Тема 9. Россия и мир: век XXI

Тема 9. РОССИЯ И МИР: ВЕК XXI

1. Современная геостратегия

2. Перспективы развития человечества в XXI в. (геополитические прогнозы)

3. Геостратегия России: приоритет национальных интересов

 

Современная геостратегия

1.1. Роль стратегий в современной геополитике

Современная геополитика, учитывающая колоссальные изме­нения в мире, начинает складываться после Второй мировой вой­ны. Но, несмотря на эти изменения, как классическая, так и со­временная геополитическая парадигма обязательно включала и включает военную стратегию. Под военной стратегией обычно понимаются способ ицель подготовки и исполь-зования вооружен­ных сил в войне. Если за способы,методы подготовки и результа­ты боевого использования войск и сил флота несут ответственность военные стратеги - генералы и адмиралы, топодготовку к войне нации, промышленности (в том числе военной), сельского хозяй­ства, инфраструк-туры (путей сообщения, средствсвязи и др.), цели войны определяет высшее политическоеруководство. Таким обра­зом, военная стратегия является составной частью политики точно также, как геостратегия - элементом геополитики.

Геостратегия современных развитых стран структурирована по трем уровням. Высший уровень геостратегии называется нацио­нальной стра-тегией и включает в себя все более низкие уровни стратегиив отдельных сферах и направленияхразвития нации. Она определяет цели развития нации,обеспечивает эффективное ис­пользование духовных иматериальных ресур-сов, направляет на­цию на достижение национальных целей.

Второй уровень геостратегии получил название стратегии на­цио-нальной безопасности, которую иногда заменяют терминами «большая стратегия», «оборонная стратегия», «стратегическая до­ктрина». Стратегия национальной безопасностивключает в себя стратегии тех сфер и направ-лений, которые исключительно важны для национальной безопасности, т.е. для обеспечения приемлемых условий существования и развития нации. Стратегия националь­ной безопасности формируется обычно в официаль-ном документе, в России ранее -это «Концепция национальной безопасности», а в настоящее время – «Стратегия национальной безопасности до 2020 года». Третий уровень геостратегии - военная стратегия, которая ко­ординирует только военныепроблемы национальной безопасности: развитие военной промышленности и обеспечение Вооружен­ных Сил боевой техникой, оружием, средствами связи, амуницией и т.д.; боевую подготовку самих военнослужащих, боеготовность и боеспособность войск и сил флота. Военная стратегия, как прави­ло, сформулирована в военной доктрине.

Военные стратегии существуют давно. По крайней мере, уже в полисах Древней Греции имелись избираемые государственные должности архонта и стратега, первая из которыхтрактовалась как должность верховного правителя, а вторая - как должность выс­шего военачальника. Таким образом, можно констатировать, что разделение политической деятельности на геостратегическую и военно-стратегическую произошло не позднее Vb. до н.э.

Однако возможным было и объединение этих видов политики в деятельности одного лица. Так, например, Никколо Макиавелли занимал должности второго секретаря (внутренние дела) и секре­таря Комиссии десяти (военные дела) Флорентийской республики. Поэтомуему приходилось осуществлять, говоря современным язы­ком, как стратегию национальной безопасности,так и военную стратегию (и не только планирования, но и руководить войском). В других итальянских республиках и синьориях эпохи Возрожде­ния геостратегические задачи решали высшие политики: для осу­ществления чисто военных целей приглашалисьпрофессиональ­ные военные - гонфалоньеры. Вплоть до XX в. прерогатива фор­мулировать высшие национальные и военные цели принадлежала либо наследственным правителям (королям, императорам, хали­фам и т.д.), либо уполномочен-ным на это высшим политическим деятелям: президентам, канцлерам, премьер-министрам, визирям и др. С начала XX в. функции сосгавления стратегических и воен­ных доктрин, а следовательно, и формулирования высших целей нации постепенно переходят к аппарату, обслуживавшему выс-ших должностных лиц, т.е. к политологам. Высшие политики государ­ства по-прежнему могли формулировать стратегические цели на­ции, но, получая док-лады, справки и доктрины в готовом виде, предпочитали лишь вноситьних необходимые изменения. Ста­новление демократии способствовало появ-лению политологов, создающих политические теории, концепции, стратегии и предла­гающих их в виде книг или статей на рынке идей. Одни идеи таких «свободных» политологов через общественное мнение или личное общение с политиками составляли основу государственной стра­тегии, другие только влияли тем или иным образом на ее формирование, а идеи третьих,совсем не найдя спроса, канули в историю политической мысли.

