Чем отличается постановка проблемы метода в философии постмодерна от постановки ее в классической философии.

Философия постмодерна открыла новые и плодотворные пути и способы проникновения в человеческую душу, в творческие процессы ее деятельности, представлявшие до этого область религиозной мистификации. Духовная жизнь, творческая деятельность представляются теперь как поток переживаний, волевых усилий, в которых нет закономерного, заранее предсказуемого, регулярно устойчивого. В этом потоке все подвижно, калейдоскопично, взаимосменяемо. Мысли, чувства, настроения, интересы, образы переливаются и соединяются по прихоти самого человека. Они не подвластны времени, могут быть поставлены в совершенно произвольный ряд отношений, реальность и вымысел по яркости переживаний не уступают друг другу. Прошлое, настоящее и будущее поглощается хаосом переживаний, который становится пространством самовыражения творческой личности.

Не только философия, искусство, религия получили новый метод, обладающий мощным потенциалом выразительности, породивший культуру постмодерна. Его влияние затронуло даже области весьма далекие от философии, например, политику, военное дело, целый ряд отраслей экономической деятельности.

4.9.3.2. В отличие от классической философии в большинстве философских те­чений постмодерна гносеологическая проблематика замещается методологической. Как, по Вашему мнению, смещаются миро­воззренческие ориентации человека в результате такого замещения?

Следует иметь в виду, что гносеология и методология философии постмодерна существенно отличаются от соответствующих функций философии классической как по предмету, так и по способам проявления. Гносеологическая функция философии связана с определением источников, предпосылок и условий нашего знания. Классическая философия предполагала наличие изначального статического состояния, предшествующего существованию того, что является объектом познания.

Философия постмодерна переосмысливает эту установку нашего сознания в двух отношениях. Во-первых, объект нашего познания не статичен, а динамичен, а во-вторых, он не дан нам как некая объективная реальность, а задан активной целеполагающей и конструирующей деятельностью субъекта познания. Объект познания создается субъектом. В философии "фрейбургской" школы таким объектом становится "ценность", у эмпириокритиков – "элементы мира", в философии жизни – "переживание", в философии прагматизма – "значение", в философии науки – "язык", в феноменологии – "феномен", в экзистенциализме – "экзистенция" и т.д. На первый план выходит не содержательная компонента, а конструктивная. Гносеологический вопрос "что?" замещается методологическим вопросом "как?". Бытие, мир создается человеком, для человека, в самом человеке.

Мир человека, в понимании основоположников прагматизма, доступный для его конструктивной деятельности, это мир его интересов, потребностей, переживаний, проблем, возникающих в различных ситуациях. Все наши теоретические построения представляют собой способы, инструменты, приспособления для решения проблематических ситуаций и чем успешней они работают, тем в большей степени могут рассчитывать на статус истинности, достоверности знания. Само содержание знания здесь отождествлено с процедурами решения проблемных ситуаций.

В неопозитивизме познавательная деятельность сводится к принятию принципов, правил, соглашений, позволяющих решать с их помощью возникающие в языке науки проблемы.

С точки зрения теоретиков "критического рационализма" истина не является качественной характеристикой научной теории, поскольку все научное знание по природе гипотетично. Истинность научных теорий определяется вердиктом научного сообщества, руководствующегося социокультурными соображениями.

Герменевтика в качестве единственного мира, значимого для человека, признает мир человеческого общения. В нем возникает культура, мир значимых ценностей, имеющих смысл и подлежащих истолкованию и языковому выражению. Весь мир культуры в его языковой форме герменевтика представляет как пространство лингвистического опыта, мира человеческого общения.

В результате такого смещения акцентов с гносеологии на методологию философам удалось внедрить в общественное сознание идею о социальной обусловленности человеческого знания.

Это необходимо было сделать, во-первых, для преодоления разрыва между естественнонаучным и гуманитарным знанием, пересмотра привилегированного положения науки в системе человеческого знания, принесшего людям ХХ века целую серию глобальных проблем.

