Глава первая. Сотворение мира и человека.

Лео Таксиль

Забавная Библия

 

Лео Таксиль

Забавная Библия

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

 

Автор «Забавной Библии» Лео Таксиль (настоящее имя — Габриэль Антуан Пажес, 1854-1907) — французский писатель и журналист, ярый противник католицизма и клерикализма. С пятилетнего возраста Габриэль Пажес воспитывался в иезуитском монастыре. «Недаром, — писал он в своей исповеди, — я провел свои юные годы в монастырских стенах, среди духовенства, где вполне постиг, на чем зиждется папская вера».

Усвоив все тонкости иезуитства и осознав социальный вред религиозной идеологии, Лео Таксиль выступил с разоблачительными произведениями против католической церкви. Его остроумно написанные статьи и книги пользовались большой популярностью у широких масс французского народа. Католическое духовенство встретило в штыки его сочинения и пыталось искоренить «вредные» идеи, распространяемые отпавшим от церкви «блудным сыном».

Христианство, как известно, на протяжении всей истории умело приспосабливалось к тем условиям, в которых ему довелось существовать. Католическая церковь была опорой феодального строя, она, по словам Энгельса, «окружила феодальный строй ореолом божественной благодати». Когда на смену феодализму пришел капитализм, церковь стала защищать его устои. Уже в период революции 1848 года папство выступило в качестве верного союзника буржуазии, утверждавшей свою диктатуру в Европе, В то же время оно объявило войну всему тому, что могло подорвать незыблемость буржуазного строя. «Перечень главнейших заблуждений нашего времени» («Силлабус»), опубликованный папой Пием девятом в 1864 году, предавал анафеме социализм и коммунизм, отвергал свободу науки и философии, общественный прогресс…

В конце девятнадцатого века католическая церковь выступает в тесном единстве с империалистической буржуазией. Активным проповедником её политики оказался папа Лев тринадцатый, занявший ватиканский престол в 1878 году. Он рьяно доказывал, что главная опасность для империализма заключена в социалистическом рабочем движении и что церковь располагает широкими возможностями для противоборства с ним. Но не только в рабочем движении Ватикан видел опасность для существующего строя.

Любое проявление свободомыслия, любое отступление от христианских канонов рассматривались как посягательство на те порядки, которые установлены в обществе.

В пастырском послании 1884 года Лев тринадцатый, в частности, заговорил «о людях, принадлежащих царству сатаны и одержимых бесами». Папа имел в виду масонов, потому что в масонстве, по его словам, «снова возродились злые духи, восставшие против бога». Уместно напомнить, что движение масонов возникло в буржуазноаристократической среде. Масоны провозгласили необходимость объединения людей на началах взаимопомощи, равенства и братства. Нужно ли говорить, что эти принципы в условиях классово-антагонистического строя служили примирению масс с окружающей действительностью, с социальной несправедливостью. И хотя цели Ватикана и масонов в конечном счете не расходились, папство усмотрело в масонстве своего противника. Ведь оно выдвигало собственную программу, проявляло самостоятельность, действовало вне рамок католической церкви. Вот почему даже масонство, выступавшее против атеизма, культивировавшее грубые суеверия, для папства стало извечным врагом.

На призыв Льва тринадцатого «сорвать маску» с масонов неожиданно откликнулся не кто иной, как Лео Таксиль. 23 апреля 1885 года этот «богохульник» и «нечестивец», автор книг «Долой скуфью!», «Любовные похождения папы Пия девятого», «Отравитель Лев тринадцатый и пять миллионов каноников», превращается в раскаявшегося грешника, рьяного католика, борца против масонства. Иезуиты высоко оценили это «чудесное обращение». Один из видных деятелей иезуитского ордена Грубер писал: «Прошел всего год, и вследствие папских молитв луч божьей благодати коснулся одного из закоренелых атеистов и врагов церкви, публициста, который более других способен к осуществлению призыва наместника Христа на земле».

Католические прелаты решили, что Таксиль посвящен во все тайны масонства, и требовали от него разоблачительных сочинений.

Таксиль пишет одну книгу за другой. Каждое его новое произведение церковь встречает с восторгом. Иезуиты восхваляли его труды «Братья трех точек», «Дьявол и революция» и другие, способствовали их распространению. Поток антимасонских писаний разливался все шире. В 1893 году был опубликован «Дьявол в девятнадцатом веке». На титульном листе стояло имя доктора Батайля (псевдоним сотрудника Таксиля доктора Гакса). Значительную часть этого труда написал сам Таксиль.

