Ватерлиния — линия, отмеченная цветной полосой

Вдоль бортов судна, по которую оно углубляется в воду.

Соответствует максимально допустимой

В эксплуатации осадке судна при полной загрузке.

 

Морской словарь

 

Строганов резко открыл дверь своего номера. Лежащую у порога карточку он не заметил. Чемодан на кровати тоже остался без внимания. Не до того было. От злости кулаки сжимались так, что костяшки побелели. Сафронов очень вовремя исчез. Виктор сам поражался, как выдержал и не припечатал этого выскочку к асфальту сразу после окончания гонки. Соревнования только начались, успели бы победить и так, без риска. Навидался уже подобного за свою жизнь. Сейчас не хотелось. Ему нужна была чистая победа.

Мысленно проклиная рискового шкипера, Строганов закатал рукава рубашки и двинулся в ванную. Нужно было охладиться.
Опасный трюк, который проделал Олег, многих заставил поволноваться. Все это живо напомнило события трехлетней давности, когда перевернулась его яхта. Ситуации были похожи. Обида за старое поражение и волнение за нынешнюю команду соединились в одно. Любые доводы Сафронова казались недостаточными. Он не имел права так поступать. Не должен был совершать несогласованных действий. Не мог...

Ледяная вода лилась по локтям и подбородку. Мокрые волосы прилипли ко лбу. Но не отпускало. Гнев не затихал. По-прежнему хотелось что-нибудь сломать или разбить. В зеркале показалось красное от ярости лицо. Глаза блестели.

- Какой черт меня дернул согласиться с Рогозиным? – он снова сунул голову под кран.

Вода потекла за шиворот. Тонкая струйка скатилась между лопаток, заставив вздрогнуть. На секунду взгляд прояснился. Вначале Виктор не понял. Потом проморгался, надеясь, что показалось. Не удалось. В огромном зеркале напротив отразилась часть спальни. Мягкий ковер на полу, угол кровати и чемодан. Чемодан был полон доверху, и не нужно было присматриваться, чтобы понять, чьими вещами.

- Нет. - Кадык на горле дернулся. – Нет… Проклятие.

Зарывшись пятерней в волосах, он замер на пороге ванной. В комнате тревожным звоном зазвенел мобильный, но его владелец даже не глянул в сторону трубки. Стоял в дверях и смотрел. На ровные стопки платьев и белья, на знакомые сандалии в прозрачном пакете. На то, что до этого самого момента означало наличие в его жизни кого-то еще.

***

В ванной комнате было сыро. Из крана тонкой струйкой текла вода. Нужно было умыть лицо, а лучше - помыться полностью, но Аля не находила в себе сил. Прижавшись щекой к стене, сидела на холодном полу. Руки и ноги не слушались. Глаза болели. Ей бы заплакать, только не получалось. Охлаждала горячий лоб о холодную плитку стены. Кусала губы.

А вокруг все напоминало об Олеге. Его ванная, полотенца, зубная щетка и она сама, казалось, насквозь пропитавшаяся им. Незнакомая. От саднящих губ до все еще пульсирующего лона. В голове не укладывалось, но она сделала это. Она была с ним. И даже чуть не призналась, что любит. Рогозин очень вовремя постучал в дверь! Не приди он, сейчас они были бы в кровати, и признание стало бы невинной мелочью.

При мысли о еще большей близости все тело обдало жаром. Она по-прежнему хотела его. Зная, что не должна. Понимая, что будет всего лишь "одной из". Хотела. И стоило столько раз убегать? Сдалась, забыв о женихе и собственном достоинстве, как только он усилил напор. Как гулящая девка. Услужливая фея для молодого капитана.
- Как я могла? - шепотом. Ладонь легла в развилку между ног. Подрагивая, прошлась вдоль тонкого кружева. Кожа все еще горела, и легкое касание вызывало дрожь. Телу было все равно, что в номере напротив мог находиться Витя. Отчаяние брало от такой своей реакции.
- Мамочка, - она скрутилась калачиком на полу. - Что же я наделала?..

Светильник под потолком заливал ванную белым светом. Хрупкая девушка будто и не ощущала холода от плитки. До боли зажмурив глаза, пыталась расслушать стук своего сердца. Мечтала получить хоть какую-нибудь подсказку. Но сердце билось спокойно. С каждой минутой все четче и четче, стройным ритмом развеивая всякие иллюзии. Глупо было на что-то надеяться. Решения приняты, а о случившемся стоило бы забыть поскорее.
Вода все так же журчащим ручейком текла из крана. Александра чертила пальцем на полу знак бесконечности, а в соседней комнате на повышенных тонах спорили мужчины. Реальность бескомпромиссно заявляла о себе.

