Этнический и религиозный состав населения России. Влияние этно-религиозного фактора на социально-экономическое развитие регионов.

Религия в России — совокупность религиозных течений, утвердившихся на территории Российской Федерации.

 

Действующая (от 1993 года) Конституция России определяет Российскую Федерацию как светское государство[1]. Конституция гарантирует «свободу совести, свободу вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними»[2]. Федеральный закон от 26 сентября 1997 года № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» подтверждает «равенство перед законом независимо от отношения к религии и убеждений»[3].

 

В России отсутствует специальный федеральный государственный орган, призванный заниматься контролем соблюдения законодательства религиозными объединениями (каковым в СССР был Совет по делам религий при Совете Министров СССР); но, по мнению экспертов[4], внесённые в июле 2008 года поправки в Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» от 26 сентября 1997 года, могут свидетельствовать о готовящемся создании соответствующего «уполномоченного органа исполнительной власти». В частности, 26 августа 2008 года сообщалось, что указом президента Республики Татарстан Минтимера Шаймиева Совет по делам религий при Кабинете министров Татарстана преобразован в Управление по делам религий, таким образом вернув себе полномочия государственного органа[5].

 

Основными религиями, представленными в России, являются христианство (главным образом, православие, есть также католики и протестанты), а также ислам и буддизм. В то же самое время, часть населения РФ — неверующие[6].

Согласно исследованию Левады-Центра на ноябрь 2012 года, процент верующих в России распределился следующим образом[13]:

 

православие — 74 %

католицизм — 1 %

протестанты — 1 %

иудаизм — 1 %

ислам — 7 %

буддизм — <1 %

индуизм — <1 %

другое — <1 %

ни к какому вероисповеданию — 10 %

атеист — 5 %

отказ от ответа — 0 %

затрудняюсь ответить — 2 %

Данные ФОМ на июнь 2013 года следующие[14]:

 

Не считаю себя верующим человеком — 25 %

Православие — 64 %

Другие христианские конфессии (католики, протестанты, униаты, баптисты и др.) — 1 %

Ислам — 6 %

Другие религии — 1 %

Затрудняюсь ответить, не могу назвать определенную конфессию — 4 %

Душа народа, сформированная природой, может существовать и питать культуру только тогда, когда она наполнена верой. Именно религия определяет духовное становление, силу и тип культуры. Языческая религия не отделяла человека от мира природы, а посему способствовала развитию тех особенностей культурного типа, которые были заложены в ней. Христианство же несколько отодвинуло человека от природы, привнеся в культуру моральную, нравственную доминанту.

Как писал Г. Флоровский, Русь приняла Крещение от Византии, и это сразу же определило ее историческую судьбу, ее культурный исторический путь. Византийско-православное наследие открыло русскому народу путь приобщения к культуре эллинизма, а через нее и к истокам культуры латинского Запада, Средиземноморья и Ближнего Востока. В эпоху крещения Руси произошел прорыв в сознании русских людей в области трансцендентного, родилось духовное единение человека с Богом. Это было решающим фактором для развития нового мышления и художественного творчества.

С самого начала на Руси проявилась одна из важнейших черт византийского православия – объединение этнически и территориально разнородного населения под эгидой единой веры и культуры, что повлекло за собой создание важнейшего религиозного института – Русской православной церкви.

Православие стало духовной основой Руси. Сложились единство языка, веры и власти, без чего впоследствии было бы невозможно восстановление единого государства, а также его сохранение в ходе колонизации земель.

Поскольку основная масса славянского населения сохраняла языческие верования, вторая религиозная реформа происходила преимущественно насильственным путем.

