Человеческие жертвоприношения в Перу

 

Авторы, не очень хорошо знающие предмет, часто подробно останавливались на том, что человеческие жертвоприношения в Древнем Перу отсутствовали, и, не колеблясь, проводили сравнение между Мексикой и империей инков в этом отношении, которое обычно было не в пользу Мексики. Подобным утверждениям противоречат явные доказательства обратного. Человеческие жертвоприношения, безусловно, не были особенно распространены в Перу, но то, что они были регулярными и далеко не редкими, установлено доподлинно. Женщин для жертвоприношений солнцу брали из многочисленного класса acllacuna («избранные»); со всей территории империи инков регулярно взималась дань в виде детей женского пола. Красивых девочек в возрасте восьми лет забирали у родителей чиновники и передавали их специальным женщинам, которых называли татасипа (матери), для обучения. Эти матроны систематически наставляли своих подопечных, как вести домашнее хозяйство и проводить обряды. В крупных городах для них строили дома или монастыри под названием aclla – huasi (дома избранных).

 

Методы врачевания

 

Необычный рассказ о методах, применяемых знахарями-индейцами в перуанских Андах, вероятно, иллюстрирует то, как варварские суеверия превращаются в обряд, производящий впечатление.

В нем говорится: «Нельзя отрицать, что mohanes (жрецы) благодаря практике и традициям приобрели знания о многих растениях и ядах, при помощи которых они осуществляют, с одной стороны, удивительные излечения, а с другой стороны, наносят большой ущерб, но стремление приписать все это сверхъестественной силе заставляет их сочетать свои действия с тысячью заклинаний и суеверий. Самый обычный способ излечения состоит в том, чтобы разместить два гамака близко друг к другу либо в жилище, либо на открытом воздухе: в одном из них лежит пациент, а в другом – mohane, или agorero. Последний, находясь в контакте с больным, начинает раскачиваться, а затем резким фальцетом призывает птиц, четвероногих и рыб дать здоровье пациенту. Время от времени он поднимается со своего места и делает тысячу нелепых движений руками над больным человеком, к которому он прикладывает свои порошки и травы или сосет раненые или пораженные болезнью части тела. Если недуг усиливается, то agorero с присоединившимися к нему людьми поет небольшой гимн, адресованный душе пациента, несущей это бремя: «Ты не должна уходить, ты не должна уходить!»

Когда он повторяет это, к нему присоединяется люди до тех пор, пока, наконец, не поднимается страшный шум и крик, который усиливается пропорционально тому, как больной становится все слабее и слабее; все это делается с той целью, чтобы эти крики достигли его ушей. Когда все заклинания не дают результата и близится смерть, mohane вскакивает со своего гамака и обращается в бегство, а вслед ему дождем сыплются палки, камни и комья земли. Постепенно собираются все родичи и, разделившись на группы, каждый (если тот, кто находится в предсмертной агонии, является воином) подходит к нему со словами: «Куда ты идешь? Почему ты нас покидаешь? С кем мы пойдем на врага?» Затем они рассказывают ему о подвигах, которые он совершил, о числе врагов, убитых им, и о радостях жизни, которые он оставляет. Это произносится различным тоном: в то время как некоторые возвышают голоса, другие их понижают, а несчастный больной обязан выдерживать эти назойливые приставания без звука, пока не появятся первые признаки приближающегося конца. Тогда его окружает множество женщин. Некоторые из них насильно закрывают ему рот и глаза, другие оборачивают его в гамак, навалившись на него всем своим весом и заставляя его испустить последний вздох раньше времени. А третьи, в заключение, бегут погасить свечу и развеять дым, чтобы душа, не имея возможности почувствовать отверстие, через которое она могла бы вылететь, осталась бы в теле. Чтобы этого быстро достичь и не допустить ее возвращения во внутреннюю часть жилища, они кладут у входа отбросы, вонь от которых ее туда не допустит».

