Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь FAQ Написать работу КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Красные таблетки и синие таблеткиСодержание книги
Поиск на нашем сайте
Морфеус предоставляет Нео выбор. «Не поздно отказаться. Потом пути назад уже не будет. Примешь синюю таблетку — и сказке конец. Ты проснешься в своей постели и поверишь, что это был сон. Примешь красную таблетку — войдешь в страну чудес, и я покажу, глубока ли кроличья нора». Нео потянулся за красной, и Морфеус предупреждает: «Помни, я лишь предлагаю узнать правду. Больше ничего». Вся жизнь в матрице — это, в некотором роде, постоянный выбор между красной и синей таблеткой или, точнее, сомнение, принимать синюю таблетку или нет. Привычки и порядки, мысли и чувства хуматонов в пределах матрицы—все это непрерывный лоток синих таблеток, щиты, которыми пользуются хуматоны, чтобы не подпустить к себе неизведанное. Пристрастие к синей таблетке — обычное поведение, все то, что делают хуматоны, чтобы сохранить свое видение мира и самих себя. Действия под влиянием красной таблетки навсегда разрушают это привычное видение. Поэтому, хотя жизнь любого хуматона — нескончаемый поток синих таблеток, красная таблетка попадается только один раз (да и то если повезет). К красной таблетке воины матрицы готовятся на протяжении многих лет, постепенно отучая себя от синей. Они вновь и вновь отказываются уступать своим привычкам и мыслям и постепенно выводят из строя интерпретационную систему (известного мира), которую они использовали, чтобы ослепить себя и скрыть от себя правду. Когда щиты постепенно убираются, до воинов матрицы начинают долетать стрелы Просветленных — сигналы от волшебников в реальном мире, и тогда они готовы принять красную таблетку. Очевидно, что удар, который наносит красная таблетка, отразить невозможно. Разум совершенно беспомощен перед ее опустошительным, разрушающим реальность воздействием. Нетрудно понять, что большинство хуматонов не пережили бы процесс отключения, а если бы и пережили, то, узнав правду, впали бы в безумие, а потому были бы бесполезны для сопротивления. Морфеус объясняет Нео, что хуматонов старше определенного возраста они никогда не отключают: «Рассудок цепляется за привычное». Для Нео они сделали исключение, потому что он — Избранный. Нео — молодой человек, ему чуть за двадцать, а красную таблетку берегут для детей, в лучшем случае для подростков, лет до четырнадцати — это как раз тот возраст, когда программа матрицы начинает работать в полную силу. (Четырнадцатилетние не имеют права голосовать, но они уже вполне созрели для секса, убийства и постоянной работы.) И снова: чем меньше зависимость хуматонов от синетаблеточной жизни в матрице, тем легче им принять откровения краснотаблеточной. Для воина матрицы любое действие — это выбор: красная таблетка или синяя таблетка. Любой поступок либо повышает либо понижает уровень энергии, или, иначе говоря, либо одурманивает воинов (еще сильнее сокращает область их осведомленности и ведет к еще более глубокому забытью), либо их пробуждает от сна. Промежуточных вариантов здесь быть не может. Это главное правило, кредо воинов матрицы, которое сродни убежденности монаха в его беззаветной преданности Богу: «Слушайся или топай». Красная таблетка предлагает истину синяя — забытье. Однако необходимо помнить, что миллионы людей, даже зная, что синяя таблетка ведет к забытью, с радостью, как и Сайфер, приняли бы именно ее, и едва ли найдется хоть один желающий (это относится даже к Томасу), кто принял бы красную таблетку, если бы догадывался о той истине, которую она предлагает Но такой выбор — это уже не выбор, и в этом вся суть выбора. Никому нельзя объяснять, что такое матрица. Это необходимо узнать самому но одного любопытства здесь недостаточно. Чтобы действительно узнать путь, его следует пройти.
