Социально-экономические и политические мероприятия советской власти (ноябрь 1917-лето 1918 гг.)

 

Первоначальными задачами большевиков после Октябрьской революции в Петрограде стало укрепление собственной власти и разрушение прежних общественных структур. В преддверии близкой, как им казалось, мировой революции свои надежды они связывали с проникнутыми к "богатеям" и старым порядкам революционными массами. Развертывание под контролем большевиков самоуправление трудящихся позволяло, по мысли Ленина, быстро подавить сопротивление эксплуататорских классов и создать новый, высший тип демократии в виде Советского "государства-коммуны". Это государство представляло широчайшие права большинству – трудящимся и выступало диктатором только по отношению к меньшинству – эксплуататорам. Согласно марксистской теории, которую Ленин адаптировал к условиям России, предлагалось заменить постоянную армию всеобщим вооружением народа, свести до минимума роль чиновничества, сделать его полностью выборным, получающим зарплату не выше, чем у среднего квалифицированного рабочего, и устранить ненужное при социализме разделение властей. Вовлечение масс в управление Ленин рассматривал как необходимое условие проведения широких преобразований и эффективного решения социально-экономических проблем. Стремясь ещё больше раздуть революционно-экспроприаторский пыл, Ленин в числе прочих с успехом использовал и такой близкий массам лозунг, как "грабь награбленное".

Поначалу ставка на массы, казалось, себя оправдывала. Крестьяне сами – через земельные комитеты и создававшиеся волостные Советы – делили помещичьи земли. Уже к весне – лету 1918 г. помещичье, удельное, монастырское, казенное землевладение было в основном ликвидировано. Тем самым была обеспечена лояльность крестьян по отношению к советской власти. Правда, вопреки ожиданиям крестьян, земельный голод в деревне не был ликвидирован. В результате конфискации помещичьих и иных земель в руки крестьян перешло всего лишь 17,2 млн. десятин земли. К тому же массы городского населения, не утратившие еще связи с деревней, мигрировали на село.

Политические цели доминировали и в экономической политике большевиков в городах. Стремясь овладеть промышленностью, большевики первоначально сделали акцент не на национализации, а на рабочем контроле за производством, который мыслился как относительно кратковременный этап, необходимый для подавления саботажа буржуазии и овладения массами управленческими навыками. Установление контроля за производством со стороны фабзавкомов и профсоюзов началось еще до Октябрьского переворота, а сразу же после него приняло массовый характер. При этом на многих предприятиях контроль перерастал фактически в рабочее управление. С середины ноября нарастает волна национализации предприятий. Банки в отличие от промышленности большевики попытались национализировать сразу же. Однако овладеть Государственным банком и обеспечить регулярное финансирование правительства большевикам удалось только в конце ноября. В декабре – январе были национализированы частные банки. В процессе этих преобразований складывается постепенно и советская система хозяйственного управления. 2 декабря 1917 г. был создан Высший совет народного хозяйства, возглавлявшийся Н. Осинским, а с апреля 1918 г. – А. И. Рыковым. Этот, по выражению Ленина, "боевой орган" экономической борьбы с буржуазией опирался на экономические отделы советов, а с конца 1917 г. – на созданные на местах Советы народного хозяйства.

Наладить сколько-нибудь эффективное управление экономикой не удалось. Рабочие чувствовали себя хозяевами своих предприятий, в управлении ими профсоюзы конкурировали с Советами и совнархозами. Но пока для большевиков, влеченных "красногвардейской атакой на капитал", это было не важно.

В первые месяцы после Октября были проведены некоторые общедемократические мероприятия: отменены сословия и прежние чины, церковь отделена от государства, принят декрет о гражданском браке. Пытались большевики улучшить положение рабочих – своей главной социальной опоры. Был принят декрет о 8-часовом рабочем дне, страхование по безработице и на случай болезни, введены временный правила об отпусках. Однако нарастающий экономический кризис сводил на нет все эти меры, а 8-часовой рабочий день фактически был введен еще до Октября. Исключением послужили лишь решения по жилищному вопросу, позволившие рабочим занимать пустующие квартиры и подселяться в дома и квартиры буржуазии, интеллигенции и служащих. Начавшееся "уплотнение буржуев" создало один из феноменов советской истории – коммунальные квартиры.