***

- Строганов заменит тебя поляком! - в голосе Рогозина звучала злость.
- Не заменит, - упирался Олег. - Тот не тренировался с командой.
- Значит, устроит тренировку. Впереди как раз один свободный день.
- Семеныч, это утопия. От этого надутого индюка вообще никакого толка нет!
- Зато он выступал на таких яхтах.
- Когда? Три года назад? Пять? Нынче он и стоячего не обгонит. Ты же видел, какие сейчас скорости?
- Олег, ты всерьез считаешь, что Строганов будет думать о скоростях, когда увидит вас вместе? - Рогозин хмыкнул, указав взглядом на дверь в ванную комнату. - Да стоит ему заподозрить...
- У меня контракт, так что пусть идет к черту с подозрениями!
- Контракт гарантирует тебе гонорар, но не место за штурвалом.
- Бред.
Олег потряс головой. Вот только проблем с поляком ему сейчас не хватало.
- И ты хочешь проверить, бред ли это? – босс недовольно скривился. - На своей шкуре? Именно сейчас, когда на кону Суперкубок?
- Строганов не станет меня менять!
- Ну да, ты же его любимчик! Как можно тебя поменять?!
- Лев, - Сафронов положил руки ему на плечи. - Я все же рискну.
- Из-за нее? - еле слышно.
Собеседник согласно кивнул.
- И на что я только надеялся?! - Рогозин поднял к потолку взгляд, словно призывал высшие силы.
- Все будет хорошо.
- Будет. У кого-нибудь когда-нибудь.
- Не нагнетай!
- Через пару минут Витя будет здесь, - Лев Семенович шумно выдохнул. Свое красноречие он уже исчерпал. - Анализ игры по горячим следам делать. Поляк предложил. Представишь ему свою новую подругу сердца. Вот сюрприз получится!

***

Дверь ванной тихо скрипнула. Аля вышла из своего укрытия.
- Не будет никаких сюрпризов, - совершенно спокойно произнесла она.
Мужчины резко обернулись.
- С тобой все хорошо? - шепотом спросил Сафронов.
- Я в порядке, - девушка смущенно глянула в сторону Рогозина.
- Лев Семенович, оставь нас, пожалуйста, - кинул через плечо капитан, а сам подошел к Але поближе и попытался обнять.
- Не надо. – Аля выставила перед собой руки. - И... Лев Семенович, уходить тоже не нужно. Уйду я.
- Саша, не выдумывай! - Олег загородил собой проход. - Давай вначале поговорим.
Она открыла рот, чтобы сказать очередное "не нужно", и промолчала. Невыносимо было смотреть ему в глаза. Плечи опустились.
- Я уезжаю. Чемодан уже собран.
За спинами присвистнул Рогозин.
- Именно сегодня? - на скулах Олега заиграли желваки.
- Рейс в Милан через три часа. Оттуда в Москву.
- А Строганов знает? - с подозрением.
Аля обхватила себя руками.
- Еще нет. Но я собиралась с ним поговорить.
- Ты все распланировала?- Олег насильно притянул ее к себе, завел руки за спину. - Кроме этого. Так?
Ее глаза оказались как раз напротив его шеи. Еще недавно она касалась ее губами. Усыпанная веснушками ямочка над ключицей, бешено пульсирующая вена, напряженные мышцы и аромат. Если бы существовал на свете фотоаппарат, способный запечатлеть все это, она обязательно сделала бы для себя кадр. На память. На прощание.
- Да! Я спланировала все кроме этого, - попыталась вырваться. - Но это не имеет никакого значения. Я не должна была допускать... Подобного.
Олег внимательно следил за любым ее жестом, за тем, как произносит каждое слово, как дышит. И не понимал.
- Саш, - он попытался сбавить обороты. - Я сейчас с трудом соображаю. Давай, ты сейчас не будешь ничего делать и никуда спешить.
Она отвернула лицо. Вот зачем он ее просит? Зачем так смотрит? Ведь есть же блондинка, а может, и не одна. Для чего она ему?
- Олег, ты прекрасно проведешь время и без меня. Лев Семенович прав, - голос звучал спокойно. - Ты шкипер. У тебя впереди гонка. Не нужно рисковать из-за... - запнулась. - Не важно.
- Не важно? - прищурил левый глаз Сафронов.
Аля пожала плечами.
- Мне нужно идти.
- Я ни хрена не понимаю, - Олег убрал от нее руки, выпуская из объятий.
- Тебе и не нужно. У тебя своя жизнь.
- Саша, ты вообще себя слышишь? - он почти кричал. - Да всего пять минут назад ты умоляла меня не останавливаться! И плевать тебе было и на Строганова, и на какой-то там самолет!
- Если бы ты только знал, как я об этом жалею, - она как испуганная зверушка попятилась к двери.
- Постой!
Олег попытался ее переловить, но Рогозин был быстрее.
- Иди, девочка, - Лев Семенович горой стал между ними. - Иди. Пока не случилось беды.
Дважды говорить не потребовалось. Рассеяно оглянувшись на Олега, Аля проскользнула за дверь.
- Твою мать! - оба кулака Сафронов врезались в дверной косяк.
- Побереги руки, - одернул босс.
- Не надо было ее отпускать.
- Да куда она денется? Найдешь. Наш Питер, может, и большая деревня, но ты найдешь. Так даже лучше! Пусть разбирается с Витькой без твоего участия… И мордобоя.
- Я об этом пожалею, - Олег устало рухнул в кресло.
- Спорим на коньяк? - Рогозин попытался пошутить.
- Нет. Даже спорить не хочу, - отвернувшись к окну, - знаю!