 

Смерть от удушья

 

«Как только умирающий человек задохнулся от того, что ему зажали рот и нос, и его завернули в покровы его постели, самый осторожный индеец, будь то женщина или мужчина, берет его на руки поудобнее и издает легкий вскрик, на который отзываются горестными причитаниями ближайшие родственники и тысяча старух, собравшихся по такому случаю. Пока длятся эти горестные вопли, люди умершего постоянно совершают утомительные действия: ладонью руки они вытирают свои слезы и нагибаются к земле, чтобы вытереть об нее руку. В результате таких периодически повторяющихся действий вокруг глаз образуются грязные круги, которые придают им ужасающий вид, но они не смывают их до тех пор, пока не кончится траур. Эти первые вопли завершаются распитием нескольких изрядных емкостей с masato, чтобы утолить жажду, вызванную горем, а затем все отправляются в дом усопшего, чтобы принять участие в разгроме утвари: одни разбивают котелки, другие – глиняные горшки, а третьи жгут одежду, чтобы поскорее забылась память об усопшем. Если покойный был вождем или могучим воином, его похороны совершаются по римскому обряду: они длятся много дней, все дружно рыдают долгое время и утром, и днем, и вечером, и в полночь. Когда наступает назначенный час, перед домом жены умершего и его родственников начинает звучать траурная музыка и под звуки музыкальных инструментов начинают воспевать его подвиги. Все окрестные жители, находясь каждый у себя дома, сливают свои голоса в один общий хор: одни щебечут по-птичьи, другие рычат, как тигры, а большая часть тараторит по-обезьяньи или квакает по-лягушачьи. Они постоянно делают паузы, чтобы выпить masato. Церемония завершается тем, что уничтожается все, что могло еще остаться у усопшего, а его жилище сжигается. Некоторые индейцы, ближайшие родственники усопшего, обрезают волосы в знак траура, как это делали моавитяне и другие народы…»

 

Похороны вождя

 

«В день смерти они кладут тело вместе со знаками отличия в большой глиняный сосуд или раскрашенную емкость, которую закапывают в одном из уголков квартала, кладя сверху слой гончарной глины и забрасывая яму землей до тех пор, пока могила не сровняется с поверхностью. По окончании похорон они воздерживаются от посещения могилы и забывают имя этого воина. Племя роамайна выкапывает своих умерших, когда, как им кажется, плоть их уже съедена червями; обмыв кости скелета, они помещают их в гроб из гончарной глины, украшенный различными символами смерти, подобно тому как иероглифы украшали покровы египетских мумий. В таком виде скелет несут домой, чтобы живущие могли отдавать умершему дань уважения – не в подражание тем редким сибаритам древности, которые в свои самые пышные праздники ввели зрелище такого рода, которое, служа напоминанием им об их конце, могло дать им стимул для того, чтобы испробовать все непристойные удовольствия, доставляемые человеческими страстями, прежде чем этот конец настигнет их. По истечении приблизительно одного года кости еще раз предают земле, а человека, которому они принадлежали, забывают навсегда».

 

Мифы Перу

 

Перу не так богат мифами, как Мексика, но следующие легенды прекрасно иллюстрируют мифологические образы инков.

 

Видение Юпанки

 

Говорят, что Инка Юпанки, прежде чем он унаследовал верховную власть, пошел навестить своего отца Виракочу Инку. По пути он пришел к источнику под названием Сусур-пугайо. Там он увидел, как в источник упал кусок горного хрусталя, и в нем он увидел фигурку индейца, из затылка которого исходили три ярких солнечных луча. На лбу у него была бахрома, королевский знак отличия Инки. Змеи обвивали его руки и плечи. В ушах у него были серьги, как у Инки, и одет он был так же. Между ног у него была видна голова льва, а другой лев лежал у него на плечах. Инка Юпанки испугался при виде такой необычной фигуры и бросился бежать, когда чей-то голос позвал его по имени. Голос велел ему не бояться, потому что тот, кого он увидел, был его отец, солнце. Еще он сказал, что Инка Юпанки покорит много народов, но он должен поминать своего отца в жертвоприношениях, воздавать ему великие почести и выделить ему доходы с земель. Затем эта фигура исчезла, но кристалл остался, и после этого Инка увидел в нем все, что пожелал. Когда он стал владыкой, он приказал сделать изображение солнца, которое как можно больше напоминало бы ту фигуру, а всем порабощенным племенам приказал строить великолепные храмы и поклоняться новому богу вместо бога-создателя.