Пятая переменная ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ XIII. Армагеддон должен быть здесь: Великое Отключение Матрица — это система, Нео. Система есть наш враг. Но когда ты в ней, оглянись. Кого ты видишь? Бизнесменов, учителей, адвокатов, плотников. Обычных людей, чей разум мы и спасаем. Однако до тех пор, пока эти люди — часть системы, они наши враги. Ты должен помнить, что большинство не готово принять реальность. А многие настолько отравлены и так безнадежно зависимы от системы, что будут сражаться за нее. Морфеус, «Матрица»
Матрица дает хуматонам нечто бесценное — иллюзию. Благодаря матрице хуматонам нет нужды взрослеть и отвечать за свои действия. Им никогда не придется принимать решения, и никогда им не стать целеустремленными. А главное, им не придется столкнуться с правдой о самих себе. Так как матрица воспитывает в хуматонах чувство беспомощности и невежество, она обеспечивает им жизнь, полную удовольствий, как у детей, которым не нужно покидать утробу, а тем более расти и вставать на свои ноги. Хуматоны инстинктивно знают, что попытки покинуть матрицу-утробу и появиться на свет — это ужасный опыт, и потому склонны оставаться в благополучной обстановке внутри матрицы, даже когда она перестает их поддерживать, У матрицы несметное количество предметов роскоши. Вот несколько главных. Слепота Хуматоны смотрят, но не видят. Они настолько сосредоточены на себе и своих надеждах, страхах и ожиданиях, исключая все остальное, что видят только то, что соответствует их видению. Они пребывают в мыльном пузыре самоанализа. Отключиться — значит проткнуть пузырь, а это для хуматонов крайне нежелательно. Любая иллюзия предпочтительней, чем реальность, которая пресекает попытки самоанализа. Невежество — вот настоящее блаженство. Хуматоны видят только тени вещей и никогда не видят сами вещи. Они призраки и потому видят только призраков. Чтобы защитить себя от той ужасной правды, что все иллюзорно, они, независимо от того, насколько очевиден подлог, вынуждены смотреть на все, что их окружает, как на реальное. Слепота хуматонов преднамеренна и истерична. Это слепота, о которой дзен-будцисты говорят: «Принять палец за луну». Хуматоны во все стороны тычут пальцем и тем самым затемняют все, на что бы они ни смотрели. Они видят не дальше своего указательного пальца.
Безответственность Хуматоны никогда не взрослеют. Им никак не удается сделать решающий шаг — осознать, что они смертны и что жизнь коротка, а потому они так никогда и не берут на себя ответственность за свои поступки. В результате они проживают свою жизнь как сердитые подростки, которые не могут уже прикрыться детской беспомощностью, но и не желают взрослеть, чтобы самим определять свою судьбу. Они застряли где-то между инфантильной зависимостью и зрелостью. Все хуматоны обнаруживают задержку в развитии, благодаря чему матрица легко управляет ими. Как и подростки, они любят бунтовать по самому незначительному поводу, оставаясь при этом полностью зависимыми. Они любят жаловаться на жизнь и на всякие «правила», но при этом ровно ничего не делают, чтобы их изменить. Они пассивны, агрессивны, обидчивы, угрюмы и жалуются на то, что их «не понимают». Подростки бунтуют без всякой причины, они чувствуют себя жертвой жестокого и несправедливого мира. Хуматоны застревают на этой стадии развития, как и Джим Дин; они навсегда останутся молодыми, сердитыми и безответственными. Бессмертие Хуматоны живут так, словно старость и смерть — это просто неподтвержденные слухи, экзотические болезни, жертвой которых бывают только неудачники и чудаки и которые их самих обойдут стороной. Матрица живописует смерть таким мрачным и жутким событием, что хуматоны совершенно не способны здраво размышлять на эту тему и поэтому загоняют эти мысли, вместе с мыслями о летающих тарелках и кругах на полях, в самые дальние уголки своего ума, чтобы «обдумать их попозже». Разумеется, большинство хуматонов обращаются к размышлениям о смерти слишком поздно, когда уже ничего нельзя сделать. А тем временем они