Венцом «разоблачительной» деятельности Таксиля и его сподвижников явились сенсационные мемуары мисс Воган (псевдоним секретаря Таксиля Фифи Лемс). В мемуарах рассказывалось, будто мисс Воган была обручена с главой бесов Асмодеем, совершила с ним путешествие на Марс и получила в подарок кусочек хвоста льва святого Марка.

Воган завела оживленную переписку с высшими иерархами церкви. Личный секретарь Льва тринадцатого прислал ей папское благословение. Милости градом сыпались на Таксиля. В 1887 году он прибыл в Рим и удостоился чрезвычайной почести; получил аудиенцию у папы. Лев тринадцатый во время приема сказал Таксилю. что жизнь писателя «нужна для борьбы за католическую веру».

И вдруг разразился скандал. 19 апреля 1897 года в зале Парижского географического общества собралось множество представителей печати, католического духовенства, чтобы послушать лекцию о дьявольских и диких проделках масонов. С трибуны звучала страстная речь Таксиля: «Папа побуждал всех срывать маску с масонов. Я сорвал маску с католического невежества, фальши и суеверия… Я доказал, что папа и высшие сановники церкви верят в этот абсурд…»

Клерикалы были вне себя. Лев тринадцатый предал Таксиля анафеме. «Мы, — говорилось в папской булле, — провозглашаем, что отлучаем от церкви и анафематствуем того злодея, который именуется Львом Таксилем, и изгоняем его от дверей святой божией церкви… Да будет он проклят всюду, где бы он не находился: в доме, в поле, на большой дороге, на лестнице, в пустыне и даже на пороге церкви. Да будет он проклят в жизни и в час смерти. Да будет проклят он во всех делах его, когда он пьет, когда он ест, когда он алкает и жаждет… Да будет проклят он во всех частях своего тела, внутренних и внешних… Да будет он проклят во всех суставах членов его, чтобы болезни грызли его от макушки головы до подошвы ног…»

Проклятья не испугали Таксиля. Он продолжал свою антиклерикальную борьбу. В июне 1897 года писатель опубликовал давно им подготовленную «Забавную Библию». В предисловии к ней он обращался к Льву тринадцатому со следующими словами: «Святейший отец! Говорят, что после 19 апреля сего года вы стали недовольны двадцатым годом своего святого владычества. Неожиданная развязка моей шутливой мистификации, говорят, привела вас в ярость, как какого-нибудь простого смертного. Ну, ещё бы!

Осознать, что тебя дурачили на протяжении целых двенадцати лет, и кто! — вольнодумец! — это, разумеется, вещь весьма неприятная для непогрешимого представителя всеведущего и всемогущего бога…»

В том же насмешливом тоне Таксиль далее пишет о том, что его «Забавная Библия» не будет содействовать «укреплению религии», а, напротив, разъяснит читателям, «во что и почему не надо верить».

По мнению миллионов верующих христиан и иудеев. Библия — это священное писание, в котором сам бог открылся людям, чтобы они могли узреть его праведные труды и справедливый суд. Веселой шуткой и едкой насмешкой автор «Забавной Библии» заставляет читателя смеяться в тех местах, где он остроумно пародирует ветхозаветные мифы и сказки и метко издевается над ханжеством, аморализмом, лицемерием и святотатством. Комментарии Таксиля к текстам Ветхого завета — острое оружие, направленное против теологов и их учения о небесном происхождении Библии. Было бы неверным требовать от Таксиля глубокой научной критики Библии.

Он не ставил перед собой такой цели. Он стремился высмеять те несуразицы, нелепицы, противоречия Библии, которые не сообразуются со здравым смыслом.

Разумеется, для успешной борьбы против библейской идеологии этого явно недостаточно. Критикуя Библию, необходимо показать социально-политические условия и духовную атмосферу, обусловившую её появление. Философы, религиоведы и историки, которые стоят на научных позициях, верно утверждают, что Библия — «человеческая» книга, которая складывалась в течение долгих веков и которая представляет большую историческую ценность для изучения и понимания многогранной общественной жизни Древнего Востока.

Для верующих Библия — богодухновенная книга, для ученых — литературный памятник и исторический источник. Наука отвергает принцип догматизма и субъективизма, отметает произвольную и шаблонную оценку. Мифологический, религиозно-философский, правовой, этический и художественный материал, содержащийся в Библии, она подвергает строгому анализу. При этом научная критика Библии считает, что всякого рода натяжки и передержки, голословные выводы не имеют ничего общего с подлинно научной оценкой этого человеческого документа.

