Глава пятнадцатая. В больнице

 

 

Остановившись у двери, Снежинка потянула за ручку колокольчика.

Раздался звон: "Дзинь-дзинь!" Дверь отворилась. На пороге появилась нянечка

в белом халате и косыночке, из-под которой выбивались золотистые локоны.

-- Ах, батюшки, -- воскликнула она и испуганно хлопнула ладошками, --

еще одного больного привели! Больше класть некуда, честное слово! И откуда

вы их берете! Целый год больница стояла пустая -- никто не хотел лечиться, а

сегодня уже пятнадцатый больной!

-- Этот малыш вовсе не болен, -- ответила Снежинка. -- Он пришел

навестить товарищей.

-- А, ну тогда заходите.

Малышки и Незнайка вошли в кабинет врача. Медуница сидела за столом и

что-то писала. Перед нею лежала целая куча больничных карточек, в которые

записывают болезни больных. Увидев Снежинку и Синеглазку, она сказала:

-- Вы, наверно, пришли на больных посмотреть? Нельзя, нельзя! Вы

забываете, что больным нужен покой. А вы, Синеглазка, уже с пластырем на

лбу? Поздравляю! Я вам это предсказывала. Уж мне-то известно, что, как

только в доме заведется хоть один малыш, тут только и жди синяков да шишек.

-- Мы вовсе не хотим на больных смотреть, -- ответила Снежинка. --

Больных хочет навестить вот этот малыш, их товарищ.

-- Вот этому малышу я велела лежать в постели, а он встал без

разрешения врача и, как вижу, уже начал драться. Я не могу его пропустить.

Больница -- не место для драки.

-- Но ведь я вовсе не буду драться, -- ответил Незнайка.

-- Нет, нет! -- строго воскликнула Медуница и постучала своей

деревянной трубочкой по столу. -- Малыши всегда говорят: "Не буду", а потом

все равно дерутся.

Считая разговор с Незнайкой оконченным, Медуница повернулась к

Синеглазке:

-- Ну-ка, покажите мне ваш лоб, милочка.

Она отклеила пластырь и стала осматривать лоб Синеглазки.

-- Пластырь вам больше не нужен, -- сказала Медуница, окончив осмотр.

-- Пойдемте со мной, милочка, мы погреем вам лоб синим светом, и синяка не

будет.

Она вышла вместе с Синеглазкой из комнаты. Незнайка увидел на вешалке

белый халат и колпак. Недолго думая, он надел этот халат, напялил колпак на

голову, потом нацепил на нос очки, которые Медуница оставила на столе, и,

захватив со стола деревянную трубочку, вышел из комнаты. Снежинка с

восторгом смотрела на Незнайку, удивляясь его смелости и находчивости.

Пройдя по коридору, он открыл дверь и очутился в больничной палате, где

лежали его друзья коротышки. Подойдя к первой койке, он увидел, что на ней

лежит Ворчун. Лицо у Ворчуна было угрюмое и недовольное.

-- Как вы себя чувствуете, больной? -- спросил Незнайка, стараясь

говорить не своим голосом.

-- Прекрасно, -- ответил Ворчун и скроил при этом такую гримасу, словно

собирался через пять минут помереть.

-- Встаньте, больной, -- приказал Незнайка.

Ворчун нехотя приподнялся и сел на постели, тупо глядя прямо перед

собой. Незнайка приложил к его груди деревянную трубочку и сказал:

-- Дышите.

-- Ну, что это такое! -- проворчал Ворчун. -- То встаньте, то лягте, то

дышите, то не дышите!

Незнайка щелкнул его по голове трубочкой и сказал:

-- Ты, Ворчун, совсем не переменился. Ворчишь, как всегда.

Ворчун с удивлением взглянул на него:

-- Незнайка!

-- Тише! -- зашипел на него Незнайка.

-- Слушай, Незнайка, выручи меня отсюда, -- зашипел Ворчун. -- Я совсем

здоров, честное слово! Я коленку ушиб, уже почти не болит, а меня держат в

постели, одежду не отдают. Сил моих больше нет! Я ведь гулять хочу.

Понимаешь?

Ворчун уцепился за рукав Незнайки и не хотел его отпускать.

-- Ладно, -- ответил Незнайка. -- Потерпи немного, я придумаю

чтонибудь. Только обещай, что теперь будешь слушаться меня, а если малышки

будут спрашивать, кто выдумал воздушный шар, говори, что я.

