Строительство замков на белорусских землях. Основные типы замков.

Более тысячи лет белорусский народ героически отстаивал свою свободу и независимость от имперских амбиций соседних и более далеких государств, от наездов азиатских орд и нападений закованных в железо западных авантюристов, прикрывавшихся плащом с изображением креста.

Со времени первого государственного образования на территории Белоруссии - Полоцкого княжества, возникшего в конце прошлого тысячелетия, - и до создания суверенной Республики Беларусь борьба народа за свободу и независимость принимала разные формы, но никогда не прекращалась.

Однако здесь, как и повсюду в Европе, "цветок средневековья" мог существовать только под защитой и охраной надежных укреплений. В годы тяжелых испытаний, когда под угрозой оказывалось само существование народа, города становились для людей надежным домом, цитаделью, кузницей оружия, школой мужества и единства. Сквозь дымку столетий видятся нам островерхие шеломы городских башен, неприступные замки, одетые в прочную кольчугу укреплений, видятся отважные ратоборцы с оружием в руках.

Немало таких свидетелей древности на земле Беларуси. Коснитесь рукой их обомшелых старых стен - тепло жизни далеких пращуров тихо вольется в ваше сердце и наполнит его любовью, гордостью в уважением к безвестным и известным народным строителям, чьи умелые руки ворочали и обтесывали неподъемные валуны, валили необхватные деревья, из которых вставали потом недоступные для врагов цитадели. Эти трудовые руки защищали города. Народ называл свои укрепления замками. Слово замок сродни слову замок. И древние укрепления воистину были настоящими замками, отомкнуть, подобрать ключи к которым врагу чаще всего было не под силу.

Архитектурно-художественный облик белорусских средневековых замков всегда конкретен и индивидуален. Каждый из памятников имеет свою богатую историю, собственную строительную биографию. Но их роднит и объединяет одно: трудовой героизм и ратное мужество народа, самобытный талант и колоссальный труд строителей - "добродеревцев", "муралей", "дойлидов", землекопов - "копачей", "долокопов", "мурмейстеров" и "валмейстеров".

Замок в местечке Мир Гродненской области возведен на правом берегу речушки Мирянки. В плане он напоминает несколько перекошенный четырехугольник. На каждом углу, выступая за периметр стен, возвышается мощная башня. Пятая -- въездная -- брама размещена в центре западной стены, обращенной к городу. В глубине двора стоит трехэтажный дворец, пристроенный к северной и восточной стенам замка.

Мирский замок строился в 1506--1510 гг. на месте ранее стоявшего здесь господарского двора феодально зависимым населением Мирщины, а также других владений брестского старосты, надворного маршалка Великого княжества Литовского, князя Юрия Ильинича. Для возведения замка были построены кирпичные заводы («цагельни») в деревнях Пропаши и Бирбаши. Известь доставлялась из Сверженя, что около Столбцов. В одно место свозили сотни кубометров полевого камня, обтесывали его, сортировали по размеру и цвету все те же крестьянские руки.

Роду Ильиничей Мирский замок принадлежал до 1568 г. От него перешел к Радзивиллам несвижской линии. С конца XVIII в. был у графов и князей Гогенлоэ, Берленбургов, Витгенштейнов, а со второй половины XIX в. и до 1939 г.-- у князей Святополк-Мирских.

Замок сильно пострадал в 1655 г. во время русско-польской войны. Во время Северной войны (1705 г.) его штурмовали и сожгли шведы. В 1794 г. во время подавления восстания Т. Костюшко замок взяли штурмом царские войска. Под его стенами 9--14 июля 1812 г. происходили жестокие сражения между арьергардом 2-й русской армии Багратиона -- кавалерией генерала Платова и французской кавалерией маршала Даву. Во время боев были разрушены и сожжены дворец, одна башня, повреждены внешние бастионные укрепления. Повторно новое сражение под стенами замка произошло 10--11 ноября 1812 г. между армией адмирала Чичагова и французами.

Только в 1870 г. на четырех башнях (кроме взорванной северо-восточной) соорудили шатровые крыши. Позднее был восстановлен дворец. В конце XIX в. на юг от замка выкопали большой пруд, срыв с этой стороны бастионные укрепления.

Строительство замка осуществлялось в несколько этапов. В первом десятилетии XVI в. были сооружены стены и башни, а юго-западный участок двора заняли кирпичным одноэтажным жилым зданием. Второй этап приходился на 20--30-е годы XVI в., когда к южной и восточной стенам пристроили одноэтажный корпус с обширным подвалом. Новое здание заняло значительную территорию замкового двора.