живут жизнью бессмертных, хотя у них нет ничего, кроме времени. В результате, поскольку им принадлежит, так сказать, все время в мире, они проживают свою жизнь с небрежностью, присущей актерам-любителям на генеральной репетиции — перед спектаклем, который, как они уверены, никогда не состоится. Хуматоны редко гордятся своими поступками, за исключением тех случаев, когда они хвастаются ими перед другими хуматонами. Они превозносят достижения науки и техники, в то время как их поступки становятся все нерешительнее, ничтожнее, мельче и незначительнее, пока сами хуматоны однажды не исчезнут, ничего после себя не оставив, кроме собственных экскрементов. Бесчувственность Хуматоны часто повторяют, что «мы не в пустыне живем». На самом деле так оно и есть: хуматоны живут совершенно изолированно, не связанные ни с кем вокруг себя. Они пребывают в своих замкнутых мирках — им не нужно беспокоиться ни о чем, кроме собственного комфорта, безопасности и удовольствия. Как уже отмечалось, хуматоны очень мало знают о чувствах друг друга и еще меньше с этими чувствами считаются. Это происходит не потому, что они бессердечны, а потому, что абсолютно неспособны признать реальностью что-либо помимо своих чувств. Хуматоны воспринимают жизнь как нечто происходящее вне их, как будто они наблюдают за ней из окна скорого поезда или видят ее на телеэкране. Самая сильная эмоция, которую хуматоны испытывают по отношению друг к другу (кроме гнева, негодования и похоти), — это жалость. Хуматоны любят пожалеть друг друга, главным образом потому что настолько привыкли жалеть самих себя, что жалость к другим считают актом великодушия и даже милосердия. А в сущности, хуматоны безразличны к чувствам друг друга и до некоторой степени равнодушны и по отношению к собственным чувствам. Когда они говорят о чуткости хуматоны любят поговорить о своей чуткость то имеют в виду свою невероятную обидчивость, способность оскорбляться при малейшем поводе и мгновенно вспыхивать от негодования. Безопасность/пассивность Величайшее удовольствие, которым одаряет хуматонов матрица, связано с тем, что им не нужно принимать собственных решений и встречаться с устрашающими требованиями неизвестного, реального мира, У животных в зоопарке такая же привилегия, но сидящих в клетках животных, в отличие от хуматонов, не так-то легко обмануть. Возможно, это происходит потому, животным свобода никогда не представляется непосильным бременем, а их истинная природа — той непомерной ответственностью, от которой следует избавиться любой ценой. Воображение делает хуматонов уникальными существами в царстве животных. Оно позволяет им сетовать на то, что все на самом деле не так, как им хотелось бы. В джунглях подобная роскошь стоила бы диким животным жизни, но в матрице это изо всех сил поддерживают. В том, что касается заботы о себе, хуматоны, как и животные в зоопарке, абсолютно пассивны и полагаются на смотрителей. Но так как, в отличие от животных, хуматоны обладают способностью логически обосновывать свои затруднительные положения, они гораздо лучше адаптировались к жизни в неволе и даже убедили себя в том, что стабильность жизни в неволе компенсирует недостаток свободы. Более безопасной обстановки, чем та, которую предлагает тюрьма, не существует, и чем меньше и уединенней тюрьма, тем она безопаснее. Безопасности способствует и ограничение передвижения заключенных, и чем безопасней тюрьма, тем пассивнее и послушнее должен быть заключенный. По иронии судьбы хуматоны связывают этот процесс с ростом «привилегированного» образа жизни и любят поговорить об «эпохе изобилия», которая вот-вот наступит. Заключительной фазой этого процесса является, возможно, эвтаназия, в связи с чем вопрос отключения стал вопросом безотлагательным. Матрица больше не может давать пристанище все возрастающему числу хуматонов и поэтому, чтобы сохранить равновесие, вынуждена приступить ких уничтожению Иначе говоря, фабрика начинает браковать свои собственные изделия. Логично предположить, что на этом этапе конец совсем близок.