Во-вторых, философия постмодерна смогла подготовить интеллектуальные условия для пересмотра познавательного статуса индивида в обществе. Если методы и результаты познания зависят от общественной санкции, то роль познающего субъекта в познании истины перестает играть решающую роль. Это место занимают общественные структуры, наделенные статусом принятия окончательных решений по поводу истинности, ценности и целесообразности исследовательских программ.

В-третьих, философия постмодерна аргументированно объяснила несостоятельность претензии науки на объективность ее знания, полное исключение влияния субъекта на результаты научной деятельности. Мы знаем явления только такими, какими мы сами их представляем и конструируем с помощью наших познавательных средств. Не надо воображать, что мы знаем их такими, какие они сами по себе.

4.9.3.3. На каком основании и для каких целей философы постмодерна противо­поставляют логические методы научного познания историческим, и кто из них положил начало такому противо­поставлению?

Использование потенциала логических и исторических методов в процессе познания и синтезе опыта – в традиции науки и философии. К началу ХХ века в этой традиции возник перекос в сторону преувеличения роли общего, родового и трактовки его в качестве единственного источника достоверного знания. Этот перекос стал одной из причин противопоставления естествознания, специализирующегося на познании общего, закономерного в предмете, и исторического знания, в котором превалирует интерес к частному, однократному, событийному. Практические успехи технологического использования научного знания, с одной стороны, и острый интерес к однократному, уникальному, единичному в жизни человеческой личности, с другой, лишь усугублял эту ситуацию.

Первыми, кто не только осознал остроту проблемы, но предложил вариант практического решения, были представители "фрейбургской" школы Вильгельм Виндельбанд и Генрих Риккерт. Они предложили осуществлять классификацию наук не по предмету, как это было принято до сих пор, а по различию их методов. Таких основных методов, по их представлениям, два. Первый направлен на познание необходимых, существенных, повторяющихся, закономерных черт явления и получил название генерализирующего, обобщающего, "номотетического" метода. Второй направлен на познание однократных, индивидуальных, неповторимых особенностей предмета. Его назвали индивидуализирующим, "идиографическим" методом.

Одно и то же явление может быть изучено и тем, и другим методом. В итоге мы получаем два рода знания, разных по своей природе, несводимых друг к другу. Единственное, что может их объединить – субъект познания с его интересами, потребностями, установками и т.д. Если отделить метод познания от его предмета и заставить вращаться их вокруг субъекта познания, весь мир науки приобретет совершенно другие черты. Число и виды предметов познания будут определяться числом, установками, логической природой точек зрения познающего субъекта, зависящих лишь от степени его свободы и интеллектуальных возможностей.

В основании различия естествознания и истории лежит, с точки зрения Г. Риккерта, различие целевых задач и принципов отбора и упорядочивания знания, опыта. Этот тезис стал основополагающим методологическим принципом для подавляющего большинства последующих разновидностей философии постмодерна: прагматизма, философии жизни, философии науки, феноменологии, экзистенциализма и т.д.

Одновременно этот тезис стал основанием для отказа от аристотелева принципа деления наук и искусств, согласно которому наука от искусства отличается основаниями упорядочивания опыта. В науках это основание объективное, не зависящее от нас. В искусствах это основание субъективное.

Отождествление этих оснований послужило созданию новой онтологии. В основание бытия закладывается не общее, а индивидуальное, особенное. Эта реконструкция повлекла за собой перемену отношения к истории и естествознанию. Теперь подлинной, действительной наукой становится только история, как наука об индивидуальном как таковом. Естествознание в этом случае замыкается в границах эмпирического опыта, а его понятия строго ограничены сферой эмпирической действительности.