 

Невеста-птица

 

Индейцы канари получили свое название по названию провинции Канарибамба, в Кито, и у них есть несколько мифов о своем происхождении. В одном из них рассказывается, что во время потопа два брата нашли убежище на очень высокой горе, которая называлась Уакакуан, и, когда воды поднялись, гора поднялась одновременно с ними, так что они не утонули. Когда наводнение спало, им пришлось искать себе пищу в долинах, и они построили крошечный домик и стали жить в нем, питаясь травами и кореньями. Однажды, придя домой, они удивились, увидев, что для них уже приготовлена пища и chicha, чтобы утолить жажду. Так продолжалось десять дней. Тогда старший брат решил спрятаться и посмотреть, кто приносит им пищу. Вскоре появились две птицы, одна акуа, а другая торито (иначе: птицы quacamayo), одетые как индейцы канари и волосы которых были заколоты точно так же.

Более крупная птица сняла llicella, или накидку, которую носят индейцы, и мужчина увидел, что у нее красивое лицо, и понял, что похожие на птиц существа на самом деле являются женщинами. Когда он вышел из своего укрытия, женщины-птицы очень рассердились и улетели. Когда младший брат пришел домой и не обнаружил еды, он разозлился и решил спрятаться и подождать возвращения женщин-птиц. Через десять дней quacamayos появились вновь, и, пока они были заняты, молодой человек ухитрился запереть дверь и таким образом не дал улететь младшей птице. Она прожила с братьями долго и стала матерью шестерых сыновей и дочерей, от которых произошли все индейцы канари. Поэтому это племя почтительно относится к птицам quacamayo и использует их перья на своих праздниках.

 

Тонапа

 

Некоторые мифы рассказывают о божественном персонаже по имени Тонапа, который, видимо, был богом-героем или тем, кто принес людям цивилизацию, как Кецалькоатль. Видимо, он посвятил свою жизнь тому, что читал людям наставления в различных деревнях, начиная с провинций Колья-суйю. Когда он прибыл в Ямкуисупу, с ним обошлись так плохо, что он не захотел оставаться там. Он спал на открытом воздухе, одетый только в длинную рубаху и накидку, и носил с собой книгу. Он проклял эту деревню. Вскоре она погрузилась под воду, и теперь на ее месте озеро. На вершине высокой горы Качапукара стоял идол в виде женской фигуры, которому люди делали жертвоприношения. Этот идол Тонапе не понравился, и он сжег его, а также уничтожил и гору. В другой раз Тонапа проклял большое собрание людей, которые устроили застолье, чтобы отпраздновать свадьбу, и они не захотели слушать его наставления. Все они обратились в камни, которые можно увидеть и по сей день. Скитаясь по Перу, Тонапа пришел к горе Каравайя и, подняв очень большой крест, положил его себе на плечи и отнес на гору Карапуку, где проповедовал с таким пылом, что даже прослезился. Немного влаги попало на голову дочери вождя, и индейцы, вообразив, что он моет голову (ритуальное оскорбление), сделали его пленником около озера Карапуку. Рано утром следующего дня Тонапе явился прекрасный юноша и велел ему не бояться, так как его послал небесный хранитель, который наблюдает за ним. Он освободил Тонапу, и тот скрылся, хотя его хорошо охраняли. Он бросился в озеро, и плащ удержал его на воде, как если бы это была лодка. После того как Тонапа скрылся от дикарей, он остался на скале Титикака, потом отправился в город Тийа-Манаку, где опять проклял людей и обратил их в камни. Они слишком забавлялись, слушая его проповеди. Затем он пошел вдоль течения реки Чакамарки, пока она не достигла моря, и, подобно Кецалькоатлю, исчез. Это верное доказательство того, что он был солнечным божеством или «человеком солнца», который, завершив свою миссию по окультуриванию людей, удалился в дом своего отца.