***

Заложив руки за голову, Виктор лежал поперек кровати и смотрел в потолок. Тот ничего не отражал. Матовая поверхность была идеально ровной и белой. Чистой. Хотел бы Строганов, чтобы у него все было также чисто и ровно. Чтобы как потолок равнодушно выситься над суетой внизу и ни о чем не переживать. Желал, да не получалось. В ушах шумело. В сердце кололо. А чемодан рядом все так же намекал на предстоящие неприятности.

Александра вошла как обычно тихо, словно тень. Витя даже голову не повернул. Равнодушно смотрел вверх, почти не моргая. Ее вещи лежали рядом, на середине кровати. Распахнутая крышка чемодана и широко открытые глаза жениха.
Словно кадр из мистического триллера. Аля перевела дыхание, как школьница одернула сарафан. «Все будет хорошо. Все скоро закончится» - подбодрила себя и, подавив нерешительность, села на край матраса. Нужно было начать проклятый разговор. Теперь, после случившегося в комнате Олега, она просто обязана была убраться из жизни этого мужчины.
- Витя? – собралась с духом.
Строганов и не дернулся. Все так же изучал потолок комнаты. Ни взгляда в ее сторону, ни вздоха в тишину. Живой и чужой. Мумия с горящими глазами. Внезапно Аля догадалась – он понял, сообразил еще до ее прихода по собранным вещам, а возможно... Могло быть и так, что ее атлант все предчувствовал заранее, но выжидал, как умел выжидать только он.

От случайного предположения стало страшно. Захотелось встряхнуть этого безумца. Вытащить наружу того горячего и жизнерадостного Витю, которым он иногда бывал. Убедить, что обязательно будет счастлив и найдет другую, более достойную. Сравнять себя с плинтусом. Сознаться в том, что было и чего не было, лишь бы только ему было проще отпустить.

Она бы в лепешку расшиблась. Клянчила бы и молила, но слова застряли в горле. Ее Витя не тот, кто допустит унижения. Гордый каждой крупицей своей души, он не позволит. От бессилия слезы подступили к глазам. В который раз за долгий, невыносимо мучительный день. Чтобы не расплакаться, Але пришлось собрать в кулак всю свою волю.
- Прости, - откинулась спиной на кровать. - Я пыталась, но... Не выходит.
Теперь их стало трое. Она, чемодан и он – ребус, в котором кто-то был лишним.
- Ты уходишь к кому-то? - голос Строганова прозвучал пугающе спокойно.
- Нет, - искренне, - в никуда.
Снова молчание. Оба смотрели в потолок и не двигались.
- Мне было хорошо с тобой, - Аля укрыла лицо руками. - Только что-то изменилось. Во мне. Сама не знаю, что.
И вновь Витя не ответил. Он словно был здесь и одновременно где-то еще. Как под наркозом.
- Все так... - она сглотнула.
- Проклятие!
- Я хотела бы, чтобы получилось иначе... Но не могу.
- Не могу - это все объясняет!
- Витя...
- Ты билеты заказала?
- Да. Рейс через Милан. - Аля сдалась. - Я могу что-нибудь сделать для тебя?
- Позвони, как будешь дома.
- Обязательно. Витя, мне...
- Иди. Хватит!
- Прости... - она встала из кровати. Сняла чемодан. На душе будто кошки скребли.
- Помочь донести? - слыша, как колесики шумно катятся по паркету, поинтересовался Строганов.
- Нет, - она последний раз окинула взглядом комнату. - Береги себя, пожалуйста.
- Ты тоже.