В XX в. практика составления стратегий и доктрин различного уровня получила наибольшее распространение в США. Уже в на­чалевека, в 1904 г., президент Т. Рузвельт в послании к конгрессу обосновал присоединение зоны Панамского канала интересами национальной безопасности.

Во время Первой мировой войны все воюющие страны имели ясное представление о национальных целях и военной стратегии. Для держав Трой-ственного союза (Германия, Австро-Венгрия, Ита­лия) национальными целями считались завоевание «жизненного пространства», создание колониальных империй, а военной стра­тегией была быстрая наступательная война. Для государств Антан­ты (Великобритания, Франция, Россия) национальной целью, очевидно, было сохранение территорий метрополий и колоний, а военной стратегией - позиционная оборона с возможными тер­риториаль-ными приобретениями в случае победы. Россия, напри­мер, вступая в войну, рассчитывала добиться контроля над черно­морскими проливами.

Во время Второй мировой войны нацистское руководство Гер­мании выдвинуло в качестве национальной цели господство над миром, которое в первоначальном виде выглядело как раздел сфер влияния между союзниками: Италией, Германией и Японией.Во­енная стратегия Германии, вначале наце-ленная на Запад, после 1940 г., когда не удалось сокрушить Великобританию путем систе­матических бомбардировок, изменилась, получив восточное на­правление. Сутью же военной стратегии Германии ввиду ограни­ченности ресурсов всегда был блицкриг.

Национальные цели стран Атлантической хартии (Великобри­тании и США) - защита наций, национальных, колониальных и подмандатных тер-риторий отагрессии держав «оси», восстановле­ние демократии в окупи-рованных странах, странах-агрессорах, справедливый порядок во всем мире. На начальном этапе войны военной стратегией для них стала маневренная оборона на северо­африканском театре военных действий, в Атлантическом и Тихом океанах, на тихоокеанских островах. СССР, вступивший в войну позднее и присоединившийся к Атлантической хартии только в декабре 1941 г ., вынужден был также придерживаться стратегичес­кой обороны до победы под Сталинградом (хотя И.В. Сталин пла­нировал победоносную войну уже на начальном этапе на чужой территории, в первую очередь в Европе, т.е. наступательную операцию). С 1943 г. союзники (СССР, США, Великобритания) осу­ществляли наступательную военную стратегию.

 

 

После Второй мировой войны с образованием биполярного мира основными национальными стратегиями лидеров противо­стоящих блоков- НАТО и Варшавского договора, США и СССР стала победа в холодной войне и распространение своей системы ценностей (идеологии) на весь мир.

Стратегия национальной безопасности США в течение «холод­ной вой-ны» (1946—1989) также видоизменялась.

Первый период «холодной войны», который длился с марта 1946-го (фултонскаяречь У. Черчилля) до 1949 г. (испытание в СССР атомной бом-бы), был периодом ядерной монополии США. В это время действовала стратегия массированного возмездия, со­гласно которой американская стратегическая авиация всегда долж­на быть готовой нанести сокрушительный удар атомными бомбами по всем основным политическим, военным и про-мышленным объектам СССР в ответна его коммунистическую экспансию.

Во второй период «холодной войны» (1949-й - начало1970-х гг.) США лишились монополии на ядерное и термоядерное оружие, но имели преимущество по количеству атомных боеголовок. В этот период действовала стратегия гибкого реагирования, в соответствии с которой американские органы безопасности должны предупреж­дать появление где бы то ни было коммунистических режимов, а вооруженные силы - находиться в готов-ности сокрушить тако­вые и отразить агрессию СССР и его союзников.