 

Миф об Инке Манко Капаке

 

Когда родился Инка Манко Капак, посох, подаренный его отцу, превратился в золотой. У него было семь братьев и сестер, а после смерти отца он собрал весь свой народ, чтобы посмотреть, чем он может рискнуть, делая новые завоевания. Он и его братья нарядились в богатые одежды, достали себе новое оружие и золотой посох под названием tapac – yauri (царский скипетр). У него также были две золотые чаши, из которых пил Тонапа; они назывались tapacusi. Они отправились на самую высокую вершину страны, на гору, где вставало солнце, и Манко Капак увидел несколько радуг, которые он истолковал как знак, благоприятствующий богатству. Обрадовавшись хорошим знамениям, он запел песню Chamayhuarisca (песнь радости). Манко Капак удивился, почему брат, который сопровождал его, не вернулся, и послал одну из сестер его искать, но и она не вернулась, поэтому он пошел сам и нашел их обоих полумертвыми рядом с huaca. Они сказали ему, что не могут пошевелиться, так как huaca, камень, мешает им. В великом гневе Манко ударил этот камень своим tapac – yauri. Камень заговорил и сказал, что, если бы не его чудесный золотой посох, он не получил бы власть над ним. Он добавил, что его брат и сестра согрешили и поэтому должны остаться с ним (с huaca) в подземелье, но Манко Капаку «воздадут великие почести». Печальная судьба брата и сестры очень беспокоила Манко, но, возвратившись на то место, где он впервые увидел радуги, он получил от них утешение и силу вынести свое горе.

 

Конирайя Виракоча

 

Конирайя Виракоча был коварным духом природы, который объявил, что он создатель, но часто появлялся одетым как бедный оборванный индеец. Он был большой мастер обманывать людей. Прекрасная девушка по имени Кавильяка, которой все восхищались, однажды ткала плащ, сидя под деревом lucma. Превратившись в красивую птицу, Конирайя сел на это дерево, взял свое оплодотворяющее семя, сделал из него спелый плод lucma и уронил его рядом с прекрасной девственницей, которая увидела и съела его. Через некоторое время после этого у Кавильяки родился сын. Когда ребенок стал постарше, она пожелала, чтобы боги и huacas встретились и объявили, кто отец ребенка. Все оделись во все самое лучшее в надежде быть избранными ее мужем. И Конирайя был там, одетый как нищий, и Кавильяка ни разу даже не взглянула на него. Она обратилась к собравшимся с речью, но, так как никто не ответил ей, она отпустила ребенка, сказав, что он наверняка поползет к своему отцу. Младенец направился прямо к Конирайе, сидевшему в своих лохмотьях, и засмеялся, глядя на него. Кавильяка, страшно рассердившись при мысли о том, что она связана с таким бедным и грязным существом, убежала на берег моря. Тогда Конирайя надел великолепные одежды и последовал за ней, чтобы показать ей, как он красив, но она не посмотрела назад, все еще представляя его себе в лохмотьях. Она вошла в море у Пачакамака и превратилась в скалу. Следовавший за ней Конирайя встретил кондора и спросил, не видел ли тот женщину. Конирайя благословил кондора, ответившего ему, что он видел ее совсем рядом, и сказал, что тот, кто убьет этого кондора, будет убит сам. Затем он встретил лису, которая сказала, что он никогда не встретится с Кавильякой, и поэтому Конирайя пообещал ей, что от нее всегда будет дурно пахнуть и из-за этого все ее будут ненавидеть и она сможет выходить из своего дома только ночью. Следующим был лев, который сказал Конирайе, что он совсем близко от Кавильяки, и поэтому влюбленный сказал, что у него будет власть наказывать обидчиков, а тот, кто убьет его, будет носить его шкуру с неотрезанной головой, а так как сохранятся его зубы и глаза, то будет казаться, что он еще живой; его шкуру будут носить на праздниках, и таким образом ему будут оказывать почет после смерти. Затем он проклял еще одну лису, которая сообщила ему плохие новости, а соколу, который сказал, что Кавильяка находится поблизости, сказал, что его будут высоко ценить, а тот, кто убьет сокола, тоже будет носить его кожу на праздниках. Попугаям, принесшим плохие вести, он сказал, что они будут кричать так громко, что их будет слышно издалека и их крики будут выдавать их врагам. Так, Конирайя благословлял тех животных, которые приносили ему приятные новости, и проклинал тех, которые сообщали ему неприятные. Когда, наконец, он вышел к морю, он увидел Кавильяку и ее ребенка, обращенных в камень, и там же встретил двух прекрасных юных дочерей Пачакамака, которые сторожили огромную змею. Он овладел старшей сестрой, а младшая улетела, обернувшись диким голубем. В те времена в море не было рыбы, но одна богиня вырастила нескольких рыбок в небольшом пруду, и Конирайя выпустил их в океан и таким образом населил его. Разгневанная богиня попыталась перехитрить и убить Конирайю, но он был слишком умен и избежал ловушки. Он возвратился в Уарочири и, как прежде, стал разыгрывать селян.