Как только за Алей закрылась дверь, вновь раздался телефонный звонок. Витя протянул руку, взял трубку с прикроватного столика. На экране светилась надпись "центральный офис". Словно насмешка. Проклятая работа не отпускала даже в такой момент.
- Пошло все к черту! - он с силой запустил телефон о стену и снова откинулся на кровать.
На миг стало легче.

***

Дорога от двери до лифта была бесконечной. Каких-то десять - пятнадцать метров ковровой дорожки. Спиной к огромному окну и комнате с мужчиной, еще недавно казавшимся самым главным на свете. Аля упорно шла шаг за шагом, смахивая с глаз противные слезы. Дело было сделано. Даже если ошиблась, пути обратно не осталось. Теперь только вперед. Милан, Москва, родной Питер. Там работа и новая жизнь. Кирпичик за кирпичиком. Забывая свой безумный поступок в номере Сафронова, перекраивая планы на будущее.
Дверь в номер капитана была приоткрыта. Возможно, он ждал ее. А может - кого-то еще. Сейчас Але было без разницы. Она бежала без оглядки, боясь снова остаться или сделать еще какую-нибудь глупость. Хватило уже.
Дверцы лифта плавно разъехались в стороны, приглашая войти. Остался последний шажок.
- Подождите меня, пожалуйста! - неожиданно раздался за спиной женский голос.
Высокая стройная блондинка, та самая, которая прошлым вечером навещала Сафронова, вновь спешила из его номера.
Аля прислонилась спиной к стене кабинки. Внутри, в душе, будто что-то оборвалось.
- И зачем я только согласилась? - вслух возмутилась блондинка. - Эти спортсмены... Психи какие-то! Представляете, у их капитана защемление нерва, а он отказывается от помощи. Я вообще не представляю, как он участвует в гонках!
- Вы про Олега Сафронова?
- Да! - закивала девушка. - Ему курс массажа положен, меня тренер отправил, а он... Выставил меня, будто я какая-нибудь девочка по вызову. С ума можно сойти!
- Так вы массажистка? - у Али чуть не случился приступ нервного смеха.
- Да! - та округлила глаза. - А кем, по-вашему, я еще могу быть?
- Массажисткой, - хлопнув себя по лбу ладонью, - только массажисткой.

***

Когда портье постучал в дверь номера Виктора Николаевича Строганова, был уже поздний вечер. Смена заканчивалась, портье хотелось поскорее попасть домой, и только странный факс, адресованный почетному гостю, заставил задержаться. Строганов отказался спуститься за ним сам. На ужин он тоже не выходил, в результате исполнительному сотруднику пришлось подниматься в номер лично.
К счастью, Виктор Николаевич оказался на месте и даже не заставил ждать долго под дверью.
- Прошу прощения, - на ломанном русском произнес посетитель. - Вам факс.
Строганов протянул руку и забрал скрутившийся в рулончик листок бумаги.
- Спасибо.
Читать не было никакого желания, но привычка взяла верх. На листке было всего три коротких предложения. Поначалу Виктор не поверил своим глазам. Никто из его знакомых не слал бы факсов, написанных от руки. Но выведенные четким каллиграфическим почерком буквы говорили обратное.
- Что за ерунда, - всмотрелся уже внимательнее.
Почерк принадлежал его секретарю, а вот слова… В глазах помутилось. Предложения слились в арабскую вязь.
- Нет… только не это, - губы дрогнули. Кровь отлила от лица, а сильная боль пронзила сердце насквозь.
Портье даже сообразить ничего не успел. Прямо на его глазах сильный с виду мужчина, схватившись за грудь, со стоном завалился на пол. На пол упало и злосчастное сообщение.
"На верфи пожар. Эвакуируем работников. Ситуация серьезная". Всего три строчки, но они стали последней каплей для Строганова Виктора Николаевича в этот день. © http://lady.webnice.ru [215495.37.26.129.162.701.5e33293d6f87fbbce3ada4e0be155b49]

Solazzo 09.07.2015 15:20» Глава 17. Линия пути

Глава 17. Линия пути