Армагеддон традиционно понимается как битва между Христом и Антихристом, архангелом Михаилом и Люцифером, силами света и силами тьмы. Это битва за Душу Человека и самой Земли (а возможно, и всей Вселенной). Воины матрицы понимают, что это всего лишь метафора менее очевидного, но, в сущности, такого же конфликта. В фильме это война между ИИ и Просветленными, жителями Зиона, истинным человечеством, или «расой учителей», которые живут в центре земли. Но поскольку большинству людей отключение еще только предстоит, они преданы ИИ, а не Зиону, В лучшем случае они разделятся, в худшем, как сказал Мел Брукс, «они мертвы и довольны». Армагеддон происходит прежде всего в душе каждого хуматона и воина матрицы, он бушует даже в душах волшебников матрицы, так как свободы достиг только тот, кто увидел код и стал Просветленным. Эта война окончится только тогда, когда будет отключен последний хуматон и разрушена матрица. В определенной степени Армагеддон ведется по тем же правилам, что и любые военные действия: добро (просветленность) стремится искоренить зло (глупость и забытье матрицы), а зло столь же яростно старается уничтожить добро. ИИ и Стражи Врат (которые до странности безразличны к угрозе появления Избранного, по крайней мере до тех пор, пока не увидели его в действии) направляют свою энергию на обнаружение Зиона, чтобы разрушить его и тем самым положить конец сопротивлению. В этот момент правление ИИ достигнет наивысшей точки, он станет неприступным, и начнется золотой век машин. Да придет царствие твое. На самом деле это неверная цель, так как пробуждение человечества неизбежно. Но об этом знают только Просветленные. Все, что находится вне программы, для ИИ непостижимо (тогда-то и запускается программа поиска и уничтожения), и волшебникам матрицы известно только то, что соперник силен и ему нужно противостоять любой ценой. Цель Просветленных, волшебников и воинов заключается в том, чтобы положить конец правлению ИИ, возможно, путем разрушения жесткого диска или головного компьютера —центрального компьютера, откуда действует ИИ, Источника. Обе стороны имеют свой центр управления: Зион, расположенный в центре земли, и ИИ, где-то на поверхности. Когда будет испорчен центральный Источник или головной компьютер, тогда из строя выйдут поля, Часовые и все остальные ответвления ИИ, включая матрицу, словно щупальца осьминога, которые разрушаются, когда поврежден его мозг. Почему воины матрицы до сих пор не могут определить местонахождение этого компьютера, чтобы разрушить его? Может, известно, что его разрушение повлечет за собой смерть шести миллиардов спящих существ, неспособных выжить без матрицы? В любом случае между двумя воюющими сторонами, между ИИ и волшебниками матрицы, идет состязание. Волшебники знают, что вопрос лишь в том, когда именно ИИ обнаружит Зион и направит туда своих Часовых для его уничтожения, и знают, что в этот момент игра будет окончена. Человечество утратит последний шанс на освобождение и будет обречено на вечное рабство у ИИ. Кажется логичным, что ИИ трудится над определенной программой и что для того, чтобы найти и разрушить Зион, ему необходимо какое-то время — возможно, несколько лет, месяцев или дней. Иными словами, даже если волшебники матрицы не ошибутся и код Зиона не попадет в руки Стражей Врат, ИИ в конце концов все равно отыщет Зион. Однако сколько лет ему потребуется, чтобы найти Зион, столько же лет есть и у волшебников, чтобы освободить человечество и покончить с матрицей. Но когда это время истечет, волшебники будут вынуждены разрушить головной компьютер, независимо оттого, сколько «зерна» при этом будет утрачено, скольким хуматонам придется умереть. После разрушения ИИ, волшебники приступят к строительству для человечества (или для тех, в кого оно превратится в процессе освобождения) нового мира, и начнут они с Зиона. Далее они перейдут к очищению Земли и тем самым к созданию здоровой окружающей среды, чтобы однажды вернуться на поверхность. Сколько Просветленных или, как минимум, неподключенных людей примут участие в строительстве нового мира, зависит от того, сколько хуматонов волшебникам удастся отключить до демонтажа матрицы. Даже несколько тысяч человек были бы довольно прочной основой, на которой можно начать созидание нового мира. Установив, что до разрушения матрицы осталось всего несколько лет, волшебники матрицы разработали план действий. За этот период времени им необходимо отключить и завербовать как можно больше хуматонов. Поскольку хуматоны должны быть не старого образца, а из племени воинов, критерии отбора для отключения и вербовки должны быть самыми строгими. Нет никакого смысла отключать хуматонов, у которых, когда они узнают правду, поедет крыша, которые разозлятся или обидятся, что их отключат, или, как Сайфер, предадут все ради синей