Конирайя несколько напоминает персонажа Джурупари у бразильских индейцев уапес, особенно в том, что касается всяческих проказ.

 

Предостережение ламы

 

Один древний перуанский миф повествует о том, как мир чуть не лишился своих обитателей. Один человек отвел свою ламу на хорошее пастбище, но животное издавало жалобные стоны и не ело, а на вопросы своего хозяина ответило, что ничего удивительного в том, что оно горюет, потому что через пять дней море поднимется и поглотит землю. Встревоженный человек спросил, есть ли путь к спасению, и лама посоветовала ему отправиться на вершину высокой горы Вильякото, взяв с собой пищу на пять дней. Когда они достигли горной вершины, там уже были все звери и птицы. Когда море поднялось, вода подошла так близко, что у лисы намок хвост, и вот почему у лис черные хвосты! Через пять дней вода спала и в живых остался только один этот человек. От него, по перуанским поверьям, и произошел существующий род человеческий.

 

Миф об Уатиакури

 

После потопа индейцы избрали самого храброго и богатого человека своим вождем. Этот период они назвали Пурунпача (время без короля). На высокой горной вершине появилось пять больших яиц, и из одного из них позднее вышел Парикака, отец Уатиакури. Уатиакури, который был так беден, что у него не было средств, чтобы как следует приготовить себе еду, набрался мудрости у своего отца, и следующая история показывает, как это помогло ему. Один человек построил необычный дом, крыша которого была сделана из красных и желтых птичьих перьев. Он был очень богат, владел большим количеством лам и благодаря своему богатству пользовался большим уважением. И он так загордился, что пожелал быть самим создателем. Но когда он серьезно заболел и не смог вылечиться, его божественная сущность подверглась сомнению. Как раз в это время Уатиакури странствовал по свету и однажды увидел двух лисиц и стал слушать их разговор. Из него он услышал о богатом человеке и узнал причину его недуга и тотчас решил найти его. Придя в чужой дом, он повстречал прелестную юную девушку, которая была одной из дочерей богача. Она рассказала ему о болезни своего отца, и Уатиакури, очарованный ею, сказал, что вылечит ее отца, если она полюбит его. Он выглядел таким оборванным и грязным, что она отказалась, но отвела его к своему отцу и сообщила, что Уатиакури говорил, что может вылечить его. Ее отец согласился дать ему шанс сделать это. Уатиакури начал свое лечение с того, что сказал больному, что его жена была ему неверна и что его дому угрожают два змея, готовые проглотить его, а под точильным камнем живет жаба с двумя головами. Его жена сначала с негодованием отвергла это обвинение, но когда Уатиакури напомнил ей некоторые подробности, а змеи и жаба были обнаружены, она призналась в своей вине. Рептилий убили, богач поправился, а дочь вышла замуж за Уатиакури.

Бедность Уатиакури не нравилась отцу девушки, и он предложил жениху соревнование в танцах и выпивке. Уатиакури пошел за советом к своему отцу, и старик велел ему принять вызов и вновь прийти к нему. Затем Парикака отослал его на гору, где он превратился в мертвую ламу. На следующее утро прибежал лис с лисицей; у лисицы был кувшин с чичей, а у лиса флейта. Когда они увидели мертвую ламу, то положили на землю свою ношу и подошли к ней, чтобы попировать. Но Уатиакури вновь приобрел тогда свой человеческий облик и громко крикнул, так что отпугнул лис, а после этого завладел кувшином и флейтой. С помощью этих предметов, которые оказались волшебными, он победил своего тестя в состязании в танцах и питье.

