Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь FAQ Написать работу КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Епископ Порфирий рукоположил меня во священникаСодержание книги
Поиск на нашем сайте
Я жил как монах в монастыре Святого Харалампия, а именно, хранил правило... Мне очень нравилось читать жития святых, каноны и многое другое. Я наизусть выучил Новый Завет, различные молитвы. Псалтирь я за несколько лет до того выучил наизусть. Знал все псалмы и мог связывать по смыслу разные места из текстов Священного Писания. Псалтирь была пищей для моих размышлений.
Повторюсь еще раз: в монастыре я жил как монах, ходил в старой рясе. Ночью я обычно выходил из монастыря и читал Псалтирь, которую в монастыре не читали. Помогал в монастырских работах. Бегал туда-сюда. Мне дали ключи от монастырской сыроварни, потому что в монастыре было два-три старых монаха, которые нуждались в помощи. Они, бедные, мне полностью доверяли...
Но и на послушаниях я не оставлял своего ума праздным, а поучал его. То есть я не поучал его, а это было постоянное желание Бога. Ну как вам объяснить? Это как девушка, которая заболела, например, плевритом, но на уме у нее только возлюбленный. Понимаете? Любимый... Это было полное посвящение себя Возлюбленному, Христу.
Там я и стал священником. Послушайте-ка, я вам расскажу об этом.
Владыка Фостин привечал богословов, поддерживал их. Однажды приехал в село Кими к владыке один студент-богослов, чтобы подготовиться к выпускным экзаменам. Обычно после еды владыка проводил в трапезной беседу со всеми монахами на различные духовные темы. Например, владыка спрашивал; — Дети, скажите мне, какая самая великая добродетель?
Монахи высказывали свое мнение. За столом сидело человек пятнадцать. Темы были различными: о Писании, о религии, о монашестве.
Однажды вечером, когда речь зашла о монашестве, владыка воскликнул:
— Ах, дайте мне монахов! Ничего другого и не хочу. Только это. Только монахов, хороших, верующих, терпеливых. Тогда многое можно будет сделать.
В этот момент встал этот богослов — он был из Коклы, недалеко от Фив — и говорит ему:
— Владыка, как тебе сказать? Ты восклицаешь о монахах, а в монастыре медленно умирает один монах со Святой Горы, а ты и не знаешь об этом,
— Что ты говоришь! — взволновался владыка.
— Да, приехал один юноша, бедняга, со Святой Горы. Он очень хороший, но худой, кожа да кости. А игумен еще ставит его на работы.
— Сейчас же езжай и привези его мне сюда. Приезжает он к игумену с письмом, спрашивает Никиту — так меня тогда звали, это было мое монашеское имя. Он тут же отвез меня к владыке.
Когда я приехал к нему, он положил свою руку мне на голову и говорит:
— Как поживаешь, детка? Он провел меня к себе, и мы стали беседовать. — Откуда ты? Как сюда попал?
Я вкратце ему рассказал, как я любил Христа и подвижническую жизнь, как в юном возрасте уехал на Святую Гору. Рассказал и о том, как заболел и старцы послали меня в мир, чтобы я выздоровел. Знаете, что тут началось?
Он вызвал лучшего врача города. Врач пришел ко мне, осмотрел меня, дал мне целую кучу лекарств. Владыка хотел меня удержать. Но я стеснялся оставаться рядом с ним. Мне нравились лес, тишина, молчание. Я вернулся обратно в монастырь Святого Харалампия.
Владыка часто посещал монастырь. Это был человек святейший. Я его узнал по его дарованиям. Как-то он приехал в монастырь Святого Харалампия. Я услышал, как он говорит, и мне понравились его слова. Я никогда не слышал священнопроповедника. Этот владыка создал одно учреждение недалеко от Кими, которое назвали «Священным братством Святого Пантелеймона». Владыка иногда приезжал в монастырь с ребятами из этого братства
И вот, владыка приехал в монастырь с архиепископом горы Синайской Порфирием III. Они решили рукоположить меня во священники. Я не хотел этого, понимаете? Я знал, что правильно — желать стать монахом, а не добиваться сана священника или владыки. Нужно бежать этого. Я это точно знал!
В конце концов, еп Порфирий сделал меня священником и дал мне свое имя. Я его воодушевил. Я по благодати открыл ему нечто его личное, когда шел с ним в горах, и он сказал владыке:
— Этого не теряй.
Мне было тогда двадцать лет. Я не хотел становиться священником, но иначе быть не могло. Владыка очень настаивал, а владыка — образ Христов. Нельзя ему отказывать настойчиво. Нельзя разорвать своих отношений с епископом, потому что молитва твоя тогда не взойдет к небу, остается бесплодной. Так они рукоположили меня во диаконы в праздник святой Параскевы и во священники — в день праздника святого Пантелеймона.
