На этом же сеансе пациентка избавилась от “гнилого яблока” (отправила его в унитаз) и сразу почувствовала себя Лучше.

Образ гнилого яблока, на мой взгляд, достаточно красноречив. В самом образе уже содержится оценка его организмом. Сомнений в том, что это нечто нехорошее, не возникает.

Приведу другой пример, в котором образ ощущений содержал прозрачные указания на тему переживаний, связанных с ними, и тоже облегчал принятие решения.

Пора забыть

Т.Г., историк, кандидат наук, сорока четырех лет, эмоциональная, добрая женщина. Посвятила себя служению науке. Заведовала учебно-методической работой на кафедре и отвечала за подготовительный процесс к защитам диссертаций. Соискатели, по ее теперешнему ощущению, были людьми страшными — комсомольские и партийные лидеры. Работы было всегда много, а отдачи мало или вовсе никакой. Вспоминая сейчас свою работу, она начинает непроизвольно плакать. Хотя с тех пор, как она покинула кафедру, прошло уже два года, ощущения того периода жизни до сих пор настолько отчетливы, что по ночам пациентке нередко снятся сцены из жизни кафедры.

— Что Вы испытываете в связи с бывшей работой?

— Тяжесть в голове.

— В какой части?

— В затылочной.

— Что там?

— Вязкая, густая масса.

— Сколько ее наберется?

— Килограмм.

— Какой процент Ваших сил она на себе держит?

— Большой.

— Они бы Вам пригодились?

— Да, без сомнения.

— Позволите им вернуться в оборот?

— С удовольствием.

— Наблюдайте за процессом.

— Ощущения сходят вниз.

— Докуда уже дошли?

— До коленей.

— Распределения ощущений — это приятный процесс?

— Да!

— Что осталось на месте бывшей массы в голове?

— Папка для бумаг, пустая, — улыбается пациентка. — Это всегда был дефицит...

— Хотите ее оставить?

— Нет, не нужна она мне там.

Папка исчезает. Просветленная пациентка открывает глаза. Говорит о том, что ощущения тепла дошли до кончиков пальцев ног.

— Чему посвятите освободившиеся силы?

— У меня есть дети — мои ученики.

 

Комментарий. Фазе оценки в этой работе соответствовали вопросы о потерях энергии, связанных с ношением найденного образования, о том, пригодились ли бы эти силы, и позже, во втором цикле оценки, когда определился образ папки для бумаг на месте бывшего сгустка массы в затылке, — вопрос: “Хотите ее оставить?” Ответ был: “Нет, не нужна она мне там”. Так или иначе, вопросы помогали пациентке определить судьбу “находки” и того, что осталось на ее месте после прохождения первой фазы успокоения.

Непосредственная образность восприятия ощущений облегчила принятие решения в отношении найденного скопления ощущений. Пустая папка для бумаг сама по себе не плоха, но в затылке ей не место.

Молодая симпатичная

Молодая симпатичная женщина никак не может заговорить на иностранном языке, хотя долго жила за рубежом. Свои ощущения она описала так: в передней части головы — навесной амбарный замок, заставляющий ее молчать, в животе все сжато страхом (страх сделать ошибку). Эти комплексы ощущений заложились 10 лет назад, когда пациентка училась в институте и преподавательница сумела сделать так, что у Е. расстраивался желудок при одной только мысли о занятии. Поэтому она просила мужа подвезти ее в институт иногда за несколько часов до занятия, если в другое время он не мог. Е. предпочитала ждать в здании института часами, чем мучиться приступами “медвежьей болезни” в пути.

На психотерапевтическом сеансе, желая освободить себя от действия замка, замыкающего уста, Е. нашла ключ, открыла ненавистный замок и выбросила его. Освободившимся же силам дала распределиться по телу, после чего почувствовала, что может заниматься языком. Образ той дамы она отпустила.

 

Комментарий. Образ замка, “закрывавшего” способность пациентки говорить, тоже достаточно красноречив. Он передавал значение того беспокойства, которое испытывала пациентка при одной мысли, что ей надо будет заговорить. В самом образе этого беспокойства, оккупировавшего ее лоб, содержалась оценка его пагубной, блокирующей роли в жизни пациентки. И ее решение в отношении этого замка было легким: открыть его и выбросить, а силы, которые он сковывал, направить на изучение и употребление языка.

Белое и черное

В большинстве других случаев “недружественные” образования выглядят просто как черные, в то время как “дружественные” неизменно предстают перед внутренним взором как белые. “Хорошее”, как правило, легкое, разреженное, светлое, прохладное; “плохое” — тяжелое, плотное, темное, горячее. При этом хочу заметить, что “простое” восприятие пациентом объектов внутреннего пространства столь же продуктивно, как и “художественное”. Более того, работать с простыми комками порою проще, чем, например, с чертями и драконами.

Хочу предостеречь коллег от попытки склонять пациентов к выдаче “интересных” образов ощущаемого. Для успеха работы важно, чтобы пациент определил локус переживания и описал ощущение, с ним связанное. Если он сделает это в очень простой, без-образноной форме, этого будет достаточно. Образность несамоценна.

Чем естественнее описание, тем оно вернее. Однако бороться с художественностью восприятия и высказываний пациентов тоже не стоит. Многозначные образы предоставляют богатые возможности для проработки. Избегать следует лишь одного — нарочитости, провоцирования к неестественному расцвечиванию ощущаемого.