В третий период «холодной войны» (с начала 1970-х по 1989 г. - разрушение Берлинской стены), когда Советским Союзом было достигнуто равенство по количеству и качеству зарядов и их носи­телей (так называемая ядерная триада: межконтинентальные бал­листические ракеты (МБР) наземного базирования, стратегические подводные крейсеры с МБР, стратеги-ческие бомбардировщики с атомными бомбами на борту) действовала стратегия реалистиче­ского сдерживания, по которой США и их союзники противостоя­ли попыткам расширения социалистического лагеря,пропаганды коммунистических идей с учетом паритета вооружений, соотно­шения всех геополитических характеристик (территории, полезных ископаемых, количе-чества и качества населения, темпов экономи­ческого развития и т.д.).

После Второй мировой войны с образованием биполярного мира основными национальнымистратегиями лидеров противо­стоящих блоков - НАТО и Варшавского договора, США и СССР стала победа в холодной войне и распространение своей системы ценностей (идеологии) на весь мир.

Стратегия национальной безопасности США в течение «холод­ной войны» (1946-1989) также видоизменялась.

Первый период «холодной войны», который длился с марта 1946-го ( фултонскаяречь У. Черчилля) до 1949 г. (испытание в СССР атомной бомбы), был периодом ядерной монополии США. В это время действовала стратегия массированного возмездия, со­гласно которой американская стратегическая авиация всегда долж­на быть готовой нанести сокруши-тельный удар атомными бомбами по всем основным политическим, воен-ным и промышленным объектам СССР в ответна его коммунистическую экспансию.

Во второй период «холодной войны» (1949-й - начало1970-х гг.) США лишились монополии на ядерное и термоядерное оружие, но имели преимущество по количеству атомных боеголовок. В этот период действо-вала стратегия гибкого реагирования, в соответствии с которой амери-канские органы безопасности должны предупреж­дать появление где бы то ни было коммунистических режимов, а вооруженные силы - находиться в готовности сокрушить тако­вые и отразить агрессию СССР и его союзни-ков.

В третий период «холодной войны» (с начала 1970-х по 1989 г. - разрушение Берлинской стены), когда Советским Союзом былодостигнуто равенство по количеству и качеству зарядов и их носи­телей(так называемая ядерная триада: межконтинентальные бал­листические ракеты (МБР) назем-ного базирования, стратегическиеподводные крейсеры с МБР, стратегиче-ские бомбардировщики с атомными бомбами на борту) действовала стратегия реалистиче­ского сдерживания, по которой США и их союзники противостоя­ли попыткам расширения социалистического лагеря,пропаганды коммунистических идей с учетом паритета вооружений, соотно­шения всех геополитических характеристик (территории, полезных ископаемых, количе-ства и качества населения, темпов экономи­ческого развития и т.д.).

Границы периодов действия той или иной стратегии националь­ной безопасности весьма условны и не связаны жестко с ядерной монополией, преимуществом США или ядерным паритетом между США и СССР. Приня-тие очередной стратегии зависело и от других факторов: состояния американо-советских отношений, успехов или поражений в локальных войнах, успехов или провалов в распростра­нении коммунистических идей вмире, прихода к власти проамери­канского или прокоммунистического пра-вительства в той или иной стране, субъективного мнения президента США и его администра­ции о «советской военной угрозе» и т.п.При этом основой всех стра­тегий национальной безопасности продолжало оставаться сдержи­вание (deterrence) Варшавского договора вЕвропе, Советского Союза во всем мире и коммунистических идей в массовом сознании граж­дан всех стран. Англий-ский термин deterrence при этом понималсяне только как «сдерживание», но и как «устрашение». Таким образом, основой всех стратегий национальной безопасности США было «сдерживание путем устрашения». Это совпада-ло с геостратегией «анаконды», предлагаемойведущими геополитиками X. Мэхэном, С. Коэном, Г. Киссинджером, которая заключалась в «охвате и уду­шении» СССР, Варшавского договора исоциалистического лагеря системой военно-морских баз и военно-политических блоков.