Тогда тесть предложил соревноваться в том, чтобы доказать, кто из них краше в праздничном наряде. При помощи Парикаки Уатиакури нашел рыжую львиную шкуру, благодаря которой казалось, что вокруг его головы сияет радуга, и снова выиграл.

Следующее испытание состояло в том, чтобы посмотреть, кто быстрее и лучше построит дом. Тесть взял себе в помощники всех своих людей, и его дом был почти закончен, прежде чем его соперник успел заложить фундамент. Но и здесь мудрость Парикаки сослужила добрую службу, и к Уатиакури пришли всевозможные животные и птицы, которые помогли ему в ночное время, так что к утру дом был закончен, за исключением крыши. Для крыши дома тестю солому везли множество лам, но Уатиакури приказал одному зверю встать так, чтобы его звучный рык напугал лам, и они растеряли всю солому. И еще раз Уатиакури выиграл. В конце концов, Парикака посоветовал Уатиакури покончить с этим конфликтом, и тот предложил своему тестю посмотреть, кто сможет лучше станцевать в синей рубашке и белой набедренной повязке. Богатей, как обычно, появился первым, но, войдя, Уатиакури громко зашумел и напугал его, и тот бросился бежать, и Уатиакури превратил его в оленя. Его жена, которая последовала за ним, была обращена в камень таким образом, что ее голова оказалась на земле, а ноги – в воздухе. А все потому, что она дала своему мужу такой плохой совет.

Затем раскрылись четыре яйца, остававшиеся на вершине горы, и из них вылетели четыре сокола, которые превратились в четырех великих воинов. Эти воины совершили много чудес. Одним из них была поднятая ими буря, которая смыла дом богатого индейца в море.

 

Парикака

 

Оказав содействие в совершении нескольких чудес, Парикака вознамерился вершить великие дела. Он пошел искать Каруйучу Уайяльо, в жертву которому приносили детей. Однажды он пришел в деревню, где отмечали праздник, а так как он был очень бедно одет, то никто не обратил на него внимания и не предложил ему ничего, пока одна девушка не пожалела его и не принесла выпить чичи. В благодарность за это Парикака велел ей поискать себе безопасное место, так как эта деревня будет уничтожена через пять дней, но она никому не должна была рассказывать об этом. Рассердившись на негостеприимных жителей деревни, Парикака отправился на вершину горы и послал с нее страшную бурю и наводнение, которые разрушили всю деревню. Затем он пришел в другую деревню, теперь это Сан-Лоренцо. Там он увидел очень красивую девушку по имени Чоке Сузо, которая горько плакала. Он спросил ее, отчего она плачет, и она ответила, что урожай кукурузы гибнет из-за нехватки воды. Парикака сразу же влюбился в эту девушку. После того как он сначала сделал запруду из того небольшого количества воды, которое имелось, и таким образом не оставил ничего для полива урожая, он сказал ей, что даст ей много воды, если только она ответит на его любовь. Она сказала, что ей нужна вода не только для своих собственных посевов, но и для всех других хозяйств, прежде чем она согласится. Он заметил небольшой ручеек, который, если открыть запруду, по его мысли, мог дать достаточное количество воды для ферм. Затем птицы в горах и такие животные, как змеи, ящерицы и др., помогли ему убрать все препятствия и расширили русло так, что вода оросила всю землю. Лиса с присущей ей хитростью сумела заполучить техническую должность и провела канал к тому месту, где стояла церковь Сан-Лоренцо. Выполнив свое обещание, Парикака стал просить Чоке Сузо сдержать свое слово, что она с охотой и сделала. Но она предложила жить на скалистой вершине Янакака. Там влюбленные жили очень счастливо у начала канала под названием Кокочальо, создание которого соединило их. А так как Чоке Сузо пожелала остаться там навсегда, Парикака, в конце концов, превратил ее в камень.

По всей вероятности, этот миф должен был рассказывать об изобретении орошения у древних перуанцев, и легенда, возникшая в одной местности, вероятно, распространилась по всей стране.