Я должен был проводить бесконечные исповеди!
Меня сделали духовником уже через два года… На престольный праздник, когда собралось много народу, меня подвели к трону владыки и официально прочитали надо мною молитву духовника. Я был еще молод. Откуда у меня были знания! Глупеньким, бедный, был... Я был необразован, не знал правил духовника. Что сказать? Не все знал... Что делать? Преклонил в послушании голову. Теперь я понимаю. Тогда я толком не понимал.
Как меня любили и монахи, и люди, которые приходили ко мне исповедоваться! Там я исповедовал день и ночь. То есть начинал я рано утром, продолжал целый день, следующую ночь, потом весь следующий день, а потом вторую ночь без перерыва. Двое суток без еды. К счастью. Бог позаботился обо мне, просветил мою сестру. Ока приносила мне немного молока, чтобы я пил. К комнате, где я исповедовал, вела высокая лестница со многими ступеньками, по которой поднимались люди на исповедь. Всю ночь они ожидали своей очереди. Уходя, они говорили друг другу: «О, этот священник — сердцеведец!» Называли они меня так по-албански. Там я провел пятнадцать лет.
Когда ко мне приходили, я обычно спрашивал:
- «Сколько тебе лет? С кем живешь?» Один отвечал:
«Со своей женой». Другой: «Со своими родителями». Третий: «Живу один». Я продолжал: «Где ты учился? Чем занимаешься? Как долго не исповедался? Как долго не причащался?»
Как-то так. А потом, в зависимости от того, что они мне говорили, я немного беседовал с ними и, поскольку очередь ждала, спрашивал:
— Брат, что ты вспоминаешь сейчас? Что, как ты чувствуешь, отягощает твою душу, твою совесть? Какие соделал прегрешения, в какие впал грехи?
И человек начинал потихоньку исповедовать свои ошибки, я ему немного помогал, сказав прежде, что он должен вправду сказать, что он чувствует.
Тех, кто приходил ко мне на исповедь, первое время бросало в жар. У меня лежала книга «Руководство к исповеди» преподобного Никодима Святогорца. Например, человек мне открывал какой-нибудь тяжкий грех. Я смотрел в книгу. Там было написано: «Восемнадцать лет не причащаться». Тогда у меня еще не было опыта. Я назначал епитимьи согласно правилам, и что было написано в книге, являлось для меня законом. Постепенно стали приходить и на следующий год. Приходили из разных мест, из разных деревень, и из далеких, и из близких. Но когда я спрашивал их: «Как давно не исповедовались?» — они мне отвечали:
— Да – как, в прошлом году я тебе исповедовался. — И что я тебе сказал? — Ты сказал мне делать по сто поклонов каждый вечер. — Ты делал их? - Нет. — А почему? — А потому что ты мне сказал «не причащаться восемнадцать лет». Я подумал, что если уж я все равно погиб и осужден на муки, то какой смысл все это выполнять. И не стал ничего делать.
Понимаете? Потом приходит другой. То же самое. Тогда я подумал: «Что я здесь делаю?» И стал мудрее. Духовник имеет власть вязать и решить. Я помню наизусть правило Василия Великого. На него я положился и изменил тактику исповеди. А правило гласит:
Приявший власть разрешати и связывати, не будет достоин осуждения, когда, видя крайне усердное исповедание согрешившаго, соделается милостивее, и сократит епитимию. Поелику повествования Священного Писания показуют нам, яко с большим подвигом исповедающиеся скорее получают Божие милосердие.
Тогда я стал побуждать людей читать Священное Писание, каноны святым, молитвочки, делать поклоны. Так они стали постепенно воцерковляться. Их сердца смягчились, они сами захотели поститься, подвизаться и желали познать Христа. Я одно понял, что, когда кто-либо познает Христа, возлюбит Его и будет возлюблен Им, тогда все становится прекрасным, святым, радостным и легким.
Перед таким величием я, чувствуя себя недостойным, упал на колени...
Из своей жизни в монастыре Святого Харалампия я помню много случаев. Расскажу вам один чудесный случай.
Я уже говорил, что мне очень нравится лес. Я привык к уединению, хотел быть один. Я хотел быть вне монастыря, особенно ночью. По этой причине я залез на дуб, высоко, выше двух с половиной метров. Там я из тростника устроил лежанку. Нарезал камыш и переплел его с ветвями дуба. Туда я принес одеяло, в которое заворачивался. Это было здорово. Я поднимался по лестнице, которую сделал сам, и, когда уже был наверху, убирал ее, чтобы меня никто не беспокоил.