У автора «Забавной Библии» отсутствует принцип историзма. И хотя он проделал огромную работу по развенчанию ветхозаветных установлений и предписаний, все же он не приводит никаких данных о том, как сложились древнееврейские легенды и сказания и насколько верно они отражают духовную культуру еврейского народа древних времен. В «Забавной Библии» мы также не встретим сведений о времени возникновения книг Ветхого завета, о трансформации их текстов, о том, по чьему решению они были включены в канон.

Но опять-таки нужно заметить, что Таксиль и не ставил перед собой этих целей. Он ограничился сатирическим развенчанием Библии, оставив её научный анализ ученым-библеистам.

Быть может, сегодня что-то в его книге устарело, быть может, устарел и язык той эпохи, которым писатель обличал «священную» книгу христиан и иудеев. Но для современного читателя «Забавная Библия» представляет интерес прежде всего тем, что она показывает, как ярко и остроумно развенчивали библейские сказания атеисты прошлого. Одним из них был и французский писатель-атеист Лео Таксиль.

 

 

Лео Таксиль

Забавная Библия

 

Лео Таксиль

Забавная Библия

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

 

Автор «Забавной Библии» Лео Таксиль (настоящее имя — Габриэль Антуан Пажес, 1854-1907) — французский писатель и журналист, ярый противник католицизма и клерикализма. С пятилетнего возраста Габриэль Пажес воспитывался в иезуитском монастыре. «Недаром, — писал он в своей исповеди, — я провел свои юные годы в монастырских стенах, среди духовенства, где вполне постиг, на чем зиждется папская вера».

Усвоив все тонкости иезуитства и осознав социальный вред религиозной идеологии, Лео Таксиль выступил с разоблачительными произведениями против католической церкви. Его остроумно написанные статьи и книги пользовались большой популярностью у широких масс французского народа. Католическое духовенство встретило в штыки его сочинения и пыталось искоренить «вредные» идеи, распространяемые отпавшим от церкви «блудным сыном».

Христианство, как известно, на протяжении всей истории умело приспосабливалось к тем условиям, в которых ему довелось существовать. Католическая церковь была опорой феодального строя, она, по словам Энгельса, «окружила феодальный строй ореолом божественной благодати». Когда на смену феодализму пришел капитализм, церковь стала защищать его устои. Уже в период революции 1848 года папство выступило в качестве верного союзника буржуазии, утверждавшей свою диктатуру в Европе, В то же время оно объявило войну всему тому, что могло подорвать незыблемость буржуазного строя. «Перечень главнейших заблуждений нашего времени» («Силлабус»), опубликованный папой Пием девятом в 1864 году, предавал анафеме социализм и коммунизм, отвергал свободу науки и философии, общественный прогресс…

В конце девятнадцатого века католическая церковь выступает в тесном единстве с империалистической буржуазией. Активным проповедником её политики оказался папа Лев тринадцатый, занявший ватиканский престол в 1878 году. Он рьяно доказывал, что главная опасность для империализма заключена в социалистическом рабочем движении и что церковь располагает широкими возможностями для противоборства с ним. Но не только в рабочем движении Ватикан видел опасность для существующего строя.

Любое проявление свободомыслия, любое отступление от христианских канонов рассматривались как посягательство на те порядки, которые установлены в обществе.

В пастырском послании 1884 года Лев тринадцатый, в частности, заговорил «о людях, принадлежащих царству сатаны и одержимых бесами». Папа имел в виду масонов, потому что в масонстве, по его словам, «снова возродились злые духи, восставшие против бога». Уместно напомнить, что движение масонов возникло в буржуазноаристократической среде. Масоны провозгласили необходимость объединения людей на началах взаимопомощи, равенства и братства. Нужно ли говорить, что эти принципы в условиях классово-антагонистического строя служили примирению масс с окружающей действительностью, с социальной несправедливостью. И хотя цели Ватикана и масонов в конечном счете не расходились, папство усмотрело в масонстве своего противника. Ведь оно выдвигало собственную программу, проявляло самостоятельность, действовало вне рамок католической церкви. Вот почему даже масонство, выступавшее против атеизма, культивировавшее грубые суеверия, для папства стало извечным врагом.