На третьем строительном этапе (вторая половина XVI в.-- первая половина XVII в.) над одноэтажным корпусом возвели еще два этажа. Внешними стенами дворца стали замковые стены -- северная и восточная. В них замуровали часть бойниц, а на уровне второго и третьего этажей сделали большие оконные проемы. Внутри здание также подверглось реконструкции.

По уточненным данным, в конце XVI -- начале XVII в., судя по всему, также соорудили подковообразную стену «предбрамья». Представить себе Мирский замок того времени дают возможность инвентари. Согласно сведениям одного из них за 1688 г., на подзамче, окруженном валом, располагались разнообразные хозяйственные постройки -- «стайня с возовней и обозней, все крытое гонтом», а также «небольшой огородик». Возле ворот стояла сторожка («кордыгарда»), где имелись печь «из белой кафли, выведенная вверх, 3 лавки, 1 стол и 1 стеклянное окно». В замке находились княжеская конюшня с заготовленным впрок сеном и овсом, винокурня, баня, хозяйственные подвалы. Высокое крыльцо «с усходками и перилами малеванными» открывало дорогу в многочисленные покои и залы дворца. Там все сверкало чистотой и богатством, на которое с удивлением смотрело солнце, заглядывавшее сюда через цветные стекла окон, вправленных в оловянные и деревянные рамы удивительной работы: на паркетный пол, высокие печи, сложенные из многоцветной кафли, кованую медь висящих подсвечников, знаменитые карелицкие ковры -- «шпалеры», дорогое оружие на стенах.

Мирский замок XVII--XVIII вв.-- это уже роскошный дворцово-замковый комплекс, где удивительно удачно сочетались черты военно-фортификационного сооружения и мягкость, пышность и величественность дворцовой постройки.

История замка тесно связана с историей самого поселения Мир. По некоторым сведениям, оно впервые упоминается в 1395 г., когда крестоносцы во главе с гроссмейстером Тевтонского ордена Конрадом фон Юнгингемом, не взяв Новогрудка, напали на Лиду и Мир и опустошили их. В 1434 г. великий князь литовский Сигизмунд Кейстутович подарил Мир боярину Сеньку Гедыгольдовичу, от которого он перешел в 1490 г. к роду князей Ильиничей, уроженцев Могилевщины.

В XVI в. городские укрепления уже радзивилловского Мира имели вид земляного вала с деревянным «парканом» и четырьмя деревянными въездными брамами, позднее замененными каменными. Один из местных каменщиков -- «муляр Мартин Заборовский» в 1594 г. «оправлял муром» укрепления Мира. Городские брамы, открывавшие из города выезд в четыре стороны, имели собственные названия: Виленская, Меновая, Замковая и Слонимская. Последняя иногда в документах XVII в. называется еще «брама Аюцевичская». Перед валом шел сухой оборонительный ров. В каждой воротной башне имелся подъемный мост.

В конце августа -- начале сентября 1655 г. город Мир был взят войском царского воеводы А. Н. Трубецкого и украинского полковника Ивана Золотаренко. Повторно город пострадал в конце 1655 г., когда его осаждали шведы.

В городе имелось ополчение мещан, разделенное на десятки и сотни. На вооружении у них в 60--80-х годах XVII в. были гаковницы «в простой осаде», мушкеты, фитильные осаженные самопалы, пики, бердыши, булавы, «оббитые железом», и пушки.

Всеми работами по ремонту и досмотру городских укреплений руководил местный городничий. В 80-е годы XVII в., после разрушительной русско-польской войны, в Мире работало две бригады строителей, имена которых известны. Это плотники -- «мастер теслярский Гарута, тесли Миколай, Юрка, Чурский, Лаврын Степура, Дударчик, а также каменщики -- муляры -- старший мастер Мартин, мастера Хабар, Станислав, Петрок и помощники Дудка, Федор, Горбач, Сашка».

Как в замке, городские башни крылись различными кровельными материалами: гонтом, дощатой черепицей («даховкой»), муравленой «королевской даховкой», привозимой из д. Карпова Лука, «хатней даховкой» и жестью («бляхой») в виде медных и оцинкованных листов.

