Закономерности стабилизации эмоциональных отношений

Проблема стабилизации эмоциональных отношений стоит в практическом плане значительно более остро, чем проблема их возникновения. Как мы убедились, обсуждая феноменологию любви, сами по себе романтические переживания — явление достаточно распространенное, с ними на протяжении жизни сталкивается подавляющее большинство людей, причем многие — неоднократно. Длительное же сохранение аттракции к партнеру встречается куда реже. На уровне обыденного сознания исключительно распространены даже представления о принципиальной невозможности сохранения высокого уровня любви, о неизбежности ее исчезновения и т. д.

Вопрос о стабилизации эмоциональных отношений не совпадает с проблемой сохранения пары, например супружеской, как целого. Стабилизация взаимодействия в диаде может быть осуществлена за счет непси-хологических факторов (экономических, например), а также вследствие отсутствия сколько-нибудь привлекательной альтернативы. Исследования по психологии семьи показывают, что этот последний вариант (связанный с падением самоуважения и хроническим субдепрессивным состоянием вследствие конфликтных взаимоотношений) достаточно часто выступает в качестве стабилизатора брака, в котором оба супруга недовольны своей семейной жизнью [135]. Следует помнить, что при несомненной важности эмоциональных отношений для существования пары они не покрывают всей сферы деятельности и общения, как внутри, так и тем более за пределами внутрипарных

отношений. Партнеры могут, например, обесценить внутренне свои отношения друг с другом, рассматривать их как своего рода плату за реализацию каких-то жизненных целей, «воздаяние» за неправильный образ жизни в прошлом и т. д. Представления о невозможности сохранения эмоциональных отношений играют здесь не последнюю роль — удовлетворенность субъекта своими отношениями определяется не только непосредственными переживаниями, но и соотнесением их с существующими у него представлениями о норме, т. е. о том, как живет большинство людей. Если человек считает, что сохранение любви принципиально невозможно, он с меньшей вероятностью будет рассматривать как нетерпимое снижение симпатии и любви в своих собственных отношениях.

Итак, сам факт длительного сохранения взаимодействия в паре не может служить доказательством наличия в ней стабильных эмоциональных отношений. При исследовании этого вопроса надо пользоваться какими-то иными индикаторами, в частности специальными тестовыми показателями, результатами глубинных интервью и т. д. Очень много в этом смысле дают наблюдения, сделанные в ходе психокоррекционной работы. В целом есть основания для вывода о том, что длительное сохранение эмоциональных отношений, хотя и представляет собой довольно редкое явление, тем не менее возможно. Такое заключение подтверждают результаты ряда исследований, выполненных прежде всего в русле гуманистической психологии и психологии развития [172, 175], а также психотерапевтическая практика [125].

Разумеется, не все эмоциональные отношения имеют одинаковую историю, в частности не все достигают состояния романтической любви. Однако, учитывая, во-первых, распространенность романтической любви, во-вторых, ее научную, практическую и этическую значимость, рассмотрим возможность стабилизации эмоциональных отношений в паре, характеризующейся наличием романтической любви между партнерами.

Романтическая любовь — состояние, принципиально неустойчивое. Это хорошо видно, например, если обратиться к рис. 5 — наличие выраженных компонентов власти не может не придавать взаимоотношениям партнеров известную напряженность, связанную

с желанием избавиться от зависимости и, как отмечал Л. Каслер [123], враждебность. Неустойчивость состояния романтической любви проявляется и в анализе ее в рамках двухкомпонентной модели — необходимое для соответствующей самоинтерпретации физиологическое возбуждение не может быть пролонгировано на длительный срок, само его существование сугубо временно. Временным состоянием, следовательно, является и сама романтическая любовь. Перед субъектом же стоит задача выхода из этого состояния не по пути распада, а по пути стабилизации отношений.

Наиболее вероятным в статистическом плане последствием романтической любви является разрыв, прекращение отношений. Напомним, что, по данным У. Кепхарта [160], люди студенческого возраста влюблялись уже 6—7 раз. Следовательно, столько же раз или на один раз меньше их отношения тем или иным образом прекращались. 3. Рубин и его коллеги [187] обнаружили в ходе лонгитюдинального исследования любви, что за двухлетний период эксперимента распалось 103 из 231 пары респондентов. Логично предположить, что при увеличении срока наблюдений доля распавшихся пар была бы еще значительнее. В конце концов о большей вероятности прекращения отношений, причем довольно быстрого, по сравнению с вероятностью их стабилизации свидетельствует и тот факт, что на протяжении жизни люди значительно большее число раз влюбляются, чем женятся или выходят замуж.