В целом крещение Руси князем Владимиром в 988 г. явилось крупнейшим событием, как по своим непосредственным результатам, так и по последствиям, ближайшим и отдаленным. Христианский идеал, внесенный в языческую среду, стимулировал духовное развитие, очеловечивал эту среду, хотя, разумеется, между действительностью и идеалом всегда существует огромный разрыв. При всей развитости традиций восточнославянского язычества только принятие христианства позволило русской культуре через контакт с Византией преодолеть локальную ограниченность и приобрести универсальное измерение. Язычество не выделяло человека из природы, он был нерасторжим с миром ее вечного круговращения. С принятием христианства культура осознает себя и свое место в мире. Вместе с Библией русский народ получил на родном языке богатейшую литературу богословского, естественнонаучного, исторического, повествовательного содержания, по сути адекватную той, которая составляла круг чтения культурного человека Византии. Книги приобрели на русской земле непререкаемый авторитет, произвели переворот в национальном сознании. Любовь к книжной мудрости, по мнению В. К. Трофимова, – специфическая черта русских святых, бессознательное почтение перед книжной мудростью входило в ментальный строй русского народа.

Введение христианства по своему влиянию на сознание человека того времени представляло собой подлинную революцию, принесшую с собой совершенно новые ценности, новые формы жизни, разрушавшие прочно укоренившиеся древние стереотипы. Крещение в корне меняло всю сферу мыслительной деятельности и вследствие этого вступало в конфликт со всем предшествующим религиозным миропониманием. Язычество оказывало сопротивление и продолжало жить в народных низах. Возник феномен двоеверия, когда параллельно существуют два плана культуры: «дневная» и «ночная», два типа религиозных верований: христианство и язычество. Русский человек почитал Бога, отправлял православные религиозные культы, но при этом верил в домовых, леших, одухотворял природу. Именно двоеверие стало, говоря словами В. К. Трофимова, «дополнительным импульсом парадоксальности русской души» [1, с. 131]. Проникновение православия в толщу народной жизни не было всеобъемлющим, оно руководило лишь религиозно-нравственными представлениями, оставляя свободный простор самобытному национальному творчеству, основанному на языческой экзальтации почвы и духа.

Если рассматривать влияние православия на русский культурный архетип, то следует отметить тот факт, что любая национальная культура заимствует только те элементы чужих культур, к восприятию которых она уже подготовлена всем ходом собственного развития, т. е., по выражению Г. В. Драча, имеет некий горизонт культурных ожиданий. Православие оказалось органичным для всего духа русской культуры. Как писал Г. Флоровский: «влияние христианства чувствуется значительно дальше и глубже религиозных тем, чувствуется в самой манере мысли» [цит. по 1, с. 126]. Н. О. Лосский в своей работе «Характер русского народа», цитируя слова Г. П. Федотова, отмечал: «…христианство попало в Руси на благодатную почву: уже в Киевской Руси до монгольского ига оно было усвоено, по крайней мере высшими слоями народа в своей подлинной сущности именно как религия любви» [2, с. 36]. Православная вера выполняет роль духовного стержня, духовной субстанции для русского культурного архетипа. Именно благодаря православной вере русский народ приобщился к христианским ценностям, сохранив при этом самобытность и национальное своеобразие. В. К. Трофимов пишет: «Греческая вера, как ни одна другая религия, отвечала ментальным свойствам русского народа с его стремлением к абсолютным ценностям, с обостренным видением красоты мира, с присущим славянским народам созерцательностью и мягкостью характера» [1, с. 129].