В СССР в период «холодной войны» не формулировались на­цио-нальная стратегия и стратегия национальной безопасности. Роль обеих доктрин игралапрограмма построения коммунизма, которая предполагала распространение коммунистических идей и коммунистического общества на всей территории земного шара. Западные теоретики сформулировали в конце 1960-х гг. (после событий в Чехословакии 1968 г.) так называемую доктрину ограни­ченного суверенитетадля стран Варшавского договора, которые были связаны обязательствами не изменять существующий социа­листический строй. Эта концепция, которая играла роль стратегии национальной безопасностиСССР (и стран Варшавского догово­ра), была названа доктриной Брежнева.

В основе военной стратегии СССР до 1962 г. лежала концепция, сложившаяся входе Великой Отечественной войны, которая вклю­чала сле-дующие положения:

• сначала стратегическая оборона, затем - стратегическое на­ступление; боевые действия должны вестись с применением обычного ору­жия;

• ядерное оружие играет вспомогательную роль.

• основу боевой мощи составляет сухопутная армия, где ведущи­ми рода-ми будут артиллерия, танковые войска и ВВС; военно-морской флот глав-ной задачей имел обеспечение действий су­хопутных сил.

В 1962 г. была принята новая военная стратегия, воснове кото­рой лежали теоретические разработки, осуществленные под руко­водством маршала Советского Союза В.Д. Соколовского в быт­ность его начальником Генерального штаба (1952-1960). Основные положения этой стратегии (на Западе ее называют доктриной Со­коловского) вошли в боевые уставы всех видов Вооруженных Сил СССР. Суть их в следующем.

1. Любой конфликт между двумя супердержавами, с какой бы стадии он ниначался, неминуемо перерастет вмировую ракетно-ядерную войну, ибо сторона, терпящая поражение, обязательно применит все, даже самые губи-тельные, виды оружия массового поражения.

2. При наличии больших запасов ядерного оружия и средств
доставки достаточной дальности важнейшее значение приобретает
фактор внезапности, аследовательно, возрастает значение слеже­ния, втом числе и из космоса, за носителями ядерного оружия (ракеты в шахтах сухо-путного базирования, самолеты с ядерными бомбами, атомные ракетные подводные лодки), находящимися на боевом дежурстве. Это проблемы первой фазы (первого удара) ракетно-ядерной войны.

3. Во время второй фазы результаты первого ядерного удара
(нанесенного по носителям ядерного оружия, политическому ру­ководству, основным команднымпунктам, крупным группировкам войск и скоплениям боевой техники, крупным предприятиям во­енной итяжелой промышленности, столице ибольшим городам) усиливаются, исполь-зованием всех видов и родов войск, всех средств ведения войны.

4. Главной задачей всей стратегии является избежать первого
ядерного удара, упредить противника, если он готовится нанести
удар.Доктрина Соколовского в отличие от предыдущей военной стратегииСССР отдавала приоритет ядерному оружию; комплекс обычных вооружений стал игратьвторостепенную, дополнитель­ную роль.

В начале 1980-х гг., когда в отношенияхСССР и США была поднята проблема первого ядерного удара иготовившая его сторона

(и СССР, и США имели в этом отношении аналогичные стра­тегии) могла быть представлена мировому общественному мнению как потенциальный агрессор, СССР пересмотрел свою военную стратегию. Была принята новая военная доктрина, имевшая ис­ключительно оборонительный характер, а в боевые уставы всех видов Вооруженных Сил внесены изменения о том, что ядерное оружие может быть применено лишь в ответ на применение его противником. Политическое руководство СССР сослало несколь­ко заявлений на самом высоком уровне об оборонительном харак­тере военной стратегии и отказе от применения первым ядерного оружия. Впрочем, это носило пропагандистский и политический характер и вряд ли могло быть осуществлено практически, зато дезориентировало военное руководство.

Концепция национальной безопасности современной России содер­жит геополитическую оценку современного мира, роли и места России в нем. В частности, отмечено, что Россия продолжает оста­ваться великой державойв мире, в котором усиливаются тенден­ции к многополярности, а именно:

• укрепление экономических и политических позиций значитель­ного числа государств и интернациональных объединений;

• совершенствование механизмов управления международными полити-ческими, экономическими, финансовыми и информа­ционными процесс-сами;

• повышение роли экономических, политических, научно-техни­ческих, экологических и информационных факторов в геопо­литике при сохра-нении значения военно-силовых;

• обострение международной конкуренции за обладание природ­ными, технологическими, информационными ресурсами и рынками сбыта.