Мирский замок в свое время был мощным военным сооружением, где нашли применение почти все известные элементы средневековой фортификации и местные традиции замкового зодчества. Строил его несомненно талантливый архитектор-строитель. Скорее всего им был народный мастер, который обладал богатым художественным вкусом и чувством пропорций, был хорошо знаком с архитектурой соседних народов. Не имея хороших инструментов, он не смог сделать точной разбивки как планов, так и фасадов. Но это не помешало зодчему создать первоклассное для того времени военно-инженерное сооружение, украсить его суровое обличье прекрасной гармонией красок и разнообразных архитектурных деталей. Сейчас в замке ведутся большие реставрационные работы

Несвиж, согласно летописям, известен с XIII в. Один из его князей -- Юрий Несвижский -- в 1224 г. принимал участие в битве с татарами на Калке. После включения земель Белоруссии в состав Великого княжества Литовского несвижские князья владели своим уделом с XIII по XV вв. на условиях несения военной службы. В 1492 г. великий князь Александр передал город князьям Кишкам, а в 1513 г. княжна Анна из этого рода вступила в брак с Яном Радзивиллом («Бородатым»), к которому и перешел Несвиж.

Теперь неясно, какие причины заставили несвижского князя Николая Радзивилла («Сиротку») приказать в мае 1583 г. начать на месте старого деревянного замка строительство современной фортеции. Вполне вероятно, что причиной послужил неожиданный пожар. Однако не исключено, что на князя оказала влияние европейская фортификационная практика. В пользу этого свидетельствует и то, что зиму 1580-81 гг. Радзивилл провел в Италии, где мог собственными глазами видеть и должным образом оценить тогдашние достижения итальянского военного зодчества.

И, думается, совсем не случайно новый замок было поручено построить итальянскому архитектору Джиованни Бернардони. Неизвестно, сооружал ли он ранее фортеции. Тем не менее, вера в его способности и талант были настолько велики, что Николай Радзивилл даже выехал в паломническое путешествие в Палестину, разрешив вести строительные работы без него.

Несвижский замок возвели на полуострове, на правом берегу реки Уши, подпертой плотиной, которая образовала два пруда -- Паненский и Пионерский. Окруженный широким водяным рвом, где уровень воды регулировался, Несвижский замок был фактически островным, с двумя водными рубежами. Попасть в замок из города можно было только по длинному деревянному мосту, который шел через озеро и в случае опасности легко разбирался. Этот мост доходил до оборонительного рва с переброшенным через него подъемным мостом.

Несвижский замок, родовое гнездо местных Радзивиллов, в свое время был не только великосветским замком, но и богатым культурным центром, средоточием средневекового искусства. В 12 величественных залах размещалась библиотека на 20 тыс. томов, портретная и картинная галереи, которые насчитывали более тысячи полотен, принадлежавших кисти различных известных и неизвестных художников, богатая коллекция европейского, арабского, японского и китайского оружия, знаменитые слуцкие пояса, кореличские и несвижские шпалеры, огромная коллекция монет и медалей, роскошная мебель и другие предметы.

Во время русско-польской войны 1654--1667 гг. Несвиж дважды, в 1654 и 1659 гг., был взят штурмом, а его укрепления повреждены. Однако удержать город русским воеводам не удалось. Также безуспешными были осады замка. В 1660 г. воевода Хованский доносил царю, что вынужден снова посылать к Несвижу воеводу С. Змеева, которому «велел город осадить и промысл над Несвижем чинить сколько милосердный бог помощи подаст». Хованский писал, что вылазки из города ратных людей -- конных и пеших, наносят его людям большую «шкоту», особенно фуражирам, приезжавшим из-под Ляхович на поиски «хлебных запасов и конских кормов». Судя по всему, взять Несвиж в 1660 г. не удалось.

Привилей короля Михаила Вишневского от 29 октября 1669 г. упоминает о возобновлении укреплений города, которые сооружались заново от самого фундамента. Однако дела шли плохо. Тогда князь Михаил Радзивилл, желая привести свое родовое гнездо в надлежащее состояние, начал сам «немалым коштом фортификовать Несвиж».

Однако восстановить полностью свои укрепления город до начала Северной войны не смог. Это заставило магистрат и все «поспольство», не надеявшееся на городскую фортификацию, просить Радзивилла, чтобы он разрешил им в случае острой нужды укрыться за стенами замка. Судя по тому, что в марте 1706 г. шведский подполковник Таутфэттэр взял Несвиж штурмом, Радзивилл просьбу жителей не удовлетворил. Правда, как уже упоминалось, в мае того же года шведские войска после длительной осады все же овладели и замком, разрушив его и взорвав бастионы. Однако при осаде города шведы так и не смогли сломить сопротивление защитников, засевших в стенах иезуитского коллегиума и в соседних каменных постройках.

