Капитал и сельское хозяйство

Аграрные отношения. Особенности аграрных отношений. Роль земли. Земля как средство производства и предмет труда. Обособление собственности на землю, появление класса земельных собственников. Капиталистический характер собственности на землю. Капитал-функция в сельском хозяйстве (фермер, капиталист - арендатор земли). Ограниченность земли и особенности ценообразования на продукцию сельского хозяйства. Дифференциальная рента первого рода по плодородию и местоположению (сущность, порядок изъятия, кто присваивает). Дифференциальная рента второго рода и технический прогресс в сельском хозяйстве (сущность, порядок изъятия, кто присваивает). Арендные отношения, противоречия между капиталистом-арендатором и собственником земли. Частная собственность на землю и препятствия переливу капитала между сельским хозяйством и другими отраслями национальной экономики, образование абсолютной земельной ренты. Абсолютная земельная рента (сущность, порядок изъятия, кто присваивает). Всеобщий характер абсолютной земельной ренты независимо от сферы экономической деятельности. Цена земли как капитализированная рента. Рынок земли.

Исторически человек начал заниматься хозяйственной деятельностью именно на земле: сначала собирая ее плоды, затем добывая себе пищу посредством охоты, одомашнивая диких животных, переходя, в конце концов, к земледелию и скотоводству. Последующее развитие создало в качестве самостоятельного вида деятельности ремесло. Промышленный переворот (переход к машинному производству) сделал промышленность решающей сферой и позволил перенести экономические отношения с данной сферы на все другие, которыми занимался к тому времени человек, в том числе и на сельское хозяйство.

Однако специфика этой сферы деятельности столь очевидна, что отношения, которые в ней возникают, представляют собой самостоятельный тип отношений человека и природы в процессе трансформации вещества природы в элементы жизнедеятельности (самостоятельный тип экономических отношений - аграрные отношения).

Особенности аграрных отношений связаны с тем, что уникальную роль в процессе производства играет земля как специфическое вещество природы и специфический экономический феномен.

Земля - это не только плодородный слой, позволяющий осуществлять расширенное воспроизводство зерна, хлопка, фруктов, овощей, а также продуктов белкового происхождения (мяса, молока, шерсти посредством кормления животных дарами той же земли). Данное природное благо достаточно жестко ограничено: не только площадью, но и расположением в различных климатических поясах, в заселенных или безлюдных регионах, подверженных стихийным бедствиям или где стихия милостива к людям, и проч.

Производство на земле, в отличие от всех других видов человеческой деятельности, связано с пространственными перемещениями как рабочих машин, так и людей (в промышленности, как правило, движутся люди, а средства труда остаются неподвижными, транспорт же представляет собой специфическую сферу деятельности, связанную с перемещением произведенного продукта и доведением его до потребителя).

Аграрное производство имеет ярко выраженную сезонность в отличие и от промышленности, и от транспорта (причину этого, опять-таки, следует искать в земле: движущаяся вокруг Солнца наша планета не может получать весь год одно и то же количество энергии, столь необходимой для протекания биологических и технологических процессов в сельском хозяйстве).

Уникальность земли с экономической точки зрения состоит в том, что она одновременно выступает в качестве и основного средства производства, и предмета труда. Можно проводить некую аналогию между землей как средством производства в сельском хозяйстве со станком, например, в промышленности. Но столь же очевидна и аналогия между землей как предметом труда в сельском хозяйстве и, например, сырьем в той же промышленности. Мы производим и при помощи земли, и непосредственно воздействуя на нее с целью определенной трансформации (возделывание пашни, обустройство пастбищ и проч.).