На этом фоне улучшаются перспективы интеграции в Содру­жество Независимых Государств и широкойинтеграции России в мировую экономику. Этим и определяются геополитическая роль и задачи Российской Федерации. Для их достижения следует в первую очередь обратить внимание па развитие экономического, научно-техническогои демографи-ческого потенциалов. В концепции национальной безопасности сформули-рованы национальные интересы России, которые определяются гармони­ей интересов личности, общества и государства, причем обеспече­ние интересов личности стоит на первом месте. Ключевыми на­циональными интересами являются экономические, которые

ключаются не только и развитии национального производства и рынка, но и в расширении внешнеэкономических связей. Перво­степенные внутриполитические интересы включают: обеспечение гражданского мира и национального согласия, территориальной целостности и единства правового государства, стабильности го­сударственных институтов, правопорядка, нейтрализации социаль­ных и межнациональных конфликтов, сепаратизма и завершение процесса становления демократического общества. Национатьные интересы России в международной сфере включают: интеграцию в рамках СНГ; развитие партнерских отношений с другими вели­кими державами — центрами экономической и военной мощи; развитие сотрудничества в борьбе с международным терроризмом и преступностью; упрочение механизмов управления мировыми политическими и экономическими процессами, в первую оче­редь — Совета Безопасности ООН. Кроме того, существуют нацио­нальные интересы в духовной сфере (национальные ценности, национальные традиции, нравственность и гуманизм), в инфор­мационной сфере (права и свободы граждан в получении и распро­странении информации, развитие современных телекоммуника­ций), в оборонной и правовой сферах.

Последняя военная доктрина Российской Федерации состоит из военно-политических, военно-стратегических и военно-эконо­мических основ. В военно-политических основах кроме военной организации государства дана оценка современной военно-поли­тической обстановки, которая опреде

ля-ется следующими факто­рами: снижением опасности крупномасштабной войны, в том числе:

• ядерной;

• укреплением региональных центров силы;

• усилением национального, этнического, религиозного экстре­мизма;

• активизацией сепаратизма;

• распространением локальных войн и вооруженных конфликтов;

• усилением региональной гонки вооружений;

• распространением ядерного и других видов оружия массового
уничтожения и средств его доставки;

• обострением информационного противоборства.

В военно-стратегических основах военной доктрины России опре-делен характер современных войн и вооруженных конфлик­тов. В частности, по целям войны могут быть справедливыми и несправедливыми (агрессивными), по средствам ведения - ядер­ными и обычными, по мас-штабам - локальными, региональными и крупномасштабными. Вооруженные Силы России должны быть готовы в крупномасштабной или региональной войне отразить агрессию любого государства или коалиции и принудить агрессора к прекращению боевых действий на условиях, отвечающих инте­ресам России. В локальной войне российской армии ставится за­дача локализации и прекращения конфликта на ранней стадии.

Военные стратегии США можно подразделить на стратегии ядерной войны истратегии обычной войны.

Стратегия «всеобщей ядерной войны». Всеобщая ядерная война, по мысли американских военных стратегов, может быть в двух вариантах:

1) контрсиловой вариант - предполагает обмен массирован­ными ракет-

но-ядерными ударами только повоенным объектам, и в первую оче-

редь по базам стратегических носителей ядерного оружия.

Цель ударов с обеих сторон - подрыв ядерной мощи про­тивника, чтобы в дальнейшем путем переговоров добиться его политической

капитуляции:

2) неограниченный обмен ядерными ударами по военным, про­мышлен-ным объектам и крупнейшим городам. Этот вариант,ско­рее всего, привел бы к взаимному уничтожению воюющих стран, а может быгь и всего живого наЗемле.