Подобная реконструкция повлекла возникновение целого ряда проблем. Главной стала проблема образования понятий,т.е.определения, что является основанием отнесения тех или иных индивидуальных явлений к той или иной группе, классу, виду. Таким основанием, по мнению Г. Риккерта, может быть и является ценность. Ценность определяется не тем, что имеется общего между предметами, а тем, что их отличает друг от друга. На этом принципе зиждется культура как особая сфера человеческого опыта.

4.9.3.4. Каково отношение философов постмодерна к принципам диалектического метода классической философии и почему каждое течение предпочитало разрабатывать свою собственную методологию?

Гегелевская философия и ее наследница – философия марксизма, стали последними научно-исследовательскими программами, осуществившими грандиозный синтез всего предшествующего знания в рамках соответствующих философских систем. Для выполнения столь претенциозной задачи их авторы использовали специально разработанный диалектический метод, который позволяет выявить в истории культуры вообще и в истории философии в частности логику. Эта логика не та, которая известна еще со времен ее основоположника Аристотеля, а особая, диалектическая. Она способна синтезировать знание, выраженное в противоположных, взаимоисключающих друг друга научных или философских теориях. Последующее развитие знания, философская критика претензий на абсолютное его завершение в рамках философской системы положили конец столь амбициозным программам.

Философия постмодерна стала скромнее. Она не претендует на абсолютное знание, завершающий всеобъемлющий синтез, на особую логику. Ее усилия сосредотачиваются на отдельных, "вечных" философских проблемах, не имеющих окончательного решения, открывающих простор субъективному выбору того или иного варианта. Этим обусловлено, в значительной степени, разнообразие школ, философских направлений, разного рода учений, адресно удовлетворяющих запросы потребителей соответствующих форм знания.

4.9.3.5. Чем отличается принцип верификации от принципа фальсификации, и какова область их применения с точки зрения представителей аналитической философии неопозитивизма?

Принципы верификации и фальсификации являются ключевыми в методологии философии науки. Принцип верификации является своеобразным индикатором, позволяющим выяснить, имеет ли высказывание научный смысл. Для этого высказывание подвергается процедуре, называемой верификацией. Суть ее состоит в сравнении высказывания с фактами, т.е. указанием на конкретную ситуацию, в которой оно оказывается истинным или ложным. При отсутствии таковых подобные высказывания относится к разряду лишенных научного смысла. Вместе с тем параллельно устанавливается истинность или ложность данного предложения.

Принцип верификации, по замыслу создателей аналитической философии (Б. Рассела, Л. Витгенштейна, Р. Карнапа и др.), позволит стать надежным заслоном от проникновения в науку неопределенных, бессмысленных высказываний. Подобное очищение сделает язык науки ясным, четким и строго определенным.

Опыт практического использования принципа верификации для анализа языка науки обнаружил целый ряд трудностей, которые не были преодолены в рамках этого принципа. Первой из них было то, что все синтетические суждения науки, из которых построены науки теоретического уровня, не подлежат верификации. Не подлежат верификации и высказывания о прошлом и будущем времени. Попытка спасти ситуацию ослаблением требования верификации, заменив актуальную верификацию возможной, а затем процедурой частичного подтверждения, оказалась безуспешной.

В этой связи в рамках философии науки возникает направление, условно названое критическим рационализмом (К. Поппер, И. Лакатос, Т. Кун, П. Фейерабенд и др.). В противоположность принципу верификации в качестве критерия научности был предложен принцип фальсификации. Согласно новому принципу теорию можно считать научной лишь тогда, когда указываются такие события, которые бы ее опровергали, фальсифицировали.

К. Поппер считает всякое научное знание гипотетическим. Оно подвержено неизбежным заблуждениям, неоправданным абсолютизациям и хотя не может быть полностью подтверждено, но может быть избавлено от фальсифицируемых положений. Он считал, что научная теория не может согласовываться со всеми фактами и носит научный характер, поскольку исключает некоторые из них, не согласуется с ними. Чем больше таких фактов, тем более она научна. Теория, претендующая на объяснение всех фактов, является ненаучной, догматической доктриной.