-- Хорошо, хорошо, -- закивал головой Ворчун. -- Только ты уж

постарайся!

-- Можешь не беспокоиться, -- обнадежил его Незнайка.

Он подошел к следующей койке, на которой лежал доктор Пилюлькин.

-- Миленький, выручай! -- зашептал Пилюлькин. -- Понимаешь, каково мне

терпеть! Сам всю жизнь лечил других, а теперь меня лечат.

-- А ты разве тоже не больной?

-- Да какой там больной! На плече ссадина да под носом царапина. Из-за

этого вовсе не надо в больнице лежать.

-- Зачем же тебя здесь держат?

-- Ну понимаешь, у них больница пустая, лечить некого, а им хочется

ухаживать хоть за какими-нибудь больными. Малышки ведь! А лечатто как! Тьфу!

Снаружи ставят медовые пластыри и внутрь дают меду. Это ведь неправильно:

снаружи надо йодом, а внутрь -- касторку. Я не согласен с таким лечением!

-- Я тоже не согласен, -- заявил с соседней койки Авоська. -- Ходить

нельзя, бегать нельзя, в пятнашки играть нельзя, в расшибалочку тоже. Петь

даже нельзя. Одежду у всех отобрали, всем выдали по носовому платочку. Лежи

да сморкайся, вот тебе и все развлечение.

-- Зачем же вы пошли в больницу?

-- А мы вчера высыпались из корзины за городом и легли спать. На

рассвете нас разбудили малышки и говорят: "Откуда вы, малыши?""Мы, говорим,

летели на воздушном шаре и разбились". -- "Ах, вы разбились! Ах, вас лечить

надо! Ах, пойдемте в больницу!" Ну мы и пошли.

-- Значит, никто не болен? -- спросил Незнайка.

-- Нет, один только Пулька болен.

Незнайка подошел к Пульке:

-- Что с тобой?

-- Ногу вывихнул. Совсем не могу ходить. Но не это меня тревожит. У

меня, понимаешь. Булька пропал. Будь другом, сделай доброе дело, поищи

Бульку! Он, наверно, где-нибудь здесь. Я ведь не могу сдвинуться с места.

-- Хорошо, -- сказал Незнайка. -- Я разыщу твоего Бульку, а ты говори

всем, что я шар выдумал.

Незнайка обошел всех малышей и предупредил, чтобы говорили, будто это

он выдумал шар. Наконец он вернулся в кабинет врача. Снежинка с нетерпением

ожидала его.

-- Ну, как себя чувствуют больные? -- спросила она.

-- Какие они больные! -- махнул Незнайка рукой. -- Один только Пулька

немножко болен.

-- Значит, их скоро выпишут! -- обрадовалась Снежинка. -- Знаете, что я

думаю? Мы устроим по случаю выздоровления больных бал. Вот будет весело!

-- Не похоже, чтоб их собирались выписывать, -- ответил Незнайка.

В это время возвратились Медуница и Синеглазка.

-- Вы зачем надели халат? Что это за самоуправство? -- накинулась

Медуница на Незнайку.

-- Никакого самоуправства нет, -- ответил Незнайка. -- Просто я ходил с

обследованием.

-- Что же показало ваше обследование? -- насмешливо спросила Медуница.

-- Обследование показало, что все больные, кроме одного, здоровы и их

уже можно выписать.

-- Нет, нет! -- испуганно заговорила Медуница. -- Вы представляете

себе, что будет, если мы сразу выпишем четырнадцать малышей? Они перевернут

весь город вверх дном! Ни одного целого стекла не останется, у всех появятся

синяки и шишки. В целях предупреждения заболевания синяками мы должны

оставить малышей в больнице.

-- Может быть, можно выписывать понемножечку? -- сказала Синеглазка. --

Хотя бы по одному малышу в день.

-- По одному -- это мало, хотя бы по два, -- сказала Снежинка. -- Мы

хотим поскорее устроить бал.

-- Ну хорошо, -- согласилась Медуница. -- Мы составим список и с

завтрашнего дня будем выписывать по одному больному.

Снежинка захлопала в ладоши и бросилась обнимать Медуницу:

-- Нет, по два, миленькая, по два! Мне так хочется, чтобы они поскорее

выписались. Вам ведь тоже хочется пойти на бал. Вы так замечательно

танцуете!

-- Ну хорошо, по два, -- смягчилась Медуница. -- Начнем выписку с самых

смирных. Вы должны помочь нам, -- обратилась она к Незнайке. -- Кто из них

самый смирный?