2 ноября 1917 г. была принята Декларация прав народов России, провозгласившая национальное равенство и право народов на самоопределение вплоть до образования самостоятельных государств. Она имела большое политическое и особенно пропагандистское значение для страны, 57% населения которой составляли нерусские народы. На деле большевиков заботило не свободное и суверенное развитие различных наций, а лишь тактическое соображение: стремление заручиться поддержкой нерусских народов и облегчить тем самым развертывание революционного процесса. Нарком по делам национальностей Сталин втолковывал делегатам одного из национальных совещаний в мае 1918 г., что дать автономию для того, чтобы внутри нее вся власть принадлежала национальной буржуазии, советская власть не может. Она за такую автономию, "где бы буржуа всех национальностей были устранены не только от власти, но и от участия в выборах правительственных органов". Более того, никто из большевиков не сомневался в будущем слиянии наций и их относительно быстром отмирании после мировой революции, а последняя, казалось, уже на подходе.

На местах Советы брали власть (хотя городские думы и земства во многих районах сохранялись до весны – лета 1918 г.). Некоторые губернские и даже уездные Советы объявляли себя республиками, создавали свои Совнаркомы и самостоятельно решали все вопросы. В центре власть концентрировалась в Совете Народных Комиссаров. 4 ноября 1917 г. ВЦИК санкционировал наделение СНК не только исполнительными, но и законодательными полномочиями. Фактически же СНК выполнял и часть функций ЦК РСДРП(б). ВЦИК с самого начала играл второстепенную роль, а с окончательным утверждением большевистской диктатуры и вовсе превратился в декоративное учреждение. Непрерывно заседавший Совнарком засыпал страну ворохом различных декретов. Но реальных рычагов управления у него было мало, поскольку овладеть государственным аппаратом оказалось крайне сложно, а без старого чиновничества и вовсе невозможно. Даже работу наркоматов удалось наладить лишь с конца 1917 – начала 1918 г.

Этому препятствовала мощная забастовка государственных, банковских и иных служащих, развернувшаяся после Октябрьского переворота. В декабре 1917 г. грозила приобрести всероссийский характер и полностью парализовать страну. В ответ большевики прибегли к массовым арестам активных членов "Союза союзов служащих государственных учреждений" и других организаций, координировавших забастовку. Широко использовались запугивание, отдача под суд, конфискация имущества, лишение права на пенсии и другие методы. В результате весной 1918 г. саботаж чиновничества был окончательно сломлен.

Забастовка служащих подтолкнула большевиков к созданию 7 декабря 1917 г. Всероссийской чрезвычайной комиссии при СНК по борьбе с контрреволюцией и саботажем. В отличие от распущенного 5 декабря ВРК – органа Петроградского Совета, выполняющего функции по борьбе с контрреволюцией, ВЧК выступала, по словам самих чекистов, "прямым органом Коммунистической партии", ее ЦК.

Принципиально важным для большевиков было установить свой контроль над армией, в которой к сентябрю 1917 г. насчитывалось до 15,8 млн. вооруженных мужчин. Однако прогрессирующие разложение, скорее даже развал армии облегчил эту задачу. Уже 9 ноября 1917 г. верховный главнокомандующий генерал Н.Н. Духонин, отказавшийся вступить в переговоры с немцами, был отстранен от должности и заменен большевиком – прапорщиком Н.В. Крыленко. 20 ноября Духонин был растерзан толпой в Могилеве. Узаконив стихийную мобилизацию армии и введя в ней в декабре 1917 г. выборное начало, большевики окончательно ликвидировали старую армию и попытались создать новые добровольческие вооруженные силы.

Позиции большевиков осенью – зимой 1917 г. были весьма непрочными на периферии и особенно в деревне, где имелось всего лишь 203 большевистские ячейки, в которых состояло 4,1 тыс. крестьян. По существу, власть большевиков держалась лишь на неустойчивой поддержке революционизированных рабочих и солдатских масс, нейтрально-благожелательной позиции крестьянства, обеспеченной декретами II съезда Советов и на отсутствие сильных, сплоченных контрреволюционных сил. Дамокловым мечом над судьбой большевистского правительства висел предстоящий созыв Учредительного собрания.

Все эти обстоятельства заставляли большевистское руководство не только бороться с социалистическими партиями, но и маневрировать, искать среди них союзников. Такой естественный союзник, ценный для большевиков относительной левизной своей позиции и особенно влиянием в деревне, четко обозначился в дни Октябрьского переворота в лице левых эсеров. Последние, переживая период организационного становления, вычленение своей партии из Партии социалистов-революционеров, также были заинтересованы в союзе с большевиками. Поэтому, несмотря на некоторые программные и тактические расхождения с большевиками и провал переговоров о коалиционном социалистическом правительстве, руководство ПЛСР уже 17 ноября дало принципиальное согласие на вхождение в большевистский Совнарком.