После Северной войны укрепления замка и города все же восстановили. Радзивиллы и короли Речи Посполитой хорошо понимали стратегическую важность и значение Несвижа для Верхнего Понеманья и центра Белоруссии. С севера и запада на подступах к городу возвели дополнительные бастионные укрепления, правым краем упиравшиеся в искусственный пруд. В Несвиже по-прежнему было много огнестрельного оружия. Так, в 1765 г. здесь еще было 36 пушек главным образом местной отливки, сотни мушкетов, карабинов, «янычарок», пистолетов и другого оружия. Гарнизон замка, который, как правило, возглавляли иностранные офицеры, в своей службе все более ориентировался на подавление выступлений угнетенного населения.

До наших дней в Несвиже уцелела только одна городская брама -- Слуцкая, перестроенная в 1700 г. Она представляет собой тип массивных безбашенных брам с удлиненной (10,3 м) проезжей частью, которые со второй половины XVII в. широко распространились в Белоруссии. Проезд закрывался двойными полотнищами. Здесь находилась каморка сторожей и вход на лестницу, которая вела на второй этаж. Неглубокий рельеф декора хорошо подчеркивает массивность древнего сооружения.

В XII--XVII вв. Гомель справедливо считался мощным центром обороны Нижнего Посожья. Укрепления с земляным валом и простейшим частоколом появились здесь еще в XI в. Позднее вал многократно подсыпался. Видимо, не случайно в период междоусобиц искал спасения за гомельскими укреплениями великий киевский князь Изяслав Давыдович (1159 г.). В 1164 г. здесь был основан княжеский стол, которым владел одно время князь Игорь Святославович -- герой «Слова о полку Игореве».

Тактически выгодно разместившись на высоком правом берегу реки Сож у впадения в нее ручья Гомю (Гомеюка), замок отделялся оборонительным рвом шириной 30--35 м от городских кварталов, обнимавши его с запада и юга. Площадка имела сегментовиднук форму с периметром укреплений около 460 м. Крутые и высокие склоны в сторону Сожа и Гомия умело сочетались с искусственными укреплениями.

С конца первой трети XIV в. Гомель находился в составе Великого княжества Литовского. С этого времени он жил судьбой порубежного укрепленного города на юго-восточной окраине государства, занимал свое место в оборонительном поясе замков Посожья. Вместе со Стародубом он входил в удел князя Патрикия, племянника Ольгерда. С 1406 до 1419 гг. городом управлял великокняжеский наместник, затеи им владели различные князья: Свидригайло (до 1435 г.), беглый русский князь Василий Ярославови1 Боровский (1436--1452 гг.), возвратившийся позже домой. С 1452 г. город снова в руках престарелого и много перевидавшего в своей жизни Свидригайлы. После его смерти Гомель отдали беглым можайским князьям отказ которых (в 1499 г.) от принятия католичества привел в результате к длительной борьбе за обладание городом. В эту борьбу в 1500 г. вмешался московски» великий князь, у которого можайские беглецы нашли поддержку. В итоге до 1535 г. Гомель постоянно и почти ежегодно подвергался нападениям войск Великого княжества Литовского, но каждый раз выдepживaл осады. Это является прямым доказательством мощи его башен и стен, за которыми московские князья постоянно держали значительный гарнизон.

Подобно другим белорусским замкам. Гомельский замок имел мощный оборонительный вал, деревянные многоярусные башни, стены-городни с боевой галереей -- «бланкованьем», а также въездную браму с подъемным мостом -- «узводом», перекинутым через ров. Стены укреплений на значительную высоту были обмазаны глиной, которая предотвращала их гниение и выполняла противопожарную роль. Из замка был прорыт тайный подземный ход к Сожу, откуда во время осады брали воду.

С 1561 г., наряду с укреплениями Гомельского замка, упоминаются и укрепления «места», т. е. линии собственно городской фортификации. Гомель был окружен земляным валом, наверху которого стояли деревянные башни и стены -- городни. Въезд и выезд осуществлялся через брамы Чечерскую, Могилевскую, Речицкую и Водную, выводившую на городскую торговую пристань. Перед валом шел глубокий оборонный ров с перекинутыми через него подъемными мостами, подведенными к брамам города.

Значение замка особенно возросло в связи с ожесточенной борьбой против постоянных разорительных набегов крымских татар.