-- Да они все смирные!

-- Вот этому я уж никак не поверю. Малыши смирные не бывают. Для них

обязательно нужно придумать какое-нибудь дело, чтобы они занялись им и

забыли о шалостях.

-- Тогда давайте выпишем в первую очередь этих мастеров -- Винтика и

Шпунтика. Они сразу могли бы взяться за починку машины, -- сказала

Синеглазка.

-- Хорошая мысль! -- одобрила Медуница. -- Вот мы и начнем с этих

Винтика и Шпунтика.

Она записала Винтика и Шпунтика на бумажке.

-- Вслед за этими я хотела бы выписать Ворчуна, -- сказала Медуница. --

Он такой несносный. Ворчит все время и никому не дает покою.

-- Нет, не нужно, -- возразил Незнайка. -- Ворчуна вы лучше подержите в

больнице, чтобы он отучился ворчать.

-- Тогда можно выписать Пилюлькина. Он недоволен нашей больницей и все

время критикует наши методы лечения. Такой беспокойный больной! Я не прочь

вовсе избавиться от него.

-- Нет, Пилюлькина тоже не надо, -- ответил Незнайка. -- Он всю жизнь

лечил других, теперь пусть сам полечится. Лучше выпишем Тюбика. Он хороший

художник, и для него сразу найдется работа. Он мой ученик. Это я его научил

рисовать.

-- Правда, миленькая! -- взмолилась Снежинка. -- Нельзя ли сегодня

выписать Тюбика? Я попрошу его нарисовать мой портрет.

-- И Гуслю, -- добавил Незнайка. -- Это тоже мой ученик. Я его выучил

играть на флейте.

Снежинка снова бросилась обнимать Медуницу:

-- Выпишем Тюбика и Гуслика! Ну пожалуйста!

-- Ну хорошо, для этих сделаем исключение, -- согласилась Медуница. --

Но остальных будем выписывать в порядке очереди.

Наконец список был составлен. Медуница велела выдать из кладовой одежду

Тюбику и Гусле. Через несколько минут они оба, сияя от радости, появились у

нее в кабинете.

-- Мы вас выписываем, -- сказала им Медуница. -- Постарайтесь вести

себя хорошо, в противном случае придется вас снова положить в больницу.

 

Глава шестнадцатая. КОНЦЕРТ

 

 

По всему городу разнеслась весть о знаменитом путешественнике Незнайке

и его товарищах, которые попали в больницу. Галочка и Кубышка без устали

бегали из дома в дом и рассказывали новость подругам. Эти подруги, в свою

очередь, рассказывали другим подругам, другие -- третьим, и скоро все

население города двинулось, как по команде, к больнице. Каждой малышке

хотелось чем-нибудь помочь пострадавшим малышам. Они тащили с собой всякую

всячину. У одних были вкусные пироги, у других варенье, у третьих сладкая

пастила или компот.

Через полчаса малышки запрудили всю Больничную улицу. Конечно, в

больницу не могли пустить такое количество желающих. Медуница вышла на

крыльцо и сказала, что больные ни в чем не нуждаются, поэтому все должны

разойтись по домам и не шуметь здесь под окнами. Но малышки не хотели

расходиться. Каким-то чудом им стало известно, что самый главный малыш, по

имени Незнайка, должен выйти из больницы со своими товарищами, Тюбиком и

Гуслей.

 

 

Медунице снова пришлось объявить, что Незнайка не выйдет до тех пор,

пока все не разойдутся. Но малышки, вместо того чтобы разойтись по домам,

пошли к своим подругам, которые жили на Больничной улице. Когда Незнайка,

Тюбик и Гусля в сопровождении Снежинки и Синеглазки вышли на улицу, то

увидели, что из всех окон выглядывает чуть не по десятку малышек. Незнайка

был очень польщен таким вниманием. До его слуха то и дело доносились голоса:

-- Скажите, скажите, который из них этот знаменитый Незнайка?

-- Незнайка вон тот, в желтых брюках.

-- Этот ушастенький? Ни за что не сказала бы, что это Незнайка. У него

довольно глуповатый вид.

-- Нет, точно, точно! Вид, правда, у него глуповатый, но глаза очень

умные.

Одна малышка во втором этаже углового дома, увидев Незнайку, принялась

махать руками и кричать тонким, пискливым голосом:

-- Незнайка! Незнайка! Ура!