Лежанку мою оплел дикий виноград, цветы которого сильно благоухали. У подножия дуба было много камыша. Он рос от самых корней дерева, площадью метра два на три. Я забирался наверх на лежанку и предавался молитве. Я был святогорцем. Хотел лишь уединения и Псалтири. И еще Господи Иисусе Христе... Там на дубе я молился часами среди цветов дикого винограда на своей камышовой кровати.
Однажды вечером, забравшись на эту постель, всю в цветах, я стал молиться. Была ночь, вокруг — пустыня. Луна освещала мир. Мне помогали соловьи, которые только проснулись и начали петь. Я прочитал много псалмов, но более всего молился Господи Иисусе Христе, помилуй мя. Потом встал и мысленно прочитал повечерие.
Когда я начал читать молитву Божией Матери, то увидел Ее образ: на высоком, прекрасном и Божественном престоле — Пресвятая Богородица, вокруг нее чины ангелов, архангелов, херувимов, серафимов, мучеников, святых, преподобных, пророков.
Перед таким величием я как недостойный упал на колени и начал молиться громко вслух: Нескверная, неблазная, нетленная. Пречистая Чистая Деве, Богоневесто Владычице... Меня охватил страх и трепет, когда луч света, исходящий от Богородицы, коснулся моей головы, которую я смиренно и низко преклонил по причине своего великого недостоинства.
Когда я окончил молитву Божией Матери и умолк, слышу, как из-под дерева выходит человек. Это был мужчина. Он говорит мне:
— Человек Божий, спускайся вниз, я хочу тебе что-то сказать. Я спустился и поздоровался с ним. Он мне говорит: — Я очень голоден… — Я сейчас тебе принесу, — отвечаю ему. — Послушай-ка, — говорит он мне, — я приехал из Америки и убил свою жену. Меня стали преследовать, и я убежал в горы, чтобы меня не поймали. Но я умираю от голода.
Я принес ему три просфоры. Он рассказал мне, что жена его завела себе друга. Он, услышав об этом, приехал и совершил такое зло. Он уже в нем раскаялся, но сделанного не исправить.
— Прошу тебя, человек Божий, никому ничего обо мне не рассказывай, — сказал он мне и скрылся во тьме.
Когда рассвело, пришла полиция и искала его. Меня спросили, видел ли я кого-нибудь. Описали его.
— Нет, — говорю, — я никого не видел.
То, что этот человек мне исповедал, было по благодати Божией Матери. Я правду вам говорю: предо мною была Пресвятая Богородица, Она послала луч света мне, смиренному! Ведь был монашенком, уже священником, где-то двадцати одного года.
«Давай-ка освятим воду!»
На некоторое время я был направлен в одну деревню на Эвбее. Из многих случаев расскажу вам один. Однажды в церковь, где я служил, приезжает верхом на осле одна женщина. Увидев меня, она спешилась, подошла ко мне и говорит:
— Батюшка, у меня сын болеет. — Что с ним? — У него пропал голос.
— Давно? — Да. Он совсем не говорит.
Юноше было лет восемнадцать. Тогда я беру епитрахиль и иду с ней в деревню. Пришли к ней в дом. Я увидел юношу, который и вправду не говорил. Я обращаюсь к ней:
— Давай освятим воду. Она поставила стул, на него — чашку с водой, постелила полотенце. Я начал читать. Юноша молчит. Закончив освящение, я начал кропить при пении Спаси. Господи, люди Твоя... Когда я ударил его по лбу крестом и базиликом, он говорит мне:
— Спасибо большое!
Потом этот юноша меня сильно полюбил. Когда он впоследствии крестил своего ребенка, назвал его Порфирием. Приходит ко мне и говорит:
— Я дал ему твое имя. Говорю ему: — А меня ты спросил? — Я, — отвечает, — люблю тебя и захотел дать ему твое имя.
Послушайте рассказ и о другом подобном случае. Это также произошло на Эвбее. Однажды пришла ко мне женщина со своей дочерью. Дочь была немая. Мать жалуется мне: — Батюшка, у меня большое горе. Дочь вот уже как месяц не говорит. Я ее спрашиваю: — Как это случилось? — Мы оставили козу привязанной около реки. Там много кустов ежевики. Поздно вечером дочь пошла забирать ее оттуда. Когда вернулась домой, была уже немой.
Я пришел к ней в дом и совершил освящение воды. Мать к тому же была еще и попадьей. Я спрашиваю ее:
— Чья ты матушка? — Я жена священника из... — А, отца Христоса? — Да, батюшка.
Я прочитал молитвы на освящение, и поповна стала здоровой. Конечно, по благодати Божией.
|
||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-09-18; просмотров: 239; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 18.217.104.36 (0.013 с.) |