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

Прогресс в цивилизации, достигнутый народами Америки, следует считать самым поразительным явлением в истории человечества, особенно если его рассматривать как пример того, чего могут достичь изолированные от остального мира народы в своеобразной окружающей среде. Нельзя не подчеркнуть, что культуры и мифологии Древней Мексики и Перу развились без посторонней помощи или вмешательства; фактически они были плодом исключительно и единственно творческой мысли местного населения Америки, развившимся на американской почве. Увлекательную главу в истории развития человечества написали эти народы, чьи архитектура, живопись и скульптура, законы и религия доказали, что они стоят наравне с большинством древних народов Азии и выше древних народов Европы, которые унаследовали цивилизацию благодаря Востоку. Аборигены древней Америки создали для себя систему письма, приближавшуюся на момент открытия их миру к алфавитному, уникальную математическую систему и архитектурное мастерство, которое в некоторых отношениях стоит выше любого другого из тех, чем мог бы похвастаться Старый Свет. Их своды законов были разумны и основывались на справедливости. А если их религии и были окрашены жестокостью, то эту жестокость они считали судьбой, посланной им кровожадными и ненасытными богами, а не какой-то силой, исходящей от людей.

Сравнивая мифы народов Америки с бессмертными легендами о богах Олимпа или едва ли менее классическими легендами Индии, нельзя не заметить часто встречающихся аналогий и сходств, которые представляют большую ценность, так как иллюстрируют то обстоятельство, что во всех уголках земного шара человеческий разум сформировал для себя веру, основанную на схожих принципах. Но при внимательном прочтении мифов и поверий Мексики и Перу нас также поражает необычность как их содержания, так и типа мышления, которое они представляют. Результат вековой изоляции очевиден в глубоком контрасте «атмосферы». Кажется, что мы в течение какого-то времени стоим на смутно очерченных берегах другой планеты, мы зрители деяний народа, о чьем образе мыслей и чувств совершенно ничего не знали.

На протяжении жизни многих поколений эти мифы вместе с памятью о богах и людях, о которых они рассказывают, скрывались под толстым слоем пыли запустения, сметаемой временами только благодаря усилиям ученых-исследователей, работающих в одиночку безо всякой помощи. В настоящее время много хорошо оснащенных ученых прилагают усилия к тому, чтобы расширить знания о цивилизациях Мексики и Перу. К мифам этих народов – увы! – мы добавить ничего не можем. Большая их часть погибла в пламени испанских аутодафе. Но и за те, что сохранились, мы должны быть благодарны, так как они раскрывают перед нами окно, через которое мы можем увидеть великолепие и блеск цивилизаций, более отдаленных и необычных, чем цивилизации Востока. Их образы нечетки, но величественны, они туманны, но многоцветны, и тени этих народов и верований столь же священны, как и всех других ушедших в небытие народов и исчезнувших вероисповеданий.

 

 

Карты

 

Карта долины Мехико.

Карта расселения племен в империи инков.

Этнографическая карта Мексики Мануэля Ороско и Берра.

 

Иллюстрации

 

Алтарь с изображениями черепов. Национальный музей в Мехико.

Пирамида луны. Сан-Хуан Теотиукан.

Пирамида солнца. Сан-Хуан Теотиукан.

Руины пирамиды в Шочикалько.

Камень-календарь ацтеков.

Ваза из раскрашенной терракоты в виде раскрашенной фигурки.

Три черных терракотовых сосуда.

Статуя Тлалока, бога дождя. Национальный музей в Мехико. Бездоказательно утверждают, что народ майя назвал этого бога Чак-Мул.

Фигурка бога мужского пола. Возможно, это Сентеотль-сын.

Макуильшочитль.

Каушикалли, или алтарь для принесения жертв солнцу. Национальный музей в Мехико.

Мексиканская богиня.

Фрагменты декора женского монастыря в Чичен-Ице.

Портал в Тиауанако, вырезанный из цельной каменной глыбы.

Рисунок на вазе из Чама, изображающий богов майя.

Отвергнутый поклонник.

Огромный дворец в Митле.

Интерьер помещения во дворце в Митле.

Крепость в Ольянтайтамбо.

 

^[1] Колумб

 

^[2] Суффикс – цин после мексиканского имени означает или «господин», или «госпожа», в зависимости от пола человека, о котором идет речь