На призыв Льва тринадцатого «сорвать маску» с масонов неожиданно откликнулся не кто иной, как Лео Таксиль. 23 апреля 1885 года этот «богохульник» и «нечестивец», автор книг «Долой скуфью!», «Любовные похождения папы Пия девятого», «Отравитель Лев тринадцатый и пять миллионов каноников», превращается в раскаявшегося грешника, рьяного католика, борца против масонства. Иезуиты высоко оценили это «чудесное обращение». Один из видных деятелей иезуитского ордена Грубер писал: «Прошел всего год, и вследствие папских молитв луч божьей благодати коснулся одного из закоренелых атеистов и врагов церкви, публициста, который более других способен к осуществлению призыва наместника Христа на земле».

Католические прелаты решили, что Таксиль посвящен во все тайны масонства, и требовали от него разоблачительных сочинений.

Таксиль пишет одну книгу за другой. Каждое его новое произведение церковь встречает с восторгом. Иезуиты восхваляли его труды «Братья трех точек», «Дьявол и революция» и другие, способствовали их распространению. Поток антимасонских писаний разливался все шире. В 1893 году был опубликован «Дьявол в девятнадцатом веке». На титульном листе стояло имя доктора Батайля (псевдоним сотрудника Таксиля доктора Гакса). Значительную часть этого труда написал сам Таксиль.

Венцом «разоблачительной» деятельности Таксиля и его сподвижников явились сенсационные мемуары мисс Воган (псевдоним секретаря Таксиля Фифи Лемс). В мемуарах рассказывалось, будто мисс Воган была обручена с главой бесов Асмодеем, совершила с ним путешествие на Марс и получила в подарок кусочек хвоста льва святого Марка.

Воган завела оживленную переписку с высшими иерархами церкви. Личный секретарь Льва тринадцатого прислал ей папское благословение. Милости градом сыпались на Таксиля. В 1887 году он прибыл в Рим и удостоился чрезвычайной почести; получил аудиенцию у папы. Лев тринадцатый во время приема сказал Таксилю. что жизнь писателя «нужна для борьбы за католическую веру».

И вдруг разразился скандал. 19 апреля 1897 года в зале Парижского географического общества собралось множество представителей печати, католического духовенства, чтобы послушать лекцию о дьявольских и диких проделках масонов. С трибуны звучала страстная речь Таксиля: «Папа побуждал всех срывать маску с масонов. Я сорвал маску с католического невежества, фальши и суеверия… Я доказал, что папа и высшие сановники церкви верят в этот абсурд…»

Клерикалы были вне себя. Лев тринадцатый предал Таксиля анафеме. «Мы, — говорилось в папской булле, — провозглашаем, что отлучаем от церкви и анафематствуем того злодея, который именуется Львом Таксилем, и изгоняем его от дверей святой божией церкви… Да будет он проклят всюду, где бы он не находился: в доме, в поле, на большой дороге, на лестнице, в пустыне и даже на пороге церкви. Да будет он проклят в жизни и в час смерти. Да будет проклят он во всех делах его, когда он пьет, когда он ест, когда он алкает и жаждет… Да будет проклят он во всех частях своего тела, внутренних и внешних… Да будет он проклят во всех суставах членов его, чтобы болезни грызли его от макушки головы до подошвы ног…»

Проклятья не испугали Таксиля. Он продолжал свою антиклерикальную борьбу. В июне 1897 года писатель опубликовал давно им подготовленную «Забавную Библию». В предисловии к ней он обращался к Льву тринадцатому со следующими словами: «Святейший отец! Говорят, что после 19 апреля сего года вы стали недовольны двадцатым годом своего святого владычества. Неожиданная развязка моей шутливой мистификации, говорят, привела вас в ярость, как какого-нибудь простого смертного. Ну, ещё бы!

Осознать, что тебя дурачили на протяжении целых двенадцати лет, и кто! — вольнодумец! — это, разумеется, вещь весьма неприятная для непогрешимого представителя всеведущего и всемогущего бога…»

В том же насмешливом тоне Таксиль далее пишет о том, что его «Забавная Библия» не будет содействовать «укреплению религии», а, напротив, разъяснит читателям, «во что и почему не надо верить».

По мнению миллионов верующих христиан и иудеев. Библия — это священное писание, в котором сам бог открылся людям, чтобы они могли узреть его праведные труды и справедливый суд. Веселой шуткой и едкой насмешкой автор «Забавной Библии» заставляет читателя смеяться в тех местах, где он остроумно пародирует ветхозаветные мифы и сказки и метко издевается над ханжеством, аморализмом, лицемерием и святотатством. Комментарии Таксиля к текстам Ветхого завета — острое оружие, направленное против теологов и их учения о небесном происхождении Библии. Было бы неверным требовать от Таксиля глубокой научной критики Библии.