Совместная работа в правительстве большевиков и левых эсеров порождала трения и конфликты. Только в декабре 1917 – январе 1918 г. Совнарком 11 раз рассматривал претензии Штейнберга к ВЧК, которая не обременяла себя соблюдением хотя бы какой-то законности и не считалась с Наркоматом юстиции. И все же до Брестского мира обе стороны находили компромиссы.

Получив власть, а вместе с ней уникальную возможность осуществления социализма, Ленин отнюдь не собирался выполнять свои обещания, данные 26 октября на II съезде Советов, что в случае поражения на выборах его партия подчинится воле народа. Когда после выборов, прошедших, как и было намечено, 12 ноября, стало выясняться, что большевики и левые эсеры действительно оказываются в меньшинстве, Ленин поднял вопрос о возможном разгоне Учредительного собрания.

В результате первых в истории России всеобщих и равных выборов большевики получили 175 мандатов из 715, а левые эсеры – 40 мандатов и отнюдь не были довольны результатами выборов.

Открывшееся 5 января 1918 г. Учредительное собрание проходило в чрезвычайной обстановке. Таврический дворец, где оно заседало, не только был плотно окружен войсками, но и набит матросами и солдатами, не скрывавшими своих большевистских симпатий. После открытия Учредительного собрания Свердлов от имени ВЦИК предложил принять ультимативно составленную Лениным Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа. Меньшевики и эсеры попытались несколько умерить радикализм большевиков и перевести разговор в другую плоскость. Большевики не собирались долго дискуссировать или искать компромиссы. Воспользовавшись отказом Учредительного собрания обсуждать декларацию, они, а затем и левые эсеры покинули Таврический дворец. Оставшиеся делегаты под утро были выставлены вооруженным караулом.

III съезд Советов рабочих и солдатских депутатов, открывшийся 10 января 1918 г., одобрил разгон Учредительного собрания и принял Декларацию прав трудящихся и эксплуатируемого народа. 13 января 1918 г. к съезду и его решениям присоединился III съезд крестьянских Советов. В России была создана единая система Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.

Важнейшим положением антикризисной программы большевиков, в прямую зависимость, от выполнения которой они ставили саму устойчивость своей власти, был скорейший выход России из войны. Поэтому, начиная с декрета о мире, они предпринимают настойчивые и весьма последовательные попытки решить эту задачу. Нередко эта настойчивость связывается с так называемыми "немецкими деньгами", которые в течение первой мировой войны попадали в руки большевиков и использовались для ведения антивоенной пропаганды. Однако в действительности отнюдь не какие-либо взятые на себя обязательства или страх перед раскрытием тайны вынуждал большевиков к поискам мира, а стремление использовать антивоенные настроения населения в целях упрочения власти. В свою очередь, и Германия была заинтересована в прекращении войны на два фронта. Таким образом, стремления обоих государств совпали, что и послужило основой начала в ноябре 1917 г. переговоров в г. Бресте по поводу сепаратного мира. Выступив сторонниками "справедливого и демократического мира", большевики рассчитывали не только оттянуть его заключение до начала "мировой революции", которая сделает ненужными сами переговоры, но и привлечь на свою сторону международную общественность. Германские же условия носили явно аннексионистский характер, отражая ее стремление воспользоваться слабостью России в этот момент. Как раз последнее обстоятельство привело к тому, что предъявление германской стороной ультиматума вызвало острейшую борьбу в большевистской партии и стране по вопросу о заключении Брестского мира. В самом советском руководстве сформировались три основных лагеря: одни ("левые коммунисты" во главе с Н.И. Бухариным, левые эсеры) - выступали за отказ от переговоров и переход к революционной войне с Германией, как способу стимулирования мировой революции, другие (В.И. Ленин) - требовали немедленного принятия ультиматума во имя сохранения Советской власти, наконец, третьи (Л.Д. Троцкий) - пытались найти компромиссное решение, выраженное в формуле "ни войны, ни мира". Первоначальная ставка на возможность осуществления идеи Троцкого привела к германскому наступлению в феврале 1918 г. и еще более тяжелым условиям ультиматума, на которые на этот раз пришлось пойти большевикам. Заключение в марте 1918 г. Брестского мира оказало самое заметное влияние на обстановку в стране и в мире. Прежде всего, оно окончательно определило позитивное отношение стран Антанты к вмешательству во внутренние дела России на стороне антибольшевистских сил. С другой стороны, сами эти силы резко возросли, поскольку большевики стали теперь рассматриваться как предатели российских интересов. Наконец, в лагере Советов начался раскол, приведший к выходу левых эсеров из правительства, что, естественно, ослабило Советскую власть.

Таким образом, роспуск Учредительного собрания и Брестский мир сделали гражданскую войну в России неизбежной.