Земля обладает плодородием (дает в конце концов больше того, что в нее вложено). Выделяется естественное и экономические плодородие земли (почвы). Первое связано с особенностями химико-биологического состава почвы и соответствующих климатических условий (например, черноземы более плодородны по сравнению, например, с сероземами и подзолистыми почвами). Второе является результатом не только природной составляющей, но и конкретной человеческой деятельности, которая может как благоприятно сказаться на плодородии почвы (использование агрикультуры, научного севооборота, внесение различных удобрений, борьба с сорняками, орошение, осушение и проч.), так и негативно (нерациональное использование, эрозия, засоление, поднятие подпочвенных вод, истощение гумуса и проч.).

Аграрные отношение, несмотря на их очевидную специфику, все-таки существуют в определенной общественной форме. Если господствующими являются отношения капитала, то сельское хозяйство не может оставаться в стороне от магистрального развития экономической системы. Не сразу, по прошествии определенного времени, но капитал “овладевает” и сельскохозяйственным производством, а следовательно, и аграрными отношениями. Поэтому мы должны говорить о капиталистическом характере собственности не только на факторы производства, продукт труда, но и на землю.

Это означает, что в сельском хозяйстве мы будем иметь дело с капиталом-собственностью на средства производства, функционирующим капиталом (капиталом-функцией) и капиталом-собственностью на землю. Данные отношения персонифицируются в некую триаду, участниками которой являются капиталист - собственник средств производства (он же функционирующий капиталист-фермер), наемный рабочий и собственник земли (основного средства производства в сельском хозяйстве).

Раздвоение капитала, о котором мы говорили выше, затронуло и аграрную сферу. Там произошло отделение собственности на землю от капиталистического функционирования на ней. Это означает, что наш собственник средств производства является капиталистом-арендатором, который должен поделиться частью присваиваемого им продукта труда наемных рабочих с собственником земли.

Функционирующий капиталист берет землю, ему, как правило, не принадлежащую, во временное пользование с сохранением существующих прав собственности. Таким образом, собственность на землю, как ранее и собственность на денежный капитал, приносит собственнику определенную долю дохода (в виде части средней прибыли). В экономической науке такой доход получил название земельной ренты.

Теперь настало время рассмотреть те формы, в которых выступает рента, обеспечивая собственнику земли определенную часть совокупной прибавочной стоимости¹.

Понять возникающие в этом случае сложные экономические отношения мы можем, только объяснив особенности ценообразования на продукцию сельского хозяйства.

Ограниченность земли, которая выступает как частная форма проявления известной экономической аксиомы об ограниченности ресурсов, обуславливает отход от принципов ценообразования, которые складываются в других сферах реального сектора, где господствует промышленный капитал (см. раздел 12). В аграрном секторе ценообразующими, а стало быть, признаваемыми обществом, становятся издержки, полученные при производстве не на средних, а на худших по плодородию из вовлеченных в хозяйственный оборот землях. Эти земли потому и вовлекаются в сельскохозяйственное производство, что приносят капиталу-функции прибыль не ниже средней (в противном случае капитал-функция не будет использовать такие земли, так как это противоречит основному мотиву поведения капитала, см. выше).

Признание такого принципа ценообразования на аграрную продукцию создает возможность получения прибыли выше средней общественной на лучших по плодородию землях. В чем источник этой сверхприбыли? Если это плодородие почвы (естественное или экономическое), то тогда подвергается сомнению основной постулат рассматриваемой концепции - стоимость создается только человеческим трудом. На первый взгляд кажется, что мы стали жертвой логического противоречия и должны отказаться от концепции трудовой стоимости. Но это только на первый взгляд.

Прежде всего необходимо вспомнить, что земля нас интересует не как некая физико-химическая совокупность элементов, как природное явление, обладающее уникальной способностью к расширенному воспроизводству, например, зерна (фактически и всех других природных благ). Она для нас - экономический феномен, соединяющий в себе и основное средство производства в сельском хозяйстве и непосредственный предмет труда, на который воздействует человек в процессе производства.

Но средства производства, которые использует человек, неодинаковы по своей производительности, что обеспечивает в конечном итоге различия в производительной силе труда. Если вы используете станки последнего поколения (более производительные средства производства), то производительность вашего труда будет выше, чем при использовании традиционных технологий. Аналогичные процессы происходят и в сельском хозяйстве, только роль станков там выполняет земля (плодородный слой почвы).