Она бесстрашно высовывалась из окна, так что в конце концов чуть не

вывалилась наружу. Хорошо, что остальные малышки успели поймать ее за ноги и

втащить обратно.

-- Фу, какой стыд! Этот Незнайка может вообразить о себе невесть что!

-- сказала малышка со строгим худеньким личиком и остреньким подбородком.

-- Вы правы. Ласточка, -- ответила ей другая малышка со вздернутой

верхней губой, из-под которой сверкали белые зубы. -- Малышам вовсе не надо

показывать, что на них смотрят. Когда они убедятся, что их шалостей никто не

замечает, то сами перестанут шалить.

-- Вот об этом я и говорю, Кисонька, -- подхватила Ласточка. -- Малышей

надо презирать. Когда они увидят, что их презирают, то побоятся обижать нас.

Эти Ласточка и Кисонька шушукались да шушукались, жужжали да жужжали,

пока не прожужжали всем уши, что к прилетевшим малышам надо относиться с

презрением. Все малышки условились между собой не замечать малышей, а если

встретятся с ними на улице, то, завидев издали, поворачивать обратно или

переходить на другую сторону.

Из этого условия, однако, вышло мало толку. Каким-то чудом всем стало

известно, что Тюбик -- художник, а Гусля -- замечательный музыкант, который

умеет играть на флейте. Всем, конечно, хотелось поскорей послушать игру на

флейте, так как в Зеленом городе умели играть только на арфах, а флейты

никто ни разу не слышал. Многие даже не знали, что существует такой

инструмент.

Скоро малышки узнали, что Тюбик и Гусля поселились на Яблочной площади,

в доме, где жила малышка Пуговка со своими подружками. Во втором этаже этого

дома, под самой крышей, была просторная комната с большим, светлым окном во

всю стену. Эта комната понравилась Тюбику за то, что была очень светлая, и

они с Гуслей решили поселиться в ней.

Окно верхней комнаты выходило прямо на Яблочную площадь. И вот вечером

Яблочная площадь, на которой никогда раньше не наблюдалось большого

движения, сразу наполнилась гуляющими малышками. Взявшись за руки, они

прохаживались по площади парочками и украдкой поглядывали на освещенное окно

во втором этаже.

Конечно, они делали это не для того, чтобы увидеть Тюбика или Гуслю, а

просто от нетерпения: всем хотелось поскорее услышать музыку.

Время от времени они замечали то мелькнувшую в открытом окне аккуратно

причесанную голову Гусли, то взъерошенную шевелюру Тюбика. Потом мельканье

голов в окне прекратилось, и малышки увидели Тюбика, который облокотился о

подоконник и мечтательно глядел вдаль. Вслед за Тюбиком у окна появился

Гусля. Они оба принялись рассуждать о чем-то, посматривая по сторонам и

размахивая руками.

После этого они оба высунулись из окна и, наклонившись, стали глядеть

почему-то вниз. Потом оба по разу плюнули со второго этажа и снова исчезли в

окне.

Казалось, что больше ничего интересного не произойдет, но малышки и не

думали расходиться. И как раз в это время из окна полились нежные, как плеск

ручейка, звуки флейты. Они то мерно катились, как катятся волны одна за

другой, то как будто подпрыгивали и кувыркались в воздухе, гоняясь друг за

дружкой и сталкиваясь между собой. От этого всем становилось весело. Звуки

флейты словно дергали всех за ручки и ножки, поневоле хотелось пуститься в

пляс.

Окна домов отворились бесшумно. Движение на площади прекратилось. Все

застыли, стараясь не пропустить ни одного звука.

Наконец флейта смолкла, но сейчас же из окна противоположного дома

послышались звуки арфы. Арфа пыталась повторить эту новую, до сих пор

неизвестную мелодию. Чьи-то пальцы неуверенно перебирали струны. Мелодия,

которая началась довольно бойко, постепенно слабела, наконец замерла совсем,

но сейчас же флейта пришла на помощь, подхватив продолжение. Арфа ожила,

зазвучала увереннее. К ней присоединилась другая, из соседнего дома, потом

третья. Музыка сделалась громче и веселей.

Незнайка, который прибежал с красками и кисточкой, чтобы отдать их

Тюбику, увидел на площади перед домом необычайное зрелище. Вся площадь была

запружена малышками, которые слушали этот чудесный концерт. Незнайка тоже

заслушался и даже запрыгал на одной ножке, но, увидев, что на его танец

никто не обращает внимания, махнул рукой и скрылся в дверях дома.