таблетки. По логике, необходимы воины матрицы, хуматоны, которые уже начали процесс отключения по собственной инициативе. Те, кто готов, хочет и может отключиться, и те, кто будет благодарен волшебникам за вмешательство в их жизнь, даже если оно окажется опустошительным. На действия в мире, где нет ничего истинного, у волшебников есть абсолютная лицензия, то есть им разрешено делать все при условии, что погибающие в результате их действий хуматоны окажутся теми, которые все равно погибнут при разрушении матрицы. Поскольку волшебники матрицы спасают души (сознание) хуматонов, у них есть полное право, если это будет необходимо, уничтожить их тела. Действуя внутри иллюзорного царства матрицы, внедряя сверхъестественную программу отбора, волшебники матрицы подчиняются сентенции Уильяма Блейка: «Все, что может быть разрушено, должно быть разрушено!» Для волшебников матрицы это самый быстрый и экономный способ отделить зерна от плевел, воинов от хуматонов. Используя тактику, в результате которой обычные хуматоны или умрут, или сойдут с ума, волшебники прибегнут к своей магии, и выстоять тогда сумеют только достойные представители племени воинов. Конечно, к такой тактике нельзя прибегать без достаточных на то оснований, ее следует применять только в том случае, когда воин верит в выносливость и восстановление сил у потенциального хуматона. Иными словами, когда верит, что нашел воина. Если он ошибся, хуматон умрет либо сойдет с ума, если же он прав, то появится еще один воин. Нельзя приготовить омлет, не разбив яйца. Отключая Нео, когда тот выплел из безопасного для этого возраста, Морфеус использует ту же самую тактику: рискует жизнью Томаса. (Первые слова в фильме — обращение Сайфера к Тринити: «Мы обрекаем его на смерть, ты это понимаешь?».) Морфеус верит, что Томас выживет, потому что верит, что он Избранный. Если он не прав, Томас умрет, но это только послужит доказательством того, что он — не Избранный. Однако, помимо этого простого пути (отключить всех до последнего хуматонов — и будь что будет), существует дополнительный путь, который заключается в следующем: у волшебников матрицы есть свои собственные средства подключения к матрице и, что гораздо важнее, свои программы «нейроинтерактивной модели». Так что же им мешает отключать хуматонов от матрицы и немедленно подключать к своей программе, имитирующей мир 1-го внимания? Это помогло бы подготовить хуматонов к окончательному отключению и вхождению в реальный мир, и в этом случае переход был бы сравнительно мягким. Хуматоны проводили бы в своих тематических парках 1-го внимания, совмещенных с тренировочной программой, столько времени, сколько им необходимо, а волшебники матрицы периодически наведывались бы туда и наблюдали за ними. Постепенно хуматоны привыкли бы к жуткой правде о том, что на самом деле они мертвы, что их мир погиб и что их всего лишь готовят к наступлению нового мира. Эти промежуточные программы могли бы быть и интерактивными, то есть какое-то количество хуматонов могли бы в них сосуществовать и взаимодействовать, сообща постигая истину.
Конечно, эти миры матрицы собирал бы не ИИ, а волшебники матрицы, и созданы они были бы специально для того, чтобы обрабатывать хуматонов, легко и быстро превращая их в воинов матрицы, затем в волшебников и в конце концов — в активно действующих Просветленных. Согласно такому сценарию, в Зионе были бы «поля» для хуматонов, но не для того, чтобы выращивать людей как «корм», а для того, чтобы сколь угодно долго поддерживать в них жизнь, пока они не привыкнут к правде, не оторвутся от старой программы и не будут готовы войти, с сохранением всех своих способностей, во 2-е внимание. Тем временем, подготавливая их к пробуждению, можно было бы восстановить им мускулатуру и воссоздать тело. Большинство хуматонов и за многие годы не переживают того, через что Нео прошел за несколько дней. Теперь, когда в полях ИИ пустынно, можно было бы разрушить жесткий диск, а Просветленные и волшебники матрицы занялись бы строительством нового мира среди руин старого. После «обработки» и полного отключения последнего хуматона, от компьютерной технологии, с которой все началось, можно отказаться. А возможно, и не надо. Конечно, у человечества возник бы соблазн вернуться к языческим, первобытным корням, и все же подлинным испытанием, вероятно, было бы не отказываться от этой техники как вредной, а взять ответственность за нее на себя и научиться использовать ее творчески, не ради порабощения, а ради приобретения силы. ИИ, как и всякая техника, — это тренажер для человеческой воли, он обучает искусству магии, то есть созданию воображаемых миров. Когда овладеваешь этой силой, ИИ становится тем, чем он был всегда: средством, а не целью. Вследствие чего небо перестает быть пределом и становится всего лишь точкой отправления.