Таким образом, различия в производительной силе труда обеспечиваются и обосновываются, как и в других сферах реального сектора, различиями в производительности средств производства. Само средство производства (земля) не создает стоимость, но способствует росту производительной силы труда и снижению издержек против уровня средних общественных (в сельском хозяйстве, напомним, при использовании худших по плодородию из вовлекаемых в оборот земель).

Этот излишек над средней прибылью является дифференциальной земельной рентой. Наука выделяет два вида такой ренты в зависимости от причин, обуславливающих различия в получении прибыли выше средней.

Дифференциальная рента первого рода (или дифференциальная рента 1) обуславливается как раз различиями в плодородии почвы и местоположении участка по отношению к рынку и основным потребителям. Очевидно, что такие различия самым непосредственным образом сказываются на величине фактических издержек, которые снижаются против уровня средних общественных при использовании более плодородных почв и лучшем местоположении по сравнению с участками, обеспечивающими средние общественные условия.

Этот излишек над средней прибылью получает собственник земли. Механизм ее изъятия у функционирующего капиталиста достаточно известен. Это - арендная плата. Капиталист, хозяйствующий, как правило, на чужой земле, получает ее у собственника во временное пользование. Отношения, которые здесь возникают, называются арендными, а сам акт взятия земли во временное пользование - арендой (в отличие от аналогичных отношений и акта по поводу денег, которые назывались нами ссудными и ссудой соответственно).

Земли более плодородные и лучше расположенные сдаются в аренду за более высокую плату. Арендная плата в этом случае становится конкретной материальной формой присвоения собственником земли излишка прибыли над средней.

Дифференциальная рента второго рода (дифференциальная рента 2) связана с различиями в производительности труда, достигнутыми в результате дополнительных вложений капитала функционирующим капиталистом. Фактически речь здесь идет о техническом прогрессе в сельскохозяйственном производстве, так как дополнительные вложения капитала - это новые средства производства (комбайны, тракторы, культиваторы и др.), технологические приемы, агрикультура, минеральные и другие удобрения, средства борьбы с сорняками, селекционная работа и т. д.

Здесь возникает очень интересная коллизия: получаемая выше средней прибыль обуславливается затратами того, кто хозяйствует на чужой земле, взятой во временное пользование у собственника данного участка. Кому в этом случае принадлежит этот излишек стоимости над средней прибылью? Он не связан с самим фактом собственности на землю конкретного земельного капиталиста, как в случае с дифференциальной рентой 1, произведен же наемными сельскохозяйственными рабочими, но при дополнительных вложениях собственного капитала функционирующим капиталистом. Вряд ли последний “страдает” альтруизмом и просто так готов подарить излишек над средней прибылью собственнику земли, полученный в результате самовозрастания его (функционирующего капиталиста) капитала.

Проблема решается следующим образом. Функционирующий капиталист берет землю в аренду на определенный период (его рамки и размер арендной платы (!?) ограничены арендным договором), в течение которого присваивает всякий излишек над средней прибылью, выполняя при этом в полном объеме и свои арендные обязательства. Однако собственник земли, поняв, что экономическое плодородие почвы за данный период выросло, конечно, повысит арендную плату при перезаключении арендного договора на новый срок. Тем самым излишек над средней прибылью будет “улавливаться” теперь именно им.

Все это создает узел противоречий между собственником земли и функционирующим капиталистом по поводу сроков аренды земли. Интересам собственника отвечает сокращение этого срока. Функционирующий же капиталист заинтересован в увеличении сроков аренды земли. В конечном итоге, в результате борьбы противоположных интересов устанавливается конкретный срок аренды земли, который устраивает обе стороны. Существующие экономические отношения и права собственности остаются, по сути, теми же.

