битве — от анекдотического «обезьяньего процесса» против учителя Джона Скоупса до нынешних дебатов о преподавании в школах теории эволюции — пока не видно конца.