Он не ставил перед собой такой цели. Он стремился высмеять те несуразицы, нелепицы, противоречия Библии, которые не сообразуются со здравым смыслом.

Разумеется, для успешной борьбы против библейской идеологии этого явно недостаточно. Критикуя Библию, необходимо показать социально-политические условия и духовную атмосферу, обусловившую её появление. Философы, религиоведы и историки, которые стоят на научных позициях, верно утверждают, что Библия — «человеческая» книга, которая складывалась в течение долгих веков и которая представляет большую историческую ценность для изучения и понимания многогранной общественной жизни Древнего Востока.

Для верующих Библия — богодухновенная книга, для ученых — литературный памятник и исторический источник. Наука отвергает принцип догматизма и субъективизма, отметает произвольную и шаблонную оценку. Мифологический, религиозно-философский, правовой, этический и художественный материал, содержащийся в Библии, она подвергает строгому анализу. При этом научная критика Библии считает, что всякого рода натяжки и передержки, голословные выводы не имеют ничего общего с подлинно научной оценкой этого человеческого документа.

У автора «Забавной Библии» отсутствует принцип историзма. И хотя он проделал огромную работу по развенчанию ветхозаветных установлений и предписаний, все же он не приводит никаких данных о том, как сложились древнееврейские легенды и сказания и насколько верно они отражают духовную культуру еврейского народа древних времен. В «Забавной Библии» мы также не встретим сведений о времени возникновения книг Ветхого завета, о трансформации их текстов, о том, по чьему решению они были включены в канон.

Но опять-таки нужно заметить, что Таксиль и не ставил перед собой этих целей. Он ограничился сатирическим развенчанием Библии, оставив её научный анализ ученым-библеистам.

Быть может, сегодня что-то в его книге устарело, быть может, устарел и язык той эпохи, которым писатель обличал «священную» книгу христиан и иудеев. Но для современного читателя «Забавная Библия» представляет интерес прежде всего тем, что она показывает, как ярко и остроумно развенчивали библейские сказания атеисты прошлого. Одним из них был и французский писатель-атеист Лео Таксиль.

 

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ. СОТВОРЕНИЕ МИРА И ЧЕЛОВЕКА.

 

Бог был всегда. В начале времен он был один. На свете не было ничего, кроме него.

Не было, впрочем, и никакого «света». В ту пору бог назывался «элохим». Так величает его древнееврейский текст книги Бытие. Слово «элохим» буквально означает «боги». Довольно странно, что Библия называет так совершенно одинокого господина.

Итак, «элохим», он же «яхве», «саваоф», «адонай», как его в разных местах называет Библия, скучал (или «скучали») среди собственного хаоса. «Тогу богу» называет этот хаос Библия, что можно вольным образом перевести так: «ни дна ни покрышки».

Так как вечность бесконечно длинна, то «элохимы» этак проскучали, надо думать, неисчислимое множество миллиардов и миллионов веков. Наконец у бога (будем называть его так, по-современному) мелькнула мысль: раз он бог и всемогущ, то ему не следует изнывать от тоски и скуки, а надо что-нибудь делать. Старик решился взяться за творчество.

Он, собственно, мог бы все создать и в один присест. Но нет, он решил не спешить:

«всякому овощу свое время». И для начала он создал только небо и землю. Вернее говоря, материя сама выступила при изъявлении им своей воли. Правда, материя пока бесформенная, пустая, ещё «без дна и покрышки» и насквозь мокрая. «Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною; и дух божий носился над водою», — говорится во втором стихе первой главы книги Бытие.

От читателя Библии не требуется понимать, что это значит. Однако, чтобы не наделать ошибок в работе, богу понадобился свет. Судя по сказанному далее, в предшествовавшие века он сидел в полной темноте. К счастью, он не рисковал обо что-либо стукнуться, ибо вокруг ничего не было.

«Да будет свет, — приказал бог. — И стал свет» (Бытие глава 1,стих 3).

Что это был за свет? Этого Библия не говорит. Она просто отмечает:

«и увидел бог свет, что он хорош». Значит, бог был удовлетворен этим своим достижением. Прежде всего он позаботился «отделить свет от тьмы». Опять-таки было бы бесполезно стараться понять, что это значит. «И назвал бог свет днем, а тьму ночью. И был „вечер, и было утро: день один“ (Бытие глава 1, стих 5).