Из сказанного не следует, что стабилизация эмоциональных отношений является следствием удачи, вызванной неясными, носящими почти мистический характер, причинами. Наоборот, на наш взгляд, задача выхода из состояния романтической любви является наиболее личностной из всех, стоявших перед субъектом на всем протяжении развития эмоциональных отношений с партнером. Дело в том, что весь генезис эмоциональных отношений от первого чувства симпатии до любви, достаточно жестко задается нормами и традициями. Примером может служить процесс ухаживания, нормативный характер которого был продемонстрирован во многих исследованиях [см., например, 187, 204]. Субъект может (в известных пределах, конечно), оставаться пассивным — ситуационные

 

и культурные детерминанты взаимодействия фактически и без его участия могут обеспечить благополучное развитие эмоциональных отношений в паре. Романтическая любовь, таким образом, во многих парах возникает случайно. Но после ее возникновения положение меняется. Долго длиться состояние романтической любви, как мы видели, не может, действие ситуационных, например «экологических», детерминант ослабевает, а нормативно предписанных образцов поведения не существует. Стабилизация эмоциональных отношений в «постромантический» период может быть только следствием активности их субъектов.

Возможности для стабилизации отношений на неэмоциональной, рационалистической, основе видятся прежде всего в оптимальной организации взаимодействия между партнерами. Во многих системах рекомендаций молодоженам, например, заложено имплицитное предположение о том, что эмоциональные отношения неизбежно должны смениться отношениями рационального сотрудничества. Однако оказалось, что организация взаимодействия небезразлична и к сохранению собственно эмоциональных отношений.

Такой вывод был сделан, в частности, в результате серии исследований Э. Уолстер в рамках разрабатываемой ею и ее коллегами 'Психологической теории равенства [205]. Среди положений этой теории важным для нашей проблематики является постулирование того, что включенность в отношения, воспринимаемые субъектом как неравные, несправедливые, является для него неприятной и он пытается тем или иным способом изменить положение.

Из этого основного предположения может быть сделан ряд выводов, важных для понимания процесса стабилизации эмоциональных отношений [146].

Например, на основе исследования 537 студентов было подтверждено, что пары, воспринимающие свои отношения как справедливые и равноправные (т. е. организованные таким образом, что «затраты» и «выгоды» каждого равны) оценивают свои отношения как более стабильные, с большим оптимизмом воспринимают свое будущее как пары, более удовлетворенные психологическими и сексуальными аспектами своих отношений в настоящий момент. (Аналогичные данные были получены и при опросе давно существующих

6 Л. Я- Гозман 145

пар). Интересно, что пессимистически оценивали свои отношения, ожидая их ухудшения, даже если для этого не было прямых оснований, и те члены неравноправных пар, кто ощущали себя «эксплуатируемыми» и те, кто ощущали себя «эксплуататорами». Проведенные через три с половиной месяца после первого опроса контрольные замеры в целом подтвердили адекватность этих прогнозов — равноправные пары действительно значимо чаще сохраняли свои отношения и демонстрировали прогресс в их развитии, чем неравноправные [146].

В целой серии работ было показано, что чувства вины и неуверенности, возникающие при восприятии себя как «эксплуататора», почти столь же деструктивны для эмоциональных отношений, как и агрессия, связанная с ощущением себя «эксплуатируемым» (см. [205]). Наибольший интерес представляют исследования, проведенные на парах, принадлежащих к разным возрастным когортам, и с различным стажем взаимоотношений. Общая гипотеза о разрушающем воздействии чувства вины подтвердилась на всех возрастах и для всех стадий развития отношений. Отметим, что наименьшие различия между параметрами эмоциональных отношений в равноправных и неравноправных парах обнаружились для пар молодых людей, находящихся на стадии ухаживания. Это является подтверждением высказываемой нами ранее точки зрения, согласно которой эмоциональные отношения в их «романтическом» и «доромантическом» периоде в силу своей нормативной заданное™ в весьма слабой степени зависят от индивидуальных особенностей партнеров и организации общения между ними. На этом этапе отношения еще фактически безличны, подлинно межличностными они могут стать лишь в процессе развития.