Рассмотрев дифференциальную земельную ренту, мы увидели, какова сущность данного излишка стоимости над средней прибылью, каков порядок его изъятия и кому он принадлежит. Однако в аренду сдаются не только те земли, на которых получается прибыль выше средней, но и участки, худшие по плодородию и местоположению, на которых все-таки создается прибыль в пределах средней. Означает ли это, что функционирующий капиталист на средних общественных участках получает прибыль ниже средней, оплачивая из нее арендную плату собственнику земли, или, в свою очередь, собственник земли не получает арендную плату, позволяя функционирующему капиталисту присваивать всю среднюю прибыль?

Очевидно, что и то, и другое маловероятно. Тогда как же быть с теми выводами, которые мы сделали выше. Или они неверны, или в сельском хозяйстве 100 единиц среднего общественного капитала создают стоимость большую, чем в других сферах производства, например, в промышленности, причем этот излишек не только не принимает участия в процессах перелива капитала и образования средней общественной нормы прибыли, но и целиком присваивается собственниками земли (только в таком случае собственник земли получит арендную плату за землю на худших из используемых участках, а функционирующий капиталист будет иметь такой же мотив поведения, как и все другие капиталы, - получение прибыли в пределах средней, что создаст для действующих капиталов реальный стимул для использования таких, пограничных с экономической точки зрения, участков).

Напомним, что в разных отраслях, например, промышленности, создается различное количество единиц прибавочной стоимости на 100 единиц капитала, но в результате действия механизма конкуренции происходит перелив капитала между отраслями и в конечном итоге устанавливается средняя прибыль (см. выше). Чем более совершенные средства производства используются в той или иной отрасли, тем выше органическое строение капитала и тем меньше та величина прибавочной стоимости, которая создается на каждые 100 единиц капитала, и наоборот: в отраслях с традиционными средствами производства на каждые 100 единиц капитала создается больше прибавочной стоимости (органическое строение капитала в этом случае ниже, чем в первом, например, 90С + 10V - в первом случае и 60С + 40V - во втором).

Скорее всего, сельское хозяйство относится ко второй группе отраслей, так как промышленный переворот в нем произошел позже (нами пока не рассматривается современное высокоразвитое сельское хозяйство), чем в других отраслях реального сектора. Но почему излишек над средней прибылью, созданный в сельском хозяйстве, не принимает участия в перераспределительных процессах, переливе капитала и установлении средней общественной нормы прибыли?

Это возможно только в одном случае - когда существует монополия частной собственности, не позволяющая “запустить” механизм перераспределения и перелива капитала.

Именно такой порядок и господствует в капиталистической реальности, в результате чего собственники земли присваивают доход, обусловленный самим институтом частной собственности на землю (своеобразная форма капитала-собственности, представленного не только денежным капиталом (см. выше), но и собственностью на природное благо - землю). Этот доход - абсолютная земельная рента. Абсолютность ее обуславливается абсолютностью института частной собственности в условиях капиталистической организации производства и распространяется на все без исключения виды деятельности, в которых принимает участие земля (речь идет не обязательно о плодородной почве).

Если присмотреться к ситуации повнимательнее, получается, что все виды хозяйственной деятельности связаны с землей (сельское хозяйство - с использованием плодородных почв, добывающая промышленность - с использованием земель, на которых (под которыми) находятся месторождения полезных ископаемых, обрабатывающая промышленность - с использованием земель, на которых располагаются конкретные предприятия, люди в быту (как потребители услуг и товаров) - с использованием участков земли, на которых находятся жилые дома, и проч.).

Национализация земли (переход из частной собственности в собственность государства) ничего не меняет по существу, за исключением того, что присваивает доход, связанный с собственностью на землю, теперь государство, которое сдает в аренду участки земли.

В реальной капиталистической действительности существуют институты и частной и государственной собственности на землю, создающие причудливую комбинацию реального присвоения абсолютной земельной ренты конкретными частными лицами или частными (негосударственными) институтами, например, церковными объединениями, и государственными учреждениями различных уровней (федеральными, региональными, местными).