Таким образом, можно говорить о том, что черты русского культурного архетипа, изначально заложенные в русском человеке природой, климатом и особенностями социального устройства, нашли свое подтверждение в православном менталитете. Так, аскетизм пустынножительства, пренебрежение к материальным благам и умение спокойно, без вычурности уйти в мир иной получили свое подтверждение в православном мировоззрении, где земное существование человека рассматривается как эпизод на пороге вечной жизни, а следовательно, не представляет самоценности. Именно поэтому основной задачей человека была подготовка к смерти, которая расценивается как начало жизни, поэтому смыслом земного существования становятся духовные стремления к смирению, благочестию, ощущение собственной греховности и аскетизм. Черты мессианизма, сформированные в результате специфики государственного устройства, находят свое подтверждение в православном вероучении, ведь византийцы сознательно ограждали себя от различных влияний, в том числе и культурных, и эта автаркия перешла в русский культурный архетип, оформившись как мессианизм. И потому русскому народу свойственно искание добра для всего человечества. Нигилистические стремления русского человека, его ориентация на трансцендентные проблемы, жизнь будущим, панморализм русской культуры способствовали укоренению эсхатологических настроений в русской культуре. По мнению Н. О. Лосского, основной чертой русского народа является религиозность и связанное с ней искание абсолютного добра, что заставляет человека задумываться о смысле жизни. Философ пишет: «Высокое развитие нравственного опыта сказывается в том, что все слои русского народа проявляют особый интерес к различению добра и зла и чутко различают примеси зла к добру» [3, с. 41]. Доброта, по мнению Н. О. Лосского, является одной из главных черт характера русского человека, в своей работе «Характер русского народа» он отмечал: «Нередко русский человек, будучи страстным и склонным к максимализму, испытывает сильное чувство отталкивания от другого человека, однако при встрече с ним, в случае необходимости конкретного общения, сердце у него смягчается и он как-то невольно начинает проявлять к нему свою душевную мягкость, даже иногда осуждая себя за это, если считает, что данное лицо не заслуживает доброго отношения к нему… Доброта русского человека свободна от сентиментальности, т. е. от наслаждения своим чувством, и от фарисеизма: она есть непосредственное принятие чужого бытия в свою душу и защита его как самого себя» [цит. по 4, с. 249].

И. А. Ильин, рассуждая об отличиях характеров и мировоззрений русских и европейцев, замечает, что западноевропейское человечество движется волей и рассудком, тогда как русский человек живет, прежде всего, сердцем и воображением, а лишь потом волею и умом. Поэтому средний европеец стыдится искренности, совести и доброты как «глупости»; русский, наоборот, ждет от человека, прежде всего, доброты, совести и искренности.

Русскому человеку свойственно религиозно-эмоциональное осмысление мира. Отсюда и высокое развитие у русского народа эстетического опыта, необходимого для художественного творчества. В русском культурном архетипе присутствует четкое разграничение добра и зла, осознание несовершенства земной жизни и земных поступков, постоянный поиск совершенного добра. Признавая святость высшей ценностью, русский человек «стремится к абсолютному добру и поэтому не возводит земные, относительные ценности в ранг "священных принципов". Он хочет действовать всегда во имя чего-то абсолютного». [5, с. 441]. Любовь к свободе и ее высшему проявлению – свободе духа также связана с исканием абсолютного добра.

Одна из основных ценностей православия – смирение, кротость, способность без особых претензий принимать все, что даровано Богом, не претендуя ни на что более этого. Ф. М. Достоевский, подтверждая эту мысль, пишет: «Пушкин угадал самую основную суть того, что наш народ считал и считает за самую высшую нравственную красоту души человеческой: это – тихое, кроткое, спокойное (непоколебимое) смиреннолюбие – если так можно выразиться: что-то младенчески чистое и ангельское живет в представлении народном о том, что народ считает своим нравственным идеалом» [цит. по 4, с. 249]. Смирение, говоря словами Н. А. Бердяева, было единственной формой дисциплины личности. Именно в награду за добродетель смирения ей все давалось и все разрешалось. Для русского человека лучше смиренно жить, чем гордо совершенствоваться. Русский человек, подчеркивает философ, может бесконечно много терпеть и выносить, он прошел школу смирения.

Смирение – категория, которую русский человек принимает не только на себя, но и на свою страну. Определение «Святая Русь», которое русский дает своей земле, своему государству, своей Церкви, отнюдь не есть проявление гордыни, на которую не дерзнул ни один христианский народ, а скорее принесение себя в жертву, смиренное посвящение себя служению святости.

Таким образом, если мы проанализируем своеобразные, зачастую противоречивые черты, присущие русскому человеку и русской культуре в целом, сформированные различными факторами, то мы сможем заметить, что практически все они находят свое отражение и преломляются через призму религиозного, православного мировосприятия. А это еще раз доказывает органичность православной веры для русского культурного типа, ее естественность.