Что касается области применения этих принципов, то принцип верификации, статичный по своей внутренней природе, позволял устанавливать научную осмысленность теорий или отсутствие таковой. Он был годен для исследования структуры состояния наличного научного знания. Сторонники логического позитивизма использовали этот принцип в основном для анализа естественнонаучного знания.

В свою очередь, принцип фальсификации, динамичный по сути, оказался весьма эффективным для исследования процесса становления и развития научного знания. Фальсификация научной теории новыми эмпирическими фактами приводит к проблеме объяснения их природы. С этой целью надо создавать новую теорию, способную объяснять старые и новые данные. Любая научная теория научна в той степени, в какой способна совершенствоваться, изменяясь. По своей природе она гипотетична. Наука начинается и заканчивается проблемами.

В отличие от классической установки на естественнонаучное знание как образец точности и конкретности, противопоставление его гуманитарному знанию как абстрактному и неопределенному, представители критического рационализма меняют установку на прямо противоположную. Признавая аристотелевское положение, что истина есть соответствие теории действительному положению вещей, они рассматривают его как недостижимый в принципе идеал. Поэтому все научные высказывания и теории рациональней рассматривать в контексте правдоподобия, степени достоверности, как предварительные варианты решения проблем, а не как готовые и окончательные истины.

4.9.3.6. Почему в философии прагматизма основные усилия сосредоточены не на методах совершенствования познавательной деятельности человека, а на разработке методов закрепления и усилия веры?

Прагматизм вышел на публику с программой решения жизненно важных практических проблем современного человека. Основным его положением стал тезис об инструментальном характере любого знания. Наука, мораль, религия, искусство, политика, философия имеют смысл и значение лишь в той степени, в какой помогают успешно решать возникающие перед человеком проблемы, полезны для достижения наших целей. Ревизии были подвергнуты основополагающие принципы классической философии – основания, условия и предпосылки достоверного знания.

Само достоверное знание трактуется как устойчивое верование. Чтобы идея была истиной вовсе не нужно соответствие ее содержания содержанию того объекта, о котором идет речь. Главное – чтобы мнение специалистов о нем было единым. Акцент на решающую роль научного сообщества в определении истинности или ложности того или иного знания прагматизм усиливает вторым тезисом: истина есть то, что делает наши действия успешными. Такая трактовка достоверности знания приводит к полной подмене содержания классической гносеологии методологическими процедурами организации субъективной стороны познавательной деятельности.

Целью познания является достижение устойчивого верования, которое, преодолевая сомнение, делает наши действия успешными. Саму процедуру превращения сомнения в веру создатели прагматизма Ч. Пирс, У. Джемс, Дж. Дьюи, Г. Мид называют "исследованием". Ее основными этапами или методами, например, в философии Ч. Пирса, являются: метод упорства, метод авторитета, априорный метод и метод науки.

В философии Дж. Дьюи процесс исследования включает этапы: чувство затруднения, осознание проблемы, выдвижение гипотезы по ее решению, развитие идеи решения до ее эмпирических последствий, наблюдения и экспериментальной проверки предполагаемого решения. В случае успеха этих процедур мы получаем истину, способную обслуживать практические потребности человека.

Наука и вообще знание в философии прагматизма представляют собой набор инструментов, каждый из которых может пригодиться в определенных обстоятельствах. В этом значении они и нужны человеку. Их содержание жестко ограничено рамками активной человеческой субъективности. Вопрос об объективном содержании истинного знания с этой точки зрения становится бессмысленным.

4.9.3.7. Основатель феноменологической школы Э. Гуссерль основной задачей считал построение философии как строгой науки, научной теории науч­ного познания, но в качестве ее основного метода предложил не рациона­листические методы классической философии, а феноменологический метод интеллектуальной интуиции, "усмотрения" сущности, истины, идеи. К ка­ким итогам приходит Э. Гуссерль и какие выводы из этого следуют?