После этого старик занялся созданием… угадайте чего? Опять-таки неба! Вот как «священная» книга описывает эту операцию бога по вторичному созданию неба:

«И создал бог твердь; и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И стало так. И назвал бог твердь небом. И был вечер, и было утро: день вторый» (Бытие глава. 7, стихи 7-8).

Эта история с водой «над» твердью и «под» твердью отражает грубые заблуждения всех первобытных народов. Согласно давним представлениям, небеса — это нечто массивное, твердое, откуда и самое название «твердь». Существовало убеждение, что по ту сторону этой тверди имеется громадный водоем, которому небо служит днищем. Теперь всякий грамотный человек знает, что дождь есть вода, испарившаяся с земли. Водяной пар, сгущаясь, образует облака, из которых влага и выпадает в виде осадков на земную поверхность. Но некогда думали, что дождь — это вода, стекающая из верхнего водоема через люки, специально для этого приспособленные.

Это мнение, ныне вызывающее только ироническое сожаление, держалось очень долго.

Его разделяли все ученые-богословы первых веков христианства. Пойдем дальше.

Третий день бог употребил на работу, плоды которой были более ценны, чем предыдущие. Он опустил свои взоры на нижние воды и сказал сам себе, что было бы полезно собрать их и тем самым дать возможность проступить частям суши. Воды покорно соединились между собой в глубинах, мгновенно образовавшихся для их вмещения. Точно так же мгновенно образовались пространства суши, возвышения, с которых воды побежали в виде ручьев и рек к морям и озерам.

«И назвал бог сушу землёю, а собрание вод назвал морями. И увидел бог, что это хорошо» (Бытие глава 1, стих 10).

Стоит отметить, что старик большей частью бывал доволен своей работой.

— Ишь ты, — восклицал он, должно быть, каждый раз, — как это я не догадался заняться всем этим раньше…

В этот день он был так доволен своими сушами и своими морями, что ему захотелось сделать ещё хоть что-нибудь до наступления ночи.

«Да произрастит земля зелень, траву, сеющую семя (по роду и по подобию её. и) дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод, в котором семя его на земле.

И стало так» (Бытие глава 1, стих 11).

Не знаешь, как и восторгаться этой изумительной мудростью «творца»! Невозможно быть более тщательным, более предусмотрительным. Подумать только, что было бы на земле, если бы бог насадил плодовые деревья, приносящие плоды иные, чем его род.

Возблагодарим заботливого бога за то, что он не дал нам яблонь, приносящих апельсины, апельсинных деревьев, приносящих груши, и груш, приносящих крыжовник.

То-то была бы путаница! Когда земля ему повиновалась и яблони проросли, принося именно яблоки, бог ещё раз «увидел, что это хорошо. И был вечер, и было утро: день третий» (Бытие глава 1, стих 12-13).

Но вот ещё странная история: благодаря правильной подаче света прошло уже три дня с утрами и вечерами. И этот свет, в конце дня уступающий место ночным потемкам, освещал зарождающийся мир без всякого видимого источника: ни о каком Солнце речи ещё не было. Оно просто пока отсутствовало. Эта штука стоит длинной цитаты из Библии:

«И сказал бог: да будут светила на тверди небесной (для освещения земли и) для отделения дня от ночи, и для знамений, и времен, и дней, и годов; и да будут они светильниками на тверди небесной, чтобы светить на землю. И стало так. И создал бог два светила великие: светило большее, для управления днем, и светило меньшее, для управления ночью, и звезды; и поставил их бог на тверди небесной, чтобы светить на землю, и управлять днем и ночью, и отделять свет от тьмы. И увидел бог, что это хорошо. И был вечер, и было утро: день четвертый» (Бытие глава 1, стих 14-19).

Никаких сомнений, не правда ли? Речь идет о Солнце и Луне. Следовательно, согласно Библии, разделение суток на день и ночь существовало уже до появления Солнца, которое было «создано» богом на четвертый день после появления света.

Зачем же «святой дух» продиктовал Моисею эти сногсшибательные фантазии относительно Солнца и света? Дело объясняется просто: до конца семнадцатого века даже ученые полагали, что Солнце не дает света, а только «пропускает» его; свет же существует сам по себе. Даже знаменитый французский мыслитель Рене Декарт разделял это заблуждение.