Теперь настало время рассмотреть вопросы, касающиеся определения цены земли и рынка земли. Студентам предлагается сделать это самостоятельно². Напомним, что принцип ценообразования по доходу нами уже был изучен, как и рынок специфических титулов собственности (фиктивный капитал).

Таким образом, прибавочная стоимость, созданная трудом наемных рабочих, присваивается различными группами капиталистов. Прежде всего, она принимает объективную форму средней общественной прибыли, распадающейся на предпринимательский доход, который присваивают непосредственные производители товаров (промышленные капиталисты) и торговые капиталисты, осуществляющие реализацию товара и доведение его до конечных потребителей, и ту часть средней прибыли, которую присваивают капиталисты-собственники (собственники денежного капитала в виде ссудного процента и собственники земли в виде абсолютной земельной ренты)³.

Основные вопросы раздела рассмотрены, поэтому мы вправе перейти к следующей части нашего исследования.

¹ Студентам предлагается рассмотреть схемы, которые традиционно использу-ются в экономических исследованиях, посвященных проблемам ренты. Они были разработаны Д. Рикардо и развиты К. Марксом. См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 25. Ч. 2. Гл. 37 -47.
² Подробнее см.: Курс экономической теории. С. 155 - 157, 189 - 200.
³ Присвоение дифференциальной земельной ренты осуществляется конкретными капиталистами, чья прибыль выше средней, поставленными в определенные условия хозяйствования, в отличие от любого среднего (обычного) капитала, который в зависимости от своего места в системе общественного производства присваивает ту или иную часть средней прибыли.

18. Капитал-монополия
(монополистический капитал)

Превращение капитала в капитал-монополию. Концентрация и централизация капитала и возможность присвоения прибыли выше средней на устойчивой основе. История превращения капиталов-монополий в господствующую экономическую форму капитала. Виды и формы монополий. Соотношение конкуренции и монополии. Монополистическая цена и монополистическая прибыль. Изменение мотива поведения капитала-монополии - стремление к абсолютному господству. Механизм присвоения монополистической прибыли (экономические и внеэкономические факторы). Роль немонополистического капитала в национальной экономике развитых, развивающихся стран и России.

Как мы уже неоднократно отмечали, развитие экономической системы после появления капитала в качестве самостоятельной экономической формы сводится фактически к усложнению его структуры и отношений, которые он представляет. Так было, когда капитал, появившийся первоначально как специфическая форма денег, самовозрастающая в ходе своего движения, превратился на известном этапе своей эволюции в промышленный капитал, который подчинил себе все экономические отношения и реликтовые формы капитала (ростовщический и купеческий). Так было, когда промышленный капитал, в свою очередь, стал дробиться, выделяя из собственной структуры специфические формы капитала, такие как торговый, ссудный, капитал-функцию, капитал-собственность. Каждый из упомянутых капиталов стал специализированным, занимающимся самовозрастанием в специфической сфере человеческой деятельности. Это привело к росту производительной силы труда и фактически подготовило (предопределило) очередные качественные изменения в экономической системе и экономических отношениях в целом. Сдвиг произошел прежде всего в структуре капитала. Появился в качестве самостоятельного, воспроизводящегося на постоянной и собственной основе, монополистический капитал (капитал-монополия).

Превращение капитала в капитал-монополию и составляет содержание тех качественных изменений, которые были подготовлены всем предыдущим ходом развития экономической системы¹.

Однако каким образом все-таки стал возможен этот переход, изменивший (говорим, забегая вперед) всю систему экономических отношений? Мы уже привыкли к тому, что предвестниками тех или иных изменений в системе были подвижки в производительных силах, развитие которых за некоторым пределом уже не “вмещалось” в существующие общественно-экономические формы и отношения. Так было и в данном случае.