XIV. «Слушайте... это неизбежность»: планы накануне апокалипсиса
Хуматоны любят планировать. Нет ничего, что они не попытались бы свести к некоему списку, наподобие списка покупок, к серии упорядоченных действии, причем все завершается непременно счастливо, что позволяет в очередной раз продемонстрировать дивную силу разума — все держать под своим контролем. Строить планы накануне конца света—последний и самый выдающийся образчик невероятной глупости хуматонов. В XXI веке хуматоны ввели в свою интерпретационную систему понятие эсхатона — глобального апокалипсиса, — но при этом не внесли изменений в свои главные цели и верования. Это колоссальное свершение демонстрирует страшную силу отрицания, которой обладают хуматоны. Хуматоны бессознательно чувствуют, что приближается крушение программы матрицы и Великое Отключение, и стремятся еще глубже укрыться в программе, как прячутся под одеялом дети, когда в дом приходит трубочист. Чувствуя, что они вот-вот навсегда лишатся некоторых элементов матрицы, хуматоны проходят через своего рода нарастающее безумие и отчаянно пытаются в оставшийся период времени получить как можно больше впечатлений. Конец света рассматривается ими как последняя распродажа под лозунгом «Все должно разойтись!», когда предлагаются такие сделки, за которые можно и убить, и умереть. Возможно, в этом нарастающем безумии хуматонам не приходит в голову то, что плодами этих сделок воспользоваться будет уже негде, в отличие от лемминга, который удивляется, с какой это целью он так решительно следует за своими собратьями к краю пропасти. Кроме того, столкнувшись с будущим, в котором нет ничего хорошего и которое несет только гибель, хуматоны, вместо того чтобы удвоить направленные на выживание усилия, зачастую поддаются отчаянию и потакают всем своим желаниям, что приводит к ужасному хаосу — с него-то и начинается апокалипсис. Перед вами мощный сценарий, по которому в последние годы жизни матрицы разворачивается процесс деградации. Фундаменталисты матрицы называют это «концом света». Очевидно, воины и волшебники матрицы видят все несколько иначе. Так как время на исходе, они понимают, что необходимо несколько изменить свою стратегию, и соответствующим образом, с удивительным умением, жестокостью и точностью, стараются упорядочить свои действия. Зная, что все знакомые им качества согласованной реальности вот-вот навсегда исчезнут, воины матрицы начинают расставаться со всем, вплоть до последней детали, имеющей отношение к матрице. Они — как взрослеющие дети, которые постепенно, одну за другой, оставляют свои игрушки. Воины матрицы знают, что в противном случае эти игрушки их не отпустят, будут преследовать их и во взрослом возрасте и в конце концов погубят. Для волшебников матрицы элементы матрицы — это части одного и того же кода: единицы существующих данных, которые необходимо перегруппировать и заново истолковать в соответствии с программой волшебников. Так как в матрице нет ничего реального, волшебники могут все эти элементы вообразить. Их способность к телекинезу — как «творческому воображению» — настолько сильна, что, как и Нео с его ложкой, они могут оживлять мертвые вещи. Превращать их в живое выражение своей воли. Хотя полностью эта способность доступна только Просветленным, потенциально она имеется у всех хуматонов. Это воздействие пробудившегося ума на матрицу. Волшебники матрицы знают, что по мере приближения Великого Отключения, когда все больше хуматонов превращается в воинов и все больше воинов становится волшебниками, программа начинает видоизменяться, а предметы внутри нее обретают собственную жизнь. Это еще одна из причин, по которой воины должны порвать все связи с матрицей, включая материальную собственность. Если они этого не сделают, то, когда воля начнет активизироваться и проявляться, их собственность оживет и примется бомбардировать их явлениями, над которыми у воинов нет сознательного контроля. Микки, ученик волшебника, обнаружил то, что знает каждый ребенок, чей плюшевый медвежонок оживает с наступлением сумерек, и что Тайлер Дёрден сформулировал так: «Вещи, которыми ты владеешь, становятся твоими хозяевами». Если хуматонов нужно готовить к временному отключению (через гипотетические промежуточные матрицы), то волшебники матрицы должны прежде всего убедиться, что в мире страха и желаний у хуматонов не осталось никаких привязанностей. Иначе в момент подключения к переходной, промежуточной матрице хуматоны воссоздадут те же самые элементы, и механизм потребительского безумия запустится вновь. Помимо негативных эмоций хуматоны испытывают и положительные — главным образом в виде удовольствия от неослабевающей похоти, корысти, обжорства, а также от обладания любой