Создание феноменологического метода Э. Гуссерлем стало важным изобретением для философии постмодерна. Дело не в претензиях, с которыми выступила с самого начала феноменология, а в действительном открытии нового способа интеллектуальной деятельности, который позволял проникнуть в более глубокие пласты духовного мира современного человека, раскрыть новые аспекты механизма функционирования сознания и его объективации в социальном бытии по сравнению с классической философской и научной методологией. С его помощью Э. Гуссерль надеялся придать современной философии строго научный статус, подобно статусу логики или математики.

Ключевым здесь стал вопрос о появлении в субъективном сознании индивидуального человека знания, имеющего характер абсолютной всеобщности и абсолютной необходимости. По сути, это проблема, сформулированная еще И. Кантом. Но Э. Гуссерль к ее решению подходит иначе. Прежде всего он отводит философии особую область исследования, которую называет "трансцендентальным миром чистого сознания или миром феноменов". Феномен – это та последняя структура чистого сознания, за которой уже ничего нет. Эти последние структуры чистого сознания и составляют предмет феноменологического исследования. Причем, эти структуры в феноменологии исследуются со стороны их роли и возможностей воспроизведения в индивидуальном сознании того предметного содержания, которое называется смыслом и получает свое дискурсивное оформление в терминах, принципах и законах науки.

Постижение этих смыслов не является результатом эмпирических процедур наблюдения, эксперимента, моделирования и других методологических приемов классической науки и рационалистической философии. Оно есть результат непосредственного усмотрения чистым сознанием познающего субъекта сущности явления, его эйдоса. Такое усмотрение Э. Гуссерль называет интуитивным. Примером может служить открытие закона всемирного тяготения И. Ньютоном. В течении тысячелетий люди наблюдали факты падения предметов, описывали их и пользовались ими, хотя смысла не понимали. Только И. Ньютону удалось открыть сущность этого факта, понять его смысл, интуитивно применив феноменологический метод.

4.9.3.8. В каких философских течениях постмодерна применяется метод редукции и в чем состоит основной его смысл?

Метод редукции составляет неотъемлемую часть феноменологического метода. Основной задачей метода феноменологической редукции является изменение направленности сознания познающего субъекта с внешнего мира, которая естественна и законна для естествоиспытателя и социолога, на мир чистого сознания, являющегося истинным предметом философского исследования.

Для создания своего предмета исследования философия подвергает процедуре очищения сознание познающего субъекта. Первую фазу этой процедуры Э. Гуссерль называет феноменологической редукцией. На этой фазе исключается из рассмотрения материальный мир, заданный субъекту освоенным предшествующими опытом и знаниями. Эта процедура необходима для того, чтобы исследование предмета философии было беспредпосылочным. В итоге феноменологической редукции мы получаем сферу сознания, свободного от отношения к внешнему миру.

Следующей фазой редукции сознания является трансцендентальная редукция, позволяющая освободиться от всех эмпирических особенностей индивидуального сознания и получить в итоге чистое индивидуальное сознание, трансцендентальное Эго, способное создавать, точнее, конституировать идеальные предметы, эйдосы. Они образуют сущность предметов и в процессе познания выступают в форме значений конкретных психологических переживаний. Вопрос о бытии сущностей снимается, поскольку они представляют собой не реальность, а идеальный смысл познавательных переживаний. Истины логики или математики входят в поле чистого сознания на равных с любым мнимым объектом типа круглого квадрата или кентавра. Такая перемена установки внимания является главным условием использования интуиции для непосредственного созерцания сущностей. Процесс рационального познания превращается в иррациональную процедуру, форму психологического самонаблюдения.

4.9.3.9. "Теория, которую нельзя опровергнуть никакими способами, которые можно себе представить, ненаучна. Если теория неопровержима, то это есть не ее достоинство, а ее недостаток. Всякая подлинная проверка тео­рии это попытка ее фальсифицировать или опровергнуть". К какому фи­лософскому течению можно отнести это высказывание, и как эволюционировал сформулированный здесь методоло­гический принцип?