Как известно, татары только за тридцать лет (с 1500 по 1530 гг.) 14 раз нападали на земли южной, юго-восточной и центральной Белоруссии (в 1503 и 1508 гг.-- дважды в год). А всего за 95 лет с 1474 по 1569 гг. они совершили 75 походов на земли Великого княжества Литовского. Один раз их наголову разбили под Чечерском. Однако в походах татар 1532 и 1551 гг. приняли участие и турки, умевшие осаждать и брать города штурмом. Вопрос о защите от татар стал на повестку дня со всей остротой. Учитывая важность и значение Гомельского замка для защиты государства и исходя из того, что «...иж кождому оборона и осторожность есть потреба», сюда из ближайших городов направлялись хлебные запасы и специально выделенные группы конной «сторожи», а из Виленского арсенала в 1552, 1562 и 1563 гг. доставлялись вооружение и амуниция.

Война 1654--1667 гг. сильно отразилась на состоянии Гомеля. Однако замок, судя по сообщениям 1666 г., все еще сохранял свою мощь. Известно, что владелец Гомельского староства князь Михаил Чарторыйский в 1737 г. построил здесь новый крепкий дубовый замок с башнями и стенами, в которых имелись многочисленные бойницы, углубил рвы и поправил подъемный мост.

Один из немногочисленных архивных документов по Гомелю 1765 г. рисует перед нами жизнь небольшого городка, в котором насчитывалось тогда всего 206 домов. Мы не находим здесь описаний укреплений, но в топографии города улавливается их присутствие. Это чувствуется, когда читаешь о жителях, живших за «брамою Водной», на улице Речицкой «под валом», или на улице «у рове».

Когда в 1772 г. Гомель, как и вся Восточная Белоруссия, был включен в состав Российской империи, его пожаловали «для увеселения» графу Румянцеву. Граф застал довольно крепкий замок, обнесенный палисадом, существовавшим еще в 1780 г. Затем башни и стены деревянного замка были разобраны, валы срыты. В 1785 г. по плану Б. Растрелли здесь было начато строительство существующего и ныне каменного дворца.

В письменных источниках поселение под названием «двор Быхов» впервые упомянуто в грамоте князя Дмитра Cеменовича 31 мая 1393 г. В 1430 г. он находился во владении князя Свидригайло, перейдя затем в руки князей Гаштольдов. После угасания этого рода в 1542 г. Быхов оказался у могущественных магнатов Ходкевичей. Им он принадлежал до 1625 г., перейдя затем по наследству к Сапегам.

Поселение возникло на правом берегу Днепра недалеко от слияния с ним речушки Мокранки и с этой стороны оно было надежно защищено природой.

В 1590 г. владелец Быхова Ян Ходкевич, занимавший должность гетмана Великого княжества Литовского, получил от короля грамоту на постройку здесь Каменных замковых укреплений, которые сменили деревянные. При Карле Ходкевиче, в 1610--1619 гг., строительство было продолжено и завершилось при Льве Сапеге, когда город получил мощную бастионную фортификацию. Громадный 800-метровый вал с бастионами, равелинами и рвом в виде полукруга надежно защищал Быхов и принес ему славу неприступной цитадели.

Быхов, близко расположенный к тревожному порубежью, беспокойной казачьей Украине, неоднократно переживал военные потрясения. Однако захватить сильно укрепленный и хорошо вооруженный город было очень сложно. Известно, что лишь в 1590 г. «низовые казаки» донского гетмана Матюши Федоровича захватили «место Быховское, наехавши гвалтовне...». Однако в 1648 г. восставшие украинские казаки и местные крестьяне во главе с Ф. Гаркушей уже не смогли взять ни города, ни замка.

В русско-польской войне середины XVII в. Быхов все время был камнем преткновения для обеих воюющих сторон. Сначала его 18 месяцев, с августа 1654 г., безуспешно осаждали украинские казаки под командованием И. и В. Золотаренко и войска князя А. Н. Трубецкого. При этом И. Золотаренко был убит. В городе разместились украинские казаки И. Нечая, который во второй половине 1658 г. изменил русскому царю и перешел на сторону польского короля. В результате Быхов снова оказался с мая по декабрь 1659 г. в осаде. Он был взят 4 декабря в ходе ночного штурма войсками князя Лобанова-Ростовского, которому удалось склонить к капитуляции коменданта замка немца Шульца. В ходе осады город и замок сильно пострадали, особенно замок, где взорвался арсенал. Однако уже в 1660 г. царские войска сами оказались осажденными и в декабре 1661 г. сдались войску гетмана Чарнецкого.

В годы Северной войны на Быхов обрушились новые беды. Его владелец К. Сапега перешел на сторону С. Лещинского и Карла XII. В результате союзное войско короля Августа II и Петра I дважды подвергало осаде город. В многомесячной осаде 1701 г. успех был достигнут благодаря громадной пушке, привезенной из Могилева. На один заряд в нее шло сразу три пуда пороха. Командовавший осадой генерал Синицкий имел хорошего бомбардира, который многопудовыми начиненными «бомбами сильно здания городские ломал и разрушал». В результате город сдался, правда, на почетных условиях: мещанам сохранили все вольности и привилеи.