собственностью. Очевидно, что в мире 2-го внимания нет денег, нет собственности, чтобы ее приобретать, машин, чтобы их покупать, причудливых особняков, чтобы ими владеть, и капризов моды, чтобы им следовать. Там нет пищи, чтобы о ней говорить, по крайней мере такой пищи, которую можно превратить в предмет наслаждения или в знак особого статуса (команда «Навуходоносора» живет на питательной смеси, напоминающей сопли). Секс, кажется, тоже приобрел бы там новую прелесть. В реальном мире волшебники не уделяют сексу много внимания, они исходят из соображений секретности, возможно, из-за отсутствия времени и интереса к традиционным брачным ритуалам (романтика кажется им чем-то устаревшим). Нам дают понять, что во 2-м внимании, где-то у центра Земли, для людей есть надежное прибежище — Зион; имеется там и некое количество кораблей на воздушной подушке (возможно, похожих на «Навуходоносор»), экипаж которых отправился, подобно Морфеусу и его команде, выполнить миссию отключения. О том, какова жизнь в Зионе, ничего не сказано, можно только предположить, что это племенной союз, состоящий из тесно связанных индивидов, постоянно наблюдающих за машинами. И кажется, что, как и на борту «Навуходоносора», волшебники (неподключенные хуматоны и рожденные в Зионе люди «домашней выделки», вроде Тэнка) — это часть коллектива, у которого нет ни возможности, ни склонности к индивидуальной, частной жизни. Последний фактор может стать главным испытанием для хуматонов, двигающихся из 1 -го внимания во 2-е. Нет денег, нет пищи, не так уж много секса, нет собственности и, наконец, нет частной жизни, нет индивидуальности. Здравый смысл подсказывает, что преодолеть ИИ волшебники матрицы смогут, только объединившись в команду, и возглавит их Избранный—Нео. Вот почему отключение и вербовка хуматонов такое ненадежное дело. Сколько хуматонов окажутся пригодными для жизни в такой тесно сплоченной команде? Промежуточные матрицы могут действительно оказаться необходимым элементом Великого Отключения. Единственное, что можно планировать накануне апокалипсиса, так это создание центров укрытия, в которых выжившие смогут восстановить силы и адаптироваться к новому миру, который они вот-вот обретут. Эти центры-укрытия, созданные волшебниками матрицы, решали бы несколько задач.
1. Благодаря им хуматоны через какое-то время узнают, что они были отключены и что жизнь, в том виде, в каком она была им известна, окончена; что они существуют в альтернативном состоянии, а в действительности они — лишь остаточные воспоминания (астральные формы) и их истинное «я» находится где-то еще. 2. Обеспечив контролируемую среду с меньшим количеством «фиксаций», они постепенно отучат хуматонов от удобств и развлечений, привычек и режима жизни в матрице и предоставят им время, необходимое для того, чтобы порвать с этими зависимостями. 3. Они проведут обучение и инструктаж по некоторым дисциплинам, чтобы сделать хуматонов частью борющейся команды Зиона, команды Просветленных. Они расскажут им все об ИИ и о том, как их держали в заточении в матрице; откроют особые способности у хуматонов, которые внесут свой вклад в дело строительства нового мира; расскажут им, когда и на каких условиях они смогут туда войти.
Промежуточные матрицы были бы перекрестком между комнатами ожидания после жизни, детским садом и клиникой для наркоманов. Чтобы сжиться с мыслью, что мира в знакомом виде больше не существует, и подготовиться к новому состоянию бытия, где не останется ничего от прошлой жизни и прежней личности, среднему хуматону потребуется немало времени. Зачастую для того, чтобы у хуматона была возможность просто выйти из программы, ему или ей придется полностью стереть воспоминания. И самое главное — хуматоны будут бороться, чтобы не утратить самый ценный товар — свою «особенность», индивидуальность. Такова была основополагающая иллюзия матрицы. Матрица апеллировала к эгоизму хуматонов, а затем использовала «я» как средство контроля над ними. Поскольку причиной и следствием отчуждения человечества от окружающей среды (от Земли и коллективного тела человечества) и его порабощения матрицей было «я» (которое существует только в изоляции), постольку прежде, чем отдельные люди вновь установят связь с человечеством и приступят к исцелению Земли и созданию новой органической матрицы, которая бы их поддерживала, «я» необходимо ослабить, а в итоге и уничтожить. ИИ преподал человечеству бесценный урок. «Я», интеллект, рациональный ум — это болезнь, и пока люди не откажутся от необходимости рационализировать и контролировать свой опыт, пока они не дадут волю творческому воображению и просветленному уму, они так и останутся неким вирусом. Иными словами: если ты не часть лечения, ты часть болезни.