Приведенная цитата является характерной для "критического рационализма" современной влиятельной школы в рамках философии постмодерна. Ее основатель австрийский философ Карл Поппер был создателем оригинальной методологии, раскрывшей новые и весьма плодотворные пути поиска критериев разграничения научных и псевдонаучных высказываний. В противовес популярному в среде представителей философии науки принципу верификации и критерию общественно-исторической практики в философии марксизма К. Поппер заявил о возможности нового критерия демаркации научных и ненаучных теорий принципа фальсификации, формулировка которого и приведена выше. По сути, этот принцип стал одним из первых рациональных аргументов в начале ХХ века, поставивший под сомнение претензию философии марксизма на научное объяснение всех фактов общественной жизни.

Принцип фальсифицируемости, как ядро философии критического рационализма, был развит учениками и последователями К. Поппера Т. Куном, И. Лакатосом, П. Фейерабендом и др. Этот принцип открыл путь к исследованию истории философии науки.

Томас Кун исследует структуру научных революций, вводит в сферу философского анализа такие понятия как "парадигма", "научное сообщество", "языковое сообщество", "научная революция" и ряд других.

В отличие от своего учителя, Т.Кун предложил брать в качестве концептуального модуля науки не отдельную теорию, а "парадигму", которая базируется на господствующих в определенный исторический период идеализациях и принципах, принятых в качестве меры и нормы конкретным "научным сообществом". В исторических рамках парадигмы происходит накопление и расширение знаний, названное им периодом "нормальной науки". Смена парадигм сопровождается замещением основополагающих идеализаций и принципов новыми, принципиально несоизмеримыми друг с другом, поскольку меры и нормы у них совершенно различны. Этот исторический период называется "научной революцией". Исследованию их структуры и посвящена его известная работа "Структура научных революций", вышедшая в 1962 году.

Имре Лакатос в качестве концептуального модуля науки принимает исторический лаг, называемый "исследовательской программой". Он состоит из относительно неизменного ядра взаимосвязанных предпосылок и допущений относительно бытия и его познания. Это ядро окружено поясом методологических процедур, ответственных за постепенное обновление программ (положительная эвристика) и защитного пояса (отрицательная эвристика) в форме вспомогательных гипотез, охраняющего ядро от разрушения. Условием лишения данной исследовательской программы господствующего статуса является появление другой, конкурирующей и более эффективной программы. Основные идеи И. Лакатоса изложены в 1968 году в работе "Фальсификация и методология научно-исследовательских программ".

Своеобразным завершением критического рационализма стала концепция Пола Фейерабенда, в которой он обосновывает принцип методологического плюрализма. Постоянный рост знания происходит в форме размножения теорий и методов, которые, хаотически взаимодействуя друг с другом, порождают самые неожиданные и непредсказуемые результаты. Следование определенному методу несовместимо с продуктивным творчеством. Отталкиваясь от тезиса несоизмеримости парадигм Т. Куна, П. Фейерабенд рекомендует культивирование в науке своеобразного методологического анархизма, предоставляя равные возможности всем исторически существовавшим формам знания и опыта. В вышедшей в 1975 году книге "Против метода" он и обосновывает тезис "методологической вседозволенности" как нового направления развития научного знания.

4.9.3.10. Синергетика это мировоззрение, новая методология или современная форма диалектического метода?

Термин "синергетика" (от древнегреческого – содействие, взаимодействие) введен в научный оборот немецким физиком Г. Хакеном для обозначения процессов самоорганизации в открытых системах. Исследования И.Р. Пригожина, И. Стенгерс, Г. Николиса, А. Баблоянца, С.П. Курдюмова, Е.Н. Князевой, Н.Н. Моисеева и др. позволили создать теорию самоорганизующихся процессов. В настоящее время синергетика по всем критериям может быть определена как новая картина мира, обладающая качественно новым, парадигмальным методологическим потенциалом. Синергетические процессы охватывают настолько широкий и важный круг явлений от физики и космологии до экологии и языкознания, что их исследование может быть отнесено к самостоятельной и перспективной философской программе.