Затем, спустя некоторое время, Синицкий перешел на сторону противника, сделав Быхов своим главным опорным пунктом. После того, как его солдаты ограбили русскую армейскую казну, доставлявшуюся к месту дислокации полков Петра I, царь двинул против сильно укрепленного Быхова войска своих генералов Боура, Чамберса, Фонвердена и Волхонского. Население города не поддержало мятеж, однако под угрозой суровых репрессий было вынуждено занять боевые позиции. Синицкий не смог удержать город и капитулировал. В результате вся быховская артиллерия числом не менее 30, а также 15 пушек, взятые Синицким из Могилева, были судами отправлены в Киев. В городе на протяжении семи с лишним лет находился русский гарнизон. При отступлении были приведены в негодность брамы, взорваны бастионы.

Спустя некоторое время Сапеги восстановили укрепления, артиллерийский парк заново пополнился новыми орудиями. По сведениям за 1751 г., здесь все еще насчитывалось 20 пушек, сохранялось мещанское и шляхетское ополчение. В замке в 1757 г. имелся гарнизон из 50 человек «жолнеров», одного капрала, двух ефрейторов и двух барабанщиков. Все они были местными жителями, набранными из Старого и Нового Быхова и служившими на условии пользования земельными наделами. С присоединением Восточной Белоруссии к Российской империи Быхов утратил свое стратегическое значение, а его укрепления с течением времени пришли в упадок.

На высоком правом берегу Березины, там, где в нее впадает небольшая речушка Бобруйка, широко и привольно раскинулся Бобруйск — один из старейших городов Белоруссии.

Шесть веков стоит он на земле. И каждое из этих столетий отмечено годами жестоких испытаний, годами самоотверженной борьбы за свободу. Его не смогли уничтожить ни литовские князья, ни польские воеводы. Выдержал город набеги крымских и аккерманских татар, собирал он в дорогу отряды бойцов против немецких рыцарей-крестоносцев, хлебом-солью встречал войска Богдана Хмельницкого, твердым орешком стал на пути полчищ Наполеона. О том, откуда пошло название Бобруйск, можно судить по некоторым летописным документам. В одном из таких документов времен княжения в Киеве Владимира сказано, что на месте теперешнего города стояла «весь, жители коей рыбной ловлей и промыслом бобровым занимались». Вот, видимо, от охотников за бобрами и пошел Бобруйск. Долгие годы Бобруйск был небольшим поселением, прозябал под властью Речи Посполитой. И только в 1793 году он присоединился к России, стал уездным городом и получил свой герб. На нем изображены корабельная мачта и два перекрещенных дерева. Это — символическое свидетельство большой роли лесных промыслов в жизни городского населения. Бобруйск растет, расширяет свои границы. Вскоре, в связи с угрозой нашествия французов, здесь началось строительство крепости первого класса.

Уже к началу Отечественной войны 1812 года наружные укрепления цитадели были готовы. В ней некоторое время стояла 2-я русская армия под командованием Багратиона. Когда армия отошла, в крепости осталось пятитысячное войско. Четыре месяца воины героически оборонялись. И хотя против одного русского сражались четыре французских солдата, защитники крепости не сдались врагу. После победы, уже когда русская армия возвращалась из Западной Европы, в Бобруйске расквартировалась 9-я пехотная дивизия. В этой дивизии служило много дворян-революционеров. Причем, командирами полков были известные впоследствии декабристы С. И. Муравьев-Апостол, М. П. Бестужев-Рюмин, И. С. Павало-Швековский. Это они создали так называемый «Бобруйский план» убийства Александра I. И только случайно его не удалось осуществить. Когда же восстание было подавлено, судьба снова привела некоторых декабристов в Бобруйск. Они отбывали в крепости каторжные работы. Это было сущее пекло.