Выход из матрицы включает следующее: Зрение «Больно глазам», — говорит новорожденный Нео. «Ты впервые ими смотришь», — отвечает отец-Морфеус. Выйти из матрицы — значит проткнуть «мыльный пузырь» самокритики и научиться видеть жизнь такой, какая она есть на самом деле. Волшебники матрицы сняли с петель двери восприятия. Они не могут больше позволить себе роскошь процеживать опыт через эго-концепцию матрицы согласованной реальности и должны научиться видеть «мир в песчинке», как говорил Блейк. Сводя себя на нет, воины матрицы могут видеть мир, не думая о нем. Они превращаются в чистое восприятие, а значит, в то, посредством чего творится мир. Ответственность колоссальная. Воины матрицы поддерживают реальность через акт ее постижения. Они знают, что матрица существует за счет их внимания, и когда внимание ослабнет, рухнет вся программа. Следовательно, зрение—это не только рецептивная, но и творческая способность. Пророк или видящий (Просветленный)—это тот, кто формирует мир в соответствии со своей волей. Для Просветленного все есть компонент или деталь его собственного сознания: все живо. Значит, любой момент — момент творчества. Большинство хуматонов предпочли бы умереть, но не брать на себя такое бремя ответственности. Это-то и делает их хуматонами. Ответственность Отключившись, волшебники матрицы утрачивают такую роскошь, как безответственность. Отныне им больше некого винить, кроме самих себя. Иными словами, если в мире что-то не так, если им что-то не нравится или они чувствуют себя оскорбленными, то только от них зависит — пассивно это принять или активно изменить. На самом деле они должны принять, чтобы потом изменить. Совершенно ясно, что работа волшебников матрицы не завершена до тех пор, пока мир и все, что в нем есть, не достигли совершенства. Любой элемент матрицы есть проявление сознания воинов, буквально часть их самих, и потому задача воинов — обнаружить этот элемент, поймать его, вобрать в себя и преобразовать по собственному подобию, то есть сделать неотъемлемой и позитивной частью мира. Таким образом, спасая мир и все, что в нем есть, волшебники спасают самих себя. Только после этого они могут уйти. Взаимосвязь Все, что есть в матрице, — части одной и той же программы. Все подключено к головному компьютеру, а значит, каждая деталь связана с любой другой. Все компоненты, все сознания зависят друг от друга. Отключившись и полностью постигнув свою истинную природу, природу матрицы, волшебники больше не могут считать себя отделенными от всего остального и отличными от него. Они более не исходят из личных желаний и индивидуальных целей, а руководствуются коллективным намерением, которое есть часть целого (задачи освободить всех до единого хуматонов и разрушить программу). Значит, их цель—уничтожить все до последней точки подключения. Общее дело волшебников матрицы перешагнуло рамки индивидуальности. Их жизни не имеют теперь никакого значения, они — только средство к дальнейшему отключению. Их индивидуальности — не более чем временный проводник, через который можно совершить Великое Отключение. Смирившись с тем, что они всего лишь крошечная часть огромной работы, истинный смысл которой понять нельзя, волшебники матрицы свободны действовать без ожиданий и страхов ради всеобщего блага. Свои действия они оценивают по результатам, достигнутым в рамках общего плана. Не существует личного блага, которое не служило бы общему, а служение целому гарантирует воинам матрицы личное счастье. Свобода/активность Отключаясь, волшебники матрицы добровольно покидают уютные пределы «тюрьмы» индивидуальности, отказываются от роскоши безопасности и навсегда расстаются с пассивностью. Волшебники матрицы постоянно активны. Они пребывают в непрерывном изменении, их жизнь — нескончаемая полоса испытаний. Для отдыха у них буквально нет времени. Свобода — это нечто, к чему им нельзя относиться как к достигнутому, по крайней мере до тех пор, пока они не научатся видеть и не станут Просветленными, после чего матрица не сможет на них воздействовать. Тем временем волшебники матрицы вовлечены в «террористическую» деятельность, в рамках которой они готовят хуматонов к отключению, а отключенных обучают таким же обязанностям. Поскольку волшебники матрицы могут отключаться по своему желанию, клетка индивидуальности — реальность матрицы — для них больше не тюрьма, а место, в которое они возвращаются с вполне определенной целью. Волшебники матрицы ведут себя как койот, который каждый вечер убегает из зоопарка, всю ночь где-то бродит и размышляет о том, как освободить других животных, а утром возвращается прежде, чем смотрители заметят его отсутствие и поймут, что он готовит освобождение других зверей. Волшебники матрицы — это агенты-пр
|
||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-08-10; просмотров: 823; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.140.198.3 (0.014 с.) |