Появление капитала-собственности в форме акционерного капитала позволило человечеству создать капиталы (предприятия, фирмы) такого размера, что им стали по плечу задачи, которые были немыслимы для промышленного капитала². Процесс концентрации капитала (укрупнения) и его централизации (сосредоточение в руках немногих субъектов) создал возможность влияния на рынок и конкурентные условия со стороны узкого круга капиталов-гигантов, мощь и размер которых стали качественно отличаться от средних размеров предприятий (фирм), существующих в конкретной отрасли народного хозяйства.

Очевидно, что объектом такого воздействия стала средняя прибыль и условия ее присвоения. Это объясняется самой природой капитала как самовозрастающей стоимости. Сверхкрупные капиталы, производя значительную часть продукции отрасли, получили возможность присваивать на устойчивой основе прибыль выше средней, формируя (устанавливая) цены на рынке не на основе цены производства (издержки в пределах средних общественных и средняя норма прибыли на авансированный капитал, см. выше), а на основе “раздвоения” цен на монопольно высокие, по которым сбывается продукция фирм-гигантов, и монопольно низкие, по которым происходит закупка ими товаров³.

Исторический рубеж, когда в экономической системе произошли отмеченные изменения, пришелся на конец XIX - начало XX в. В 60 - 70-е годы XIX века крупнейшие капиталы стали принимать формы монополистических объединений, однако они еще непрочны, преходящи, присвоение прибыли сверх средней не происходит на устойчивой основе, а носит временный, спорадический характер. После мирового кризиса 1900-1903 гг. капиталы-монополии - это уже устойчивые, самовоспроизводящиеся капиталы, которые господствуют в базовых отраслях экономики развитых стран, таких как Великобритания, США, Германия, Франция, Россия и проч.

Это дает основания говорить о том, что монополистический капитал (капитал-монополия) превратился в господствующую экономическую форму капитала.

Монополистический капитал подчиняет себе как сферу производства товаров, так и сферу их обращения, соответственно образуются два вида монополий (в сферах производства и обращения). Фирмы-монополисты прошли достаточно длинный путь собственной организационной эволюции (формы монополий)⁴.

Исторически первой формой монополии стал картель. Картель - это соглашение между юридически и коммерчески самостоятельными предприятиями, которые договариваются между собой о ценовой политике и дележе рынка. Здесь фирмы (достаточно крупные) вступают в юридическое соглашение с себе подобными. Это соглашение контрактного типа, так как его участники не теряют своей самостоятельности и являются в момент сделки равноправными.

Следует заметить, что картельная форма монополистического образования оказалась достаточно живучей. В настоящее время существует немало неформальных картелей в экспортно-импортной сфере и ряд легально действующих картелей. К ним относятся ОПЕК (Организация стран - экспортеров нефти, картельное соглашение между государственными нефтяными компаниями), “Семь сестер” (нефтяной картель семи ведущих западных нефтяных компаний). Картельные соглашения сейчас, как правило, попадают под действие антимонополистических законов, поэтому достаточно часто они заключаются на основе джентльменских соглашений⁵.

Другой формой, в которой существовал капитал-монополия, был синдикат. Это - объединение юридически самостоятельных предприятий, которые теряют коммерческую самостоятельность, так как сбыт продукции идет через единую сбытовую контору - синдикат. Здесь капитал-монополия представлен соглашением, которое ограничивает самостоятельность и суверенитет всех его участников. Можно утверждать, что это соглашение подпадает под характеристики контрактных, но оно не является только соглашением. Потеря коммерческой самостоятельности - это, возможно, первый реальный шаг к объединению разных капиталов в одну структуру (внутрифирменную). Необходимо заметить, что крупнейшие российские монополистические капиталы до 1917 года были представлены именно формой синдиката (“Продамет”, “Продуголь”, “Продвагон” и т. д.)⁶.