 

Поговорим о других вопросах, которые уместно “озвучить” в соматопсихотерапевтическом процессе, чтобы пациент с большей легкостью мог определиться в том, что он нашел и что ему с этим делать дальше.

Какому переживанию соответствует?

“Какому переживанию соответствует?” Это естественный вопрос, который следует за определением образа носимого во внутреннем пространстве в связи с тем или иным возрастом, человеком, темой для обсуждения и т.д. Его можно назвать вопросом, способствующим преодолению алекситимичности.

Явление, когда человек ощущает телом больше, чем осознает умом, называют алекситимией. Иногда человек затрудняется осознавать свои чувства и находить слова для их определения, хотя ощущений у него в избытке. Для большинства систем психотерапии это становится камнем преткновения. “Алекситимия — возможно, самый важный и единственный фактор, снижающий эффективность психодинамической и психоаналитической терапии с этим контингентом”*. Считается, что трудно работать с такими “молчаливыми” пациентами. Исследователи связывают два явления: алекситимию и соматизацию.

Соматизация психических расстройств является таким вариантом переживания, когда “конфликты и трудности психологической природы не осознаются больными, а переживаются исключительно на физиологическом уровне в виде различных болевых симптомов (головные, желудочные, сердечные боли и т.п.)”**. Считается, что причинами возникновения у человека трудностей в осознании и выражения являются:

l определенное семейное воспитание, для которого харак­терны:

запрет на выражение эмоций, особенно отрицательных,

запрет на открытое обсуждение проблем и отказ от поиска совместных решений,

культ поддержания внешнего благополучия,

контактирование только с родственниками — изоляция от внешнего мира,

молчание как способ решения конфликтов в семье;

l воздействие политической системы: господство тоталитарного режима в стране приводит к формированию психологии терпения и подчинения силе;

l ориентация на определенные культурные ценности — речь идет о переоценке рационального мышления и недооценке роли эмоций в жизни, культурном стереотипе “я в порядке” и др.

Медицинскими последствиями соматизации считаютсяпсихогенные головные боли, бронхиальная астма, стенокардия, язвенная болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки, нарушения потенции и десятки других расстройств, перечень которых в руководствах по психосоматической медицине занимает немало страниц. (Выражаясь более корректно, следует говорить об участии переживаний в формировании этих расстройств. Психогенный фактор редко является единственным в их патогенезе).

Что заставило более или менее подробно описать эти явления? Существенной особенностью соматопсихотерапии является то, что она может осуществляться у алекситимичных пациентов столь же успешно, как и у способных хорошо идентифицировать свои эмоциональные состояния. Как мы могли заметить, СПТ даже умышленно осуществляет “соматизацию” переживания. Правда, под соматизацией здесь понимается процесс продвижения сознания в ткань ощущений и выявления их объемно-пространственного образа.

Способность ощущать психическое состояние телом является крае­угольным камнем эффективности соматопсихотерапии.

Соотнесение определенных телесных ощущений с определенными переживаниями обычно дается пациентам довольно легко. В случае же, если пациент затрудняется в идентификации психического состояния, соответствующего данным телесным ощущениям, можно не застопориваться на этом и просто двигаться дальше. Осознание такого рода является желательным, но необязательным для успешной реализации целей терапии.

 

Возникло давно, недавно?

Рисунок, как правило, показывает возраст, соответствующий возникновению состояния, точнее, возникновению “закладки” состояния.

Если пациенту не предлагалось сделать рисунок, можно при желании задать вопросы:

— Это состояние возникло давно, недавно?

— Давно.

— Это дни, недели, месяцы?

— Годы.

— Год, три, пять, десять, больше?

— Три.

— У Вас тогда были особые обстоятельства?

— Да...

Последний вопрос может привести к “динамизации” комплекса, человек может вспомнить в деталях “первосцену”, перенестись сознанием в то время, вновь почувствовать себя участником давних событий. Для успеха терапии это не обязательно, поскольку она отталкивается от актуального состояния — насколько оно функционально, независимо от того, когда и при каких обстоятельствах возникло. Однако, если есть время, можно дать пациенту осознать, какая именно ситуация запустила реагирование, приведшее к формированию текущего состояния. Это придаст дополнительный объем работе, позволит человеку принимать решения более осознанно. В таком случае можно использовать приемы, пробуждающие осознание обстоятельств возникновения симптома. Их можно назвать “тепло-холодно” (термин, заимствованный из детской игры в жмурки).

“Тепло-холодно”

Мы уже упомянули о том, что уточнение деталей возникновения комплекса не является необходимым условием для успешного прохождения фазы оценки. Важно лишь одно: помогает ли сегодня питание комплекса чему-либо благому. Тем не менее, в ряде случаев полезно узнать, какие обстоятельства сопутствовали его образованию и какие факторы действовали в момент его закладки.

Удобный способ определять фактические данные, касающиеся образования комплекса, я условно называю “тепло-холодно”. Например, пациент рисует фигурку человека из квадратиков, кружков, треугольников и обозначает возраст персонажа: четыре года. Закрывает глаза.

— Где ощущения, связанные с этим возрастом?

— В груди вверху, — показывает ладонью место на уровне верхней трети грудины.

— Там что-то большое, маленькое? Светлое, темное? Тяжелое, легкое?

— Темно-красное, весом 150 граммов.

— Какой процент силы это на себе держит?

— Сейчас —15, бывает и больше, и меньше.