Гендерные стереотипы и самореализующиеся пророчества.

Иногда люди сами порождают свидетельства, подтверждающие правильность их стереотипов, когда стереотипы оказывают влияние на поведение людей, которых пытаются подогнать под этот стереотип. Подобное возможно потому, что ожидания окружающих и их поведение по отношению к нам действительно способны повлиять на наше поведение. Так, мужчина, убежденный в неумении женщины водить машину и заявляющий об этом своей жене, сидящей в данный момент за рулем, способен настолько взвинтить ее нервы, что она неминуемо начнет совершать ошибки. Таким образом, его стереотип будет подтвержден. Вы можете опознать это как самореализующееся пророчество (self-fulfilling prophecy) — феномен, о котором мы говорили в главе 3 при обсуждении организаций, кадровики которых убеждены в том, что способных руководить женщин просто не существует на свете. Строго говоря, пророчества самореализуются в тех случаях, когда один человек, пытаясь подогнать другого под стереотип, начинает вести себя по отношению к нему таким образом, что действительно добивается бихевиорального подтверждения стереотипа. Подобное явление часто наблюдается в семьях. Например, ваши домочадцы могут воспринимать вас стереотипно на основании каких-то ваших прежних поступков, которые, как вам кажется, вы никогда уже больше не повторите. Однако ваша семья придерживается противоположного мнения и соответственно относится к вам. В результате вы можете вновь приняться за старое и, таким образом, подтвердить их стереотип.

Исследователи гендерных стереотипов Эшмор и Дель Бока (Ashmore & Del Boca, 1979) были одними из первых, кто предположил, что половые стереотипы влияют на наше поведение по отношению к другим людям и могут вызвать ответные действия, соответствующие нашим ожиданиям. Скрипнек и Снайдер (Skrypnek & Snyder, 1982) также допускают, что наши стереотипные представления о мужчинах и женщинах влияют на наши отношения с ними и вызывают с их стороны поведение, подтверждающее наши исходные убеждения. Для проверки этой гипотезы они разместили пары ранее незнакомых мужчин и женщин в разных комнатах и предложили им выяснить готовность каждого из них к выполнению определенных обязанностей, одна часть которых была определена как мужские, а другая — как женские. Переговоры велись без использования визуальных и голосовых контактов, так что мужчины не знали действительного пола своего собеседника. При этом одной трети мужчин было сказано, что их партнером по переговорам является независимый 20-летний молодой человек спортивного вида. Другой трети было объявлено, что они будут беседовать с 20-летней милой и застенчивой девушкой. Остальные не получили никакой вводной информации. Подтверждая выдвинутую гипотезу, мужчины вели себя во время переговоров совершенно по-разному, в зависимости от «ярлыка» собеседника. В частности, те испытуемые, которые предполагали, что имеют дело с девушкой, сразу же отбирали все мужские задания для себя и редко меняли свои решения даже тогда, когда партнерша делала похожий выбор. Более того, и их собеседники, обозначенные как «девушки», сами чаще выбирали задания, считавшиеся более женскими, чем это делали те, кому присвоили ярлык «молодой человек», и те, чей пол был не обозначен вовсе.

Самореализующиеся пророчества вызывают особый интерес, когда они имеют отношение к выбору образовательных программ или будущей профессии.

Экклз и ее коллеги (Eccles et al., 1990) проанализировали множество работ, в которых предполагалось, что родители придерживаются гендерно-дифференцированного восприятия способностей своих детей и что посредством самореализующихся пророчеств они могут социализировать гендерные различия в самовосприятие, интересы и навыки детей. В первую очередь Экклз и ее коллеги указывают на те работы (Eccles, 1984 b; Eccles & Jacobs, 1986; Eccles-Parsons et al., 1982), в которых было установлено, что родители сохраняют гендерно-дифференцированное восприятие способностей своих детей даже в тех случаях, когда их дети разного пола имеют одинаковые оценки в школе и получают равные баллы при прохождении стандартизированных тестов. В частности, родители полагают, что девочки должны быть сильнее в английском, а мальчики — в математике. Далее, Экклз и ее коллеги ссылаются на одну из работ (Jacobs, 1987), в которой было обнаружено, что матери, придерживающиеся убеждения, будто мальчики более сильны в математике, имели искаженное восприятие способностей своих детей в соответствии с гендерными стереотипами. В поддержку гипотезы самореализующихся пророчеств говорило и то, что даже когда фактические успехи детей статистически контролировались, то и тогда отмечалась заметная корреляция между материнским восприятием математических способностей ребенка и восприятием своих способностей к математике у самого ребенка.

Экклз и ее коллеги (Eccles et al., 1990) также ссылаются на результаты исследований, в которых было обнаружено, что родители приписывают успехи мальчиков и девочек в той или иной школьной дисциплине совсем разным вещам. Так, Йеи и Экклз (Yee & Eccles, 1988) установили, что родители мальчиков, имевших хорошие оценки по математике, приписывали такой результат способностям своих сыновей, в то время как родители девочек, преуспевших в математике, приписывали это их старанию и усидчивости. Помимо этого, Экклз и ее коллеги (Eccles et al., 1990) обнаружили, что подобные убеждения трансформировались в ожидания будущих успехов в учебе и, возможно, карьере.

Основываясь на результатах прошлых и текущих исследований, Экклз и ее коллеги (Eccles et al., 1990) предложили модель самореализующихся пророчеств, начало которой закладывалось родительскими стереотипами гендерной роли. Согласно этой модели, гендерные стереотипы влияют на следующее:

1. На то, чему родители приписывают школьные успехи своих детей (способностям или старательности).

2. На эмоциональные реакции родителей на успехи детей в разных областях знаний.

3. На то значение, которое родители придают приобретению своими детьми различных навыков и знаний.

4. На те советы, которые дают родители по поводу приобретения детьми различных навыков и знаний.

5. На те виды деятельности, в которые родители вовлекают своих детей, и на те игрушки, которые они им покупают.

При этом ожидалось, что перечисленные выше пять факторов окажут влияние:

1. На уверенность детей в своих способностях.

2. На заинтересованность детей в приобретении различных навыков.

3. На эмоциональные реакции (чувства) детей при принятии участия в различных видах активности.

4. На суммарное количество времени и сил, которые дети будут посвящать освоению и демонстрации различных навыков.

Наконец, впоследствии «эти различия в самовосприятии и усвоенных навыках влияют на тот род работы, которую ищут и для которой имеют необходимую квалификацию мужчины и женщины» (Eccles et al., 1990, p. 199). Эта занимательная модель постоянно подвергается все новым эмпирическим проверкам на правильность.

Гендерная категоризация: пристрастное отношение к своей и чужим группам.

В предыдущем разделе высказывалось предположение о том, что использование гендера в качестве критерия социальной категоризации в значительной мере обусловлено естественными человеческими наклонностями все классифицировать, а также особенностями нашего общества, в котором особое внимание уделяется категоризации по гендерным признакам. Социальным психологам также известно, что категоризация может отчасти стимулироваться потребностью установления самооценки и идентичности. Этот раздел как раз и посвящен исследованию роли подобных процессов в гендерной категоризации. Кроме того, в нем выдвигается гипотеза, что гендерная категоризация может внести свой вклад в преувеличение гендерных различий, а также в возникновение конфликтов между гендерами.