Стратегия «гарантированного уничтожения», сформулирован­ная при военном министре Р. Макнамарев 1965 г., исходила из того, что первым применит ядерное оружие СССР. В таком случае США должны быгь уверены в мощи своего ответного, «второго» удара, в гарантированном уничтоженииагрессора. Гарантирован­ным уничтожением считалось нежизнеспособное состояние обще­ства противника после ответного ядерного удара, а именно потеря 1/4 - 1/3, населении и потеря ²/₃ промышленности.

Стратегия «ограниченной ядерной войны» была разработана под руко-водством министра обороны Дж. Шлессинджераи принята в 1974 г. Теоре-тики этой концепции Г. Киссинджер, М. Тэйлори др. исходили из невозможности при наличии огромных запасов ядер­ного оружия всеобщей ядерной войны, которая может уничтожить все живое на Земле. Нереалистичность стратегии«всеобщей ядер­ной войны» породила эту стра-тегию,которая, по мысли ее авторов, должна увеличить сдерживающую силу ядерного оружия. Она предполагала нанесение ядерных ударов только по военным объектам, в первую очередь по базам носителей ядерного оружия,

командным пунктам военного иполитического руководства, исчи­талась американскими теоретиками наиболее подходящей в усло­виях военного паритета США и СССР.

Военные стратегии обычной войны также занимают важное место в стратегии национальной безопасности США. Несмотря на перво-степенную роль ракетно-ядерного стратегического оружия, его применение, как тотальное, так и ограниченное, остается про­блематичным. Оно, более эффективное потенциально, применя­емое реально,становится опасным для самих США. Кроме того, для обеспечения не глобальных, а региональных и локальных ин­тересов обычное оружие эффективнее ядерного.

Военная стратегия «двух с половиной войн». С точки зрения этой кон-цепции строительство, подготовка и использование вооружен­ных сил США должны быть рассчитаны на ведение двух «больших» (вероятно, против СССР и КНР) и одной «малой»(против любой средней или небольшой страны) войн. Эта стратегия действовала в период с 1949-го (победа коммунистов в Китае) по 1970 г.

Военная стратегия «полутора войн» была принята при президен­те Р. Никсоне в 1970 г. Изменение военной стратегии обычной войны было выз-вано, во-первых, отходом КНР ог единого курса социалистических стран и политики дружбы с СССР; во-вторых, огромной дороговизной вьетнамской «полувойны», которую вели США; в-третьих, невозможностью обеспечить силами и средствами военную стратегию «двух с половиной войн»,ее нереалистично­стью. Новая концепция, очевидно, предполагала вести «большую» войну по принципу «или-или» (с СССР или КНР) и одновремен­но «малую» воину в любом районе земного шара.

В XXI в., в период президентства Джорджа Буша-младшего, воен-ной стратегией США фактически стала стратегия «двух малых (региональных) войн», которые американская армия ведет в Аф­ганистане и Ираке.

Кроме военной стратегии, рассчитанной на использование всех вору-женных сил, существуют стратегии применения видов (сухо­путные силы, военно-морские силы, военно-воздушныесилы) иродов войск (морская пехота, танковые войска,авианосные удар­ные соединения, космические силы и т.д.).

Военно-морские стратегии США как стратегии главного вида воору-женных сил имеют важное значение для обеспечения нацио­нальной безопас-ности.

Стратегия морской мощи. Ее истоки восходят к теории амери­канского адмирала А. Мэхэна. Морская мощь, военно-морское превосходство, по представлениям современных теоретиков, не­обходимы для обеспечения влияния в районах жизненно важных интересов, доступа к богатствам океа-нов, обеспечения судоходства и свободы торговли. В настоящее время США располагают 11 авианосно-ударными соединениями (АУС), 41 атомной под-водной лодкой (АПЛ) с межконтинентальными баллистическими ракета­ми, 200 военно-морскими базами (в США и вне их территории) иогромным вспомогательным иторговым флотом, способным быстро увеличить воз-можности военно-морского флота.