Датскому астроному Олафу Ремеру (1644-1710) наука обязана открытием важной истины, совершенно противоположной указаниям Библии: свет, проливающийся на наш мир, исходит от Солнца, и распространение его не мгновенное. Ремер определил скорость света, установив — и ныне это многократно доказано, — что свет доходит от Солнца до Земли за 8 минут 18 секунд, то есть имеет скорость почти в 300 тысяч километров в секунду. Он пришел к своему открытию путем наблюдения и изучения затмений спутников Юпитера — планеты, входящей в состав нашей солнечной системы. Ремер проживал тогда во Франции и сделал о своих открытиях сообщение в Парижской академии 22 ноября 1675 года.

Тот, кто писал библейские строки, конечно, был полным невеждой в астрономии. Но бог-то должен был бы и в ту пору, когда писалась Библия, знать все.

Обращает внимание и то, сколь ничтожна, по Библии, роль звезд в программе сотворения мира. «Два больших светила» — это Солнце и Луна. Луна — ничтожный спутник нашей Земли! Невежественная книга и не подозревает, что Луна, Земля и даже Солнце — все это ещё так мало значит во Вселенной! Даже наше ослепительное Солнце, главное светило нашего солнечного мира, есть не более чем скромная звезда, одна из десятков миллиардов звезд, образующих огромную звездную систему — нашу Галактику. «Священный» автор видит только Землю и все сводит к Земле.

Между тем Земля — это одна из планет. Она движется вокруг сравнительно небольшой звезды. Эту звезду — наше Солнце, которое вместе с тем по объему в 1300000 раз больше Земли, — невежественный автор книги Бытие ставит в полную зависимость от её спутника — Земли.

Автор наивных библейских фантазий обомлел бы, если бы ему довелось воскреснуть в наши дни. Какие глаза он сделал бы, прочитав любую популярную книгу по астрономии или попав в астрономическую обсерваторию, понаблюдал бы в хороший телескоп горы на Луне, пятна на Солнце, спутники планеты Юпитер и иные небесные объекты, которые бог будто бы «поставил на тверди небесной».

Вернемся к Библии:

«И сказал бог: да произведет вода пресмыкающихся, душу живую; и птицы да полетят над землёю, по тверди небесной. (И стало так.) И сотворил бог рыб больших и всякую душу животных пресмыкающихся, которых произвела вода, по роду их, и всякую птицу пернатую по роду её. И увидел бог, что это хорошо. И благословил их бог, говоря: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте воды в морях, и птицы да размножаются на земле. И был вечер, и было утро: день пятый.

И сказал бог: да произведет земля душу живую по роду её, скотов, и гадов, и зверей земных по роду их. И стало так. И создал бог зверей земных по роду их, и скот по роду его, и всех гадов земных по роду их. И увидел бог, что это хорошо» (Бытие глава 1, стихи 20-25).

Куда же лучше! И всемогущий мастер, у которого есть руки, потирал их от удовольствия. Но впереди его ждало ещё лучшее.

— Однако ни одно из этих животных не похоже на меня, — подумал он. — А жаль! У меня красивая голова, небольшие уши, живой взгляд, правильный нос и, наконец, хорошие зубы. Я, конечно, легко мог бы создать и зеркало, чтобы смотреться в него, но, я думаю, гораздо лучше видеть себя, созерцая похожего на себя. Ладно!

Надо, чтобы на земле было животное, похожее на меня.

В то время как старик этак рассуждал сам с собой, несколько только что созданных им обезьян кувыркались у его ног.

— В них есть что-то от меня, — должно быть, подумал он. — Но это ещё не то. У всех у них есть хвост, а я хвоста не ношу. Есть, правда, и между ними бесхвостые, но… Все же это не то!

Обезьяны продолжали гримасничать и кувыркаться.

Тогда бог взял кусок сырой земли и стал лепить человека.

Можно ли после этого утверждать, что бог есть только дух и рук не имеет? Библия говорит также, что, создав человека, бог «вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою» (Бытие глава 2, стих 7).

Есть одно неясное место в первой главе книги Бытие (стих 27), которое, казалось бы, позволяет заключить, что человек был создан гермафродитом (обоеполым) и что лишь впоследствии бог «внес поправки» в свое творение. Вопрос о создании женщины поднимается только в конце второй главы, а в 27-м стихе первой главы Библия говорит: «и сотворил бог человека по образу своему, сотворил его самцом и самкой по образу божьему». Это и есть стих, буквально переведенный с древнееврейского языка. Он и дал повод к рождению весьма распространенной легенды о богах-гермафродитах.