В методологическом плане синергетика позволяет по-новому увидеть и глубже понять смысл традиционных философских категорий: хаос и порядок, необходимость и случайность, часть и целое, причинность и вероятность, самодвижение и изменение, управление и самоорганизация, энергия и информация и др. Это вносит существенный вклад в новое понимание процессов развития и их теоретическую интерпретацию. Например, в классической философии хаос и порядок предстают как взаимоисключающие противоположности. Хаос понимается как зло, угроза, распад, смерть, а порядок как – определенность, защищенность, уверенность, закон.

В синергетике хаос выступает в качестве созидающего начала. Из хаоса собственными усилиями и ресурсами может возникать новый порядок, новая организация и наоборот, старый порядок может быть существенным препятствием возникновению новой организации, нового порядка.

Будучи тесно связаной с кибернетикой, системным подходом, математическим моделированием, синергетика решает проблемы, имеющие общенаучное методологическое и мировоззренческое значение. Представляя процессы самоорганизации в рамках сложной динамической суперсистемы как информационные, она определяет информацию как меру упорядоченности движения, меру разнообразия объектов суперсистемы. Информационное поле в синергетике столь же естественно, как электромагнитное или гравитационное, и вне его влияния не могут совершаться никакие процессы.

Исследуя системы, способные к адаптации и самоорганизации, синергетика вводит нас в мир открытых систем, обладающих гомеостатическими свойствами. В той или иной степени этими свойствами обладают все открытые системы. Исследование различных градаций их устойчивости, адаптации, организации и самоорганизации, предпринимаемые в многочисленных синергетических центрах развитых стран мира, в том числе и нашей, является подтверждением того положения, что формирование синергетического мировидения есть центральный вопрос разворачивающейся новейшей научной революции.

4.9.3.11. Как вы считаете, можно ли практически изменить объект, не прибегая к насилию над ним? Каково ваше отношение к насильственным методам из­менения реального бытия?

Этот вопрос органически связан с предшествующим. Современное технократическое мышление является носителем стереотипа, впитанного из классического естествознания и теологической модели мировоззрения, строящихся на принципе господства и подчинения. Согласно ему, сила преодолевается равнопорядковой или даже несколько большей. Небольшое усилие человека вообще не может оказать заметного влияния на макропроцессы. Неустойчивость, неравновесность системы есть нечто негативное, опасное, разрушительное. Изменить поведение объекта можно, подчинив его собственной власти, а основной составляющей этого отношения является сила. Насилие – это естественная форма субъект-объектного отношения.

Синергетическое мышление исходит из того, что сложноорганизованным динамическим системам открытого типа нельзя навязывать пути их поведения, надо способствовать их собственным тенденциям движения и выводить системы на эти пути. Здесь главное – не сила, а правильная топология, архитектоника воздействия на сложные системы. Малые резонансные воздействия эффективней сильных, линейных воздействий.

В открытых нелинейных средах с их помощью можно инициировать процессы самостимулирующего роста или избегать распада сложных структур в областях максимального разрастания процесса. Слабое может побеждать сильное, мягкое – разрушать твердое, а тихое – заглушать громкое. Такой характер взаимодействия выводит системы на режим коэволюционного развития. Здесь заключена новая постановка вопроса о сущности, механизмах и пределах воздействия человека на природу. Поскольку природе присуще свойство нестабильности, человек обязан более осмотрительно относиться к ней, хотя бы в силу своей некомпетентности. Для начала формирования нового отношения к природе надо отказаться от стереотипа, будто этот мир – наш безропотный слуга.