А. И. Герцен в письме к друзьям негодовал: «Пусть Сибирь, пусть что угодно, но только не эта страшная тюрьма на реке Березине». Со временем Бобруйск оказался на перекрестке оживленных путей. В 1873 году через город прошла Либаво-Роменская железная дорога. Немного раньше было проложено Московско- Варшавское шоссе. Начала развиваться промышленность, в городе появился рабочий класс... Пролетариат Бобруйска вписал не одну яркую страницу в историю революционной борьбы в Белоруссии. Рабочие и крестьяне Бобруйщины активно участвовали в первой русской революции. А 17 апреля 1917 года здесь была создана организация РСДРП. В конце июня на митинге, который состоялся в городе, выступил А. Ф. Мясников. Местные большевики горячо поддержали его и дали решительный отпор оппортунистам. Сразу же, как только из Петрограда была получена весть о победном вооруженном восстании, в Бобруйске состоялся митинг. После митинга красногвардейцы захватили ключевые объекты. Однако тяжелые испытания для бобруйского пролетариата не кончились. Им пришлось вести сложную борьбу с белопольским корпусом Довбор-Мусницкого и с немецкими оккупантами. И только 28 ноября 1918 года Красная Армия и местные партизаны очистили город от захватчиков. Начались годы обновления разрушенного войной хозяйства. В июне 1919 года на агитпоезде «Октябрьская революция» Бобруйск посетил Михаил Иванович Калинин. Он выступил во Дворце труда перед партийным и советским активом города, а также на митингах в городском саду и перед крестьянами Горбацевичской волости.С Бобруиском связаны и яркие страницы истории Великой Отечественной войны. Именно здесь осуществлялась одна из первых контратак наших войск против гитлеровцев. Было это 30 июня 1941 года. В город уже ворвались фашисты. И тут штурмовой отряд красноармейцев переправился на западный берег Березины и занял Бобруйскую крепость. Уничтожено было много вражеских солдат, офицеров и техники. А потом начали действовать партизаны. Народные мстители не давали оккупантам покоя ни днем ни ночью. Особенно активно сражались с врагом партизаны бригады В. Ливенцева. В 1944 году, при освобождении Бобруйщины войсками 1-го Белорусского фронта, в мощные танковые и пехотные клещи попала 9-я гитлеровская армия. В историю войны эта выдающаяся военная операция вошла под названием «Бобруйский котел». В начале войны советские воины покрыли себя бессмертной славой у стен Брестской крепости, а перед ее завершением дали незабываемый урок захватчикам у стен другой белорусской цитадели — Бобруйской.

На северо-западе Беларуси в нескольких километрах от Литвы находится деревня Гольшаны, которую историки еще называют музеем под открытым небом. Архитектурный облик Гольшан практически не изменился со стародавних времен.

Название деревни пошло от первых владельцев - князей Гольшанских, выходцев из известного и влиятельного рода литовского княжества. Мужчины рода Гольшанских занимали высшие государственные должности, а женщины побывали на престоле Королевства Польского и Великого Княжества Литовского. Так, Ульяна Гольшанская вышла замуж за великого князя Витовта Кейстутовича, а Софья Гольшанская обвенчалась с его двоюродным братом, польским королем Владиславом Ягайло, став родоначальницей целой династии королей - Ягеллонов.

Впрочем, отношения с королевским и великокняжеским престолом у князей Гольшанских складывались довольно непросто. В 1481 году православные князья Иван Гольшанский, Федор Бельский и Михаил Олелькович, недовольные притеснением, организовали заговор против польского короля Казимира Ягеллончика, младшего сына Ягайло и Софьи Гольшанской. Князья-заговорщики планировали убить монарха на свадьбе Бельского, после чего захватить власть в стране, передав престол князю Михаилу Олельковичу. В случае неудачи заговорщики планировали отделить свои владения от Литовского княжества и присоединить их к Московскому княжеству, присягнув на верность московскому князю Ивану III.

Однако накануне покушения заговор был раскрыт, Гольшанского и Олельковича казнили, а Бельскому удалось бежать в Москву. С тех пор род Гольшанских угас, а имение оказалось в собственности другого могущественного рода - Сапег. До сих пор на окраине Гольшан высятся развалины резиденции магната Речи Посполитой Павла Стефана Сапеги. Когда-то "Черный замок Ольшанский", воспетый в романе Владимира Короткевича, был самым красивым на территории Великого Княжества Литовского. Высокие шестигранные башни со шпилями, полы, выложенные керамической плиткой, отделанные гобеленами стены - вот что представлял собой этот архитектурный шедевр.

 

Личность самого Павла Стефана Сапеги также привлекает исследователей. Рыцарь без страха и упрека, ближайший друг короля Стефана Батория, он участвовал во многих военных кампаниях конца XVI - начала XVII веков. При короле Сигизмунде III Вазе Павел Стефан сделал головокружительную политическую карьеру, заняв должность подканцлера Великого Княжества Литовского, что позволило ему играть видную роль в общественной жизни Речи Посполитой.