Стратегия контроля над морем предусматривает установление неогра-ниченного контроля американских ВМС совместно с дру­гими видами и рода-ми вооруженных сил (например, космическими силами) над важнейшими, стратегическими акваториями Миро­вого океана путем боевого патрулиро-вания АПЛ и АУС, боевого дежурства стратегической авиации, контроля космических сил с применением современных систем связи и маневрами в необходи­мых случаях корпуса морской пехоты. Эта концепция берет свое начало в трудах английского адмирала Ф. Коломба, других теоре­тиков Британской империи. В настоящее время для Америки она означает подав-ляющее превосходство флота США над флотами всех остальных вероятных противников, вместе взятых, и возмож­ность даже в случае войны контро-лировать морские коммуникации и не позволять флотам противника актив-ных действий.

Нас ждут перемены

Автор прогнозирует большие перемены вобразе жизни. Скоро­сти в мире значительно увеличатся. Компании станут ориентиро­ваться не на долгосрочное развитие, ана быструю прибыль. Работ­ники должны будут непрерывно заниматься самообразованием. Поездки станут неотъемлемой стороной любой профессии, и каж­дому работнику будет нужно непрерывно демонстрировать способ­ность к быстрым перемещениям.

Люди станут тратить деньги большей частью не на предметы, а на услуги - образование, здравоохранение, безопасность, все чаше они станут прибегать к частным страховым компаниям, а не к государству для стра-ховки от всевозможных рисков.

Торговые обмены станут все больше ускользать от государств, которые таким образом будут терять большую часть налоговых сборов. В экономике будут преобладать две индустрии: страховая и развлекательная.

До 2030 г. все, кроме самых бедных, будут под­ключены ко всем ин-формационным сетям, оказавшись в состо­янии кочевой вездесущности,

Население многих стран начнет стареть и сокращаться, опла­чивать пенсии старикам можно будет, только широко открыв две­ри для трудовых мигрантов. Выходцы из Африки к 2025 г. будут составлять 25% населения Евросоюза и 45% населения такого го­рода, как Брюссель. Появятся обшир-ные зоны, находящиеся вне закона, где будут хозяйничать различные мА-фии, как сегодня вРио-де-Жанейро, Киншасе, Лагосе или Маниле.

Население США к 2025 г. увеличится до 350 млн. человек, и уже это позволит сохранить экономический рост в стране. Другие стра­ны, например Франция, лишь с опозданием поймут, что контро­лируемый и интегри-руе-мый приток населения - необходимое условие выживания нации.

Усугубятся негативные природно-климатические явления, тех­ноло-гическое развитие достигнет своего предела, финансисты ста­нут пред-почитать биржевые спекуляции инвестициям в промыш­ленность.

К 2030 г. упадок девятой формы товарного уклада станет оче­вид-ным, пишет Аттали. Компании начнут отделяться от госу­дарств, инвести-ционные фонды станутхранить свои средства в финансовых офшорных зонах, в результате чего акционеры станут терять дивиденды, а государства - налоги. На этом фоне эконо­мического успеха добьются небольшие тотали-тарные государства Латинской Америки, Африки и Ближнего Востока и сама система рыночной демократии будет поставлена под вопрос.

Рынок без демократии

Вероятнее всего, что «сердце» следующей, десятой формы ры­ночного уклада будет находиться также натерритории США, где-нибудь в районе Калифорнии, делает вывод Аттали,рассматривая достоинства и недостатки других городов - кандидатов на звание центра мировой экономики. «Россия и Канада, где в результате мирового потепления улучшится климат, все равно не станут веро­ятными кандидатами», — пишет автор.

Зародится совершенно новый мир - рынок без демократии, продол-жает эссеист. Новый укладсформируется вокруг планетар­ного рынка без государства - гиперимперия. В ходе этого процес­са получат развитие сепа-ратистские движения, а на карте до конца века появится более ста новых государств. Мир станет полицентричным, и на каждом континенте будут 1-2 ведущие державы.

Рынок распространится на все государственныеслужбы и лишит прави-тельства их последних прерогатив, включая даже суверен­ность. Частному сектору будут принадлежать не только учителя иврачи, но даже судьи и солдаты. Между рыночными демократиями и рынком начнется гигантскоесражение за мировое превосходство, которое завершится победой рынка, прогнозирует Аттали.