С другой стороны, стих этот, именно вследствие своей двусмысленности, всегда подвергался искажениям со стороны благонамеренных христианских переводчиков.

Однако было бы ошибкой придавать слишком много значения этой библейской фантазии: есть немало и других мест в Библии, совершенно не нуждающихся да, впрочем, и не подлежащих никакому пониманию.

Обратимся лучше к тому, что считается общепринятым.

Как только бог создал человека, он объявил его венцом творения. Тотчас же он устроил для него смотр всем животным.

«Господь бог образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных, и привел (их) к человеку, чтобы видеть, как он назовет их, и чтобы, как наречет человек всякую душу живую, так и было имя ей» (Бытие глава 2, стих19).

Это был, вероятно, забавный парад. Даже самый ученый естествоиспытатель едва ли решился бы стать в этом случае на место Адама.

«Наполняйте землю, и обладайте ею, — было сказано Адаму, — и владычествуйте над рыбами морскими (и над зверями) и над птицами небесными, (и над всяким скотом, и над всею землёю.) и над всяким животным, пресмыкающимся по земле» (Бытие глава. 1, стих 28).

Нелишне отметить, что, вопреки этому божьему велению, «царь природы» — человек вынужден был бороться, и не всегда успешно, со львами, тиграми, медведями, крокодилами, волками и т. п., и не только хищные звери с удовольствием пожирали многих людей, но все человечество является ещё добычей и многих неприятных паразитов: блох, вшей, клопов, а также болезнетворных микробов.

Кроме того, бог, создавший хищных зверей, любящих бифштекс из человечины, самому-то человеку приказал быть вегетарианцем. Цитируем Библию:

«Вот, я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя; вам сие будет в пищу» (Бытие глава 1, стих. 29).

Эту особенность питания первых людей просим заметить.

Наконец, вечером шестого дня, когда все было окончательно или почти окончательно готово, бог, счастливый и до кончиков ногтей довольный своей работой, утомившись, придумал себе отдых. Цитируем:

«И совершил бог к седьмому дню дела свои, которые он делал, и почил в день седьмый от всех дел своих, которые делал» (Бытие глава 2, стих 2).

Продолжаем читать Библию:

«И насадил господь бог рай в Эдеме на востоке, и поместил там человека, которого создал… Из Эдема выходила река для орошения рая; и потом разделялась на четыре реки. Имя одной Фисон: она обтекает всю землю Хавила, ту, где золото; и золото той земли хорошее; там бдолах и камень оникс. Имя второй реки Гихон (Геон): она обтекает всю землю Куш. Имя третьей реки Хиддекель (Тигр): она протекает пред Ассириею. Четвертая река Евфрат» (Бытие глава 2, стихи 8, 10-14).

Этими подробностями автор хотел дать точные указания относительно месторасположения земного рая. Но уж лучше бы он ничего не говорил, ибо трудно более глупо попасть впросак.

Все комментаторы согласно признают, что Фисон есть река Фаз, впоследствии названная Араксом. Это река в Армении, имеющая свои истоки в одном из самых недоступных ущелий Кавказа. Допустим, что в этих местах и встречаются золото и оникс, но уже никто не знает, что такое «бдолах». С другой стороны, не может быть никакой ошибки насчет рек Тигра и Евфрата. Ясно, что книга Бытие относит местонахождение земного рая к области между Арменией и Ираком (Месопотамия).

Хотя истоки Аракса, Тигра и Евфрата и расположены сравнительно недалеко один от другого, однако все эти реки имеют каждая свой собственный источник. Аракс — наибольший приток реки Куры — берет свое начало у Бингель-Дага (в Турции) и течет к Каспийскому морю. Что касается Тигра и Евфрата, то они не только не имеют общих истоков, но, напротив того, сливаются, впадая в Персидский залив.

По поводу реки, которую книга Бытие называет Гихоном, промах «священного» автора прямо фантастичен. «Это, — говорит он, — река, обтекающая землю Куш» (Хуш).

Однако, согласно самой же Библии, земля Хуша (сына Хама и отца Нимрода) есть не что иное, как Эфиопия. Следовательно, Гихон — это Нил, который, как известно, протекает не в Азии, а в Африке и в направлении совершенно противоположном Тигру и Евфрату, то есть с юга на север. Если считать его истоки в горах Экваториальной Африки и в области озера Вик<