Следующей организационной формой капитала-монополии стал трест. Это - объединение, участники которого теряют и юридическую, и коммерческую самостоятельность, превращаясь в структурные подразделения одной фирмы. Американские крупнейшие фирмы, обеспечившие переход к поточно-массовому производству, - это как раз тресты (“Дженерал Моторз”, “Форд Моторз”, “Стандарт Ойл”, “Дженерал Электрик” и др.).

Несмотря на очевидные плюсы внутрифирменной иерархии, тресты имели, по крайней мере, два существенных недостатка - неповоротливость, ведущую при определенных условиях к невосприятию достижений научно-технического прогресса, и высокую вероятность бюрократизации и полной замены экономических отношений на административные (последнее небезопасно в условиях оппортунизма и стремления реализовать частные интересы бюрократии компании в ущерб общефирменным).

Преодолеть оба указанных недостатка можно было только отказавшись от трестовской формы организации. На месте трестов стали образовываться концерны. Концерн - это объединение предприятий, компаний (как юридически самостоятельных, так и несамостоятельных), связанных в единое целое системой участия, личной унией⁷, финансовыми, кредитными, научно-техническими и прочими связями. Стержень, обеспечивающий организационное единство этого объединения, - контроль.

В концерне выделяется головная компания, в руках у которой находятся все нити зависимостей. Данная организационная форма соединяет в себе и централизованное начало (контроль), и оперативно-хозяйственную самостоятельность подразделений. Жестко централизованы в концерне финансы, капиталовложения (инвестиции) и НИОКР (научные исследования и опытно-конструкторские разработки).

Такая организационная структура в большей степени восприимчива к достижениям научно-технического прогресса и в меньшей мере, по сравнению с трестом, подвержена угрозе “заражения вирусом бюрократизма”⁹.

Концерн включает в себя сложные рыночные и нерыночные связи. Критерием выбора той или иной формы трансакции (сделки) во внутрифирменном обороте концерна является сопоставление издержек, которые несет в себе каждая из трех возможных форм экономической организации, из которых руководство концерном и осуществляет конкретный выбор (рынок, контрактная система, внутрифирменная иерархия). Концерн - современная форма организации крупного капитала-монополии.

Конгломерат - это концерн, фактически потерявший свое “отраслевое лицо”, когда отдельные бизнесы в компании никоим образом не связаны между собой (ни технологически, ни организационно)¹⁰. Такая форма организации крупного капитала-монополии, по нашему мнению, является гораздо менее устойчивой по сравнению с концерном. Именно поэтому конгломераты недолговечны, преходящи, подвижны.

Грань, отделяющая концерн от конгломерата, на первый взгляд, может показаться условной. Но, как нам представляется, она все-таки реальна. У любого крупного капитала-монополии, существующего в организационной форме концерна, есть “отраслевое лицо”, тот вид бизнеса, который либо дает большую часть реализованной продукции, либо технологически связан с другими видами деятельности.

С появлением монополии на рынке усложняется вся система экономических отношений. Если ранее мы говорили о конкурентной среде, в которой капиталы стремятся реализовать собственные интересы, получая, в конечном итоге, прибыль в пределах средней, то с появлением монополии происходят изменения в среде обитания капиталов. Она представляет теперь сферу не только конкурентной борьбы различных капиталов, но и сферу борьбы конкуренции и монополии.

Заметим, что отношения между конкуренцией и монополией достаточно сложные. Теперь одна без другой уже не может существовать. Происходят переходы конкуренции в монополию, и наоборот. Конкуренция существует рядом с монополией, предопределяя последнюю. С другой стороны, монополисты становятся конкурентами, борясь за абсолютное лидерство в отрасли, и т. д.¹¹ Отныне рынок фактически имеет два начала - конкуренцию и монополию, отличаясь мерой того или другого. Появляются преимущественно конкурентные или преимущественно монополистические рынки¹².

Материальной формой проявления существующей монополии (монополистической силы) становятся монополистическая цена и монополистическая прибыль. Выше мы уже упоминали двоякого рода цены, существующие на монополизированном рынке: монопольно высокие и монопольно низкие.