Налоги снизятся к выгодебогатых, ноуслуги станут платными к отчая-нию бедных, а аппараты слежки станут инструментами в руках страховых компаний, которые позволят им контролировать сначала оплату тарифов, азатем и социальное поведение каждого плательщика.

Если богатые меньшинства захотят, чтобы таили иная сфера жизни подчинялась рынку, а не голосованию, то они без колебанийбудут привати-зировать такие сферы. Лояльность по отношению к родине или соотечест-венникам потеряет всякий смысл, люди ста­нут отказываться их защищать.

Таким образом, к 2050 г. начнется демонтаж государств. Пра­витель-ства потеряют влияние, а подолгу в одних и тех же странах будут жить толь-ко те, кто не имеет возможности перемещаться. К концу века правительство США одним из последних утратит атрибутысуверенности. «Завтрашняя Африка не будет похожа на сегодняшний Запад, скорее завтрашнийЗапад будет похож на се­годняшнюю Африку», - пророчит Аттали.

«Итак, капитализм одержит окончательную победу, уничтожив все. что не является им, ипревратив мир в огромный рынок», - подытоживает автор. Каждая минута жизни каждого человека от­нынебудет посвящена произ-водствупли потреблению товаров. Чем свободнее будет человек, тем боль-ше он сможет производить или потреблять.

Значительно возрастет ценность свободного времени. С другой сторо-ны, станет углубляться одиночество, особенно в городах, контакты между людьми будут скоротечными и поверхностными. Культ свободы приведет к чудовищному эгоизму.

Поверить в будущее

«Самые развитые нации реагируют на варварство насилием, на страх - эгоизмом, на террор - репрессиями. Огромен соблазн признать, что человек - чудовище. И все-таки сегодня нужно проявить смелость, поверив в буду-щее», - пишет Аттали. Катаст­рофа продемонстрирует необходимость перемен, и постепенно за­родится гармоничная организация мира: сначала как сосуществова­ние демократии и рынка, потом - как гипердемократия.

Постепенно рынок будет вытеснен диалоговой экономикой. Это будет экономика альтруизма, бесплатного предоставления взаимных даров и об-щего интереса. Ее прототипы - Общество Красного Креста, «Врачи без гра-ниц», «Гринпис» и другие непра­вительственные организации.

Завяжутся дискуссии о создании мировых учреждений, Евро­союз станет государством нового типа, включив в определенный момент Турцию и Россию. На основе Устава ООН будет создана мировая Конституция, а Совет Безопасности сольется с «Большой восьмеркой», став Всемирным прави-тельством.

Целью станет всемирное благо, т.е. защита элементов, которые делают жизнь возможной и достойной: климат, воздух, воды, свободы, культуры... А личной целью станет «доброе время», т.е. жить свобод­но, долго и молодо, а не быть зрителем на празднике чужой жизни.

Такой прогноз недалекого будущего человечества - пугающий и в то же время проникнутый верой в конечное торжество Разума и Справед-ливости - выдвигает французский мыслитель Жак Ат­тали. Сегодня ученые и политики высказывают немало самых раз­личных и исключающих друг друга мнений о перспективах разви­тия человечества в XXI в. И можно было бы не обращать внимания на очередное «пророчество». Но, учитывая влияние Жака Аттали в скрытом от глаз общественности мире «большой политики», его осведомленность о реальном течении макроэкономических и макро-социальных процессов, мнение французского «посвященного» представляет особый интерес.

 

СПРАВКА

63-летний Аттали был ближайшим советником президента Франсуа Миттерана, в частности его «шерпой» на встречах «Боль­шой семерки». Он - автор европейской программы научных исследо­ваний «Эврика», инициатор учреждения и первый президент Европей­ского банка реконструкции и развития, участник заседаний Бильдербергского клуба - неофициальной площадки для обмена мнениями между представителями европейской элиты. Перу Аттали принад­лежит более 40 книг (история, воспоминания, эссе, биографии, рома­ны, пьесы, сказки для детей).

Министерство обороны Великобритании опубликовалоспециаль­ный аналитический доклад «Будущий стратегический контекст для обороны», авто-ры которого предприняли попытку определить основ­ные тенденции в области глобальной безопасности на период до 2035