В чем не везло Павлу Стефану Сапеге, так это в личной жизни - даже бытует мнение, что он был местным "синей бородой". Однако эта версия не соответствует действительности: просто три жены Павла Стефана - Халецкая, Альжбета Веселина, Екатерина Ославская - рано умирали, и магнату ничего не оставалось, как в очередной раз жениться. Лишь последняя, четвертая по счету жена, Софья Данилович, смогла пережить мужа, похоронив его в заранее подготовленной усыпальнице в соборе францисканцев. Кстати, детали надгробия демонстрируются в музее Гольшан, а каменные фигуры Павла Стефана и трех его жен были перевезены в Минск - их и сейчас можно увидеть в музее древнебелорусской культуры.

Не дала судьба Павлу Стефану наследника: от брака с Альжбетой Веселиной у него было трое дочек. Две из них, Евдоксия и Теофилия, стали монахинями. Младшая, Кристина, вышла замуж за Яна Ходкевича. Не пощадила судьба и само родовое гнездо - шедевр архитектуры белорусского Возрождения со временем превратился в развалины. Однако и сейчас поросшие травой руины несут на себе печать былого величия, производя неизгладимое впечатление на туристов.

Еще одна достопримечательность Гольшан - здание собора и монастыря францисканцев. С монастырским комплексом связана история, которую знают не только в Гольшанах, но и далеко за ее пределами. Монастырь был построен в 1618 году. Однако даже в те времена строители допускали брак - одна из стен неожиданно обрушилась. Рабочие восстановили постройку, однако стена рухнула вновь. Тогда Сапега пригрозил, что оставит строителей без оплаты. Каменщики прибегли к древнему и распространенному средству - для прочности решили замуровать в стену человека, который первым придет на стройку. Первой пришла юная жена самого молодого каменщика. Ее и замуровали в фундаменте строения.

Эта история передавалась из уст в уста в течение почти четырех веков, и считалась легендой. Однако несколько лет назад при проведении очистительных работ в подвалах монастыря в кладке XVII века были обнаружены человеческие кости. Студенты-медики, бывшие на экскурсии, без колебаний определили, что останки принадлежали молодой девушке, а неестественная поза скелета свидетельствовала о том, что это не является обычным захоронением.

Если побываете в Беларуси, обязательно посетите Гольшаны! Зайдите под своды замка Сапеги, пройдите по гулким монастырским коридорам, осмотрите экспонаты музея, погрузитесь в загадочную атмосферу ушедших веков. А, уходя, оставьте перед стеной монастыря букетик живых цветов.

Лидский замок - своеобразное военно-оборонительное сооружение XIV в. Он возник в те тревожные годы, когда натиск крестоносцев на белорусские и литовские земли достиг наибольшей силы. Вместе с литовцами и украинцами население Белоруссии мужественно сражалось с врагом. Особенно манили захватчиков богатые земли Понеманья.

Чтобы закрыть рыцарям дорогу в глубь земель Великого княжества Литовского, князь Гедимин в 1323 г. приказал заложить в Лиде каменный замок. Новый боевой форпост принеманских земель строили около пяти лет.

Зодчие Лидского замка, взяв за основу тип рыцарского кастеля, творчески подошли к решению сложной задачи. Исходя из местных строительных традиций, они создали мощное сооружение, пригодное для надежной защиты. За его стенами отныне могли найти пристанище жители не только города, но и соседних селений.

Строители удачно использовали рельеф местности, избрав для замка болотистую низменность, где речушка Каменка впадала в речку Лидею. На искусственном острове, насыпанном из песка и гравия, и было возведено это сооружение. Стены Лидского замка в плане напоминают трапецию, большое основание которой смотрит на север, туда, откуда чаще всего угрожала военная опасность. Перед северной стеной (длина ее около 93,5 м) лежал глубокий и широкий ров, который, видимо, наполнялся водой. Северную стену (длина около 80 м) прикрывали болотистые берега Каменки и Лидеи. Длина западной и восточной стен - соответственно 84 и 83,5 м.

Недалеко от северо-восточного угла замка толщу восточной стены прорезали два входа. Меньшие ворота ("фортка") при ширине прохода 2,5 м и высоте 3 м имели стрельчатую арку, облицованную болыпемерным кирпичом. Вторые (приблизительно 4,5 м ширины и около 6 м высоты) завершались полуциркульной аркой.

Меньшие ворота были как бы "черным" повседневным входом. Большие же открывались только для торжественного въезда князя либо знатных гостей.

В южной стене замка, на высоте около 2 м от земли, находился полуциркульный проем высотой около 3,9 м и шириной около 2 м. Судя по всему, это был запасной выход для гарнизона в критические моменты обороны.