Эти и другие аналогичные им результаты исключительно важны в прикладном плане — совершенно очевидно их значение, например, для семейной психотерапии. Причем, важным оказывается не только и не столько действительный характер взаимодействия, сколько восприятие его членами пары. Исследования по эффективности терапевтического воздействия на семью показывают, что обращение с помощью специальных приемов внимания клиента на неосознавае-

мые им положительные моменты его брака способствуют не только стабилизации семьи, но и улучшению эмоционального аспекта взаимоотношений [171].

Однако важность фактов, свидетельствующих о роли организации взаимодействия в стабилизации эмоциональных отношений, не ограничивается возможностями их практического использования. Эти результаты рассеивают тот ореол непознаваемости, который в силу разных причин окружает проблему стабилизации, или, иначе, сохранения эмоциональных отношений. Выявление причинной обусловленности стабильных эмоциональных отношений не только глобально-личностными, но легко регистрируемыми, «молекулярными» моментами, имеет большое методологическое значение '.

Стабилизация эмоциональных отношений не означает, что они не меняются внутренне, в содержательном плане. Наоборот, как уже говорилось, стабилизация — это и есть переход от романтической любви к какому-то иному, менее конфликтному внутренне, состоянию. Если обратиться к классификации различных типов любви (рис. 5), то можно сказать, что идеальным вариантом стабилизации был бы переход роматической любви в братскую, в которой высокий статус сочетается с низким уровнем власти (аналогичное по содержанию явление, чтобы избежать терминологической путаницы — речь в большинстве работ идет о разнополых парах — часто называют супружеской любовью).

Важным является вопрос о том, насколько распространены эмоциональные отношения такого рода как братская или супружеская любовь, или, хотя бы, как часто они могут встречаться вообще. Ведь не исключено, что этот стиль общения присущ только определенному, очень малочисленному типу людей и недоступен «обычному» человеку. Для того чтобы разрешить эту проблему, необходимо выяснить, с какими

1 Методологические выводы в данном случае имеют и практический выход, определяя пути коррекционного воздействия, — демонстрируется, в частности, важность воздействия на отдельные элементы ситуации в каждый момент времени. Как говорил, анализируя проблему любви, Т. Рейк: «Если у Вас нет настоящего, у Вас нет будущего» [182, 12].

6*, 147

свойствами субъекта связана способность поддерживать отношения стабильной любви?

Отметим прежде всего, что если романтическая любовь является отношением нормативным 2 и поэтому зачастую безличным (этим и объясняется низкий уровень связей между нею и личностными характеристиками членов пары), то стабильная любовь есть отношение глубоко личностное, ориентированное не на ситуацию (ибо она трансситуативна), а на свойства участников общения, т. е. является в каком-то смысле преодолением ситуации, существует не благодаря, а в некоторых случаях даже вопреки ей. Эта особенность стабильной любви, на наш взгляд, указывает на ее качественное отличие от других человеческих отношений, на прогрессивный с точки зрения развития человека характер. Любовь такого типа является отношением более высокого уровня, и закономерности ее отрицают закономерности более низких уровней. Аналогично тому как жизнь, по выражению Э. С. Бауэра [15], есть постоянная работа против равновесия, требуемого законами физики и химии3, подлинно межличностные отношения есть развитие, направленное против диктата ситуации.

При экспериментальном анализе межличностной аттракции она оказалась не связанной со свойствами личности субъекта, измеренными по стандартным тестам. Этот результат в целом справедлив и для любви как для одного из видов аттракции. Тем не менее способность к стабильной любви проявляют люди, имеющие ярко выраженные личностные особенности, большая часть которых качественно отличается от свойств личности, регистрирующихся в ходе обычных психодиагностических процедур. Измеряемые в социальной психологии параметры личности являются чаще всего процессуальными характеристиками, т. е. такими, от которых не зависит, в конечном счете ус-

2 В определенный период жизни человека нормы общества требуют от него влюбиться в другого человека противоположного пола. Если этого с ним не происходит, он испытывает все те переживания, которые выпадают на долю субъекта, не поддающегося групповому давлению или нарушающего нормы. Любовь в данном случае является своего рода конформной реакцией индивида.