Монопольно высокие цены включают в себя издержки в пределах средних общественных и прибыль (среднюю общественную и сверхприбыль). Присваивается такая прибыль крупнейшими капиталами, господствующими в определенной отрасли. Производя большую часть продукции, они могут определять условия ценообразования, навязывая их всем остальным производителям этой отрасли, которые вынуждены фактически подстраиваться под монополистическое поведение лидера. Данные цены устанавливаются в том случае, когда капитал-монополия выступает в качестве продавца.

Монопольно низкие цены, наоборот, включают в себя издержки в пределах средних общественных и прибыль, которая ниже средней общественной. Закупая большую часть продукции определенной отрасли, монополистические капиталы могут навязывать производителям данной продукции такие невыгодные условия реализации товара.

Источником монополистической прибыли может быть не только прибавочная стоимость, созданная в данном секторе национальной экономики, но и прибавочная стоимость, созданная во всех других отраслях, где монополистический капитал не господствует. Кроме этого, манипулирование монопольно высокими и монопольно низкими ценами создает так называемые “ножницы цен”, существование которых также используется монополистическими капиталами в качестве источника прибыли сверх средней общественной.

Результатом господства монополистических капиталов становится “раздвоение” самого понятия средней общественной прибыли. На одном полюсе устанавливается специфическая средняя норма прибыли для немонополистического капитала, которая ниже, чем средняя общественная в условиях гипотетического господства конкуренции. На другом полюсе устанавливается монополистическая прибыль выше средней общественной.

Дело в том, что присваивать прибавочной стоимости больше, чем ее произведено наемными рабочими, возможно только в одном случае, когда и товар рабочая сила продается по монопольно низкой цене. В развитых странах этому препятствует достаточно сильное профсоюзное движение трудящихся. В странах с менее развитой экономикой это вполне возможно и тогда капиталы-монополии присваивают не только часть прибавочной стоимости за счет перераспределительных процессов, складывающихся в их пользу, но и часть необходимого труда рабочих (тогда рабочая сила в целом начинает воспроизводиться в хиреющем состоянии)¹³.

Появление монополистического капитала ведет к “раздвоению” и мотива поведения капитала. С одной стороны, немонополистический капитал по-прежнему стремится получать прибыль в пределах средней (правда, приходится мириться с монополистической силой в отрасли, которая может снизить получаемую обычным капиталом прибыль). С другой стороны, монополистический капитал изначально претендует на прибыль выше средней и получает ее на устойчивой основе за счет мощных перераспределительных процессов, протекающих на всех уровнях.

Отметим, что прибыль выше средней получает капитал, не побеждающий в конкурентной борьбе (это очень важно!). Этот капитал (в чистом виде), как правило, не имеет издержек ниже средних общественных за счет лучшей организации производства и не использует наиболее производительные средства производства. И то, и другое может привести к получению обычным капиталом прибыли выше средней общественной, но после того, как данные условия станут доступны всем другими капиталам, прибыль выше средней общественной исчезает. Монополистический же капитал получает прибыль выше средней общественной на устойчивой основе, независимо от уровня собственных издержек и технологической базы, которая им используется.

Можно сделать вывод, что мотив монополистического капитала - это не только присвоение прибыли выше средней на устойчивой основе, но также (что важнее) и стремление к абсолютному господству. Этот “внутренний” порок капитала мы отмечали еще в самом начале анализа данного специфического общественно-экономического феномена, когда деньги, превращаясь в капитал, были определены нами в качестве самовозрастающей стоимости. Целью капитала стало именно возрастание стоимости, что невозможно без стремления к господству на рынке, так как возрастание стоимости связано напрямую со скоростью протекания этого процесса. Если на рынке существует конкурентная среда, то достичь абсолютного господства над ним не представляется возможным. Иное дело, когда конкуренция подрывается монополией. Глубинный мотив поведения капитала - стремление к абсолютному господству посредством при