3 Что не означает, конечно, независимости живых организмов от физических и химических законов.

пешность деятельности, а зависит лишь способ ее осуществления. Характеристики же, о которых идет речь, носят четко выраженный уровневый характер, т. е. влияют не только на способ, но и на результат деятельности. Таким образом, можно предположить, что полученный в социальной психологии аттракции парадоксальный факт независимости параметров межличностного общения от свойств личности субъекта свя-нан с тем, что в анализ включались лишь процессуальные, а не уровневые характеристики личности. Именно степень выраженности уровневых характеристик личности определяет способность индивида вступать в стабильные эмоциональные отношения, т. е. действительно быть субъектом своих отношений, а не пассивным объектом воздействия ситуационных переменных.

Формирование у членов пары определенных свойств личности, соответствующих в целом синдромам самоактуализации или психического здоровья, делает их способными к установлению стабильных эмоциональных отношений. Вывод о роли личностного развития как условия стабильных субъект-субъектных отношений соответствует и результатам той работы в области психологии личности, которая проводится в последние годы в советской психологической науке (см., например, [13, 72]). Не случайно многие исследователи и практики (см., например, [126]) считают нестабильность эмоциональных отношений проявлением не столько их неадекватной организации, сколько личностных проблем членов пары. Соответственно индивидуальная психологическая коррекция является зачастую необходимым компонентом оптимизации сферы общения клиента.

Стабильность эмоциональных отношений связана еще и с тем, насколько стабильные по своему характеру потребности удовлетворяет в них субъект. Поэтому люди, живущие, по выражению А. Маслоу [195], на уровне потребностей роста — стабильных, принципиально ненасыщаемых, т. е. люди с высоким уровнем самоактуализации, устанавливают и более стабильные эмоциональные отношения, чем живущие на уровне дефицитарных потребностей.

И экспериментальные данные, и общетеоретические представления убеждают в том, что одним из важнейших факторов стабильности эмоциональных от-

ношений должна быть включенность членов пары в совместную, значимую для них обоих деятельность *, Не очевидно, однако, что может выступать в качестве предмета такой деятельности? Изменения, происшедшие в институте семьи в последние десятилетия, привели к тому, что прежние виды деятельности, которые и выступали как совместные, такие, например, как хозяйственная, на субъективно-психологическом уровне стали свое значение терять. Ориентация же на какие-либо иные аспекты реальности как на предметы совместной деятельности на институциональном, уровне еще не сформировалась. Поиск такого предмета имеет, следовательно, большое практическое значение.

На наш взгляд, в случае супружеских отношений предметами совместной деятельности могут быть воспитание детей и, при создании благоприятных установок на дом, семейный очаг и т. д., домашнее хозяйство, ведущееся уже не в силу экономической необходимости, а для удовлетворения разнообразных психологических потребностей — от потребности в безопасности до эстетических. Однако оптимальным вариантом представляется тот, когда предметом совместной деятельности членов пары будут выступать они сами — обеспечение благополучия и личностного роста каждого из них.

* • *

Итак, сам факт длительного взаимодействия не может служить доказательством сохранения эмоциональных отношений в паре — общение может поддержи-

4 Включение в совместную деятельность для налаживания и стабилизации эмоциональных отношений широко используется в педагогике. Например, во Всероссийском пионерском лагере»Орленок», куда приезжают в основном незнакомые друг с другом ребята, они в первые же дни пребывания в лагере получают массу значимых для них заданий, выполнение которых требует совместной работы. Так, фактическое знакомство в некоторых отрядах осуществляется после подъема на гору по крутому склону. Подъем осуществляется парами, мальчиков «назначают» ответственными за безопасность их спутниц. Опыт показывает, что в результате резко снижается неизбежно возникающая вначале напряженность в отношениях между мужской и женской половинами отряда.

ваться за счет иных, не эмоциональных параметров. Мы выделили три группы факторов, стабилизирующих собственно эмоциональные отношения: адекватная организация взаимодействия, наличие у партнеров определенных личностных свойств и включенность их в совместную деятельность. Обратимся теперь к закономерностям и последствиям распада эмоциональных отношений.